– А ведь этот мальчик – не сын Хулиана Каракса. Или я ошибаюсь?
– Духовный сын, ваше преосвященство, что с моральной точки зрения гораздо важнее.
– В каких еще нечистых делах вы замешаны? Кто прислал вас сюда?!
В этот момент я отчетливо понял, что нас вот-вот с позором выставят из кабинета священника, и, сделав Фермину знак замолчать, предпочел выложить карты на стол и рассказать отцу Фернандо правду.
– Бы совершенно правы, святой отец, Хулиан Каракс – не мой отец. Но нас сюда никто не присылал. Несколько лет назад я случайно наткнулся на один роман Каракса – книгу, считавшуюся бесследно пропавшей. С тех самых пор я пытаюсь как можно больше узнать о судьбе Хулиана, в частности выяснить странные обстоятельства его гибели. А сеньор Ромеро де Торрес любезно согласился мне в этом помочь…
– О какой именно книге вы говорите?
– «Тень ветра». Вы ее читали?
– Я читал все романы Хулиана.
– И они у вас сохранились? Священник отрицательно покачал головой.
– Могу я спросить, что с ними случилось?
– Несколько лет назад кто-то проник в мою комнату и сжег все книги Каракса.
– Вы кого-то подозреваете?
– Разумеется. Инспектора Фумеро. Разве не по этой причине вы сейчас здесь?
Мы с Фермином в растерянности переглянулись.
– Инспектор Фумеро? Но зачем ему было сжигать эти книги?
– Но кто же это сделал, если не он? В тот год, когда мы должны были окончить школу, Франсиско Хавьер пытался убить Хулиана из отцовского ружья, и если бы Микель его не остановил…
– Но почему Фумеро хотел убить его? Ведь Хулиан был его единственным другом.
– Франсиско Хавьер был без ума от Пенелопы Алдайя. Никто этого не знал. Думаю, даже сама Пенелопа едва ли подозревала о существовании такого поклонника. Фумеро долгие годы хранил этот секрет. Похоже, он исподтишка следил за Хулианом и, скорее всего, однажды увидел, как они с Пенелопой целовались. Я не знаю подробностей. Единственное, что я могу сказать наверняка, это то, что Франсиско Хавьер среди бела дня попытался застрелить Каракса. Микель Молинер, который никогда не доверял Фумеро, увидев у него в руках ружье, бросился на него и успел остановить. След от пули до сих пор еще виден над входом. Каждый раз, когда я прохожу там, я вспоминаю тот день.
– Что стало с Фумеро?
– Его и его семью вышвырнули из школы. Кажется, Франсиско Хавьера на какое-то время поместили в интернат. Мы ничего не знали о его судьбе до того дня, когда, спустя два года со дня происшествия в школе, мать Фумеро погибла при странных обстоятельствах. Якобы несчастный случай на охоте. Но это не был несчастный случай. Микель был прав с самого начала: Франсиско Хавьер Фумеро – убийца.
– По этому поводу я многое мог бы вам рассказать… – пробормотал Фермин.
– Во всяком случае, было бы не лишним с вашей стороны для разнообразия рассказать мне правду.
– Мы можем заверить вас, что книги сжег не инспектор Фумеро.
– А кто же в таком случае?
– Мы уверены, что это был человек с обожженным лицом, называющий себя Лаином Кубером.
– Не тот ли это… Я кивнул:
– Он самый. Персонаж из романа Каракса. Дьявол. Отец Фернандо, в изумлении подавшись вперед в своем кресле, выглядел таким же растерянным, как и мы с Фермином.
– Становится все очевиднее, что все нити этой запутанной истории ведут к Пенелопе Алдайя, но как раз о ней-то нам меньше всего известно, – заметил Фермин.
– Не уверен, что смогу вам в этом помочь. Я видел ее всего несколько раз, да и то издали, и знаю о ней лишь то, что рассказывал Хулиан, а это, увы, не так много. Единственный человек, часто упоминавший при мне имя Пенелопы, это Хасинта Коронадо.
– Хасинта Коронадо?
– Няня Пенелопы. Она вырастила Хорхе и Пенелопу и обожала их до безумия, особенно девушку. Иногда она приходила в школу за Хорхе, так как дон Рикардо требовал, чтобы его дети ни на секунду не оставались без присмотра кого-либо из домашних. Хасинта была сущий ангел. Она знала, что мы с Хулианом принадлежали к семьям с весьма скромным достатком, и всегда приносила нам что-нибудь поесть, уверенная, что мы голодаем. Я говорил ей, что мой отец повар и что еды-то мне как раз хватало, но Хасинта настаивала на своем. Я частенько ждал ее, чтобы поболтать. Она была самым добрым существом на свете. Одинокая, не имевшая ни семьи, ни собственных детей, эта женщина посвятила всю свою жизнь воспитанию младших Алдайя. Пенелопу же Хасинта обожала всей душой. Она и сейчас только и говорит, что о своей любимице…
– Бы все еще продолжаете видеться с Хасинтой?
– Я изредка навещаю ее в приюте Святой Лусии, ведь у нее никого не осталось. Господь, по каким-то недоступным нашему пониманию причинам, не всегда воздает по заслугам в этой жизни. Хасинта, конечно, уже совсем старая, но все такая же одинокая, как и прежде.
Мы с Фермином переглянулись.
– А Пенелопа? Разве она не приходила к своей няне? Взгляд отца Фернандо потемнел, и глаза его стали похожи на бездонные черные колодцы.
– Никто не знает, что случилось с Пенелопой. Эта девушка была всем для Хасинты. Когда Алдайя перебрались в Аргентину, она потеряла свою воспитанницу, и жизнь для Хасинты Коронадо закончилась.
– Но почему они не взяли Хасинту с собой? Разве Пенелопа не уехала вместе со своей семьей? – спросил я.
Священник только пожал плечами.
– Этого я не знаю. Никто не видел Пенелопу и ничего не слышал о ней с 1919 года.
– Именно в том году Каракс уехал в Париж, – заметил Фермин.
– Пообещайте мне, что не станете беспокоить эту бедную старую женщину и ворошить ее давно погребенные печальные воспоминания.
– Да за кого вы нас принимаете, ваше святейшество?! – сердито воскликнул Фермин.
Подозревая, что из нас ему больше ничего не вытянуть, отец Фернандо заставил нас поклясться, что мы обязательно сообщим ему все, что нам удастся разузнать о Хулиане. Фермин, чтобы успокоить святого отца, даже вознамерился было принести клятву на Новом Завете, лежавшем на письменном столе священника.
– Оставьте Евангелие в покое, ради бога. Мне будет достаточно вашего слова.
– И ничего-то от него не ускользнет! Ну и глаз у вас, отче!
– Пойдемте, я провожу вас к выходу.
В сопровождении отца Фернандо мы прошли через сад, дойдя до ворот. Их кованые решетки были похожи на острые копья, устремленные вверх. Святой отец остановился на безопасном расстоянии от выхода, осторожно всматриваясь в извилистую улочку, ведущую в другой, реальный мир, словно боялся, что бесследно растворится в воздухе, если сделает еще несколько шагов и переступит порог школы. Наблюдая за священником, я спрашивал себя, когда в последний раз он покидал стены школы Святого Габриеля.
– Я был очень огорчен, когда узнал, что Хулиан погиб, – сказал отец Фернандо упавшим голосом. – Несмотря на все, что произошло потом, и на то, что со временем мы отдалились друг от друга, все мы были хорошими друзьями:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133