Себальос приветствовал полковых офицеров и приказал вывести пленников.
Даме постоянно делалось дурно. Ее спутник был бледен, он увидел, что все просьбы тщетны.
— Я спрашиваю вас, граф Теба, — обратился к нему Себальос, — станете дальше упорствовать и приписывать себе чужое имя?
— Сжальтесь, чего вы хотите от меня? Клянусь вам, что я депутат Валлин!
— А эта дама?
— Жена моя, клянусь вечным спасением!
— Не расточайте ложных клятв, господин граф! Вы едете из Кордовы.
— Именно, чтобы отправиться с женой в Мадрид! Я не предполагал, что меня примут за графа, а жену за герцогиню!
— Надеюсь, господа, — обратился Себальос к окружавшим его офицерам, — что вы, как и я, слабо верите словам графа Теба, и согласитесь с моим решением. Попросите сюда полкового священника.
Несколько человек высказалось за то, чтобы подождать графа Джирдженти, знавшего в лицо графа Теба, но Себальос был так тороплив и настойчив, что остальные не отважились противоречить ему.
— Мы избавим от этого труда господина графа. Когда он вернется, все будет кончено. Я считаю, что незачем соблюдать всякие формальности с опасными изменниками, им нет снисхождения. Разве с нами поступили бы лучше, господа, попадись мы в руки мятежникам? Никогда! Поэтому совершим все по правилам военного суда! Господин капеллан, — обратился Себальос к священнику, — окажите последнее утешение, графу Теба и герцогине де ла Торре.
Пленные с ужасом услышали свой смертный приговор.
— Это убийство, неслыханное убийство! — вскричал бледный, страшно взволнованный незнакомец. — Это противно праву и закону! Я депутат Валлин. Я хочу предстать перед военным судом! Я не признаю приговора самовластного офицера!
— Господин капеллан, исполняйте свои обязанности! — приказал Себальос. — «Герцогиня де ла Торре» с отчаянным криком упала в обморок.
Некоторые офицеры отвернулись: сцена была непереносимой.
Тщетно священник старался вынудить незнакомца признаться, что он граф Теба, тщетно напоминал ему о небе, тот горячился и сопротивлялся страже.
Когда забрезжил рассвет, Себальос приказал отвести пленных на сто шагов от палатки и там расстрелять, сначала слуг, а потом несчастную чету.
— Не надо лишнего сострадания, господа, — обратился он к офицерам, видимо, не согласных с ним, — нечего щадить таких врагов ее величества, как эти двое. Нас засмеют в неприятельском лагере, если мы отпустим их целыми и невредимыми. Никогда!
— Но сеньора герцогиня! — осмелился напомнить один офицер.
— Вы думаете, что сеньоре надо оказать снисхождение? Мой друг, вы забываете, что она возмутила народ на мятеж! Если герцогиня действовала подобно мужчине, ее следует и судить так же. Я беру все на себя. Действуйте по моему приказу.
Женщина была почти без сознания, когда солдаты подняли ее с земли. Мужчину, который не переставал называть себя депутатом Валлином, наконец, связали. Несчастных потащили к опушке леса, чтобы привести в исполнение приговор.
Отряд пехоты выстроился в шеренгу. Себальос сам приготовился командовать расстрелом.
Слуг привязали к деревьям, и подвели солдат, чтобы они видели, как наказывают государственных преступников и их союзников.
Себальос хладнокровно скомандовал «Пли!», и бедные жертвы с простреленной грудью повисли на стволах деревьев.
Тела их отвязали, и к тем же забрызганным кровью деревьям привязали депутата Валлина и его жену, которые уже только молились и стонали. Солдаты, снова зарядив ружья и прицелившись, ждали команды полковника Себальоса, который, казалось, наслаждался страданиями своих пленников.
В то мгновение, когда прозвучал приказ открыть огонь, со стороны палаток послышался глухой шум.
Раздались выстрелы. Тела мужчины и женщины обмякли.
— Отменить казнь! — услышали солдаты крик, и полковник Себальос, только что окончивший свое ужасное дело, увидел вдали несколько всадников и экипаж.
— Отменить казнь! Граф Джирдженти взял в плен графа Теба и герцогиню де ла Торре, они находятся там, в дорожной карете! — объявил адъютант графа Джирдженти.
Было уже поздно: депутат Валлин и его супруга сделались жертвами слепой жестокости Себальоса. Их мертвые тела, привязанные веревками, висели на стволах деревьев.
Все рассказанное здесь — правда. Несчастный Валлин с женой пали первыми невинными жертвами корыстолюбивых слуг трона. Этот поступок полковника Себальоса не только остался безнаказанным, но его еще и постарались скрыть.
Тела расстрелянных быстро зарыли.
Себальос поспешил к палаткам, куда только что прибыли под усиленным конвоем Энрика и Рамиро.
В то время, когда около Батисты остановили карету депутата Валлина, другие передовые посты заметили экипаж герцогини де ла Торре, сопровождаемый уланами, и вступили с ними в рукопашный бой. Вскоре по сигналу сюда подоспел ближайший отряд, а затем и граф Джирдженти, горевший желанием самому арестовать соперника.
Тогда, когда Себальос убивал невинных, превосходящие силы графа Джирдженти легко справились с охраной герцогини де ла Торре и графа Теба. Рамиро, убедившись в бесполезности сопротивления, объявил себя и герцогиню военнопленными. Адъютант графа Джирдженти уверил его, что им с герцогиней ничего не грозит, но всякая попытка к бегству может ухудшить их положение.
Энрика чувствовала, что это пустые слова и ей отомстят за все, происшедшее в последнее время. Она понимала, что королева только и ждала того, чтобы уничтожить ее, и содрогнулась. Рамиро старался ободрить ее.
Зная, что вся равнина занята королевскими войсками, он ехал по проселочным дорогам, но вдруг попал в руки человека, отнявшего у него инфанту Марию. Хотя он и не чувствовал уже любви к ней, но впечатление, произведенное неожиданным обручением ее с Джирдженти, еще не изгладилось из его памяти. Он не мог даже вызвать на дуэль своего соперника, потому что был пленным. Энрику и Рамиро отвели в палатки и расставили вокруг охрану. Довольный Джирдженти поскакал в штаб сообщить генералу Новаличесу об удавшемся деле.
Гонсалес Браво, будто предчувствуя удачу, тоже приехал в лагерь из города и сердечно поздравил графа Джирдженти.
— Это больше, чем выигранное сражение, граф, — воскликнул он, — позвольте мне тотчас же доложить ее величеству в Сан-Себастьян.
— Мы поступим разумно, если переправим пленников в безопасное место, — сказал граф Джирдженти, — как заложников. — Маркиз, — обратился он к Новаличесу, — я думаю, нам недолго уже получать дурные вести о переходе наших полков на сторону мятежников. Уверен, что мы победим без кровопролития и усмирим бунтовщиков. Мы должны немедленно послать офицера в Кордову к маршалу Серано и предложить выбор: продвигаться вперед и найти труп своей жены или покориться и снова увидеться с ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115