На сто десять фунтов можно было в течение семи месяцев выплачивать жалованье всем двадцати слугам в Мелбери-Холле. Сэр Оливер сказал правду. Покупка чернокожей женщины нанесла значительный урон быстро тающим средствам леди Уэнтуорт. А ведь в следующем месяце придется выплатить деньги Джасперу Хайду. Миллисент прижала пальцы к ноющему виску и попыталась отогнать от себя мрачные мысли. Как замечательно будет привезти несчастную рабыню в Хартфордшир!
– Леди Уэнтуорт, – решился нарушить тишину Берч, когда они уже почти приехали. – Мы не можем больше откладывать разговор о вашей встрече с вдовствующей графиней Эйтон. Я все еще не имею ни малейшего представления, зачем мы туда направляемся.
– Я и сама не знаю, сэр Оливер, – устало произнесла Миллисент. – Три дня назад леди Эйтон прислала записку с приглашением, или, скорее, с требованием, встретиться. Посыльный ее светлости даже не уехал, пока не дождался ответа. Меня просили приехать в городской дом графа Эйтона на Хановер-сквер сегодня в одиннадцать вместе с моим поверенным. В записке больше ничего не было сказано.
– Все это звучит несколько странно. Вы знакомы с графиней?
Миллисент покачала головой.
– Нет. Но с другой стороны, год назад я не была знакома и с мистером Джаспером Хайдом, и с десятком других кредиторов, которые набросились на меня после смерти Уэнтуорта. – Она плотнее запахнула накидку. – За последние полтора года я хорошо поняла, что не спрячусь от тех, кому мой муж остался должен. Лучше уж встретиться с ними по очереди лицом к лицу и попытаться договориться об отсрочке.
– Я бесконечно восхищаюсь вашим мужеством, миледи. Однако мы оба знаем, что сумма долгов вашего мужа слишком велика. Вам уже сейчас почти нечем ее покрыть. – Поверенный нерешительно замолчал. – Ведь у вас есть несколько весьма влиятельных друзей, леди Уэнтуорт. Если бы вы позволили мне рассказать им хотя бы о малой доле тех трудностей, с которыми…
– Нет, сэр, – твердо возразила Миллисент. – Я не стыжусь бедности, но никогда не опустилась бы до попрошайничества. Давайте навсегда оставим этот разговор, пожалуйста.
– Как вам будет угодно, миледи. – Миллисент с благодарностью кивнула своему спутнику. Сэр Оливер показал себя безупречно честным человеком, она могла полностью положиться на его слово. – Я хотел бы немного успокоить вас насчет вдовствующей графини Эйтон, – добавил Берч. – У нее мало общего с мистером Хайдом или вашим покойным супругом. Это весьма состоятельная женщина, но, как говорят, она привыкла крайне аккуратно обращаться с деньгами. По слухам, она настолько скупа, что слугам приходится сражаться с ней за свое жалованье. Короче, я не могу себе представить, что эта особа могла бы одолжить денег покойному сквайру Уэнтуорту.
– Рада слышать это. Мне следовало бы догадаться, что с вашим вниманием к деталям мы приедем на встречу во всеоружии. Что еще вам удалось узнать об этой женщине, сэр Оливер?
– Леди Арчибалд Пеннингтон, графиня Эйтон. Зовут ее Беатрис. Овдовела более пяти лет назад. По происхождению шотландка, но в ее жилах течет кровь горцев. Представительница старинного рода, она весьма удачно вышла замуж.
– У нее есть дети?
– Трое сыновей, все взрослые. Старший – Лайон Пеннингтон, четвертый граф Эйтон. Второй сын, Пирс Пеннингтон, говорят, сделал себе состояние в североамериканских колониях, несмотря на эмбарго. И, наконец, Дейвид Пеннингтон, младший отпрыск, офицер армии его величества. Сама графиня вела чрезвычайно тихую жизнь, пока этим летом не разразился громкий скандал, расколовший ее семью.
– Скандал?
Сэр Оливер кивнул.
– Да, миледи. В нем была замешана молодая женщина, Эмма Даглас. Насколько я понимаю, все три брата были от нее без ума. В конце концов она выбрала старшего из них и стала графиней Эйтон. Это случилось два года назад.
В том, что услышала сейчас Миллисент, не было ничего скандального, но задавать вопросы было уже некогда. Карета сделала круг и остановилась напротив роскошного особняка, обращенного к Хановер-сквер. Лакей в расшитой золотом ливрее почтительно поклонился, прежде чем открыть дверцу экипажа.
В холле особняка гостей приветствовал еще один слуга. Сбросив накидку, Миллисент окинула взглядом холл, высокий лепной потолок, богато украшенный золочеными завитками и розетками. Пройдя в зал, она увидела красивую мебель из темного ореха. В убранстве комнаты чувствовался хороший вкус.
Пожилой дворецкий почтительно сообщил, что вдовствующая графиня ждет их.
– Что послужило причиной скандала? – шепнула Берчу Миллисент, когда они поднимались по широкой винтовой лестнице.
– Это всего лишь слухи, миледи, – так же тихо ответил Берч. – Говорят, граф убил свою жену.
– Как это…
Миллисент умолкла, стараясь справиться с потрясением и не выказывать любопытства. Дворецкий доложил об их прибытии, и они вошли.
Их встречали вдовствующая графиня, бледнолицый джентльмен и две горничные ее светлости.
Леди Эйтон, пожилая болезненная женщина, сидела на диване, откинувшись на подушки и закутавшись пледом. Сквозь стекла очков графиня пыталась рассмотреть посетителей.
Миллисент сделала вежливый реверанс.
– Простите нас за опоздание, миледи.
– Так вам удалось победить на аукционе? – Резкий вопрос графини заставил Миллисент бросить недоуменный взгляд на сэра Оливера, но поверенный был так же изумлен, как и она сама. – Я имею в виду африканку. Вы одержали верх на торгах?
– Я… да, – пробормотала леди Уэнтуорт. – Но как вы об этом узнали?
– Сколько?
Этот бесцеремонный допрос рассердил Миллисент. У нее не было причин стыдиться своего поступка.
– Сто десять фунтов, хотя я решительно не понимаю, какое отношение…
– Внесите сумму в счет, сэр Ричард. – Графиня махнула рукой джентльмену, стоящему за конторкой. – Это стоящее дело.
Сэр Оливер шагнул вперед.
– Могу я поинтересоваться, миледи…
– Умоляю, оставьте эту пустую болтовню, молодой человек. Входите и садитесь.
Сэр Оливер застыл с открытым ртом. Вот уже несколько десятков лет к нему никто не обращался как к молодому человеку. От такого приема леди Уэнтуорт и ее поверенный растерялись. Леди Эйтон взмахом руки отослала слуг, предложила им сесть и заговорила:
– Что ж, хорошо. Теперь я знаю вас обоих, а вы знаете меня. Этот бледный мешок с костями – мой поверенный, сэр Ричард Мейтленд. – Пожилая леди сурово нахмурила брови, глядя на стряпчего. Тот чопорно поклонился и сел. – А теперь перейдем к делу.
Миллисент не решилась даже предположить, что могло быть на уме у графини.
– Мои люди наблюдали за вами какое-то время, леди Уэнтуорт, подробно докладывали мне о каждом вашем шаге.
Вы даже превзошли мои ожидания. – Леди Эйтон поправила очки на переносице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
– Леди Уэнтуорт, – решился нарушить тишину Берч, когда они уже почти приехали. – Мы не можем больше откладывать разговор о вашей встрече с вдовствующей графиней Эйтон. Я все еще не имею ни малейшего представления, зачем мы туда направляемся.
– Я и сама не знаю, сэр Оливер, – устало произнесла Миллисент. – Три дня назад леди Эйтон прислала записку с приглашением, или, скорее, с требованием, встретиться. Посыльный ее светлости даже не уехал, пока не дождался ответа. Меня просили приехать в городской дом графа Эйтона на Хановер-сквер сегодня в одиннадцать вместе с моим поверенным. В записке больше ничего не было сказано.
– Все это звучит несколько странно. Вы знакомы с графиней?
Миллисент покачала головой.
– Нет. Но с другой стороны, год назад я не была знакома и с мистером Джаспером Хайдом, и с десятком других кредиторов, которые набросились на меня после смерти Уэнтуорта. – Она плотнее запахнула накидку. – За последние полтора года я хорошо поняла, что не спрячусь от тех, кому мой муж остался должен. Лучше уж встретиться с ними по очереди лицом к лицу и попытаться договориться об отсрочке.
– Я бесконечно восхищаюсь вашим мужеством, миледи. Однако мы оба знаем, что сумма долгов вашего мужа слишком велика. Вам уже сейчас почти нечем ее покрыть. – Поверенный нерешительно замолчал. – Ведь у вас есть несколько весьма влиятельных друзей, леди Уэнтуорт. Если бы вы позволили мне рассказать им хотя бы о малой доле тех трудностей, с которыми…
– Нет, сэр, – твердо возразила Миллисент. – Я не стыжусь бедности, но никогда не опустилась бы до попрошайничества. Давайте навсегда оставим этот разговор, пожалуйста.
– Как вам будет угодно, миледи. – Миллисент с благодарностью кивнула своему спутнику. Сэр Оливер показал себя безупречно честным человеком, она могла полностью положиться на его слово. – Я хотел бы немного успокоить вас насчет вдовствующей графини Эйтон, – добавил Берч. – У нее мало общего с мистером Хайдом или вашим покойным супругом. Это весьма состоятельная женщина, но, как говорят, она привыкла крайне аккуратно обращаться с деньгами. По слухам, она настолько скупа, что слугам приходится сражаться с ней за свое жалованье. Короче, я не могу себе представить, что эта особа могла бы одолжить денег покойному сквайру Уэнтуорту.
– Рада слышать это. Мне следовало бы догадаться, что с вашим вниманием к деталям мы приедем на встречу во всеоружии. Что еще вам удалось узнать об этой женщине, сэр Оливер?
– Леди Арчибалд Пеннингтон, графиня Эйтон. Зовут ее Беатрис. Овдовела более пяти лет назад. По происхождению шотландка, но в ее жилах течет кровь горцев. Представительница старинного рода, она весьма удачно вышла замуж.
– У нее есть дети?
– Трое сыновей, все взрослые. Старший – Лайон Пеннингтон, четвертый граф Эйтон. Второй сын, Пирс Пеннингтон, говорят, сделал себе состояние в североамериканских колониях, несмотря на эмбарго. И, наконец, Дейвид Пеннингтон, младший отпрыск, офицер армии его величества. Сама графиня вела чрезвычайно тихую жизнь, пока этим летом не разразился громкий скандал, расколовший ее семью.
– Скандал?
Сэр Оливер кивнул.
– Да, миледи. В нем была замешана молодая женщина, Эмма Даглас. Насколько я понимаю, все три брата были от нее без ума. В конце концов она выбрала старшего из них и стала графиней Эйтон. Это случилось два года назад.
В том, что услышала сейчас Миллисент, не было ничего скандального, но задавать вопросы было уже некогда. Карета сделала круг и остановилась напротив роскошного особняка, обращенного к Хановер-сквер. Лакей в расшитой золотом ливрее почтительно поклонился, прежде чем открыть дверцу экипажа.
В холле особняка гостей приветствовал еще один слуга. Сбросив накидку, Миллисент окинула взглядом холл, высокий лепной потолок, богато украшенный золочеными завитками и розетками. Пройдя в зал, она увидела красивую мебель из темного ореха. В убранстве комнаты чувствовался хороший вкус.
Пожилой дворецкий почтительно сообщил, что вдовствующая графиня ждет их.
– Что послужило причиной скандала? – шепнула Берчу Миллисент, когда они поднимались по широкой винтовой лестнице.
– Это всего лишь слухи, миледи, – так же тихо ответил Берч. – Говорят, граф убил свою жену.
– Как это…
Миллисент умолкла, стараясь справиться с потрясением и не выказывать любопытства. Дворецкий доложил об их прибытии, и они вошли.
Их встречали вдовствующая графиня, бледнолицый джентльмен и две горничные ее светлости.
Леди Эйтон, пожилая болезненная женщина, сидела на диване, откинувшись на подушки и закутавшись пледом. Сквозь стекла очков графиня пыталась рассмотреть посетителей.
Миллисент сделала вежливый реверанс.
– Простите нас за опоздание, миледи.
– Так вам удалось победить на аукционе? – Резкий вопрос графини заставил Миллисент бросить недоуменный взгляд на сэра Оливера, но поверенный был так же изумлен, как и она сама. – Я имею в виду африканку. Вы одержали верх на торгах?
– Я… да, – пробормотала леди Уэнтуорт. – Но как вы об этом узнали?
– Сколько?
Этот бесцеремонный допрос рассердил Миллисент. У нее не было причин стыдиться своего поступка.
– Сто десять фунтов, хотя я решительно не понимаю, какое отношение…
– Внесите сумму в счет, сэр Ричард. – Графиня махнула рукой джентльмену, стоящему за конторкой. – Это стоящее дело.
Сэр Оливер шагнул вперед.
– Могу я поинтересоваться, миледи…
– Умоляю, оставьте эту пустую болтовню, молодой человек. Входите и садитесь.
Сэр Оливер застыл с открытым ртом. Вот уже несколько десятков лет к нему никто не обращался как к молодому человеку. От такого приема леди Уэнтуорт и ее поверенный растерялись. Леди Эйтон взмахом руки отослала слуг, предложила им сесть и заговорила:
– Что ж, хорошо. Теперь я знаю вас обоих, а вы знаете меня. Этот бледный мешок с костями – мой поверенный, сэр Ричард Мейтленд. – Пожилая леди сурово нахмурила брови, глядя на стряпчего. Тот чопорно поклонился и сел. – А теперь перейдем к делу.
Миллисент не решилась даже предположить, что могло быть на уме у графини.
– Мои люди наблюдали за вами какое-то время, леди Уэнтуорт, подробно докладывали мне о каждом вашем шаге.
Вы даже превзошли мои ожидания. – Леди Эйтон поправила очки на переносице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95