В этот момент Ри ощутила скорее жалость, чем гнев; хотя Кэролайн имела абсолютно все, что хотела и в чем нуждалась, она никогда не бывала удовлетворена, ибо всегда хотела большего. Не в характере сэра Джереми было отказывать дочери в чем бы то ни было. Руководствуясь самыми лучшими намерениями, он щедро изливал любовь, привязанность и богатства на ее белокурую головку, ошибочно полагая, что, балуя ее сверх всякой меры, может возместить ей утрату матери. Результаты никак нельзя было назвать успешными, ибо Кэролайн Уинтерс со временем превратилась в эгоистичную, вечно недовольную молодую женщину, которая постоянно канючила, хныкала, закатывала сцены, если ее желания не исполнялись. Бедный сэр Джереми уже давно отказался от попыток умиротворить ее, перестал даже упрекать за ненасытность, стараясь пропускать мимо ушей ее пустопорожнюю болтовню и тиранические требования.
– Привет, Кэролайн, – приветствовала ее Ри. – Ты что-нибудь здесь потеряла?
– А, Ри! – испуганно вскрикнула Кэролайн, услышав насмешливый голос Ри, и быстро обернулась. – Ты так меня перепугала. Подкралась исподтишка. Как дикари в колониях, которые снимают скальпы с людей, – пожаловалась она, ничуть не смущаясь тем, что ее застали, так сказать, на месте преступления. – Я постучалась, но тебя не было, вот я и вошла. Я знала, что ты не обидишься. Просто мне хотелось узнать, есть ли у тебя такой же божественный шелк, какой папа купил мне в Париже. У тебя всегда есть что-нибудь лучше, чем у меня, вот я и решила удостовериться, что только у меня есть платье из такого шелка, – объяснила она, самодовольно глядя на Ри. При виде измызганной одежды ее глаза расширились от изумления, заметно было, что она очень поражена. – Что с тобой, черт побери, произошло? Ты выглядишь просто кошмарно. Ри криво усмехнулась.
– Спасибо за участие. Просто я упала с лошади, вот и все. Ничего особенного, – сказала Ри, подходя ближе к камину, растопленному прилежной служанкой.
Кэролайн оглядела девушку с головы до ног, брезгливо скривившись.
– Ты безнадежно испортила этот замечательный костюм для верховой езды. Очень жаль.
– У меня есть другой, точно такой же, поэтому можешь не беспокоиться, – заверила ее Ри. – Маме очень понравилась ткань, она знала, что я часто буду надевать этот костюм, и предусмотрительно заказала два одинаковых.
– Просто замечательно, – выдохнула Кэролайн, имея в виду предусмотрительность герцогини. – Какой это был чудесный оттенок голубого цвета. Пожалуй, он подошел бы мне больше, чем тебе. У нас ведь с тобой одинаковый размер? – вкрадчиво спросила она, устремляя взгляд на гардероб, где должен был висеть второй костюм.
Уловив знакомые интонации в голосе девушки, Ри наотрез отказала:
– Нет, Кэролайн. – «Хоть бы поскорее пришли служанки, чтобы искупать меня, – подумала она, – тогда я могла бы выставить эту нахалку из спальни». – Это мой любимый костюм, и теперь, когда один испорчен, я буду носить другой. Извини меня, я думаю, ты понимаешь. Разве у тебя нет любимых платьев или шляпок? – Ри принялась безуспешно увещевать Кэролайн, на губах которой уже появилась легкая гримаска.
– Ладно, но я не вела бы себя так эгоистично, если бы ты захотела надеть что-нибудь из моих вещей, – сказала Кэролайн дрожащим от подавляемой обиды голосом. Подойдя к туалетному столику, она принялась нюхать различные духи в фарфоровых и стеклянныx флаконах. Ее унизанные драгоценностями пальцы задержались на стеклянной трубочке аметистового цвета с рисунком в итальянском стиле.
– У меня кончились эти духи, а я так их люблю, – печально вздохнула она.
– Пожалуйста, Кэролайн, возьми их, – сказала Ри, надеясь, что, получив желаемое, она наконец оставит ее в покое. – Я их никогда особенно не любила.
– В самом деле? – спросила Кэролайн, несколько разочарованная этим замечанием. Однако ее жадные пальцы, не теряя времени, спрятали духи за корсаж. Она посмотрела в зеркало, и довольная улыбка тотчас же сошла с ее губ, ибо, хотя фигурой и лицом она походила на Ри Клэр, глаза у нее были тускло-голубыми, а волосы бледно-золотистыми. То, что глаза Ри были редчайшего фиалкового цвета, а волосы темно-золотого, огненного, служило для нес постоянным источником раздражения.
Кэролайн тщательно осмотрела красиво отгравированную серебряную щетку и набор расчесок, прежде чем взяться за серебряную шкатулку, инкрустированную драгоценными камнями. Со скучающим видом она открыла крышку небольшой музыкальной шкатулки, которая лежала рядом с чашей для благовонных курений, и комната наполнилась тихим перезвоном: шкатулка играла сладостную мелодию, очень гармонировавшую с густым запахом жимолости и роз, стоящим в комнате.
Многоцветный набор туалетных принадлежностей на столике Ри Клэр включал в себя все необходимое для модной молодой красавицы и мало чем отличался от подобного же набора на столике Кэролайн в Уинтерхолле. Но завистливым глазам Кэролайн все казалось более дорогим и элегантным. «Леди Ри Клэр обладает куда большими сокровищами, чем я, – подумала Кэролайн, – не говоря уже о том, что отец у нее – герцог». Ее собственный отец был бароном, не ахти какой важной особой, а Уинтерхолл не шел ни в какое сравнение с великолепным Камареем. В Лондоне у ног Ри были бы все модные светские львы, тогда как такая простая мисс, как она, вряд ли пользовалась бы особым успехом.
Осматривая прелестную спальню Ри Клэр, Кэролайн чувствовала, что ее сердце наполняется все большей неприязнью к красивой подруге. Это же просто несправедливо! У Ри Клэр есть все, чего только можно пожелать. И хотя она, Кэролайн, на три года старше Ри, скорее всего та выйдет замуж первая. Небольшая квадратная челюсть Кэролайн напряглась при этой мысли, ибо она была намерена завладеть тремя вещами: неограниченным богатством, титулом и графом Рендейлом. Она все это тщательно продумала и не предвидела никаких трудностей в осуществлении своих целей. Если она выйдет замуж за графа Рендейла, все остальное приложится само собой. Уэсли не только обладает большим состоянием, но его родовое имя и титул почти такие же древние и благородные, как у Домиников. И хотя у них нет герцогского титула, графы Рендейлы на равной ноге с самыми могущественными и знатными людьми в Англии.
– Уэсли приехал с нами из Уинтерхолла, – сообщила подруге Кэролайн, и ее пухлый ротик скривила самодовольная улыбка. – Он настаивал, чтобы мы воспользовались его экипажем. Он такой заботливый, – продолжала она, поправляя перед зеркалом кружева и охорашиваясь. – Он знает, какое у меня хрупкое здоровье и как я не люблю путешествовать, особенно в этом старом, плохо подрессоренном папином экипаже. Вот уже больше года я прошу купить новый, но папа наотрез отказывается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144