Я хочу показать им жизненную
правду. Задуманная мною пьеса сильно отличается от детского
лепета так называемых добродетельных людей. По моему замыслу,
семь смертных грехов не только не станут препятствием на пути
к блаженству, но как раз наоборот - если не помогут его
достичь, то уж, во всяком случае, никак не помешают. Одним
словом, Аретино, я собираюсь ставить Безнравственную Пьесу.
- Что за благородный замысел! - воскликнул Аретино. - Меня
восхищает ваша попытка противостоять потокам сладенькой
водички, льющейся на нас с небес, всей этой дешевой
пропаганде, цель которой - наставить нас на тот путь, что
объявляется истинным. Но позвольте вам заметить, сударь, что
если мы попробуем разыграть такую пьесу, лицемерный гнев
государства и церкви падет на наши головы. И потом, где мы
найдем труппу, способную сыграть такую пьесу? И как мы
укроемся от всевидящего ока церкви, легко проникающего за
кулисы?
- Не беспокойтесь, дорогой мастер, - улыбнулся Аззи. - Для
постановки моей пьесы не нужна сцена, не нужны актеры. И
зрительный зал и публика тоже не нужны. Моя пьеса пойдет как
бы сама собой. Действие будет разворачиваться в привычных
условиях, а актерами будут самые обыкновенные люди, мыслящие и
чувствующие, а не изображающие чувства. Мы ничего не будем
придумывать заранее. Мы дадим своим актерам только самые общие
указания и предоставим им позаботиться о деталях, а уж как они
поведут себя в той или иной ситуации, будет зависеть только от
них самих.
- Но как же быть с моралью вашей Безнравственной Пьесы? -
удивился Аретино. - Ведь для того, чтобы вывести подобающую
мораль, нужно заранее знать, чем все закончится.
- У меня есть несколько идей на сей счет, - сказал Аззи, - и
я непременно поделюсь с вами своими планами после того, как мы
договоримся. Пока же я ограничусь только намеком. Видите ли, я
до известной степени могу управлять сложной механикой
причинно-следственных связей в Подлунном мире.
- Однако для того, чтобы сделать подобное утверждение,
сударь, необходимо быть посланцем Небес или Ада - одним
словом, принадлежать к миру сверхъестественного, - заметил
Аретино.
- Сядьте ближе, - сказал Аззи, - и слушайте меня
внимательно.
Аретино, немного смущенный повелительным тоном Аззи,
придвинул свое кресло поближе к креслу гостя.
- Я, кажется, забыл представиться, - продолжал Аззи, - и
хочу исправить свою ошибку. Я Аззи Эльбуб, демон благородного
происхождения, и я к вашим услугам, Аретино.
Тут Аззи сделал небрежный жест рукой, и тотчас вокруг
кончиков его пальцев заплясала голубоватая молния, извиваясь,
словно змея.
Глаза Аретино расширились.
- Черная магия! - прошептал он.
- Я вынужден прибегнуть к подобным фокусам лишь для того,
чтобы вы сразу поняли, с кем имеете дело, - сказал Аззи.
Сцепив пальцы обеих рук, он сотворил один за одним шесть
крупных изумрудов. Разложив их рядышком на низком столике, где
стоял серебряный кувшин с вином, Аззи несколько секунд
сосредоточенно смотрел на драгоценные камни. Затем одним
быстрым взмахом руки он сгреб их в кучу и превратил в один
большой изумруд - самый большой из всех, когда-либо
существовавших в мире.
- Изумительно! - прошептал Аретино.
- Конечно, через некоторое время этот камень возвратится в
свое первозданное состояние - то есть примет ту форму, которую
он имел до своего превращения, - сказал Аззи, - однако и то,
чего мне удалось добиться, не так уж плохо, не правда ли?
- Восхитительно! - сказал Аретино. - А могли бы вы научить
этому фокусу... кого-нибудь другого?
- Только другого демона, друг мой, - ответил Аззи. - Я вижу,
вы разочарованы? Полно, не стоит горевать, друг мой. Я все-
таки могу много, очень много для вас сделать. Заключите со
мной договор, Аретино, и ваши труды будут щедро оплачены.
Ручаюсь, что награда превзойдет все ваши ожидания. Примите во
внимание еще и то, что помимо материального вознаграждения вас
ждет высочайшая награда - неувядаемая слава автора новой
легенды, которой будет суждено пережить века. Ваша пьеса может
стать провозвестником новой эпохи. Ведь в конце концов на
Земле настанет такое время, когда уйдут в прошлое лицемерие и
фальшь - они просто не будут нужны. И вы, дорогой мастер,
будете в числе тех, кто закладывал камень в фундамент этого
нового общества, свободного от старых предрассудков.
Нужно отдать должное Аззи: этот хитрый демон не скупился на
сценические эффекты, когда хотел уговорить кого-то. Пока он
произносил свою речь, его глаза сверкали из-под густых бровей
ярче, чем только что сотворенный им изумруд.
Предложение Аззи настолько вскружило голову Пьетро Аретино,
что он покачнулся на своем стуле и, наверное, упал бы под
стол, не подоспей Аззи на выручку. Протянув длинную худую
руку, сплошь покрытую нежными рыжими волосками, демон
подхватил падающий стул Пьетро Аретино и вновь поставил его на
место, избавив таким образом прославленного поэта от огромной
шишки на лбу.
- Я весьма польщен тем, - сказал Аретино, собравшись с
духом, - что вы обратились ко мне со своим предложением
создать пьесу, которая должна перевернуть весь мир вверх
тормашками. Должен вам сказать, ваша милость Демон, что я
целиком разделяю ваши взгляды и готов верой и правдой служить
вам. Однако все не столь просто. На такого заказчика, как вы,
я должен работать с полной отдачей. Мне предстоит создать
лучшее произведение в моей жизни. Дайте мне неделю, сударь,
чтобы я смог обдумать замысел Безнравственной Пьесы, который
видится мне пока еще слишком расплывчато. Мне нужно также
перечитать много старинных легенд из числа тех, которые почти
полностью преданы забвению. Ведь известно же, что новое - это
хорошо забытое старое. В основу вашей пьесы я хочу положить
одно из таких полузабытых древних сказаний. Поэтому я прошу у
вас немного времени. За это время я должен буду подобрать
легенду, подходящую к вашему замыслу, которая затронет мое
сердце более остальных. Давайте встретимся... скажем, через
неделю, на том же месте, то есть у меня. Вы не возражаете?
- Договорились, - ответил Аззи. - Ей-богу, Аретино, мне
нравится, что вы так серьезно подходите к поставленной задаче.
Я готов подождать неделю. До встречи!
И, щелкнув пальцами, Аззи растаял в воздухе, оставив
изумленного Аретино одного в комнате. Если бы не кувшин,
соседствующий с двумя недопитыми кубками на низеньком столике,
поэт мог бы подумать, что визит рыжего демона ему пригрезился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87