— Да, — прошептал Саймон. — Что нам теперь делать?
— То, что мы должны, — спокойно сказал Доминик.
— А именно?
— Надо допросить его, пока не проснулась колдунья.
— Позволь это сделать мне, — попросила Мег. После недолгого колебания Доминик кивнул.
— Будь по-твоему, моя соколица. Он помнит, что… был привязан к тебе, — Доминик слегка усмехнулся. — Обо мне у него, может быть, совсем другие воспоминания.
— Особенно если вспомнит, что случил ось в церкви, — насмешливо добавил Саймон.
Мег украдкой взглянула на Доминика. Она очень хорошо знала, насколько неприятно мужу вспоминать о плане Дункана и Джона выдать ее замуж за Шотландского Молота — над свежим трупом Доминика.
— Дункан, — окликнула Мег.
Ее нежный голос отнюдь не был робким. Она — хозяйка большого замка и глендруидская целительница, и Дункан должен внимать ей, когда она к нему обращается.
Он взглянул на нее снизу вверх; в его глазах в безумном танце кружились тени тьмы.
— Ей лучше? — спросила Мег.
— Ее кожа уже не такая холодная, — ответил Дункан.
Сопровождаемая приглушенным пением колокольчиков, Мег приблизилась к неподвижно лежавшей в объятиях Дункана девушке. Мег наклонилась над Эмбер, но не прикоснулась к ней.
— Как слышится ее сердце у тебя под рукой? — спросила Мег.
— Бьется сильно. Ровно.
— Прекрасно. Похоже, она уже не в беспамятстве, а скорее в целительном сне. Как только она будет готова к пробуждению, то проснется невредимой. Мег постояла, глядя, как большая рука Дункана отвела назад волосы от лица Эмбер. Даже во сне Эмбер, казалось, тянется вслед ласке, словно цветок, следящий путь солнца по небу.
— Видно, твое прикосновение не ранит ее, — еле слышно проговорила Мег.
— Это так.
— Странно.
— Да, странно. Это вызвало большое удивление людей в замке Каменного Кольца.
Мег почувствовала острый интерес Доминика, как только Дункан упомянул название этого оспариваемого владения.
— Значит, Эмбер из Каменного Кольца? — спросила Мег.
— Да.
— Подданная Эрика, прозванного Непобедимым?
— Верно. — Дункан странно усмехнулся. — Они вместе выросли, почти так же, как мы с тобой. Эрик и Наделенная Знанием колдунья по имени Кассандра ее самые близкие друзья.
Внезапно налетевший порыв ветра колыхнул складки одежды Мег, заставив зазвенеть скрытые в них золотые колокольчики. Этот звон привлек внимание Дункана.
— Ты раньше никогда не носила таких украшений, правда? — спросил он.
— Правда. Это — подарок мужа. Золотые путы для его маленькой соколицы.
Дункан стал смотреть снова на лицо Эмбер. Нежно погладил ее по щеке. Щека показалась ему теплой.
Ледяная рука страха, сжимавшая сердце Дункана, чуть-чуть ослабила хватку. С безмолвной благодарственной молитвой он езде сильнее притянул Эмбер к себе, к своему теплу.
— Что ты помнишь о прошлом, до того как ты появился в Спорных Землях? — спросила Мег.
— Очень немного. Не помню даже своего настоящего имени.
— Дункан и есть твое настоящее имя.
— Верно. Это Эмбер назвала меня Дунканом, когда я проснулся, зная о себе не больше, чем младенец. — Он коснулся губами век Эмбер. — Она дотронулась до меня, узнала меня и назвала темным воином. Дунканом.
Одна черная бровь приподнялась, подчеркивая недоверие и сомнение Доминика. Но быстрый предостерегающий взгляд, брошенный на него Мег, заставил его промолчать.
— Как ты добрался до Эмбер? — спросила Мег.
— Не сам. Это Эрик нашел меня внутри Каменного Кольца, у подножия священной рябины.
Мег замерла в ожидании.
— Я был наг, — продолжал Дункан, — без чувств, и при мне не было ничего, кроме янтарного талисмана.
Он внезапно вскинул голову.
— Ты дала его мне, — сказал он, обращаясь к Мег. — Да.
— Я вспомнил это, словно бы в каком-то туманном сне, цвет твоих волос и глаз, но не вспомнил ни твоего имени, ни где ты, или почему ты вдруг дала мне такую дорогую вещь.
— Ты уверен, что тебя нашли внутри Каменного Кольца? — спросила Мег, не ответив на невысказанный вопрос Дункана.
— Да. Поэтому, да еще из-за талисмана, Эрик и принес меня к Эмбер. Все, что из янтаря, принадлежит ей.
— Это ее зовут Неприкосновенной?
— Да, так было, пока у нее не появился я.
— И что же было потом?
— Мое прикосновение обожгло ее, но боли не было. Ее прикосновение обожгло меня, и я обрел рай.
Дункан смотрел на Мег снизу вверх, словно просил ее понять то, что сам еще только открывал для себя.
— У меня никогда, ни с какой другой женщиной не было так, как с Эмбер, — медленно произнес он. — И никогда не будет. Это как если бы Бог сотворил ее для одного меня, а меня — для нее одной.
Саймон и Доминик переглянулись, но ни один из них не произнес ни слова. Им нечего было противопоставить той уверенности, что звучала в голосе Дункана.
— Значит, Эрик принес тебя к Эмбер, — осторожно проговорила Мег, — потому что все, что из янтаря, принадлежит ей.
— Да. Я пролежал у нее в хижине два дня, не приходя в чувство.
— Боже милостивый, — прошептала Мег.
— Каким-то образом Эмбер удалось вернуть меня из этой ужасной тьмы, которая меня поглотила. Не будь ее, я никогда бы не проснулся.
— И ты женился на ней из благодарности, — тихо сказал Доминик.
Дункан покачал головой.
— Я поклялся, что если овладею ею, то женюсь.
— И она соблазнила тебя, — пробормотал Доминик.
— Нет. Она была девственна, когда мы вместе лежали под священной рябиной в Каменном Кольце.
По спине у Мег побежали мурашки. Ведь и она тоже была девственницей, когда однажды легла в святилище с воином. И она тоже, поднявшись, уже не была ею. И она тоже следовала судьбе, где ей приходилось делать выбор, который не всегда был простым и легким.
И не всегда зависел от нее самой.
— А как сейчас твоя память? — спросила Мег.
— Как листья, гонимые темным ветром, — с горечью ответил Дункан.
— Неужели нет совсем никакого улучшения с тех пор, как ты проснулся?
У Дункана вырвался тяжелый вздох.
— Не больше, чем какие-то мгновения, когда мне кажется, что я что-то понимаю. Как раз столько, чтобы дразнить и мучить меня.
— Посещают ли тебя эти воспоминания в какое-то определенное время или в каком-то определенном месте?
— Когда я первый раз увидел Саймона в Морском Доме, я вспомнил горящие свечи, песнопения и холодное прикосновение ножа у себя между бедрами.
Дункан повернулся и посмотрел на Саймона.
— Так действительно было? — спросил Дункан. — Я действительно стоял в церкви, держа в руке серебряную женскую туфлю и чувствуя лезвие ножа между ног?
Саймон бросил быстрый взгляд на Мег. Она кивнула.
— Да, — сказал Саймон. — Это был мой нож. Воспоминания задрожали, и светлые кусочки вплыли на свои места, вернув Дункану еще частицу прошлого.
— Это была твоя туфля, — глядя на Мег, проговорил Дункан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96