Мельбурн его пристрелит. Но еще больше его беспокоила Элинор, которая будет обесчещена и выйдет замуж за Ноулвилла. Или – что для него совсем невыносимо – за Трейси. Он нахмурил лоб. Кто-нибудь из них двоих должен мыслить здраво, причем, очевидно, это придется сделать ему.
– Не здесь. Я найду подходящее место.
– Ты не должен упускать момент, – сказала она и, подняв руку, пригладила прядь волос, упавшую ему на лоб.
От этого жеста его бросило в дрожь.
– Возможно, этого не стоит делать, но я дам тебе время на размышление.
– А не потому ли, что у тебя уже было назначено свидание с леди Фрэнк?
Он заставил себя рассмеяться.
– Нет. – Он чуть было не признался, что по собственной инициативе порвал не только с Лидией, но и со всеми другими любовницами, которые у него были в этом сезоне. Кроме Элинор. – Мне было приказано держаться от тебя подальше. Я не хочу гнева Шея из принципа, а он, наверное, уже видел, как мы разговаривали.
– У нас с Шарлеманем состоится серьезный разговор, – решительно заявила она. – Мои братья не должны вмешиваться в мою личную жизнь. И я должна заметить, что из всех мужчин, с которыми я разговаривала, ты самый опасный. Тебе никто и слова не скажет.
– Если не знать всей правды, – заметил Валентин. Элинор вспыхнула.
– Никто не знает.
Элинор заложила руки за спину. Валентин, заметив это, расстроился. Значит, сегодня она больше не будет прикасаться к нему. А жаль. Ему казалось, что за ее флирт с Трейси после вальса он еще не получил достаточной компенсации. Майору, судя по всему, следовало напомнить о том, чтобы он соблюдал правила соперничества независимо от того, имел ли сам Валентин намерение их соблюдать. Нельзя, например, монополизировать внимание женщины, когда желающие с ней поговорить мужчины выстроились в очередь. Он ухмыльнулся исподтишка, наслаждаясь каждой минутой ее внимания.
– Так почему ты на меня рассердилась?
Глядя мимо него на входную дверь, она переступила с ноги на ногу.
– Я не уверена, что знаю, каков ты на самом деле, Валентин. Ты спасаешь мою девственность и тут же отбираешь ее. Потом утешаешь меня – и тут же оскорбляешь всех представительниц моего пола. И я то завидую тому, что ты свободен, то готова выть от досады, видя, как бездарно ты растрачиваешь свою жизнь.
Значит, дело не в ревности. Она действительно разочаровалась в нем, как он и подозревал с самого начала.
– Я потратил много времени на то, чтобы стать таким, каков я есть, Элинор. Думай что хочешь, но за последнее время я замечаю поразительное сходство между нами.
– Я это тоже замечаю, – согласилась она, ничуть не оскорбленная его словами. – Просто не могу понять, я ли изменилась или изменился ты.
Ее слова потрясли его, прежде всего потому, что он тоже задумывался над тем же самым. Да, он страстно желал ее и наслаждался ее обществом больше, чем когда-либо обществом другой женщины. Но это не означало, что он изменился. Это означало лишь, что он неожиданно обрел друга и не хотел его терять.
Он улыбнулся.
– Делай со мной что хочешь, только не задавай подобных вопросов.
– Мне кажется, ты просто увиливаешь от ответа, – сказала она и прикоснулась губами к его губам так нежно, что у него перехватило дыхание.
– Приезжай навестить меня завтра. – Я…
Он не успел сказать что-нибудь вразумительное, как она проскользнула мимо него и вернулась в бальный зал. Нет, что-то и вправду изменилось.
– «Приезжай навестить меня завтра», – повторил он, пытаясь придать фразе циничный оттенок. Такие фразы обычно говорил он, приглашая женщину заехать, чтобы повидаться с ним, когда не был расположен, обольщать ее. Правда, о каком цинизме могла идти речь, когда он знал, что явится в Гриффин-Хаус завтра утром, причем, вероятнее всего, еще до полудня.
Герцог Мельбурн сидел, скрестив ноги, на полу в гостиной и слушал сказку, про кролика и очень большую морковку, которую читала его дочь. Он семнадцатый раз слушал эту сказку, но ему так редко выпадала возможность провести утро с Пип, что он был готов делать это еще хоть восемьдесят, хоть девяносто раз. Пенелопа оторвалась от книги.
– Насколько большими вырастают на самом деле морковки, папа? – спросила она, наморщив лобик.
– Обычно они бывают разного размера, – ответил он, выгибая шею, чтобы взглянуть на дочь, сидевшую за его спиной на кушетке. – Но не забудь, что кролик и сам довольно маленький.
Она кивнула.
– Да, это правда.
В дверь тихо постучали.
– Войдите! – крикнул Себастьян.
В приоткрывшуюся дверь заглянул Стэнтон.
– Извините, ваша светлость, но к вам пожаловал визитер. – Дворецкий подал ему визитную карточку.
– Кто такой? – спросил герцог, даже не взглянув на карточку.
– Некий мистер Стивен Кобб-Хардинг, ваша светлость.
Гм-м. Он давненько не слышал, чтобы упоминалось это имя, и ему показалось, что Кобб-Хардинг исчез с горизонта Нелл и предан забвению.
– Проводи его в кабинет. Я буду через минуту.
– Слушаюсь, ваша светлость. Пип поднялась с кушетки.
– Не забудь, папа, что, если это один из поклонников тети Нелл, ты не должен с ним говорить.
– Я буду иметь это в виду, – ответил он, тоже вставая. Надеюсь, у нас хватит времени, чтобы успеть дочитать сказку.
– Хорошо. Я еще не все выяснила насчет морковки.
Отослав дочь наверх к гувернантке, Себастьян направился в свой кабинет. Стивен Кобб-Хардинг вскочил со стула, на котором сидел в ожидании.
– Доброе утро, ваша светлость. Спасибо, что согласились принять меня.
– Садитесь, мистер Кобб-Хардинг, – сказал Себастьян, жестом указывая на стул. Сам он опустился в кресло за письменным столом. – Чем могу служить?
– Видите ли, то, что я намерен предложить, будет в наших общих интересах.
Герцог подумал, что, если бы не знакомство Кобб-Хардинга с его сестрой, этот тип никогда бы не получил у него аудиенцию.
– Я вас слушаю.
– Вчера вечером я не мог не заметить некоторое… охлаждение отношений членов вашей семьи с лордом Девериллом. Учитывая этот факт, а также деликатный характер информации, которую я намерен сообщить, я был бы благодарен вам, если бы вы меня правильно поняли.
Казалось, Кобб-Хардинг без конца шлепал губами, но пока абсолютно ничего не сказал. Подавив раздражение, Мельбурн снова кивнул.
– У меня на утро назначена встреча, так что, если не возражаете, перейдем к делу.
– Да, разумеется. – Кобб-Хардинг откашлялся. – Лорд Деверилл пытается шантажировать меня.
«Так. Очевидно, придется найти более оперативные источники информации», – подумал Себастьян.
– И что вы хотите в связи с этим от меня? Кобб-Хардинг помолчал, как будто пораженный тем, что Себастьян проявил так мало интереса к его заявлению.
– Я буду с вами откровенен, ваша светлость, – сказал он, наконец. – Несколько недель назад ваша сестра отправилась со мной на одно суаре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– Не здесь. Я найду подходящее место.
– Ты не должен упускать момент, – сказала она и, подняв руку, пригладила прядь волос, упавшую ему на лоб.
От этого жеста его бросило в дрожь.
– Возможно, этого не стоит делать, но я дам тебе время на размышление.
– А не потому ли, что у тебя уже было назначено свидание с леди Фрэнк?
Он заставил себя рассмеяться.
– Нет. – Он чуть было не признался, что по собственной инициативе порвал не только с Лидией, но и со всеми другими любовницами, которые у него были в этом сезоне. Кроме Элинор. – Мне было приказано держаться от тебя подальше. Я не хочу гнева Шея из принципа, а он, наверное, уже видел, как мы разговаривали.
– У нас с Шарлеманем состоится серьезный разговор, – решительно заявила она. – Мои братья не должны вмешиваться в мою личную жизнь. И я должна заметить, что из всех мужчин, с которыми я разговаривала, ты самый опасный. Тебе никто и слова не скажет.
– Если не знать всей правды, – заметил Валентин. Элинор вспыхнула.
– Никто не знает.
Элинор заложила руки за спину. Валентин, заметив это, расстроился. Значит, сегодня она больше не будет прикасаться к нему. А жаль. Ему казалось, что за ее флирт с Трейси после вальса он еще не получил достаточной компенсации. Майору, судя по всему, следовало напомнить о том, чтобы он соблюдал правила соперничества независимо от того, имел ли сам Валентин намерение их соблюдать. Нельзя, например, монополизировать внимание женщины, когда желающие с ней поговорить мужчины выстроились в очередь. Он ухмыльнулся исподтишка, наслаждаясь каждой минутой ее внимания.
– Так почему ты на меня рассердилась?
Глядя мимо него на входную дверь, она переступила с ноги на ногу.
– Я не уверена, что знаю, каков ты на самом деле, Валентин. Ты спасаешь мою девственность и тут же отбираешь ее. Потом утешаешь меня – и тут же оскорбляешь всех представительниц моего пола. И я то завидую тому, что ты свободен, то готова выть от досады, видя, как бездарно ты растрачиваешь свою жизнь.
Значит, дело не в ревности. Она действительно разочаровалась в нем, как он и подозревал с самого начала.
– Я потратил много времени на то, чтобы стать таким, каков я есть, Элинор. Думай что хочешь, но за последнее время я замечаю поразительное сходство между нами.
– Я это тоже замечаю, – согласилась она, ничуть не оскорбленная его словами. – Просто не могу понять, я ли изменилась или изменился ты.
Ее слова потрясли его, прежде всего потому, что он тоже задумывался над тем же самым. Да, он страстно желал ее и наслаждался ее обществом больше, чем когда-либо обществом другой женщины. Но это не означало, что он изменился. Это означало лишь, что он неожиданно обрел друга и не хотел его терять.
Он улыбнулся.
– Делай со мной что хочешь, только не задавай подобных вопросов.
– Мне кажется, ты просто увиливаешь от ответа, – сказала она и прикоснулась губами к его губам так нежно, что у него перехватило дыхание.
– Приезжай навестить меня завтра. – Я…
Он не успел сказать что-нибудь вразумительное, как она проскользнула мимо него и вернулась в бальный зал. Нет, что-то и вправду изменилось.
– «Приезжай навестить меня завтра», – повторил он, пытаясь придать фразе циничный оттенок. Такие фразы обычно говорил он, приглашая женщину заехать, чтобы повидаться с ним, когда не был расположен, обольщать ее. Правда, о каком цинизме могла идти речь, когда он знал, что явится в Гриффин-Хаус завтра утром, причем, вероятнее всего, еще до полудня.
Герцог Мельбурн сидел, скрестив ноги, на полу в гостиной и слушал сказку, про кролика и очень большую морковку, которую читала его дочь. Он семнадцатый раз слушал эту сказку, но ему так редко выпадала возможность провести утро с Пип, что он был готов делать это еще хоть восемьдесят, хоть девяносто раз. Пенелопа оторвалась от книги.
– Насколько большими вырастают на самом деле морковки, папа? – спросила она, наморщив лобик.
– Обычно они бывают разного размера, – ответил он, выгибая шею, чтобы взглянуть на дочь, сидевшую за его спиной на кушетке. – Но не забудь, что кролик и сам довольно маленький.
Она кивнула.
– Да, это правда.
В дверь тихо постучали.
– Войдите! – крикнул Себастьян.
В приоткрывшуюся дверь заглянул Стэнтон.
– Извините, ваша светлость, но к вам пожаловал визитер. – Дворецкий подал ему визитную карточку.
– Кто такой? – спросил герцог, даже не взглянув на карточку.
– Некий мистер Стивен Кобб-Хардинг, ваша светлость.
Гм-м. Он давненько не слышал, чтобы упоминалось это имя, и ему показалось, что Кобб-Хардинг исчез с горизонта Нелл и предан забвению.
– Проводи его в кабинет. Я буду через минуту.
– Слушаюсь, ваша светлость. Пип поднялась с кушетки.
– Не забудь, папа, что, если это один из поклонников тети Нелл, ты не должен с ним говорить.
– Я буду иметь это в виду, – ответил он, тоже вставая. Надеюсь, у нас хватит времени, чтобы успеть дочитать сказку.
– Хорошо. Я еще не все выяснила насчет морковки.
Отослав дочь наверх к гувернантке, Себастьян направился в свой кабинет. Стивен Кобб-Хардинг вскочил со стула, на котором сидел в ожидании.
– Доброе утро, ваша светлость. Спасибо, что согласились принять меня.
– Садитесь, мистер Кобб-Хардинг, – сказал Себастьян, жестом указывая на стул. Сам он опустился в кресло за письменным столом. – Чем могу служить?
– Видите ли, то, что я намерен предложить, будет в наших общих интересах.
Герцог подумал, что, если бы не знакомство Кобб-Хардинга с его сестрой, этот тип никогда бы не получил у него аудиенцию.
– Я вас слушаю.
– Вчера вечером я не мог не заметить некоторое… охлаждение отношений членов вашей семьи с лордом Девериллом. Учитывая этот факт, а также деликатный характер информации, которую я намерен сообщить, я был бы благодарен вам, если бы вы меня правильно поняли.
Казалось, Кобб-Хардинг без конца шлепал губами, но пока абсолютно ничего не сказал. Подавив раздражение, Мельбурн снова кивнул.
– У меня на утро назначена встреча, так что, если не возражаете, перейдем к делу.
– Да, разумеется. – Кобб-Хардинг откашлялся. – Лорд Деверилл пытается шантажировать меня.
«Так. Очевидно, придется найти более оперативные источники информации», – подумал Себастьян.
– И что вы хотите в связи с этим от меня? Кобб-Хардинг помолчал, как будто пораженный тем, что Себастьян проявил так мало интереса к его заявлению.
– Я буду с вами откровенен, ваша светлость, – сказал он, наконец. – Несколько недель назад ваша сестра отправилась со мной на одно суаре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79