Ее братья говорили, что готовы сопровождать ее куда пожелает, но она сильно сомневалась, что они согласились бы на такое. Если бы Мельбурн узнал, что она сделала, и кто при этом стоял на страже, он бы наверняка тут же упал замертво.
Здесь, в темноте, она могла признаться себе, что ее возбуждение – по крайней мере, наполовину – объясняется тем, что неподалеку находится маркиз Деверилл – Валентин Корбетт, отъявленный повеса и, как ни странно, ее преданный друг. Разумеется, она ценила его дружбу, но было бы глупо отрицать, что при этом слишком много думала о его поцелуях и пыталась вообразить, что произошло бы, если бы она осмелилась снова искусить его.
Элинор плавала, пока не устали руки и ноги, хотя даже после этого из воды выходить не хотелось. Но нельзя же оставаться в пруду до рассвета. Она знала, что больше никогда не совершит ничего подобного, а поэтому ей было особенно трудно самой определить последний момент своей свободы. Наконец она все-таки вернулась туда, где спустилась в воду. И замерла на месте.
Из-под юбки, брошенной на берегу, на нее смотрела пара круглых, как бусинки, глаз, красных от отраженного света фонаря. Наверное, это белка. Или ежик. Она сделала еще шаг к берегу и взмахнула рукой.
– Кыш!
Какой-то зверек разглядывал ее из-под одежды. Элинор взвизгнула и снова попятилась в воду. В голом виде она чувствовала себя совсем не такой храброй, как в одежде.
Затрещали кусты, и голос Деверилла окликнул ее:
– Элинор?
Снова взвизгнув, она едва успела опуститься в воду, как из-за деревьев появился Валентин. Он заскользил вниз по грязному берегу и, не успев остановиться, съехал в воду.
– Что случилось? – спросил он, с любопытством вперив ничуть не сконфуженный взгляд куда-то ниже поверхности воды в направлении ее груди.
– Там что-то… есть под моей юбкой. Он усмехнулся.
– Кто-то мне об этом уже говорил.
– Я серьезно, Валентин! Мне страшно. Он с сомнением взглянул на кучу одежды.
– Вы уверены?
– Но меня никогда еще не пугало муслиновое платье. Прогоните его, чтобы я смогла выйти из воды.
Валентин огляделся вокруг и, отложив в сторону свою трость, наклонился и поднял с земли увесистую палку. Он не стал уговаривать пыхтящего ежа, а зацепил палкой бретельку сорочки и поднял ее в воздух.
– Вы совсем голая, – объявил он.
– И чувствую себя беззащитной. Прогоните его, Деверилл.
Вздохнув, он оставил в покое сорочку и переключил внимание на более внушительную кучу одежды. – Кыш! – произнес он, тыча палкой в одежду.
Из-под юбки выкатился какой-то шарик в длинных иголках. Это был безобидный ежик. Выругавшись, Валентин отступил назад, размахивая палкой как шпагой. Еж свернулся в клубок, и маркиз палкой оттолкнул его в кусты, с трудом удержав равновесие на мокрой земле, но неожиданно поскользнулся на камне и с проклятиями шлепнулся в воду.
Валентин поднялся, подняв фонтаны брызг. Он промок по грудь. Вода стекала с фалд и рукавов его великолепного сюртука. Остолбеневшая было Элинор пришла в себя и расхохоталась.
– Ну что ж, очень вам благодарен, – пробормотал он, бросая на нее сердитые взгляды.
– Прошу прощения, – сказала она, пытаясь подавить смех. – Пользующийся дурной репутацией маркиз Деверилл упал в крестильный пруд. Какое чудо, что вода не закипела!
Деверилл готов был тоже рассмеяться, но в это время из кустов снова показался ежик. Зверек остановился в нескольких футах от берега. Маркиз и ежик сердито уставились друг на друга. Потом зверек фыркнул и, шурша листвой, скрылся в кустах.
– Уж я ему показал, кто здесь главный! – заявил Валентин, хлопнув ладонью по поверхности воды.
– Так бы и сказали, что тоже хотите искупаться. Я бы вас пригласила.
– Это вы сейчас так сладко поете, моя птичка, но я слышал, как мгновение назад вы визжали от страха.
Элинор рассмеялась.
– Оказывается, под моей юбкой сидел ежик! А я подумала – какой-то страшный зверь.
– Да, но кто может винить его за это? – Маркиз снял мокрый сюртук и бросил на берег рядом с ее сорочкой. – Я, например, его понимаю.
Элинор сразу же вспомнила, что она, абсолютно голая, сидит, скорчившись, на мелком месте и всего лишь темнота и несколько дюймов воды скрывают ее тело от окружающего мира.
– Что вы делаете?
Он поднял голову и взглянул на нее.
– Собираюсь искупаться. Вы же сами сказали, что пригласили бы меня присоединиться к вам.
Сердце у нее пропустило один удар.
– Но я… на мне ничего не надето.
Деверилл вытащил сорочку из-под брюк и стащил через голову, отправив вслед за сюртуком.
– Я пытаюсь нагнать вас.
Она хотела, было ответить, что ему не обязательно купаться вместе с ней, но ее буквально приковал к месту вид его обнаженной мускулистой груди и плоского живота.
Силы небесные!
– Но я уже выходила из воды, – с запинкой произнесла она, с трудом переводя взгляд на его лицо.
– Ну и прекрасно. Или вам требуется помощь?
– Валентин, я…
– Вы хотите, чтобы я ушел? – тихо спросил он. Она замерла.
– Нет.
Деверилл полностью погрузился в воду. Мгновение спустя из пруда вылетел и шлепнулся на берег один высокий ботфорт, за ним последовал второй, и Валентин, отфыркиваясь, появился над поверхностью воды.
– Проклятие! В сапогах было полно воды. Я чуть не утонул.
– Вам следовало выйти на берег и снять их, – заметила она, отступая туда, где поглубже и где можно выпрямиться. Видно, она с ума сошла, если позволяет этому продолжаться, но в то же время гадкий внутренний голосишко нашептывал, что она будет дурочкой, если упустит этот момент.
– Наверное, так было бы лучше, – ответил он, и его мокрые брюки шлепнулись на камень рядом с сорочкой, но тогда я испачкал бы в грязи всю свою заднюю часть.
Сделав глубокий вдох, он снова ушел под воду, и только по мелькнувшей голой ноге можно было приблизительно определить направление, в котором он уплыл. Стрекотание сверчков и плеск воды казались в его отсутствие невероятно громкими. Она учащенно дышала, сердце бешено колотилось. Когда он вынырнул на поверхность в нескольких шагах от нее и принялся отжимать воду из своих черных волос, она долго смотрела на его лицо, довольную улыбку и глаза, говорившие гораздо больше, чем он позволял себе сказать.
– Валентин?
– Мне кажется, что меня укусила за палец черепаха, – заявил он. – Я вас слушаю, дорогая.
– Вы меня поцелуете еще раз? – спросила она дрожащим голосом.
– Я предупредил вас о третьем поцелуе и о том, что лучше не искушать меня, – тихо напомнил он.
– Я это помню.
– Я подумаю. – И он снова ушел под воду.
Элинор застыла в ожидании, прислушиваясь, готовая прийти в ярость, если он вздумает обратить все в шутку. Эта ночь принадлежала ей, это была ее единственная ночь. И она сделала это: сказала, чего она действительно хочет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79