Лорд Саутвуд извинился за скудость сладкого. Поскольку ужинавших было лишь двое, он предложил повару ограничиться немногим.
Покончив с десертом, Скай откинулась на стуле и закрыла глаза, блестевшие, точно сапфиры.
— Вы похожи на объевшуюся кошечку, — рассмеялся Джеффри.
— Я и вправду сыта, милорд, и очень хочу получить рецепт приготовления перепелов. Они были восхитительны.
— Он ваш. Но давайте, дорогая, пройдемся по саду у реки, чтобы ужин улегся в желудке.
Он вывел ее из дома, набросив на нее свой темный плащ. Воздух был свеж, луна посеребрила все вокруг, от Темзы поднимался туман. Они молча шли, следя за яхтой, проплывавшей мимо по реке и слыша доносящийся до них смех. Мерные удары весел по воде и фонарь поведали о приближении лодочника, предлагавшего свои услуги всем, кто хотел плыть вниз или вверх по Темзе. Они остановились, любуясь залитой лунным светом водой, потом Джеффри тихо произнес:
— Я не обижу вас, если поцелую?
— Кроме мужа, меня никто не целовал, — шепотом ответила она.
— Его уже нет на свете, — хрипло проговорил граф и, повернув к себе ее побледневшее лицо, коснулся горячими губами ее губ. Поцелуй был нежным, но Скай почувствовала в нем желание — кончик языка у уголков губ заставил ее вздрогнуть и пробудил спящую страсть. Граф крепко прижал ее к себе, и Скай ощутила запах мужчины. В его объятиях ее охватила нега — Джеффри был такой же крупный, как Халид, и очень мужественный человек.
Затем так же внезапно, как и поцеловал, он разжал объятия:
— Я провожу вас домой, дорогая, иначе могу сделать что-нибудь такое, что лишит меня вашей дружбы. — И, не говоря больше ни слова, взял Скай под руку и повел через сад к дому.
В залитой лунным светом библиотеке она в упор посмотрела на него и проговорила мелодичным, но твердым голосом:
— Поцелуйте меня еще, Джеффри.
Улыбка промелькнула на его губах. Граф снова склонился к ее губам. На этот раз он дал волю страсти и, прижавшись к ее рту, быстро пробежал языком по зубам, потом нашел ее шелковистый язык и стал его нежно ласкать.
К ужасу Скай, страсть быстро и требовательно проснулась в ней, она опытно встретила его язык — мороз и огонь пробежали по ее жилам. Граф сжал ее лицо в своих больших ладонях и снова ее поцеловал, на этот раз очень нежно Проворные пальцы побежали вниз по шее к холмикам грудей, и Скай тихо застонала.
— Нет, дорогая, — прошептал он, — это не делает мне чести — брать беззащитную женщину, а ты сейчас беззащитна. — И скрылся через французское окно, оставив ее одну.
Скай в шоке, напряженно, не шевелясь стояла у окна. Она сама бросилась ему на шею, и не будь он джентльменом… Поежившись, она отправилась вверх по лестнице.
В уединении своей комнаты она постояла, прижимая к себе плащ Джеффри. Он пах фиалковым корнем, и, зарывшись лицом в воротник, она попыталась успокоиться и унять биение сердца.
— С вами все в порядке, мэм? — Скай подняла голову.
— Дейзи? Зачем ты меня дожидалась?
— А кто, хотела бы я знать, помог бы снять вам платье? — Дейзи приняла плащ. — Его светлость? — Скай кивнула. — Ха! Какой галантный!
— Да, — согласилась с некоторым сожалением госпожа. Дейзи раздевала ее, продолжая трещать
— Говорят, что разбитые им сердца можно выстроить в цепочку отсюда до Девона. Благородные и простушки, все влюбляются в Ангельского графа, — Дейзи скосила глаза на вспыхнувшие щеки хозяйки. — Судачат, что он отменный любовник, а Господь свидетель, у вас, мэм, даже нет мужа, перед которым пришлось бы ответить.
— Стыдись, Дейзи! — взорвалась Скай, вспомнив, как юна еще ее служанка для таких фантазий. — Ты слишком скоро переняла лондонские манеры С твоей стороны это очень неразумно. Берегись, а то я отправлю тебя обратно в Девон!
— Ах, мэм, я не хотела сказать ничего дурного. Но он такой симпатичный, а вы такая красивая… — Она понурила голову и клонила ее все ниже и ниже с таким виноватым видом, что Скай чуть не рассмеялась. Она отослала служанку спать, но перед сном велела подумать о своих грехах.
Наконец оставшись одна, она с удовольствием умыла лицо и руки и вычистила зубы. Накинув на обнаженное тело розовато-лиловую ночную рубашку, она забралась в постель. Боже! Как же на нее подействовали поцелуи графа! И он это понял! Скай задрожала. Как она могла так пылко ему ответить? Скай тихонько заплакала, устыдившись своего легкомыслия и неспособности сохранить верность памяти любимого мужа, и вскоре забылась беспокойным сном.
Когда на следующий день Скай с грустными глазами пила в библиотеке турецкий кофе с Робертом Смоллом, туда прибыл посланник от графа Линмутского в бело-зеленой ливрее. Он отвесил Скай поклон и вручил изящную резную квадратную шкатулку из черного дерева. Капитан удивленно приподнял бровь, а Скай приняла шкатулку и открыла крышку. На красной бархатной прокладке покоилась превосходно вырезанная роза из слоновой кости с золотым стеблем и листьями. Под ней — сложенный кусочек пергамента со словами. «В память о прекрасно проведенном вечере. Джеффри» На щеках Скай заиграл румянец, но она просто ответила.
— Передайте лорду Саутвуду мою глубокую признательность.
Лакей поклонился и вышел из комнаты.
— Ну так что же, — заметил капитан, когда они снова остались одни, — вечер прошел хорошо? По твоему удрученному виду я бы этого не сказал. Может быть, подарок в некотором роде извинение?
— Тебе не о чем беспокоиться, Робби. — Скай подала капитану записку графа. Изучив ее, моряк посмотрел на Скай.
— Так в чем же дело, девочка? Почему ты так взволнованна?
— Ах, Робби! Он попросил разрешения меня поцеловать, и я ему позволила.
— Ты видишь в этом дурной тон?
— Мне это понравилось, — заревела она. — Вот что плохо. И еще хуже то, что я его захотела. Как я могла? Какая же я шлюха!
— Боже праведный! — вскричал капитан и схватился за голову. — Послушай, Скай! Иногда я забываю, что в твоей чертовой памяти есть провалы. Халид мертв уже два года, и настала пора найти другого мужчину. Никто не требует от тебя верности на всю жизнь. И ничего нет предосудительного в том, что ты ощутила. Слава Богу, девочка, ты красива и молода, и твоя реакция на графа вполне естественна Этот прохвост ведь очень красив. Испытай себя с ним, но помни, он — человек женатый. Не дай сделать себе больно.
— Робби! Как ты можешь предлагать мне такие вещи? Мой господин Халид…
— Халид мертв, Скай! И он сам бы тебе велел жить своей жизнью. Он был бы недоволен, если бы узнал, что ты погребла себя вместе с ним.
— Но я не люблю лорда Саутвуда.
— Надеюсь, что не любишь. Ведь он женат.
— Но все-таки я его хочу. Капитан принялся хохотать:
— То, что ты чувствуешь к графу, называется желанием, вожделением, страстью. Иногда этим ощущениям сопутствует любовь, но чаще всего нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
Покончив с десертом, Скай откинулась на стуле и закрыла глаза, блестевшие, точно сапфиры.
— Вы похожи на объевшуюся кошечку, — рассмеялся Джеффри.
— Я и вправду сыта, милорд, и очень хочу получить рецепт приготовления перепелов. Они были восхитительны.
— Он ваш. Но давайте, дорогая, пройдемся по саду у реки, чтобы ужин улегся в желудке.
Он вывел ее из дома, набросив на нее свой темный плащ. Воздух был свеж, луна посеребрила все вокруг, от Темзы поднимался туман. Они молча шли, следя за яхтой, проплывавшей мимо по реке и слыша доносящийся до них смех. Мерные удары весел по воде и фонарь поведали о приближении лодочника, предлагавшего свои услуги всем, кто хотел плыть вниз или вверх по Темзе. Они остановились, любуясь залитой лунным светом водой, потом Джеффри тихо произнес:
— Я не обижу вас, если поцелую?
— Кроме мужа, меня никто не целовал, — шепотом ответила она.
— Его уже нет на свете, — хрипло проговорил граф и, повернув к себе ее побледневшее лицо, коснулся горячими губами ее губ. Поцелуй был нежным, но Скай почувствовала в нем желание — кончик языка у уголков губ заставил ее вздрогнуть и пробудил спящую страсть. Граф крепко прижал ее к себе, и Скай ощутила запах мужчины. В его объятиях ее охватила нега — Джеффри был такой же крупный, как Халид, и очень мужественный человек.
Затем так же внезапно, как и поцеловал, он разжал объятия:
— Я провожу вас домой, дорогая, иначе могу сделать что-нибудь такое, что лишит меня вашей дружбы. — И, не говоря больше ни слова, взял Скай под руку и повел через сад к дому.
В залитой лунным светом библиотеке она в упор посмотрела на него и проговорила мелодичным, но твердым голосом:
— Поцелуйте меня еще, Джеффри.
Улыбка промелькнула на его губах. Граф снова склонился к ее губам. На этот раз он дал волю страсти и, прижавшись к ее рту, быстро пробежал языком по зубам, потом нашел ее шелковистый язык и стал его нежно ласкать.
К ужасу Скай, страсть быстро и требовательно проснулась в ней, она опытно встретила его язык — мороз и огонь пробежали по ее жилам. Граф сжал ее лицо в своих больших ладонях и снова ее поцеловал, на этот раз очень нежно Проворные пальцы побежали вниз по шее к холмикам грудей, и Скай тихо застонала.
— Нет, дорогая, — прошептал он, — это не делает мне чести — брать беззащитную женщину, а ты сейчас беззащитна. — И скрылся через французское окно, оставив ее одну.
Скай в шоке, напряженно, не шевелясь стояла у окна. Она сама бросилась ему на шею, и не будь он джентльменом… Поежившись, она отправилась вверх по лестнице.
В уединении своей комнаты она постояла, прижимая к себе плащ Джеффри. Он пах фиалковым корнем, и, зарывшись лицом в воротник, она попыталась успокоиться и унять биение сердца.
— С вами все в порядке, мэм? — Скай подняла голову.
— Дейзи? Зачем ты меня дожидалась?
— А кто, хотела бы я знать, помог бы снять вам платье? — Дейзи приняла плащ. — Его светлость? — Скай кивнула. — Ха! Какой галантный!
— Да, — согласилась с некоторым сожалением госпожа. Дейзи раздевала ее, продолжая трещать
— Говорят, что разбитые им сердца можно выстроить в цепочку отсюда до Девона. Благородные и простушки, все влюбляются в Ангельского графа, — Дейзи скосила глаза на вспыхнувшие щеки хозяйки. — Судачат, что он отменный любовник, а Господь свидетель, у вас, мэм, даже нет мужа, перед которым пришлось бы ответить.
— Стыдись, Дейзи! — взорвалась Скай, вспомнив, как юна еще ее служанка для таких фантазий. — Ты слишком скоро переняла лондонские манеры С твоей стороны это очень неразумно. Берегись, а то я отправлю тебя обратно в Девон!
— Ах, мэм, я не хотела сказать ничего дурного. Но он такой симпатичный, а вы такая красивая… — Она понурила голову и клонила ее все ниже и ниже с таким виноватым видом, что Скай чуть не рассмеялась. Она отослала служанку спать, но перед сном велела подумать о своих грехах.
Наконец оставшись одна, она с удовольствием умыла лицо и руки и вычистила зубы. Накинув на обнаженное тело розовато-лиловую ночную рубашку, она забралась в постель. Боже! Как же на нее подействовали поцелуи графа! И он это понял! Скай задрожала. Как она могла так пылко ему ответить? Скай тихонько заплакала, устыдившись своего легкомыслия и неспособности сохранить верность памяти любимого мужа, и вскоре забылась беспокойным сном.
Когда на следующий день Скай с грустными глазами пила в библиотеке турецкий кофе с Робертом Смоллом, туда прибыл посланник от графа Линмутского в бело-зеленой ливрее. Он отвесил Скай поклон и вручил изящную резную квадратную шкатулку из черного дерева. Капитан удивленно приподнял бровь, а Скай приняла шкатулку и открыла крышку. На красной бархатной прокладке покоилась превосходно вырезанная роза из слоновой кости с золотым стеблем и листьями. Под ней — сложенный кусочек пергамента со словами. «В память о прекрасно проведенном вечере. Джеффри» На щеках Скай заиграл румянец, но она просто ответила.
— Передайте лорду Саутвуду мою глубокую признательность.
Лакей поклонился и вышел из комнаты.
— Ну так что же, — заметил капитан, когда они снова остались одни, — вечер прошел хорошо? По твоему удрученному виду я бы этого не сказал. Может быть, подарок в некотором роде извинение?
— Тебе не о чем беспокоиться, Робби. — Скай подала капитану записку графа. Изучив ее, моряк посмотрел на Скай.
— Так в чем же дело, девочка? Почему ты так взволнованна?
— Ах, Робби! Он попросил разрешения меня поцеловать, и я ему позволила.
— Ты видишь в этом дурной тон?
— Мне это понравилось, — заревела она. — Вот что плохо. И еще хуже то, что я его захотела. Как я могла? Какая же я шлюха!
— Боже праведный! — вскричал капитан и схватился за голову. — Послушай, Скай! Иногда я забываю, что в твоей чертовой памяти есть провалы. Халид мертв уже два года, и настала пора найти другого мужчину. Никто не требует от тебя верности на всю жизнь. И ничего нет предосудительного в том, что ты ощутила. Слава Богу, девочка, ты красива и молода, и твоя реакция на графа вполне естественна Этот прохвост ведь очень красив. Испытай себя с ним, но помни, он — человек женатый. Не дай сделать себе больно.
— Робби! Как ты можешь предлагать мне такие вещи? Мой господин Халид…
— Халид мертв, Скай! И он сам бы тебе велел жить своей жизнью. Он был бы недоволен, если бы узнал, что ты погребла себя вместе с ним.
— Но я не люблю лорда Саутвуда.
— Надеюсь, что не любишь. Ведь он женат.
— Но все-таки я его хочу. Капитан принялся хохотать:
— То, что ты чувствуешь к графу, называется желанием, вожделением, страстью. Иногда этим ощущениям сопутствует любовь, но чаще всего нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155