.. Не убивал!.. – хрипло крикнул Чуприн.
На сухом морщинистом лбу его проступили крупные капли пота и потекли по впалым вискам.
– Он тебе предлагал наркотик? – спокойно, как-то даже буднично спросил Вальков.
– Не убивал!.. – снова крикнул Чуприн, навалившись грудью на стол.
– Ну ладно, – примирительно сказал Вальков. – Сейчас поздно. Разговор продолжим завтра. Ты пока подумай.
На следующий день Вальков, однако, не спешил с допросом.
Срочная экспертиза подтвердила, что гашиш, обнаруженный дома у Чуприна, составляет одну партию с тем, который был в кармане убитого Гусева.
Новый тщательный осмотр территории от места, где стояла машина Гусева, до дома Чуприна, дал новые улики.
В кустах, возле двери дома, лежал присыпанный землей и укрытый ветками массивный складной нож, с металлической рукояткой, на которой сохранились следы крови. Нож был опознан соседями, он принадлежал Чуприну. А кровь по группе оказалась схожей с группой крови Гусева. Кроме того, по характеру пролома в черепе экспертиза установила, что смертельный удар Гусеву был нанесен именно этим ножом. Наконец, в ноже между лезвиями обнаружили несколько волосков с его головы.
Кольцо улик сомкнулось вокруг Чуприна. Но он и на следующем допросе исступленно, упрямо продолжал кричать, что не знает никакого таксиста. Очная ставка с Сайыповым нисколько не повлияла на него. Он по-прежнему утверждал, что не ехал в тот вечер на такси. При этом он все время путался в своих рассказах, явно что-то недоговаривал и злобно отказывался отвечать, где он достал обнаруженный у него наркотик и как провел день, предшествовавший убийству. Впрочем, и без того было ясно, что весь тот день он рыскал по городу в поисках наркотика, а когда, придя в отчаяние, вечером натолкнулся на Гусева, то уже был готов на все.
Словом, все обстоятельства и даже детали разыгравшейся трагедии стали очевидными.
На оперативное совещание снова приехал полковник Сарыев. После сообщения Валькова он со свойственной ему экспансивностью и прямотой воскликнул:
– Молодец, Вальков! Аи, молодец! Важное дело поднял, громкое, просто заказное дело! А почему? Опыт, организованность, оперативное чутье. – Он строго оглядел присутствующих, словно одновременно делая выговор всем им за отсутствие этих качеств. – И люди твои молодцы! Да! Тебе дали еще людей?
– Дали, – невозмутимо ответил Вальков.
– Вот, вот, – подхватил Сарыев. – Правильно сделали. А я, скажу тебе, сомневался, что справишься, – с улыбкой признался он. – Урок. Всем урок. Надо равняться на лучших, надо ценить кадры, доверять им. Надо правильно сочетать…
Перед этим, пока еще Сарыев не кончил, ему кто-то позвонил по телефону. Закрыв совещание и отпустив людей, Нуриманов задержал. Валькова и, когда все вышли, сказал Сарыеву:
– Сейчас один человек из парка приедет.
– Кто такой? – быстро спросил Сарыев.
– Сменщик Гусева. Что-то нашел, говорит.
Спустя некоторое время в кабинет Нуриманова просунулась вихрастая голова в лихо сдвинутой набок кепке.
– Можно, товарищ начальник?
– Заходите, – кивнул Нуриманов.
Обладатель кепки оказался разбитным и смышленым Парнем. Он протянул Нуриманову небольшой, измятый клочок бумаги и с облегчением сказал:
– Нашел, понимаете, в машине, на полу. Тут адрес какой-то не наш. И не Толька писал. Я его почерк знаю. Так что подозрительно, товарищ начальник. Потому я к вам и пригнал.
Нуриманов расправил на столе бумажный клочок, внимательно прочел, затем встал и поблагодарил парня. Когда тот ушел, он передал записку Сарыеву, коротко сказав:
– Непонятно.
– Непонятно? – загадочно переспросил тот, прочтя записку. – Тебе непонятно? Зато Москве будет понятно, Коршунову будет понятно. Хотя ты прав, пока ни черта нее понятно. Ай, ай! Это паршивое дело поворачивается совсем по-новому, – озабоченно покачал он бритой головой. – У меня тоже оперативный нюх есть. – И подмигнул озадаченному Валькову.
На клочке бумаги торопливо и коряво был написан адрес: «Борск, улица Луговая, дом 4, Семенов Петр Данилович».
Глава 3
ВТОРОЙ «ПЛЕМЯННИК»
Лобанов глубоко вздохнул и посмотрел на стоящего возле него парня.
Что же произошло? Ведь это тот самый чемодан, который Трофимов пытался передать на вокзале Семенову, который выбил у него из рук скрывшийся преступник, именно за этим чемоданом кинулся Володя Жаткин и получил удар ножом. А в чемодане между тем лежат « самые обыкновенные вещи, которые берут с собой в дорогу, какие-то рубашки, носки, трусы… Где же гашиш, ради которого и была затеяна вся эта комбинация с приездом Трофимова? Да, скорее всего, тут какая-то хитрость.
Все молча сгрудились вокруг стола, где лежал раскрытый чемодан. Лица понятых выражали откровенное любопытство, к которому примешалось, однако, и некоторое разочарование. Они ведь бог знает что ожидали увидеть в этом чемодане. Не ради же такой ерунды пригласили их сюда. На лицах сотрудников читалось явное недоумение и досада. Такого сюрприза никто из них не ожидал. Уж они-то, казалось, твердо знали, что должно было находиться в чемодане, и чувствовали себя сейчас обманутыми, обведенными вокруг пальца, невесть как вдруг проигравшими важный поединок.
Зато на хмуром скуластом лице Трофимова первоначальный страх сменился растерянностью, а потом и явным облегчением, он даже вздохнул, и на губах его мелькнула усмешка.
Только Храмов остался сосредоточен и невозмутим. При взгляде на него Лобанов почувствовал, как и к нему возвращается спокойствие. А подметив усмешку Трофимова, он еще и рассердился. Это помогло ему окончательно стряхнуть с себя охватившее его было оцепенение.
– Ну что ж, – с подчеркнутой невозмутимостью произнес он. – Приступим к осмотру. Составим протокол. Все как полагается.
Он придвинул к одному из сотрудников лист бумаги и указал на стул
– Садись, пиши. Будем осматривать каждую вещь и сам чемодан тоже. А там будет видно. Это еще не вечер, как говорится.
И снова появилась тревога на угрюмом лице Трофимова, снова возобладало любопытство на лицах обоих понятых.
Сотрудники же принялись за дело. И это конкретное дело, да и тон, каким отдал приказ Лобанов, скрытый в этом тоне намек, вернули им уверенность. На лице Храмова по-прежнему ничего нельзя было прочесть, удивительным хладнокровием обладал этот человек.
Однако чем дальше продвигался осмотр чемодана, тем беспокойнее становился Лобанов. Нет, кажется, ничего не найдут в этом проклятом чемодане его товарищи. Это самый обыкновенный чемодан, без всяких тайников и секретов, и в нем самые обыкновенные вещи, не предназначенные даже для подарка или продажи, их просто берут с собой в дорогу. Но тогда что все это должно значить? Что произошло?
Лобанов напряженно размышлял, наблюдая, как его сотрудники тщательно осматривали и прощупывали одну вещь за другой, внося подробные сведения о них в протокол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
На сухом морщинистом лбу его проступили крупные капли пота и потекли по впалым вискам.
– Он тебе предлагал наркотик? – спокойно, как-то даже буднично спросил Вальков.
– Не убивал!.. – снова крикнул Чуприн, навалившись грудью на стол.
– Ну ладно, – примирительно сказал Вальков. – Сейчас поздно. Разговор продолжим завтра. Ты пока подумай.
На следующий день Вальков, однако, не спешил с допросом.
Срочная экспертиза подтвердила, что гашиш, обнаруженный дома у Чуприна, составляет одну партию с тем, который был в кармане убитого Гусева.
Новый тщательный осмотр территории от места, где стояла машина Гусева, до дома Чуприна, дал новые улики.
В кустах, возле двери дома, лежал присыпанный землей и укрытый ветками массивный складной нож, с металлической рукояткой, на которой сохранились следы крови. Нож был опознан соседями, он принадлежал Чуприну. А кровь по группе оказалась схожей с группой крови Гусева. Кроме того, по характеру пролома в черепе экспертиза установила, что смертельный удар Гусеву был нанесен именно этим ножом. Наконец, в ноже между лезвиями обнаружили несколько волосков с его головы.
Кольцо улик сомкнулось вокруг Чуприна. Но он и на следующем допросе исступленно, упрямо продолжал кричать, что не знает никакого таксиста. Очная ставка с Сайыповым нисколько не повлияла на него. Он по-прежнему утверждал, что не ехал в тот вечер на такси. При этом он все время путался в своих рассказах, явно что-то недоговаривал и злобно отказывался отвечать, где он достал обнаруженный у него наркотик и как провел день, предшествовавший убийству. Впрочем, и без того было ясно, что весь тот день он рыскал по городу в поисках наркотика, а когда, придя в отчаяние, вечером натолкнулся на Гусева, то уже был готов на все.
Словом, все обстоятельства и даже детали разыгравшейся трагедии стали очевидными.
На оперативное совещание снова приехал полковник Сарыев. После сообщения Валькова он со свойственной ему экспансивностью и прямотой воскликнул:
– Молодец, Вальков! Аи, молодец! Важное дело поднял, громкое, просто заказное дело! А почему? Опыт, организованность, оперативное чутье. – Он строго оглядел присутствующих, словно одновременно делая выговор всем им за отсутствие этих качеств. – И люди твои молодцы! Да! Тебе дали еще людей?
– Дали, – невозмутимо ответил Вальков.
– Вот, вот, – подхватил Сарыев. – Правильно сделали. А я, скажу тебе, сомневался, что справишься, – с улыбкой признался он. – Урок. Всем урок. Надо равняться на лучших, надо ценить кадры, доверять им. Надо правильно сочетать…
Перед этим, пока еще Сарыев не кончил, ему кто-то позвонил по телефону. Закрыв совещание и отпустив людей, Нуриманов задержал. Валькова и, когда все вышли, сказал Сарыеву:
– Сейчас один человек из парка приедет.
– Кто такой? – быстро спросил Сарыев.
– Сменщик Гусева. Что-то нашел, говорит.
Спустя некоторое время в кабинет Нуриманова просунулась вихрастая голова в лихо сдвинутой набок кепке.
– Можно, товарищ начальник?
– Заходите, – кивнул Нуриманов.
Обладатель кепки оказался разбитным и смышленым Парнем. Он протянул Нуриманову небольшой, измятый клочок бумаги и с облегчением сказал:
– Нашел, понимаете, в машине, на полу. Тут адрес какой-то не наш. И не Толька писал. Я его почерк знаю. Так что подозрительно, товарищ начальник. Потому я к вам и пригнал.
Нуриманов расправил на столе бумажный клочок, внимательно прочел, затем встал и поблагодарил парня. Когда тот ушел, он передал записку Сарыеву, коротко сказав:
– Непонятно.
– Непонятно? – загадочно переспросил тот, прочтя записку. – Тебе непонятно? Зато Москве будет понятно, Коршунову будет понятно. Хотя ты прав, пока ни черта нее понятно. Ай, ай! Это паршивое дело поворачивается совсем по-новому, – озабоченно покачал он бритой головой. – У меня тоже оперативный нюх есть. – И подмигнул озадаченному Валькову.
На клочке бумаги торопливо и коряво был написан адрес: «Борск, улица Луговая, дом 4, Семенов Петр Данилович».
Глава 3
ВТОРОЙ «ПЛЕМЯННИК»
Лобанов глубоко вздохнул и посмотрел на стоящего возле него парня.
Что же произошло? Ведь это тот самый чемодан, который Трофимов пытался передать на вокзале Семенову, который выбил у него из рук скрывшийся преступник, именно за этим чемоданом кинулся Володя Жаткин и получил удар ножом. А в чемодане между тем лежат « самые обыкновенные вещи, которые берут с собой в дорогу, какие-то рубашки, носки, трусы… Где же гашиш, ради которого и была затеяна вся эта комбинация с приездом Трофимова? Да, скорее всего, тут какая-то хитрость.
Все молча сгрудились вокруг стола, где лежал раскрытый чемодан. Лица понятых выражали откровенное любопытство, к которому примешалось, однако, и некоторое разочарование. Они ведь бог знает что ожидали увидеть в этом чемодане. Не ради же такой ерунды пригласили их сюда. На лицах сотрудников читалось явное недоумение и досада. Такого сюрприза никто из них не ожидал. Уж они-то, казалось, твердо знали, что должно было находиться в чемодане, и чувствовали себя сейчас обманутыми, обведенными вокруг пальца, невесть как вдруг проигравшими важный поединок.
Зато на хмуром скуластом лице Трофимова первоначальный страх сменился растерянностью, а потом и явным облегчением, он даже вздохнул, и на губах его мелькнула усмешка.
Только Храмов остался сосредоточен и невозмутим. При взгляде на него Лобанов почувствовал, как и к нему возвращается спокойствие. А подметив усмешку Трофимова, он еще и рассердился. Это помогло ему окончательно стряхнуть с себя охватившее его было оцепенение.
– Ну что ж, – с подчеркнутой невозмутимостью произнес он. – Приступим к осмотру. Составим протокол. Все как полагается.
Он придвинул к одному из сотрудников лист бумаги и указал на стул
– Садись, пиши. Будем осматривать каждую вещь и сам чемодан тоже. А там будет видно. Это еще не вечер, как говорится.
И снова появилась тревога на угрюмом лице Трофимова, снова возобладало любопытство на лицах обоих понятых.
Сотрудники же принялись за дело. И это конкретное дело, да и тон, каким отдал приказ Лобанов, скрытый в этом тоне намек, вернули им уверенность. На лице Храмова по-прежнему ничего нельзя было прочесть, удивительным хладнокровием обладал этот человек.
Однако чем дальше продвигался осмотр чемодана, тем беспокойнее становился Лобанов. Нет, кажется, ничего не найдут в этом проклятом чемодане его товарищи. Это самый обыкновенный чемодан, без всяких тайников и секретов, и в нем самые обыкновенные вещи, не предназначенные даже для подарка или продажи, их просто берут с собой в дорогу. Но тогда что все это должно значить? Что произошло?
Лобанов напряженно размышлял, наблюдая, как его сотрудники тщательно осматривали и прощупывали одну вещь за другой, внося подробные сведения о них в протокол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83