На секунду воцарилась полная тишина, потом прозвучал голос Сесила:
— А где же команда корабля, де Мариско? Вы же не рассчитываете, что я поверю в сказку, как к вашему острову пригнало пустой корабль?
— Команда «Газели» все еще на ее борту — в различных стадиях разложения, милорд, — ответил Адам. — Я бы похоронил несчастных, но Робби сказал, что вы нам не поверите, пока не увидите их своими глазами. Теперь я понимаю, что он был прав. — И, разочарованный в человеческой природе, великан покачал головой.
— Где корабль? — выдавил из себя Сесил.
Де Мариско хитро улыбнулся — белоснежные зубы заблистали на фоне выжженной солнцем кожи и черной бороды. Только тут канцлер заметил в ухе гиганта золотую серьгу. Дымчато-голубые глаза под косматой черной шевелюрой заставили королевского советника опустить взгляд.
— «Наяда» Робби привела «Газель»в лондонский Пул, милорд. Вы можете свободно снять с нее груз и исследовать тела, прежде чем мы затопим судно. Вахтенный журнал не раскрывает, отчего погибла .команда. Но это несчастное судно, и ему место на дне.
Сесил недоверчиво посмотрел на Адама:
— Вы хотите сказать, что в Пуле стоит судно с мертвой командой? Но они могут быть разносчиками чумы! Вы что, с ума сошли?!
— Они умерли не от чумы, — спокойно заметил Робби. — Их заразили люди, которых они сняли с баркаса.
— Но корабль — с разлагающимися телами! Здесь, в Лондоне!
— Вы же готовы были мне не поверить, Сесил, не окажись на корабле трупов. Я принес с собой журнал. Может быть, вам удастся найти кого-нибудь, кто знает арабский язык, переведет текст и тем самым подтвердит наш рассказ.
Сесил кисло посмотрел на троих мужчин. Конечно, он найдет знатока арабского языка, хотя, если Роберт Смолл так уверен, журнал подтвердит его слова. И все же в их рассказе что-то вызывало недоверие. Очень уж он был гладок.
— Мы возьмем вас с собой в Пул, Сесил, — сказал Найл Бурк. — И тогда, может быть, вы отдадите мне жену и ребенка. Кстати, мне хотелось бы знать, кто у меня родился — сын или дочь?
— Дочь, — ответил канцлер с отсутствующим видом. — Я должен поставить в известность королеву об этом интересном повороте событий. Где вы остановились?
— Дочь! — воскликнул Найл, не испытывая никакого разочарования. — У меня дочь!
— В Гринвуде, — ответил Робби. — В маленьком домике Скай рядом с Плимут-Хаусом. Мы решили, что там мы будем менее приметны.
Довольный лорд Сесил кивнул.
— Я хочу видеть жену и дочь! — заявил Найл Бурк.
— В свое время, милорд. Когда повелит королева.
— Ради всего святого, сжальтесь, Сесил!
— Милорд! Вам запретили появляться в Лондоне, и все же вы здесь. Вы не смеете ничего у меня требовать. Ждите известий от меня в Гринвуде и будьте благодарны, что я не приказал вас арестовать. И постарайтесь, чтобы вас никто не видел. Мастер Моргал! — Секретарь тут же появился в дверях.
— Мастер Моргал, проведите этих джентльменов через мой личный выход.
Им дали понять, что пора уходить. Сесил снова овладел положением. Робби видел, что Найл готов с ним поспорить. Он выразительно посмотрел на де Мариско, и Адам сжал рукой плечо лорда Бурка. Найл разочарованно вздохнул, но поплелся вслед за Робби из кабинета Сесила.
Скай проснулась с ощущением безнадежности. Сначала она сама подошла к горшку, потом сменила мокрые пеленки
Дейры. Забравшись в кровать вместе с дочерью, она прижала ее к груди. Сегодня они снова станут ее допрашивать, как допрашивали каждый день подряд целый месяц. И ей снова придется отбиваться от них. Она потребует предъявить ей обвинения, выпустить из Тауэра и не скажет больше ни единого слова. Дадли исключили из комиссии, но граф Шрусбери пугает ее своими холодными глазами и нарочитой вежливостью.
Дейра громко сосала грудь, чмокая от удовольствия маленькими губками, и Скай улыбнулась девочке. Она нежно погладила головку по шелковистым кудрям. Вчера ей угрожали отнять ребенка. Она посмотрела на мужчин ледяным взглядом, не принимая угрозу, но в душе понимая, что вскоре будет вынуждена отправить Дейру с Эйбхлин в Девон. Дорогая Эйбхлин! Она добровольно заключила себя в Тауэре вместе со Скай и ни разу не вышла из крепости. Ведь ей грозили, что в таком случае ее не пустят обратно. А недавно и Дейзи пришлось прекратить свои выходы на городской базар, потому что леди Алиса предупредила, что ее могут не пропустить в Тауэр, если она хоть раз покинет замок.
И Дадли теперь, хоть и исключенный из комиссии, разнюхивал в Тауэре, точно волк, почуявший запах убитого козленка. Скай была по-настоящему напугана. Она — узница королевы — ничего не могла сделать, чтобы защитить себя против ее фаворита, если бы тому вздумалось напасть на нее. Девочка поперхнулась, и Скай похлопала ее по спинке. «Ну нет, им меня не одолеть», — подумала она.
Не в силах что-либо предпринять, Найл Бурк мерил шагами дом в Гринвуде. Мелкий дождь моросил снаружи, серая пелена падающей «с неба воды сливалась с серым фоном реки. На желтых ивах из почек показались листочки, но дождь не позволял им распуститься. Грациозные деревья напомнили Найлу о падчерице.
Когда он уезжал из Линмута, она подошла к нему и попросила:
— Привези домой маму! Обещай, Найл! — Он заглянул в личико со знакомым овалом, как у Скай, но с чужими чертами, и кивнул головой.
Внизу на реке, в Пуле, лорд Сесил перевесился через палубное ограждение» Газели»и извергал в неспешно катящиеся воды Темзы содержимое своего желудка. Рядом с ним в таком же плачевном состоянии находился второй секретарь испанского посла, способный читать по-арабски и про бежавший страницы, указанные Робби. Кристиан Мур полностью подтвердил то, что Сесилу рассказали Найл, де Мариско и Смолл.
То, что они увидели на борту «Газели», было ужасно: разлагающиеся тела, куски плоти и одежды, все еще держащиеся на скелетах. И запах! Мерзкий, удушающий запах, который не способны приглушить никакие благовония. Сесил не помнил, как его переправили на «Наяду». Там он пришел в себя, почувствовав, как ему в руки суют чашу с вином. Гнилостная вонь исходила от него. Он весь вспотел. Сделав над собой усилие, он глотнул вина, но запах смерти все еще стоял в носу, и его снова замутило, только что наполненный крепким вином желудок содрогнулся в конвульсии. Капитан Роберт Смолл сочувственно подал ему тазик.
— Попробуйте еще глоток. Может быть, уляжется. Сесил пригубил вина, и хотя внутри все перевернулось, он сумел сдержаться. Тело начало согреваться.
— Ну, милорд, — заметил Робби, — вы имели возможность своими глазами увидеть доказательства, а испанец подтвердил, что я правильно перевел записи в журнале. Теперь вы отпустите леди Бурк?
— Да, — еле слышно ответил канцлер. — Похоже, что мы совершили досадную ошибку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
— А где же команда корабля, де Мариско? Вы же не рассчитываете, что я поверю в сказку, как к вашему острову пригнало пустой корабль?
— Команда «Газели» все еще на ее борту — в различных стадиях разложения, милорд, — ответил Адам. — Я бы похоронил несчастных, но Робби сказал, что вы нам не поверите, пока не увидите их своими глазами. Теперь я понимаю, что он был прав. — И, разочарованный в человеческой природе, великан покачал головой.
— Где корабль? — выдавил из себя Сесил.
Де Мариско хитро улыбнулся — белоснежные зубы заблистали на фоне выжженной солнцем кожи и черной бороды. Только тут канцлер заметил в ухе гиганта золотую серьгу. Дымчато-голубые глаза под косматой черной шевелюрой заставили королевского советника опустить взгляд.
— «Наяда» Робби привела «Газель»в лондонский Пул, милорд. Вы можете свободно снять с нее груз и исследовать тела, прежде чем мы затопим судно. Вахтенный журнал не раскрывает, отчего погибла .команда. Но это несчастное судно, и ему место на дне.
Сесил недоверчиво посмотрел на Адама:
— Вы хотите сказать, что в Пуле стоит судно с мертвой командой? Но они могут быть разносчиками чумы! Вы что, с ума сошли?!
— Они умерли не от чумы, — спокойно заметил Робби. — Их заразили люди, которых они сняли с баркаса.
— Но корабль — с разлагающимися телами! Здесь, в Лондоне!
— Вы же готовы были мне не поверить, Сесил, не окажись на корабле трупов. Я принес с собой журнал. Может быть, вам удастся найти кого-нибудь, кто знает арабский язык, переведет текст и тем самым подтвердит наш рассказ.
Сесил кисло посмотрел на троих мужчин. Конечно, он найдет знатока арабского языка, хотя, если Роберт Смолл так уверен, журнал подтвердит его слова. И все же в их рассказе что-то вызывало недоверие. Очень уж он был гладок.
— Мы возьмем вас с собой в Пул, Сесил, — сказал Найл Бурк. — И тогда, может быть, вы отдадите мне жену и ребенка. Кстати, мне хотелось бы знать, кто у меня родился — сын или дочь?
— Дочь, — ответил канцлер с отсутствующим видом. — Я должен поставить в известность королеву об этом интересном повороте событий. Где вы остановились?
— Дочь! — воскликнул Найл, не испытывая никакого разочарования. — У меня дочь!
— В Гринвуде, — ответил Робби. — В маленьком домике Скай рядом с Плимут-Хаусом. Мы решили, что там мы будем менее приметны.
Довольный лорд Сесил кивнул.
— Я хочу видеть жену и дочь! — заявил Найл Бурк.
— В свое время, милорд. Когда повелит королева.
— Ради всего святого, сжальтесь, Сесил!
— Милорд! Вам запретили появляться в Лондоне, и все же вы здесь. Вы не смеете ничего у меня требовать. Ждите известий от меня в Гринвуде и будьте благодарны, что я не приказал вас арестовать. И постарайтесь, чтобы вас никто не видел. Мастер Моргал! — Секретарь тут же появился в дверях.
— Мастер Моргал, проведите этих джентльменов через мой личный выход.
Им дали понять, что пора уходить. Сесил снова овладел положением. Робби видел, что Найл готов с ним поспорить. Он выразительно посмотрел на де Мариско, и Адам сжал рукой плечо лорда Бурка. Найл разочарованно вздохнул, но поплелся вслед за Робби из кабинета Сесила.
Скай проснулась с ощущением безнадежности. Сначала она сама подошла к горшку, потом сменила мокрые пеленки
Дейры. Забравшись в кровать вместе с дочерью, она прижала ее к груди. Сегодня они снова станут ее допрашивать, как допрашивали каждый день подряд целый месяц. И ей снова придется отбиваться от них. Она потребует предъявить ей обвинения, выпустить из Тауэра и не скажет больше ни единого слова. Дадли исключили из комиссии, но граф Шрусбери пугает ее своими холодными глазами и нарочитой вежливостью.
Дейра громко сосала грудь, чмокая от удовольствия маленькими губками, и Скай улыбнулась девочке. Она нежно погладила головку по шелковистым кудрям. Вчера ей угрожали отнять ребенка. Она посмотрела на мужчин ледяным взглядом, не принимая угрозу, но в душе понимая, что вскоре будет вынуждена отправить Дейру с Эйбхлин в Девон. Дорогая Эйбхлин! Она добровольно заключила себя в Тауэре вместе со Скай и ни разу не вышла из крепости. Ведь ей грозили, что в таком случае ее не пустят обратно. А недавно и Дейзи пришлось прекратить свои выходы на городской базар, потому что леди Алиса предупредила, что ее могут не пропустить в Тауэр, если она хоть раз покинет замок.
И Дадли теперь, хоть и исключенный из комиссии, разнюхивал в Тауэре, точно волк, почуявший запах убитого козленка. Скай была по-настоящему напугана. Она — узница королевы — ничего не могла сделать, чтобы защитить себя против ее фаворита, если бы тому вздумалось напасть на нее. Девочка поперхнулась, и Скай похлопала ее по спинке. «Ну нет, им меня не одолеть», — подумала она.
Не в силах что-либо предпринять, Найл Бурк мерил шагами дом в Гринвуде. Мелкий дождь моросил снаружи, серая пелена падающей «с неба воды сливалась с серым фоном реки. На желтых ивах из почек показались листочки, но дождь не позволял им распуститься. Грациозные деревья напомнили Найлу о падчерице.
Когда он уезжал из Линмута, она подошла к нему и попросила:
— Привези домой маму! Обещай, Найл! — Он заглянул в личико со знакомым овалом, как у Скай, но с чужими чертами, и кивнул головой.
Внизу на реке, в Пуле, лорд Сесил перевесился через палубное ограждение» Газели»и извергал в неспешно катящиеся воды Темзы содержимое своего желудка. Рядом с ним в таком же плачевном состоянии находился второй секретарь испанского посла, способный читать по-арабски и про бежавший страницы, указанные Робби. Кристиан Мур полностью подтвердил то, что Сесилу рассказали Найл, де Мариско и Смолл.
То, что они увидели на борту «Газели», было ужасно: разлагающиеся тела, куски плоти и одежды, все еще держащиеся на скелетах. И запах! Мерзкий, удушающий запах, который не способны приглушить никакие благовония. Сесил не помнил, как его переправили на «Наяду». Там он пришел в себя, почувствовав, как ему в руки суют чашу с вином. Гнилостная вонь исходила от него. Он весь вспотел. Сделав над собой усилие, он глотнул вина, но запах смерти все еще стоял в носу, и его снова замутило, только что наполненный крепким вином желудок содрогнулся в конвульсии. Капитан Роберт Смолл сочувственно подал ему тазик.
— Попробуйте еще глоток. Может быть, уляжется. Сесил пригубил вина, и хотя внутри все перевернулось, он сумел сдержаться. Тело начало согреваться.
— Ну, милорд, — заметил Робби, — вы имели возможность своими глазами увидеть доказательства, а испанец подтвердил, что я правильно перевел записи в журнале. Теперь вы отпустите леди Бурк?
— Да, — еле слышно ответил канцлер. — Похоже, что мы совершили досадную ошибку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155