С хриплым криком Дункан выхватил свой боевой кинжал и, прыгнув на Эрика верхом, сжал его коленями, прежде чем тот успел опомниться. Не в силах вдохнуть, не говоря уже о том, чтобы бороться, Эрик смотрел в глаза темного воина, который скоро убьет его.
Вот занесена рука в кольчужной перчатке, блеснул кинжал, и стальное лезвие ринулось вниз одновременно с тем, как тишину разорвал крик женщины.
В последний миг Дункан направил лезвие в сторону.
Кинжал вонзился в деревянный пол с такой силой, что лезвие пробило толстую доску насквозь и обломилось у рукоятки.
— Я не могу убить того, кто смотрит на меня глазами Эмбер! — в бешенстве закричал Дункан. — Отдаю его тебе, Доминик. Делай с ним, что хочешь!
С этими словами Дункан вскочил на ноги и швырнул тяжелую рукоятку кинжала через весь зал. С силой ударившись о дальнюю стену, она отбила от нее кусочек камня.
Резким рывком и поворотом запястья Дункан сдернул цепь с лодыжек Эрика, освободив его.
Эмбер бросилась было к ним, но рука Кассандры остановила ее.
— Дело еще не кончено, — напряженным голосом проговорила Кассандра. — Сейчас увидим, действительно ли Доминик ле Сабр достоин скреплять свой плащ знаком Глендруидского Волка.
Арфа в руках у Арианы издала странный звук, когда у той вдруг расслабились пальцы. Это было единственным внешним знаком того, что происходящее в зале не совсем ей безразлично.
Доминик вытащил из ножен свой меч и просунул его конец между кольчужным наголовником и подбородком Эрика.
Долгое время они мерили друг друга взглядами.
— Я бы предпочел союз похоронам, — произнес наконец Доминик.
— Нет, — хрипло сказал Эрик.
— Если ты умрешь, твоему отцу придется забыть о мелких клановых склоках. Будет война между Глендруидским Волком и кланами Севера.
— И Наделенные Знанием будут биться в первых рядах, — поклялась Кассандра. — Я сама поведу их!
Никто из слышавших эти слова не усомнился в сказанном.
— Вы потерпите поражение, — сказал Доминик. — Король Генрих не отдаст свои северные границы саксам и скоттам.
— Возможно, у него не будет выбора, — возразил Эрик.
— Возможно. Но Генрих пока еще не потерял ни клочка земли, за которую сражался.
Эрик промолчал.
— Если Ариана будет отвергнута, — продолжал Доминик, — то опять будет война. Барон Дегэрр знатен и горд. Король Генрих очень доволен этим браком.
Ариана чуть заметно вздрогнула, но не произнесла ни слова.
— Конечно, — с силой сказал Эрик. — Но если у тебя на севере будут союзники, ты можешь и победить в этой войне против Генриха и Дегэрра.
Доминик слегка кивнул, продолжая держать острие меча приставленным к горлу Эрика, не ослабляя давления.
— Если у тебя не будет союзников, ты проиграешь, — продолжал Эрик, — потому что окажешься зажатым между двумя врагами — мной на северной границе и союзниками барона Дегэрра на юге.
— Тебе приятна мысль о войне? — с ноткой любопытства в голосе спросил Доминик.
— Но и видеть, как моя сестра станет наложницей Дункана, мне тоже не доставляет удовольствия.
Глаза Доминика сузились.
— Эта колдунья причастна к предательству Дункана.
— Потерять Дункана — страшнее наказания для Эмбер ты не мог бы и вообразить.
— А ты? Какое наказание будет тебе за то, что ты все устроил таким образом, чтобы Дункан нарушил клятву?
— Смотреть, что будет происходить с Эмбер, — вот мое наказание. Лишь Наделенные Знанием будут в силах понять всю его тяжесть.
Доминик бросил беглый взгляд на Кассандру. Она кивнула, но то, что он хотел узнать, сказали ему горестные складки, залегшие у ее рта Он снова повернулся к Эрику.
— А какое наказание будет Дункану? — тихо спросил Доминик. — Ибо я подозреваю, что ты хочешь наказать и его.
Из-за стен донесся резкий крик сокола, в котором одновременно звучали торжество и ярость.
Усмешка Эрика была жестокой, совсем под стать крику сокола.
— Эрик! — вскрикнула Эмбер. — Не надо! Дункан ведь не понимает! Нельзя же его за это карать!
— Дункан будет первым, кто вкусит от своей кары, — мягко произнес Эрик, ни на миг не отводя взгляда от Глендруидского Волка. — Он поймет это слишком поздно и сможет лишь проклинать себя за то, что был таким дураком.
В зале воцарилась тишина, пока Доминик изучал Эрика блестящими, подобно ртути, глазами.
— Останется ли Дункан в живых после этой „кары"? — спросил Доминик.
— Не знаю.
— Он может остаться в живых?
— Не знаю.
Мягким движением Доминик чуть сильнее надавил на меч, приставленный к Эрикову горлу.
— А что ты знаешь, гордый лорд? — тихо спросил Доминик.
— Что Дункан и Эмбер соединены неисповедимыми путями. Отвергая ее, он отвергает себя. Унижая ее, он унижает себя. Причиняя ей боль…
— Он причиняет боль себе, — резко перебил его Доминик. — Каждый может вытерпеть боль. Но никто не может выжить в Спорных Землях, если у него нет денег, чтобы покупать рыцарей.
— Эмбер у Дункана в крови, — продолжал Эрик. — Скажи мне, Глендруидский Волк, сколько может прожить человек без крови? Сколько он захочет жить!
Доминик посмотрел на Дункана. Шотландский Молот стоял к ним спиной. Было очевидно, что его больше не интересовало происходящее между Домиником и Эриком.
Глендруидский Волк взглянул на Эмбер. Ее побелевшее лицо и откровенный страх у нее в глазах сказали ему больше, чем он хотел знать. Плавным, сильным движением Доминик вложил меч в ножны.
— Ты обязан мне жизнью, — сказал он. — Употреби ее на то, чтобы помочь Дункану. Мне нужно, чтобы он жил и правил в замке Каменного Кольца. Только это и может предотвратить войну. Эрик молчал.
— Я лишь один раз оказываю снисхождение одному и тому же человеку, — холодно произнес Доминик. — Если будет война, ты умрешь. Даю тебе в этом слово.
Неподвижно распростертый на полу и все еще сжимая в руке меч, Эрик внимательно изучал Глендруидского Волка. Эрик знал, что может напасть на Доминика, даже убить его — и сам он тогда непременно умрет, — или принять предложенные условия.
— Если Знание может помочь Дункану, то ему помогут, — сказал Эрик.
Тихий смех Кассандры заставил всех вздрогнуть.
— Воистину, лорд, ты достоин носить знак Глендруидского Волка, — дерзко проговорила она.
Доминик поднял одну черную бровь и сказал:
— Даю тебе семь дней, чтобы найти решение для Дункана. Потом я скреплю своей печатью расторжение брака, и пусть дьявол берет, что ему надо.
— Только семь дней? — Да.
— Идет. — Эрик одним гибким, стремительным движением вскочил на ноги, не выпустив из руки меча.
Саймон прыгнул вперед со столь же поразительной быстротой. Слегка усмехнувшись, Эрик вложил меч в ножны и повернулся к Доминику.
— Я даю тебе клятву, — сказал Эрик. — Эмбер подтвердит ее.
— В этом нет нужды, — ответил Доминик.
— Я скажу Наделенным, что дал клятву без принуждения, по доброй воле, и поэтому ее должны соблюдать все Наделенные Знанием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96