– Вы оскорбляете меня, мадам. У меня репутация приверженца строгой дисциплины, но также и человека справедливого и честного по отношению к своим людям. Почему вы так беспокоитесь за этого Дэвида, между вами что-то есть? – процедил Фолкон. – А может, он первый из многочисленных мужчин, с которыми вы намереваетесь изменять мне?
Он подхватил ее на руки, понес к посгели, сорвал туфли и поднял юбки, чтобы снять шелковые чулки с прелестных ножек.
– Боже, что ты делаешь? – вскрикнула девушка, до глубины души потрясенная тем, что у него хватило дерзости попытаться раздеть ее.
Но ярость лишь подогревала желание Фолкона.
– Существует лишь один способ убедиться, что твой первый ребенок будет также и моим. Я изолью в тебя свое семя здесь и сейчас! – прорычал он.
– Я закричу так, что весь замок сбежится! – пригрозила Джезмин.
– Глупышка, – рассмеялся Фолкон, гладя ее бедра; пальцы крались выше и выше, пока не обнаружили восхитительный изгиб упругих ягодиц, – никто не осмелится потревожить нас, пока я буду любить тебя. Все подумают, что страсть заставляет тебя кричать.
Джезмин попеременно трясло то от ледяного холода, то от палящего жара. Глаза, потемнев, стали совсем фиолетовыми.
– Фолкон де Берг, – прошипела она сквозь зубы, – если ты сделаешь это, я никогда тебе не прощу!
Фолкон так долго ждал, пока сердце девушки смягчится! Теперь они не скоро увидятся, и уже сейчас все его тело ныло при мысли о неминуемой разлуке. Он не решался взять ее силой, потому что в душе знал: если Джезмин не отдастся по своей воле, он не получит наслаждения и не обретет покоя. Фолкон медленно отнял дерзкие руки, позволил девушке сесть на постели. Сжав ее лицо в ладонях, он коснулся ее губ своими, нежно, благоговейно.
– Джесси, любимая, дай мне что-нибудь на память... такое, что согревало бы мое сердце в разлуке. Улыбку... поцелуй...
Девушка молча подняла чулки, которые Фолкон успел снять с нее, сунула ему в руку, решив, что лучше дать ему спокойно уйти. Чем дальше они держатся друг от друга, тем спокойнее – каждая их встреча напоминает столкновение огня и пороха.
Граф Сейлсбери прибыл домой в первую неделю июня и очень удивился, узнав, что у де Берга не было ни ссор, ни споров с рыцарями Сейлсбери. Его мнение о способности будущего зятя командовать людьми еще более укрепилось. Джон назначил своего сводного брата командующим армией, возложив тем самым на его плечи огромную ответственность – король Франции угрожал начать войну, а в Ирландии и Уэльсе зрел очередной мятеж. В довершение ко всему король Александр, рыжий шотландский лис, фебовал вернуть ему Камберленд и Нотумберленд в обмен на мир и клятву верности новому королю.
Уильям подробно рассказал Фолкону о церемонии коронации и о тех, кто на ней присутствовал, а потом добавил:
– Я всегда знал, что Джон ревновал к Ричарду, но только сейчас понял, как он, должно быть, ненавидел его и жаждал завладеть всем, что принадлежало брату. Он так долго выжидал, вынашивал коварные замыслы, интриговал, что, не успев скинуть коронационные одеяния, принялся отдавать приказы и награждать должностями фаворитов.– Уильям развел руками.– Ну что ж, по крайней мере, он сообразил, что я солдат, а не придворный, и поставил меня во главе армии, состоящей больше чем наполовину из наемников, так что работы у нас хватит.
Он немного помолчал и, убедившись, что де Берг не попытался возразить против слова «нас», продолжал:
– Я хотел бы дать тебе под начало пятьсот лучников, а также рыцарей и тяжеловооруженных всадников Сейлсбери.
– Благодарение Богу, – ухмыльнулся Фолкон, – ты тоже понял, что из меня придворного не выйдет!
Уильям критически оглядел двор замка. Видно, де Берг немало потрудился, чтобы привести в порядок оружейную мастерскую и арсенал.
, – Кстати говоря, о придворных: где эта маленькая плутовка Джезмин? Я выговорил для нее должность фрейлины молодой жены Джона, Изабеллы Ангулемской.
– Молодой жены? – не веря ушам переспросил Фолкон.– Но он женат на Эвизе.
– Джон оказал давление на церковь, чтобы получить развод.
– Но он не смеет так поступать с Эвизой, – воскликнул потрясенный де Берг.
– Он все может! Не забывай, он король! И намеревается править. Увидел Изабеллу Ангулемскую, дитя неземной красоты... прелестную брюнетку... ей еще четырнадцати нет. Изабелла была обещана Хью де Лузиньяну, но Джон ни с чем не посчитался – похитил ее, а потом объявил, что девушка согласна стать его женой.
– Но у него нет оснований для развода, – настаивал де Берг.
Уильям невесело засмеялся.
– Прошение о разводе удовлетворено. Они снова вытащили на свет закон о кровосмешении. Дед Эви-зы, Роберт Глочестер, был незаконным сыном короля Генриха Первого. Так или иначе, дело сделано. Эвиза будет только рада избавиться от него. Кстати, почему это так тебя беспокоит?
– Джезмин отправилась в Сайренчестер, чтобы стать фрейлиной королевы Эвизы, – глухо ответил Фолкон.
– Это, конечно, Эстелла ее подговорила!
– Уильям, я обнаружил, что Джезмин никто не может подговорить. Она сама способна на любую проделку!
– Как все женщины, – согласился граф.– Я пошлю за ней.
– Нет, я сам поеду и привезу ее. А, дьявол, нужно же рассказать всю историю о неудавшемся похищении, прежде чем ты услышишь все от кого-то друго-го.
Узнав подробности, Уильям зашелся от смеха.
– Не пойму, в чем причина такого веселья, сэр, – сухо объявил Фолкон.
В глазах Уильяма блеснули веселые искорки.
– Тебе повинуются сотни мужчин, а одна девчонка-недомерок водит за нос.
Фолкон, ухмыльнувшись, потер шрам на щеке. Боже, вот буря-то разразится, когда он объявит, что приехал за Джезмин! Он просто дождаться не может очередной стычки! Однако он с неприятным чувством думал о встрече с Эвизой. Женщина, у которой только сейчас отняли трон, вряд ли будет веселой собеседницей!
И в самом деле, в величественном замке Сайренчестер царила атмосфера недостойной суеты. Все знатные лорды и их жены, поспешившие предстать перед королевой Эвизой, сейчас так же быстро покидали поместье. Слухи о разводе разнеслись со скоростью выпущенной из лука стрелы, и придворные спешили исправить ошибку, боясь навлечь на себя немилость монарха.
Графы Клер, Дерби, Лейсестер, Варенн и их супруги отбыли этим утром за час до того, как Эвиза получила официальные письма и документы с королевской печатью. Только графиня Пемброк, прелестная Изабель, жена маршала Англии, осталась верна Эвизе. И она и ее муж Уильям Маршалл, славились искренностью, честностью и преданностью.
Графиня Уорвик, молодая вдова, передумала уезжать в тот момент, когда Фолкон де Берг переступил порог зала. Джезмин увидела его и предпочла сделать вид, что не замечает, но пришла в сильнейшее раздражение, поняв, что кроме нее ни одна женщина в зале не осталась к нему равнодушна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125