Лоцман подошел к окну. Закатившееся солнце оставило на небе розовые, лиловые, белые, золотистые разводы. Высокие кучевые облака громоздили в небе разноцветные замки, верхушки которых сияли золотом и белизной, а основания казались высечены из серого камня. Под замками лежало укутанное сумерками море — тихое, с едва волнующимися отражениями. Засыпанная галькой прибрежная полоса выгибалась подковой, справа и слева от дома в море уходили два пологих мыска.
На сером фоне галечника двигались четыре ярко освещенные фигуры: Эстелла в платье из серебряной парчи, Лусия в белом, с накинутым на плечи алым шарфом, Ингмар в костюме из коричневой замши, на которой поблескивали бронзовые бляшки, Рафаэль в черном бархате, в шляпе с белым плюмажем. Охранитель мира невольно поискал взглядом прожектора, которые столь эффектно освещают актеров. Да нет же — это их собственный свет. Как у мишеней, по которым стрелял бывший Лоцман Отверженного Завтра.
— Какая красота, — вздохнула ставшая рядом Анна. — Они ошалели от того, что попали в настоящий мир. Думаю, их поведение извинительно; правда, Пауль?
— Наверное, — буркнул издатель. — Господин Лоцман, вам загонять их… созывать обратно. Анна на радостях пригласила гостей, желая похвастаться… то есть познакомить их… кхм… Короче, сейчас здесь будет вся ее писательская шатия.
Лоцман насторожился.
— Анна, вы позвали тех, с кем писали «Последнего дарханца»?
— «Дарханца»? М-м… Но я писала его сама, — отозвалась она неуверенно.
— Неправда. Вас было трое.
Богиня сочла нужным не заметить его резкость.
— По правде говоря, мы сочиняли вместе с Марией. Но это было так давно…
— А кто был третий?
Охранитель мира поймал испытующий взгляд Ителя. Враг силился постичь, кто такой Лоцман, что ему известно и откуда.
— Третий — лишний, — примирительно улыбнулась Анна. — Не было такого, уж поверьте. — Она стремилась выдержать роль приветливой хозяйки дома.
— Это был мужчина.
— Бог с вами! Мы были девчонки — восемнадцать лет…
Лоцман посчитал, что проще расспросить Марию.
— Она придет сюда?
— Нет. Мы… не общаемся. Но вы увидите всех прочих. Занимательный народ — вам будет интересно.
— Позовите своих людей, — добавил издатель. — Только предупредите их, чтобы без эксцессов. Писатели, конечно, многое простят, но всё же пусть ваши люди будут поскромнее.
— За этим обратитесь к Анне. Она им навязала такие роли. — Лоцман оторвал взгляд от берега, где резвились выхваченные из сумерек лучами несуществующих софитов актеры: Ингмар с Рафаэлем гонялись за Лусией и пытались бросить ее в воду; Эстелла сидела на берегу, подбирала гальку и швыряла ею в мужчин. — И пожалуйста, пригласите Марию.
— Но мы в ссоре, — запротестовала Анна. — К тому же… — быстрый взгляд на Ителя, — они с Паулем друг дружку не переваривают.
— Тем лучше. То есть сейчас это не имеет значения. Анна, речь идет о жизни людей.
— Актеров? — уточнил издатель.
— Да. Анна, телефон. — Лоцман повернул ее к стоящему на столике в углу аппарату. Телефон был светло-сиреневого цвета, и эта нежная сирень внезапно связалась в его сознании с незнакомой пока Марией, и защемило сердце, как от чтения «Последнего дарханца». — Если хотите, я сам поговорю.
— Нет уж. — Богиня взялась за трубку. — Мария испугается, что ее преследует маньяк.
На звонки долго не отвечали. Лоцман стоял рядом с Анной и слушал тягучие гудки в трубке.
— Алло? Наконец-то!
— Мария? Привет, дорогая, — защебетала Анна. — Слушай, давай забудем ссоры. У нас такие чудеса!
— Ты расплевалась с Паулем? — перебила Мария. Лоцман отчетливо слышал ее насмешливый голос. — Какие еще чудеса могут случиться в наше время?
— Не угадала. С тобой хочет познакомиться интересный молодой человек. Приезжай ко мне.
— У меня есть муж.
— Брось шуточки. Речь идет о жизни людей, — проговорила Богиня таинственным шепотом.
— Ты пьяна?
Охранитель мира забрал у Анны трубку.
— Мария, здравствуйте. — Заколотилось сердце. — Я — Лоцман Последнего Дарханца… Простите, это не объяснишь в двух словах, по телефону. Если можно, пожалуйста, приезжайте сюда.
— Кто это? Вы все там нарезались?
— Мария, вспомните «Последнего дарханца». Вам с Анной было по восемнадцать лет.
— Да, в самом деле. А-а! — Мария вообразила, будто до нее дошло. — Вы хотите издать «Дарханца»?
— Хочу! — заявил Лоцман, готовый любой ценой завлечь ее в дом Анны.
— Но он же, простите, в безобразном виде. Детское баловство.
— Об этом мы поговорим. Приедете?
— Ладно, — весело согласилась Мария. — Если вам вздумалось издать что-то наперекор Паулю, одно это заслуживает аплодисментов.
Через несколько минут пожаловали гости. Они подкатили на трех машинах, втиснули их на маленькую площадку перед домом. На Лоцмана и — в окно — на актеров глядели с любопытством, однако правдивому рассказу Анны никто не поверил. Посчитали, что она пригласила актеров с киностудии, что платье ее оттуда же, из костюмерной, а сапфировое ожерелье — цветное стекло. Впрочем, выдумку сочли остроумной, имитацию сапфиров — великолепной, а предложенные вина — выше всяких похвал. Только к охранителю мира гости отнеслись с подозрением, чувствуя, что он — чужой.
Лоцман стоял у окна, одновременно наблюдая и за актерами, и за писателями. Светящиеся фигуры на берегу, видно, притомились, уселись рядком на гальке. Оттуда долетал то смех, то визг, то крики. Итель больше не настаивал, чтобы актеров привели в дом; наверное, опасался скандала. Гости много пили и громко разговаривали.
— Так вот: я хочу тост произнести! За благополучное окончание моей повестухи. И, так уж и быть, твоей тоже. — Тост предложил самый молодой из гостей, полный белобрысый юноша с голубыми глазками, которые маслено глядели на поджарую черноволосую красотку в алых брюках. Красотка и толстячок звонко чокнулись, выпили. — Недурственно, — подвел он итог. — Повторим?
Некая бледная личность в очках что-то бубнила, обращаясь к их спинам, посмеивалась собственным остротам, которых никто не слышал. Анна обнимала за пояс яркую блондинку с распущенными волосами и в платье, которое было слишком тесно для ее пышных форм. Девица с жаром толковала про концепцию нового романа; судя по лицу хозяйки дома, Анна едва улавливала, о чем речь. Двое бородатых парней подсели к издателю и с заискивающими интонациями что-то с ним обсуждали. Лоцмана вдруг словно толкнули, и он стал прислушиваться.
— Я вам еще раз повторю: читателю это не нужно, — с терпеливым видом объяснял Итель. — Мы знаем требования рынка, и мы должны им отвечать. Ваш роман покупать не будут.
— Но, Пауль, — возражал один из бородатых, — люди во все времена любили посмеяться. Это веселые приключения затерявшегося в джунглях взвода…
— Вот, — поднял палец издатель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108