Здесь он нашел то, что искал: в самом центре поляны на
стволе поваленного дерева сидел сэр Оливер, перед ним - серая
сова. В правой лапе сова держала миниатюрную колоду карт,
которые ловко тасовала, помогая себе клювом - очевидно, она
собиралась сдавать.
Аззи не знал, смеяться ему или плакать при виде такой
картины. Он готовил для сэра Оливера великое будущее; он
надеялся на этого человека! Вне себя от возмущения, он
бросился к этой комической парочке картежников, крича:
- Эй, Оливер! Кончайте валять дурака! Вас ждут великие дела!
Но сэр Оливер даже не повернул головы в его сторону.
И тут Аззи налетел на невидимую ограду, отбросившую его
назад. Он попытался преодолеть невидимое препятствие - не тут-
то было, даже сил демона оказалось недостаточно, чтобы
проникнуть сквозь эту прозрачную, но, тем не менее,
непроницаемую пустоту.
Да, это было серьезной помехой для планов Аззи. Невидимая
ограда оказалась непроницаемой не только для макроскопических
тел. Свет и звук, как выяснилось позднее, она тоже не
пропускала, поскольку ни сова, ни сэр Оливер не обращали ни
малейшего внимания на зычные вопли Аззи, которые эхо разносило
далеко по лесу.
Аззи пошел вдоль границы круга, очерченного невидимой
оградой, и встал прямо напротив сэра Оливера, низко
склонившегося над картами и совершенно поглощенного партией в
"двадцать одно". Ведь игра не может продолжаться до
бесконечности, думал Аззи. Когда-нибудь она закончится, и сэр
Оливер, подняв голову, не сможет не заметить демона, стоящего
всего в десяти шагах, прямо напротив него...
Те несколько минут, что пролетели для сэра Оливера и совы
незаметно, показались Аззи вечностью. Наконец партия
кончилась, и все произошло точно так, как предугадал Аззи. Сэр
Оливер поднял голову - и... посмотрел на Аззи, как на пустое
место. А точнее - посмотрел _сквозь_ Аззи, как сквозь оконное
стекло. Так, по крайней мере, почудилось демону, находившемуся
в тот миг на пороге отчаянья. А сэр Оливер снова взялся за
миниатюрную колоду...
Итак, последние сомнения рассеялись. Теперь Аззи был
абсолютно уверен, что в постановке его Безнравственной Пьесы
участвуют и другие лица, чей замысел не совпадает с замыслом
главного режиссера. Он и сам был мастер на подобного рода
проделки; он обожал валять дурака, строить козни и ставить
палки в колеса тем, кто втайне плел какую-нибудь хитрую
интригу. И теперь, когда кто-то решил испортить ему игру,
нужно было выяснить, чьих, собственно, рук это дело.
Аззи погрузился в размышления, перебирая всех своих
знакомых. Кто мог быть его тайным недоброжелателем?
Сперва он заподозрил ангела Гавриила - просто потому, что
это была первая мысль, пришедшая ему в голову. У ангела
Гавриила могли, конечно, найтись причины личного свойства,
чтобы навредить Аззи, но выдумать столь хитрый план ангел
Гавриил был попросту неспособен. Аззи со вздохом исключил
ангела Гавриила из списка своих возможных противников в этой
игре.
Итак, кто же остался в списке? Михаил? У него, конечно, ума
хватило бы... Но странно: чем больше доводов находилось в
пользу того, что именно Михаил помешал постановке
Безнравственной Пьесы, заперев сэра Оливера внутри невидимой
ограды, тем менее правдоподобной казалась Аззи эта версия.
Плану, при всем его изяществе, не хватало законченности, зато
слишком много в нем было от детского озорства. Нет, это явно
не его почерк! Кроме того, Архангел Михаил - слишком крупный
политик и мыслит всегда масштабно. В его руках сосредоточена
огромная сила. Вряд ли он будет размениваться на мелочи,
связываясь с сэром Оливером. Он, скорее, предпримет более
кардинальные меры, чтобы сорвать постановку пьесы.
Значит, это не Архангел Михаил и уж никак не Ангел Гавриил.
Но кто же? И тут догадка, словно молния, промелькнула в мыслях
у Аззи: Илит! Это могла быть только она! Как же он сразу не
догадался! Но что же конкретно она сделала? Как вызволить сэра
Оливера из этой ловушки?
В тот же миг перед ним появилась сама Илит с приветливой
улыбкой на устах. По выражению ее милого личика никак нельзя
было догадаться, что на уме у этой темноволосой красотки.
- Привет, Аззи, - сказала она. - Если чутье бывшей ведьмы не
подводит меня, ты только что думал обо мне.
- Это твоих рук дело? Признавайся, что ты натворила? -
сурово спросил Аззи.
- Ничего особенного, просто решила сделать тебе маленькую
пакость, - ответила она, все так же улыбаясь. - Это самая
обыкновенная невидимая ограда.
- Весьма забавно, - фыркнул Аззи. - А ну-ка, убери ее!
Илит обошла кругом всю невидимую ограду, ощупывая ее
сантиметр за сантиметром, затем отошла на два шага в сторону
стала шарить в траве неподалеку от границы невидимой ограды.
- Странно, - пробормотала она себе под нос.
- Что странно? - спросил Аззи, внимательно следивший за
всеми ее действиями.
- Никак не могу найти выключатель силового поля, которое
питает невидимую ограду, - призналась Илит. - Он должен был
быть где-то здесь...
- Ну, это уж слишком! - воскликнул Аззи, потеряв терпение. -
Я сию же минуту отправляюсь к Ананке!
Глава 12
В тот самый час Ананке принимала гостей. Она пригласила к
себе весьма почтенных дам, с которыми была дружна с
незапамятных времен, - трех Парок, или Вещих Сестер, которые в
античную эпоху дни и ночи напролет пряли нити человеческих
судеб. Однако с расцветом технической европейской цивилизации
машины стали вытеснять ручной труд, и Вещие Сестры оставили
свое занятие, удалившись на покой. Теперь, когда у них
появилось достаточно свободного времени, они могли позволить
себе ходить в гости чуть ли не каждый день и ужасно надоели
всем своим знакомым, которых они навещали, пожалуй, немного
чаще, чем того хотелось бы хозяевам.
Но с Ананке, своей старой подругой, Три Сестры виделись не
так уж часто. Та, что олицетворяла собой Рок в античном мире,
еще не сошла со сцены. У нее было множество дел, и ей не часто
удавалось приглашать для задушевной беседы даже самых
ближайших подруг.
Собираясь к Ананке на чашку чая, три сестры приготовили
подарки. Лахесис испекла шоколадный торт. Клото обошла все
антикварные лавки Вавилона, прежде чем нашла подходящую
вещицу, а Атропос решила преподнести подруге томик поэзии.
Ананке редко принимала человеческий облик. Обыкновенно она
пребывала везде и нигде, существуя в виде незримой,
неосязаемой субстанции. "Вы можете причислить меня к
иконоборцам, - заявляла она, - но я всегда придерживалась
мнения, что все подлинно великое не нуждается в зрительном
образе".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
стволе поваленного дерева сидел сэр Оливер, перед ним - серая
сова. В правой лапе сова держала миниатюрную колоду карт,
которые ловко тасовала, помогая себе клювом - очевидно, она
собиралась сдавать.
Аззи не знал, смеяться ему или плакать при виде такой
картины. Он готовил для сэра Оливера великое будущее; он
надеялся на этого человека! Вне себя от возмущения, он
бросился к этой комической парочке картежников, крича:
- Эй, Оливер! Кончайте валять дурака! Вас ждут великие дела!
Но сэр Оливер даже не повернул головы в его сторону.
И тут Аззи налетел на невидимую ограду, отбросившую его
назад. Он попытался преодолеть невидимое препятствие - не тут-
то было, даже сил демона оказалось недостаточно, чтобы
проникнуть сквозь эту прозрачную, но, тем не менее,
непроницаемую пустоту.
Да, это было серьезной помехой для планов Аззи. Невидимая
ограда оказалась непроницаемой не только для макроскопических
тел. Свет и звук, как выяснилось позднее, она тоже не
пропускала, поскольку ни сова, ни сэр Оливер не обращали ни
малейшего внимания на зычные вопли Аззи, которые эхо разносило
далеко по лесу.
Аззи пошел вдоль границы круга, очерченного невидимой
оградой, и встал прямо напротив сэра Оливера, низко
склонившегося над картами и совершенно поглощенного партией в
"двадцать одно". Ведь игра не может продолжаться до
бесконечности, думал Аззи. Когда-нибудь она закончится, и сэр
Оливер, подняв голову, не сможет не заметить демона, стоящего
всего в десяти шагах, прямо напротив него...
Те несколько минут, что пролетели для сэра Оливера и совы
незаметно, показались Аззи вечностью. Наконец партия
кончилась, и все произошло точно так, как предугадал Аззи. Сэр
Оливер поднял голову - и... посмотрел на Аззи, как на пустое
место. А точнее - посмотрел _сквозь_ Аззи, как сквозь оконное
стекло. Так, по крайней мере, почудилось демону, находившемуся
в тот миг на пороге отчаянья. А сэр Оливер снова взялся за
миниатюрную колоду...
Итак, последние сомнения рассеялись. Теперь Аззи был
абсолютно уверен, что в постановке его Безнравственной Пьесы
участвуют и другие лица, чей замысел не совпадает с замыслом
главного режиссера. Он и сам был мастер на подобного рода
проделки; он обожал валять дурака, строить козни и ставить
палки в колеса тем, кто втайне плел какую-нибудь хитрую
интригу. И теперь, когда кто-то решил испортить ему игру,
нужно было выяснить, чьих, собственно, рук это дело.
Аззи погрузился в размышления, перебирая всех своих
знакомых. Кто мог быть его тайным недоброжелателем?
Сперва он заподозрил ангела Гавриила - просто потому, что
это была первая мысль, пришедшая ему в голову. У ангела
Гавриила могли, конечно, найтись причины личного свойства,
чтобы навредить Аззи, но выдумать столь хитрый план ангел
Гавриил был попросту неспособен. Аззи со вздохом исключил
ангела Гавриила из списка своих возможных противников в этой
игре.
Итак, кто же остался в списке? Михаил? У него, конечно, ума
хватило бы... Но странно: чем больше доводов находилось в
пользу того, что именно Михаил помешал постановке
Безнравственной Пьесы, заперев сэра Оливера внутри невидимой
ограды, тем менее правдоподобной казалась Аззи эта версия.
Плану, при всем его изяществе, не хватало законченности, зато
слишком много в нем было от детского озорства. Нет, это явно
не его почерк! Кроме того, Архангел Михаил - слишком крупный
политик и мыслит всегда масштабно. В его руках сосредоточена
огромная сила. Вряд ли он будет размениваться на мелочи,
связываясь с сэром Оливером. Он, скорее, предпримет более
кардинальные меры, чтобы сорвать постановку пьесы.
Значит, это не Архангел Михаил и уж никак не Ангел Гавриил.
Но кто же? И тут догадка, словно молния, промелькнула в мыслях
у Аззи: Илит! Это могла быть только она! Как же он сразу не
догадался! Но что же конкретно она сделала? Как вызволить сэра
Оливера из этой ловушки?
В тот же миг перед ним появилась сама Илит с приветливой
улыбкой на устах. По выражению ее милого личика никак нельзя
было догадаться, что на уме у этой темноволосой красотки.
- Привет, Аззи, - сказала она. - Если чутье бывшей ведьмы не
подводит меня, ты только что думал обо мне.
- Это твоих рук дело? Признавайся, что ты натворила? -
сурово спросил Аззи.
- Ничего особенного, просто решила сделать тебе маленькую
пакость, - ответила она, все так же улыбаясь. - Это самая
обыкновенная невидимая ограда.
- Весьма забавно, - фыркнул Аззи. - А ну-ка, убери ее!
Илит обошла кругом всю невидимую ограду, ощупывая ее
сантиметр за сантиметром, затем отошла на два шага в сторону
стала шарить в траве неподалеку от границы невидимой ограды.
- Странно, - пробормотала она себе под нос.
- Что странно? - спросил Аззи, внимательно следивший за
всеми ее действиями.
- Никак не могу найти выключатель силового поля, которое
питает невидимую ограду, - призналась Илит. - Он должен был
быть где-то здесь...
- Ну, это уж слишком! - воскликнул Аззи, потеряв терпение. -
Я сию же минуту отправляюсь к Ананке!
Глава 12
В тот самый час Ананке принимала гостей. Она пригласила к
себе весьма почтенных дам, с которыми была дружна с
незапамятных времен, - трех Парок, или Вещих Сестер, которые в
античную эпоху дни и ночи напролет пряли нити человеческих
судеб. Однако с расцветом технической европейской цивилизации
машины стали вытеснять ручной труд, и Вещие Сестры оставили
свое занятие, удалившись на покой. Теперь, когда у них
появилось достаточно свободного времени, они могли позволить
себе ходить в гости чуть ли не каждый день и ужасно надоели
всем своим знакомым, которых они навещали, пожалуй, немного
чаще, чем того хотелось бы хозяевам.
Но с Ананке, своей старой подругой, Три Сестры виделись не
так уж часто. Та, что олицетворяла собой Рок в античном мире,
еще не сошла со сцены. У нее было множество дел, и ей не часто
удавалось приглашать для задушевной беседы даже самых
ближайших подруг.
Собираясь к Ананке на чашку чая, три сестры приготовили
подарки. Лахесис испекла шоколадный торт. Клото обошла все
антикварные лавки Вавилона, прежде чем нашла подходящую
вещицу, а Атропос решила преподнести подруге томик поэзии.
Ананке редко принимала человеческий облик. Обыкновенно она
пребывала везде и нигде, существуя в виде незримой,
неосязаемой субстанции. "Вы можете причислить меня к
иконоборцам, - заявляла она, - но я всегда придерживалась
мнения, что все подлинно великое не нуждается в зрительном
образе".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87