Он уже был готов пригласить Скай на танец, как открывший вместе с королевой бал Саутвуд приблизился к ним. С сияющими глазами она подала ему руку, и они закружились в танце, оставив Роберта и де Гренвилла у дверей.
— Кажется, он ею сильно увлечен, Робби, — пробормотал де Гренвилл.
— Да, и боюсь, что она тоже, — ответил моряк.
— Лорд и леди Бурк! — провозгласил мажордом
— Кто они такие, Дикон? — поинтересовался Роберт Смолл.
— Соседи Саутвуда. Кажется, он наследник вождя какого-то ирландского клана.
Джеффри крепко сжимал талию Скай, и они скользили, выписывая замысловатые фигуры танца.
— Если кто-нибудь из этих лоботрясов только посмотрит на тебя, — пробормотал он сквозь зубы, — я возьмусь за шпагу. Ответом ему послужил ее мягкий и низкий смех.
— Ой-ой-ой, Джеффри, разве ты ревнив?
— Я ревнив, дорогая, — ответил граф, — но мы обсудим это позже, когда у нас для этого будет больше оснований.
Скай весело рассмеялась. В ее жизни наступила прекрасная пора. Красавец-граф был чертовски внимателен к ней, и в зале не было ни одного мужчины, который не сказал бы ей комплимента. Она танцевала все танцы, ужинала в окружении полудюжины кавалеров, не считая Робби и де Гренвилла, и выпила достаточно сладкого вина, чтобы еще больше развеселиться. В полночь все гости сорвали маски, хотя многие давно уже узнали под ними друзей.
В другом конце зала в изумлении застыл Найл Бурк. Он смотрел на красивую женщину в великолепных бриллиантах и черном бархатном платье, смеющуюся с графом Линмутским. Не может быть! Этого просто не может быть! Скай умерла! Все в один голос твердили ему, что она умерла. И он смирился с этим…
— Клянусь, — услышал он рядом с собой голос, — Саутвуду всегда чертовски везло. Судя по тому, как они переглядываются, сеньора Гойя дель Фуэнтес если еще не стала его любовницей, то вскоре ею будет.
— Она жила на Востоке, — прогудел кто-то другой. — И полагаю, набралась там таких штучек, каким учат девочек в гареме. Хотел бы я…
— Не валяй дурака, Хаф! Саутвуд ясно дает понять, что выбрал ее себе. Будто поставил тавро ей на лбу. Если он увидит, что ты увиваешься вокруг нее, заколет не долго думая.
Приятели отошли, оставив Найла Бурка со своими мыслями. Разве могут быть так похожи две женщины? И все-таки ему нужно познакомиться с этой сеньорой Гойей дель Фуэнтес. Но кто представит его?
— Ты потанцуешь со мной, Найл?
— Что? Что ты сказала, Констанца?
Жена рассмеялась, встряхнув золотыми кудрями:
— О чем это ты размечтался посреди такого веселья? — спросила она.
— Прости, дорогая. Я засмотрелся на леди напротив в черном бархатном костюме. Она показалась мне знакомой.
— Сеньора Гойя дель Фуэнтес? Может быть, ты ее и знал. Ее муж был испанцем, но она ирландка.
Найду чуть не стало плохо, но он сумел овладеть своими чувствами.
— Откуда ты все это знаешь, Констанца?
— Она хозяйка Гринвуда — последнего дома на улице. Наш и ее лодочники — братья. Горничные и лодочники судачат, а экономка мне рассказывает. Все считают, что граф без ума от нее.
— Леди не должна слушать, о чем болтают слуги, — оборвал Найл жену. — Я хочу домой.
Констанцу это задело, и она возразила:
— Но только-только минула полночь. Даже королева еще здесь. Неприлично уезжать, пока она не покинула бал.
— Я нездоров, Констанца, — резко ответил он. — И хочу домой.
Она озабоченно прикоснулась ко лбу мужа:
— В самом деле горячий. Но надо извиниться перед лордом Саутвудом. Скажем, что заболела я. Это будет понятнее.
Они направились к графу Линмутскому, не сводящему глаз со Скай. Это была великолепная пара. При приближении Бурков Джеффри улыбнулся.
— Милорд Бурк, — проговорил он, — надеюсь, вы и ваша леди приятно проводите время. Позвольте представить мою соседку сеньору Гойю дель Фуэнтес. Скай, дорогая, лорд и леди Бурк — наши соседи.
— Его дом тоже построил твой дед для одной из своих подружек? — сострила она.
Граф рассмеялся. Он был так увлечен Скай, что не обратил внимание на потрясенный взгляд Найла Бурка. «Ее голос! Ее имя и ее голос!»
— Лорд и леди Бурк, рада познакомиться с вами. — Ее глаза светились доброжелательно, голос звучал уверенно.
Найл Бурк решил, что сходит с ума. Подавив страх и страдание, он произнес:
— Извините нас, милорд, но мы должны покинуть вас. Констанца жалуется на сильную головную боль.
— Жаль, — сочувственно отозвался граф.
— Вы не пробовали, мадам, настой из коры гамомелиса — смачивать, подогрев, мягкую полотняную ткань и прикладывать ее ко лбу?
— Спасибо, сеньора Гойя дель Фуэнтес. Я никогда об этом не слышала, но обязательно попробую, — пробормотала Констанца, чувствуя, как Найл сжимает ее руку. Она сделала реверанс, и супруги пошли к выходу.
— Странный человек, — заметила Скай. — Он так пристально смотрел на меня. Джеффри рассмеялся:
— Неудивительно. Ты ведь здесь самая красивая женщина. Знаешь, что я хочу тебе сказать, дорогая?
— Да, — тихо спросила она, и ее щеки вспыхнули.
— Если я приду к тебе сегодня ночью…
— Я веду себя, как синий чулок. Но я знала только супруга. Сомневаюсь, смогу ли я тебе это позволить. Хочу, но боюсь. Ты способен меня понять?
— Когда королева уйдет, возвращайся домой и жди меня, — просто ответил он. — Мы все обсудим, Скай. То, что мы чувствуем друг к другу. Можно найти выход. Ты ведь тоже так думаешь?
Она кивнула, глубокие голубые глаза стали необыкновенно большими. Граф ободряюще ей улыбнулся, и ледяной страх, который Скай ощущала в душе, вмиг рассеялся. Он ее любит! И так ясно дал ей это понять! Ее мысли были прерваны де Гренвиллом.
— Королева хочет поговорить с вами, миссис Скай. Позвольте проводить вас, — предложил он.
— Мы оба будем ее сопровождать, — твердо возразил Джеффри Саутвуд.
Они подошли к королеве, и та приказала своему пажу подать Скай стул. Потом махнула рукой двум кавалерам Скай, приказывая им удалиться.
— Вы пользуетесь популярностью у мужчин, миледи, — проронила Елизавета, когда Саутвуд и де Гренвилл отошли достаточно далеко.
Скай рассмеялась.
— Милорд де Гренвилл — старинный приятель моего делового партнера сэра Роберта Смолла. Так же, как и Робби, он считает себя обязанным опекать меня.
— А этот волокита Саутвуд?
— Граф… кажется, собирается не только покровительствовать. — Скай моргнула, Елизавета засмеялась.
— Понимаю, что вы хотите сказать, — усмехнулась королева. — Вижу, вы женщина острого ума. Я это люблю. А теперь расскажите о себе. Как вы стали партнером сэра Роберта Смолла?
— Я мало что могу о себе рассказать, ваше величество. Я — ирландка. По крайней мере мне так говорили. Совсем маленькой меня оставили в монастыре в Алжире, и я ничего не знаю о своем происхождении. Несколько лет назад я вышла замуж за богатого испанского купца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
— Кажется, он ею сильно увлечен, Робби, — пробормотал де Гренвилл.
— Да, и боюсь, что она тоже, — ответил моряк.
— Лорд и леди Бурк! — провозгласил мажордом
— Кто они такие, Дикон? — поинтересовался Роберт Смолл.
— Соседи Саутвуда. Кажется, он наследник вождя какого-то ирландского клана.
Джеффри крепко сжимал талию Скай, и они скользили, выписывая замысловатые фигуры танца.
— Если кто-нибудь из этих лоботрясов только посмотрит на тебя, — пробормотал он сквозь зубы, — я возьмусь за шпагу. Ответом ему послужил ее мягкий и низкий смех.
— Ой-ой-ой, Джеффри, разве ты ревнив?
— Я ревнив, дорогая, — ответил граф, — но мы обсудим это позже, когда у нас для этого будет больше оснований.
Скай весело рассмеялась. В ее жизни наступила прекрасная пора. Красавец-граф был чертовски внимателен к ней, и в зале не было ни одного мужчины, который не сказал бы ей комплимента. Она танцевала все танцы, ужинала в окружении полудюжины кавалеров, не считая Робби и де Гренвилла, и выпила достаточно сладкого вина, чтобы еще больше развеселиться. В полночь все гости сорвали маски, хотя многие давно уже узнали под ними друзей.
В другом конце зала в изумлении застыл Найл Бурк. Он смотрел на красивую женщину в великолепных бриллиантах и черном бархатном платье, смеющуюся с графом Линмутским. Не может быть! Этого просто не может быть! Скай умерла! Все в один голос твердили ему, что она умерла. И он смирился с этим…
— Клянусь, — услышал он рядом с собой голос, — Саутвуду всегда чертовски везло. Судя по тому, как они переглядываются, сеньора Гойя дель Фуэнтес если еще не стала его любовницей, то вскоре ею будет.
— Она жила на Востоке, — прогудел кто-то другой. — И полагаю, набралась там таких штучек, каким учат девочек в гареме. Хотел бы я…
— Не валяй дурака, Хаф! Саутвуд ясно дает понять, что выбрал ее себе. Будто поставил тавро ей на лбу. Если он увидит, что ты увиваешься вокруг нее, заколет не долго думая.
Приятели отошли, оставив Найла Бурка со своими мыслями. Разве могут быть так похожи две женщины? И все-таки ему нужно познакомиться с этой сеньорой Гойей дель Фуэнтес. Но кто представит его?
— Ты потанцуешь со мной, Найл?
— Что? Что ты сказала, Констанца?
Жена рассмеялась, встряхнув золотыми кудрями:
— О чем это ты размечтался посреди такого веселья? — спросила она.
— Прости, дорогая. Я засмотрелся на леди напротив в черном бархатном костюме. Она показалась мне знакомой.
— Сеньора Гойя дель Фуэнтес? Может быть, ты ее и знал. Ее муж был испанцем, но она ирландка.
Найду чуть не стало плохо, но он сумел овладеть своими чувствами.
— Откуда ты все это знаешь, Констанца?
— Она хозяйка Гринвуда — последнего дома на улице. Наш и ее лодочники — братья. Горничные и лодочники судачат, а экономка мне рассказывает. Все считают, что граф без ума от нее.
— Леди не должна слушать, о чем болтают слуги, — оборвал Найл жену. — Я хочу домой.
Констанцу это задело, и она возразила:
— Но только-только минула полночь. Даже королева еще здесь. Неприлично уезжать, пока она не покинула бал.
— Я нездоров, Констанца, — резко ответил он. — И хочу домой.
Она озабоченно прикоснулась ко лбу мужа:
— В самом деле горячий. Но надо извиниться перед лордом Саутвудом. Скажем, что заболела я. Это будет понятнее.
Они направились к графу Линмутскому, не сводящему глаз со Скай. Это была великолепная пара. При приближении Бурков Джеффри улыбнулся.
— Милорд Бурк, — проговорил он, — надеюсь, вы и ваша леди приятно проводите время. Позвольте представить мою соседку сеньору Гойю дель Фуэнтес. Скай, дорогая, лорд и леди Бурк — наши соседи.
— Его дом тоже построил твой дед для одной из своих подружек? — сострила она.
Граф рассмеялся. Он был так увлечен Скай, что не обратил внимание на потрясенный взгляд Найла Бурка. «Ее голос! Ее имя и ее голос!»
— Лорд и леди Бурк, рада познакомиться с вами. — Ее глаза светились доброжелательно, голос звучал уверенно.
Найл Бурк решил, что сходит с ума. Подавив страх и страдание, он произнес:
— Извините нас, милорд, но мы должны покинуть вас. Констанца жалуется на сильную головную боль.
— Жаль, — сочувственно отозвался граф.
— Вы не пробовали, мадам, настой из коры гамомелиса — смачивать, подогрев, мягкую полотняную ткань и прикладывать ее ко лбу?
— Спасибо, сеньора Гойя дель Фуэнтес. Я никогда об этом не слышала, но обязательно попробую, — пробормотала Констанца, чувствуя, как Найл сжимает ее руку. Она сделала реверанс, и супруги пошли к выходу.
— Странный человек, — заметила Скай. — Он так пристально смотрел на меня. Джеффри рассмеялся:
— Неудивительно. Ты ведь здесь самая красивая женщина. Знаешь, что я хочу тебе сказать, дорогая?
— Да, — тихо спросила она, и ее щеки вспыхнули.
— Если я приду к тебе сегодня ночью…
— Я веду себя, как синий чулок. Но я знала только супруга. Сомневаюсь, смогу ли я тебе это позволить. Хочу, но боюсь. Ты способен меня понять?
— Когда королева уйдет, возвращайся домой и жди меня, — просто ответил он. — Мы все обсудим, Скай. То, что мы чувствуем друг к другу. Можно найти выход. Ты ведь тоже так думаешь?
Она кивнула, глубокие голубые глаза стали необыкновенно большими. Граф ободряюще ей улыбнулся, и ледяной страх, который Скай ощущала в душе, вмиг рассеялся. Он ее любит! И так ясно дал ей это понять! Ее мысли были прерваны де Гренвиллом.
— Королева хочет поговорить с вами, миссис Скай. Позвольте проводить вас, — предложил он.
— Мы оба будем ее сопровождать, — твердо возразил Джеффри Саутвуд.
Они подошли к королеве, и та приказала своему пажу подать Скай стул. Потом махнула рукой двум кавалерам Скай, приказывая им удалиться.
— Вы пользуетесь популярностью у мужчин, миледи, — проронила Елизавета, когда Саутвуд и де Гренвилл отошли достаточно далеко.
Скай рассмеялась.
— Милорд де Гренвилл — старинный приятель моего делового партнера сэра Роберта Смолла. Так же, как и Робби, он считает себя обязанным опекать меня.
— А этот волокита Саутвуд?
— Граф… кажется, собирается не только покровительствовать. — Скай моргнула, Елизавета засмеялась.
— Понимаю, что вы хотите сказать, — усмехнулась королева. — Вижу, вы женщина острого ума. Я это люблю. А теперь расскажите о себе. Как вы стали партнером сэра Роберта Смолла?
— Я мало что могу о себе рассказать, ваше величество. Я — ирландка. По крайней мере мне так говорили. Совсем маленькой меня оставили в монастыре в Алжире, и я ничего не знаю о своем происхождении. Несколько лет назад я вышла замуж за богатого испанского купца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155