– Всем, что я знаю о любви, я обязан тебе.
Дизайр была поражена волнением, которое прозвучало в его голосе. Никогда ранее она не могла предположить, что услышит от Моргана Тренчарда подобные откровенные признания.
Она наклонилась к нему, чуть приоткрыв губы в ожидании поцелуя. На время этого долгого сладостного поцелуя мир снова перестал существовать.
Когда он выпустил ее из своих объятий, глаза его снова погрустнели и остановились на тяжелой железной двери.
– Если бы нам удалось выбраться отсюда в коридор, – задумчиво сказал он.
– Может быть, что-нибудь получится, когда вернется охрана, – сказала она. – Должны же, в конце концов, принести тебе пищу и воду.
– Должны?
Морган иронически усмехнулся. Она уже хорошо знала эту горькую улыбку с опущенными уголками рта.
Знала она и то, о чем он думал в тот момент. Если пожары доберутся до тюрьмы, охрана не станет беспокоиться ни о чем, кроме спасения собственной шкуры.
– А здесь есть другие камеры, рядом с твоей? – спросила она.
– Только одна. И она никем не занята. Как ты понимаешь, такие роскошные условия большинству заключенных не по карману.
От этого известия Дизайр еще больше упала духом. В том случае, если охрана надумает бежать или будет переброшена в другие места, кто вспомнит, что он остался здесь? Но она не имела права произносить вслух свои мысли.
– Я надеюсь, что Енох по-прежнему посылает деньги на «гарнир», – сказала она. – Должно быть, он уже израсходовал большую часть средств, вырученных за добычу после того ограбления.
– Может быть, и так.
В голосе Моргана прозвучало безразличие. Глаза его потускнели. Дизайр догадывалась о его мыслях. Возможно, скоро ему не нужно будет больше платить за «гарнир». Дизайр лихорадочно искала способ отвлечь его от этих мыслей, продолжая задавать вопросы.
– Скажи, где сейчас Енох?
– До последнего времени оставался в тех же меблированных комнатах Лены Джерроу, в ее притоне в Саутуорке. Если пожар не перекинулся на другой берег реки и не заставил его бежать.
– Вряд ли пожар докатился до тех мест. Морган пожал плечами.
– Когда в прошлый раз один из охранников приносил мне завтрак, он сказал, что искры с ветром относит через реку и что на другом берегу уже горели один или два дома.
– Значит, Саутуорк скоро будет уничтожен пожаром…
– Не знаю. Говорят, что пожарные на том берегу, за мостом, предпринимают активные действия. Они уже снесли третью часть домов, не дожидаясь, когда пламя перебросится на них. Конечно, это крайняя мера. Но только таким способом можно предотвратить распространение пожара подобной силы.
– Стало быть, для Еноха все может закончиться благополучно.
Дизайр уже исчерпала свои возможности и не знала, как продолжать начатый разговор. Клочок неба в окошечке стал намного темнее. Она придвинулась ближе к Моргану и крепко держала его за руку.
– Не думаю, что за вечер огонь успеет продвинуться далеко вперед, – сказала она, ожидая от него подтверждения своих слов.
Морган заставил ее отвернуться от окошечка. Она уткнулась лицом ему в плечо.
– Это запах дыма, – сказал Морган и крепко обхватил ее руками. – Однажды я видел пожар на сахарных плантациях. Это было в Вест-Индии. Иногда специально поджигают тростник, чтобы быстрее избавиться от листьев. Когда огонь пожирает листья, стебли легче поддаются обработке.
Дизайр понимала, что он в свою очередь старается отвлечь ее разговорами от грустных дум. Она с трудом заставила себя вслушиваться в его слова.
– Потом мы начали бороться с огнем, но ветер изменил направление, и пожар разбушевался еще больше. Мы не могли обуздать пламя. К середине дня все небо затянулось дымом, стало темно, как ночью.
Морган резко оборвал рассказ.
– Боже мой, – прошептал он. – Что же я занимаю тебя всякими байками. Мне нужно как-то вызволить тебя отсюда. Я должен каким-нибудь способом…
– Не надо, Морган. – Она нарочно заговорила громче, чтобы заглушить его слова. – Рассказывай дальше.
Поскольку он безмолвствовал, она решила продолжить разговор сама. Первое, что ей пришло на ум, это какие-то истории, слышанные ею в детстве.
– У нас в доме часто бывал один капитан, друг отца. Он говорил, что острова в тех местах неописуемой красоты. Он видел там необыкновенных бабочек, которые намного крупнее тех, что обитают в Англии. Он, описывал их блестящие голубые крылья. Еще он наблюдал стаи диковинных птиц, в том числе попугаев с красными и зелеными перьями. Одному из его матросов удалось поймать такого попугая и выучить его говорить. Только я не верила этому.
Тут Дизайр была вынуждена замолчать, потому что он припал к ее губам и осторожно просунул язык между ними. Затем начал медленно ласкать послушно прильнувшее к нему тело, наслаждаясь упругими округлостями ее груди. Повернувшись на бок, он подложил ей руку под голову, а другой рукой стал гладить ее по спине, пробегая пальцами вдоль позвоночника.
Ее близость еще более обострила вспыхнувшее в нем желание. Но он вдруг на секунду заколебался. Должен ли он сейчас будить в ней ответные чувства? Он сомневался, сможет ли она отдаться ему так же свободно, как в начале их встречи, и сможет ли он заставить ее испытать то же самое. Он попытался представить себе ее теперешнее состояние. Могла ли она предаваться любви, зная о кромешном аде, творившемся снаружи и неотвратимо надвигающемся на них?
Однако заметив его нерешительность, Дизайр прошептала:
– Не останавливайся.
Тотчас он ощутил на щеке ее теплое дыхание. Она согнула ногу в колене и положила ее поверх его бедра, открывая дорогу к самой интимной части своего тела.
В эту минуту Морган уже явственно чувствовал охватившее ее волнение. Несомненно, она сама хотела, чтобы он опять овладел ею. Легким касанием руки он погладил ее по животу, потом начал ласкать выделявшийся на белом фоне темный мягкий треугольник, медленно перебирая шелковистые волоски. Настойчивыми встречными движениями она побуждала его продвинуться вглубь. И он перестал колебаться, поверив в неподдельность и силу ее разгоравшейся страсти. За время их отношений он научился угадывать ее мысли и распознавать тончайшие оттенки ее самых сокровенных желаний.
Он теснее прижался к ней нижней частью тела, чувствуя, как внутри ее податливой плоти быстро наливается его орган. Поначалу он медленно двигался один, потом вместе с ней. В этот раз Дизайр не пыталась прикрыть глаза, напротив, она ни на миг не отрывала их от его лица.
Они неотступно следовали друг за другом, все быстрее и быстрее, стремясь приблизить упоительный момент развязки. Принимая на себя последние, самые сильные и частые порывы, набегавшие из глубины, и пробиваясь сквозь непрерывно сокращающееся кольцо, Морган провел ее через неуловимую границу, за которой начиналось благодатное успокоение, а потом расслабился сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
Дизайр была поражена волнением, которое прозвучало в его голосе. Никогда ранее она не могла предположить, что услышит от Моргана Тренчарда подобные откровенные признания.
Она наклонилась к нему, чуть приоткрыв губы в ожидании поцелуя. На время этого долгого сладостного поцелуя мир снова перестал существовать.
Когда он выпустил ее из своих объятий, глаза его снова погрустнели и остановились на тяжелой железной двери.
– Если бы нам удалось выбраться отсюда в коридор, – задумчиво сказал он.
– Может быть, что-нибудь получится, когда вернется охрана, – сказала она. – Должны же, в конце концов, принести тебе пищу и воду.
– Должны?
Морган иронически усмехнулся. Она уже хорошо знала эту горькую улыбку с опущенными уголками рта.
Знала она и то, о чем он думал в тот момент. Если пожары доберутся до тюрьмы, охрана не станет беспокоиться ни о чем, кроме спасения собственной шкуры.
– А здесь есть другие камеры, рядом с твоей? – спросила она.
– Только одна. И она никем не занята. Как ты понимаешь, такие роскошные условия большинству заключенных не по карману.
От этого известия Дизайр еще больше упала духом. В том случае, если охрана надумает бежать или будет переброшена в другие места, кто вспомнит, что он остался здесь? Но она не имела права произносить вслух свои мысли.
– Я надеюсь, что Енох по-прежнему посылает деньги на «гарнир», – сказала она. – Должно быть, он уже израсходовал большую часть средств, вырученных за добычу после того ограбления.
– Может быть, и так.
В голосе Моргана прозвучало безразличие. Глаза его потускнели. Дизайр догадывалась о его мыслях. Возможно, скоро ему не нужно будет больше платить за «гарнир». Дизайр лихорадочно искала способ отвлечь его от этих мыслей, продолжая задавать вопросы.
– Скажи, где сейчас Енох?
– До последнего времени оставался в тех же меблированных комнатах Лены Джерроу, в ее притоне в Саутуорке. Если пожар не перекинулся на другой берег реки и не заставил его бежать.
– Вряд ли пожар докатился до тех мест. Морган пожал плечами.
– Когда в прошлый раз один из охранников приносил мне завтрак, он сказал, что искры с ветром относит через реку и что на другом берегу уже горели один или два дома.
– Значит, Саутуорк скоро будет уничтожен пожаром…
– Не знаю. Говорят, что пожарные на том берегу, за мостом, предпринимают активные действия. Они уже снесли третью часть домов, не дожидаясь, когда пламя перебросится на них. Конечно, это крайняя мера. Но только таким способом можно предотвратить распространение пожара подобной силы.
– Стало быть, для Еноха все может закончиться благополучно.
Дизайр уже исчерпала свои возможности и не знала, как продолжать начатый разговор. Клочок неба в окошечке стал намного темнее. Она придвинулась ближе к Моргану и крепко держала его за руку.
– Не думаю, что за вечер огонь успеет продвинуться далеко вперед, – сказала она, ожидая от него подтверждения своих слов.
Морган заставил ее отвернуться от окошечка. Она уткнулась лицом ему в плечо.
– Это запах дыма, – сказал Морган и крепко обхватил ее руками. – Однажды я видел пожар на сахарных плантациях. Это было в Вест-Индии. Иногда специально поджигают тростник, чтобы быстрее избавиться от листьев. Когда огонь пожирает листья, стебли легче поддаются обработке.
Дизайр понимала, что он в свою очередь старается отвлечь ее разговорами от грустных дум. Она с трудом заставила себя вслушиваться в его слова.
– Потом мы начали бороться с огнем, но ветер изменил направление, и пожар разбушевался еще больше. Мы не могли обуздать пламя. К середине дня все небо затянулось дымом, стало темно, как ночью.
Морган резко оборвал рассказ.
– Боже мой, – прошептал он. – Что же я занимаю тебя всякими байками. Мне нужно как-то вызволить тебя отсюда. Я должен каким-нибудь способом…
– Не надо, Морган. – Она нарочно заговорила громче, чтобы заглушить его слова. – Рассказывай дальше.
Поскольку он безмолвствовал, она решила продолжить разговор сама. Первое, что ей пришло на ум, это какие-то истории, слышанные ею в детстве.
– У нас в доме часто бывал один капитан, друг отца. Он говорил, что острова в тех местах неописуемой красоты. Он видел там необыкновенных бабочек, которые намного крупнее тех, что обитают в Англии. Он, описывал их блестящие голубые крылья. Еще он наблюдал стаи диковинных птиц, в том числе попугаев с красными и зелеными перьями. Одному из его матросов удалось поймать такого попугая и выучить его говорить. Только я не верила этому.
Тут Дизайр была вынуждена замолчать, потому что он припал к ее губам и осторожно просунул язык между ними. Затем начал медленно ласкать послушно прильнувшее к нему тело, наслаждаясь упругими округлостями ее груди. Повернувшись на бок, он подложил ей руку под голову, а другой рукой стал гладить ее по спине, пробегая пальцами вдоль позвоночника.
Ее близость еще более обострила вспыхнувшее в нем желание. Но он вдруг на секунду заколебался. Должен ли он сейчас будить в ней ответные чувства? Он сомневался, сможет ли она отдаться ему так же свободно, как в начале их встречи, и сможет ли он заставить ее испытать то же самое. Он попытался представить себе ее теперешнее состояние. Могла ли она предаваться любви, зная о кромешном аде, творившемся снаружи и неотвратимо надвигающемся на них?
Однако заметив его нерешительность, Дизайр прошептала:
– Не останавливайся.
Тотчас он ощутил на щеке ее теплое дыхание. Она согнула ногу в колене и положила ее поверх его бедра, открывая дорогу к самой интимной части своего тела.
В эту минуту Морган уже явственно чувствовал охватившее ее волнение. Несомненно, она сама хотела, чтобы он опять овладел ею. Легким касанием руки он погладил ее по животу, потом начал ласкать выделявшийся на белом фоне темный мягкий треугольник, медленно перебирая шелковистые волоски. Настойчивыми встречными движениями она побуждала его продвинуться вглубь. И он перестал колебаться, поверив в неподдельность и силу ее разгоравшейся страсти. За время их отношений он научился угадывать ее мысли и распознавать тончайшие оттенки ее самых сокровенных желаний.
Он теснее прижался к ней нижней частью тела, чувствуя, как внутри ее податливой плоти быстро наливается его орган. Поначалу он медленно двигался один, потом вместе с ней. В этот раз Дизайр не пыталась прикрыть глаза, напротив, она ни на миг не отрывала их от его лица.
Они неотступно следовали друг за другом, все быстрее и быстрее, стремясь приблизить упоительный момент развязки. Принимая на себя последние, самые сильные и частые порывы, набегавшие из глубины, и пробиваясь сквозь непрерывно сокращающееся кольцо, Морган провел ее через неуловимую границу, за которой начиналось благодатное успокоение, а потом расслабился сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118