Должно быть, она думала, что от этого ему станет легче, и еще ей хотелось сделать ему приятное. Но своим прикосновением она невольно разожгла в нем буйное чувственное пламя. Его мужское естество превратилось в тугой клубок мышц с напрягшейся до боли сердцевиной. Идущая изнутри неослабевающая сила вызывала ломоту, выкручивала бедра. Когда же она сползла еще ниже и он вдруг ощутил быстрые движения кончика ее языка вокруг пунцовой головки члена, ему стало совсем невмоготу. Он был не в силах бороться со жгучим, овладевающим его волей, желанием и чувствовал, что не может сдержать рвущийся изнутри горячий поток. Все, что могло сейчас произойти, было уже за пределами его контроля…
Он протянул руку к ее голове и погладил волнистые, черные, как смоль, волосы.
Страстная, любящая Дизайр… Он восхищался ею – великодушной, смелой и бесконечно женственной.
Привстав и бережно взяв ее лицо в руки, Морган долгим благодарным взглядом посмотрел ей в глаза, потом, отпустив, одной рукой перевернул ее и быстро положил под себя. Она раздвинула ноги и без стеснения подставила ему свое разгоряченное тело. Он, подхватив ладонями и приподняв две нежные округлые половинки, скользнул вглубь – будто осторожно вложил меч в ножны. Он видел, как тяжело вздымалась ее грудь, как широко раскрылись и ярко вспыхнули изумрудные глаза. В ней проснулась жажда плотского удовольствия, которого она была лишена за время их вынужденной разлуки. Все острее чувствовала она жжение в глубине бедер. Все настойчивее и болезненнее становились спазмы. Когда он начал различать передававшееся ему незатихающее биение мощного пульса, он стал отвечать на него медленными размашистыми толчками.
Она крепко впилась руками ему в плечи. Гибкие ноги обхватили спину. Молча, подрагивая всем телом, она призывала его войти в нее глубже и плотнее. Потом они задвигались вместе, как одно целое, быстрее и быстрее. Он не отнимал рук от ее упругих ягодиц, изо всех сил прижимая ее к себе, помогая ей получить желаемую полноту ощущений.
В бурном потоке страсти они продолжали нестись все дальше и дальше, пока по внутреннему велению, ведомому только им двоим, вынуждены были остановиться. Изумленно-радостный крик прорезал тишину мрачной комнаты. Два трепещущих тела, еще минуту назад готовые взорваться от напряжения, замерли в сладком блаженстве.
Она лежала, положив голову ему на плечо, ощущая приятную тяжесть руки у себя на груди. Медленно открыв глаза, она увидела, что голубой квадратик неба в стене, в окошечке наверху, исчез. Вместо него проглядывал красноватый свет заката. Она поскорее отвела глаза в сторону, стараясь не думать о том, что их время кончается.
Облокотившись, Морган приподнял голову и заглянул ей в глаза. Легким прикосновением пальцев он убрал волосы с ее лица.
– Пора уходить? Да? – спросила его Дизайр, подавляя дрожь в голосе и стараясь не показывать охватившей ее в преддверии скорой разлуки щемящей тоски.
– У нас есть еще немного времени, – с грустью ответил он, привлекая ее к себе и так сильно сжимая ее в объятиях, что она начала задыхаться. – Боже мой, как мне тяжело отпускать тебя.
В его голосе чувствовалась мука.
– Морган! Ты так говоришь, как будто уверен, что мы больше не сможем видеться.
С тревогой в глазах она придвинулась к нему, ощущая, как страх постепенно заполняет все ее существо.
– У меня есть возможность приходить в пивную, когда мне захочется. Я могла бы поджидать тебя там.
– Ноги твоей там больше не будет, – сурово сказал он. – Кроме этого, я также не хочу, чтобы ты бродила по этим коридорам. Когда я представляю себе, что может случиться с тобой… Ты должна обещать, что не будешь выходить из камеры.
Подчиняясь его настоятельному тону, Дизайр ответила:
– Обещаю. И все-таки мы должны искать способ снова встретиться.
Он выпустил ее из рук, встал с кровати, взял одежду и начал быстро одеваться. Вид у него был задумчиво-отрешенный. Возле плотно сжатых губ пролегли глубокие морщинки.
Вслед за ним Дизайр тоже поспешно надела сорочку и платье. Не в силах выносить тягостное молчание, она подошла и дотронулась до его руки.
– Почему бы мне и дальше не встречаться здесь с тобой? Если Енох сможет давать тебе деньги на «гарнир», наверное, это нетрудно устроить.
Без особой охоты Морган продолжил этот разговор.
– Может быть, из этого что-нибудь и получилось бы… Будь у нас побольше времени.
Ужасная догадка пронеслась у нее в голове.
– Ты что-то скрываешь от меня, – сказала она. – Скажи, о чем ты думаешь.
Притянув к себе и обнимая за плечи, Морган смотрел ей прямо в глаза.
– Начало судебного разбирательства предполагается раньше обычного срока. Возможно, мне придется предстать перед судом уже через две недели, а то и раньше.
– Так скоро? Мне казалось, что мы пробудем здесь до осени.
Еле заметная горькая усмешка тронула его губы.
– Судьи сейчас думают о том, как бы пораньше выехать из города. Они опасаются летней жары, которая может вызвать еще одну вспышку чумы.
От волнения у нее пересохло во рту. Усилием воли она заставила себя говорить спокойно.
– Как ты думаешь, нас будут судить вместе?
– Не знаю. В любом случае я намерен убеждать судей в том, что ты принимала участие в ограблении не по собственной воле. Я буду говорить, что силой заставил тебя пойти на это.
– Нет! Не смей делать этого. Я не хочу!
– Я действительно вынудил тебя поехать с нами той ночью, – напомнил он. – Если бы я смог заставить судей поверить моим словам, возможно, приговор мог бы стать менее строгим. Но ты не должна забывать, что, оказавшись перед ними, ты услышишь такие же серьезные обвинения, что и я. – Он торопился закончить свою мысль. – Попробуй все же убедить судей в том, что делала все под дулом пистолета. Скажи, что я похитил и насильно увез тебя из Лондона, что я жестоко изнасиловал тебя… Словом, говори что угодно, лишь бы они поняли, что ты – невинная жертва.
– Неужели ты думаешь, что я способна дать такие показания? – Глаза у нее горели от сильного волнения.
– Но я вижу в этом единственный путь спасения для тебя. Может быть, они ограничатся решением об отправке тебя в Вест-Индию в качестве служанки.
– А о себе ты не думаешь? Только я не могу допустить, чтобы ты взял всю вину на себя и получил высшую меру наказания.
Горькая усмешка снова пробежала у него по губам. Дизайр не сразу уловила ее смысл – он уже, видимо, не сомневался в исходе суда для себя самого. Похоже, он знал, что виселицы ему не миновать. Поэтому смирился со своей участью и теперь озабочен только поиском путей смягчения наказания для нее.
Когда он снова прижал ее к себе, она услышала сильные, размеренные удары его сердца. Она обвила его шею руками, все больше осознавая, как безмерна ее любовь к этому единственному дорогому для нее человеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118