— Извините, сэр, — опускает голову Чарлз.
— А ты чего уставилась? — смотрит на меня Гриффин.
— Ничего. — Я хитро улыбаюсь. — Мне кажется, здесь может потребоваться помощь ГАГ.
Гриффин сконфужен, и, черт возьми, не напрасно. Однажды мы обсуждали эту тему: как в Лос-Анджелесе власть портит людей. Хотя еще неизвестно, испортила ли людей власть или именно плохие люди ногтями и зубами прокладывают себе путь наверх. Честно говоря, я так и не знаю ответа. Если вы вдруг найдете его, пожалуйста, дайте мне знать.
— Извини меня, Чарлз, — говорит Гриффин.
— Я сбегаю в магазин во время ленча.
— Отлично. Соедини меня с Гамп.
Это значит, что он хочет поговорить со звездной сценаристкой Рейчел. Не знаю, почему он зовет ее Гамп, но признаю, это имя идеально ей подходит.
РЕЙЧЕЛ
День, когда Гриффин позвонил и сказал, что ему очень понравился мой сценарий, был самым замечательным в моей жизни с приезда в Лос-Анджелес. А на следующий день позвонил Дэн и хотел срочно со мной поговорить. Я как раз делала двойной мокколатте, поэтому сначала закончила, а потом попросила Нугунду — парня из Ботсваны с огромными бесцветными глазами — ненадолго подменить меня.
— Я не могу, мэм-саиб, — ответил он с забавным, едва различимым британским акцентом. — Не умею обращаться с этой адской машиной.
— Всего на одну минуту, — попросила я. — Если кто-то подойдет, улыбнись, у тебя это здорово получается, и скажи, что не говоришь по-английски.
— На каком языке, мэм-саиб?
— Не важно. Если хочешь, на суахили. И пожалуйста, прекрати меня так называть. Мы же в Америке.
— Я не говорю на суахили, мэм-саиб.
Я вышла в служебное помещение и взяла трубку. Знаю, это нарушение правил, если только не случилось что-то чрезвычайное. Я волновалась и надеялась, что не произошло ничего страшного.
— Дэн, это я. Что стряслось? Что-то с матерью?
— С твоей другой матерью.
— Какой другой матерью?
— Викторией.
— Викторией? Она позвонила?! — Я не могла поверить его словам. Я не видела ее уже три недели и не надеялась услышать снова. — Чего она хотела?
— Не знаю, — ответил Дэн. — Но мне показалось, она в отчаянии. И просит, чтобы ты ей немедленно перезвонила.
— Я не могу. Я работаю.
— Рейч, послушай, эта женщина была сама не своя.
Я все же позвонила Виктории и услышала, что она немедленно хочет меня видеть. Я объяснила, что больше не являюсь ее ассистенткой, у меня хорошая работа в кафе «Старбакс» с большими возможностями и неплохими льготами, и я перезвоню ей, когда освобожусь.
— Нет! — орала она в трубку. — Ты нужна мне немедленно! Ты меня поняла?
— Я заеду к вам после работы, — сказала я и повесила трубку. Пожалуй, можно взять для нее коробку новых очень вкусных шоколадных конфет, которые мы только что получили. Я люблю шоколад!
Как и обещала, после работы я подъехала к дому Виктории. Она сама открыла мне ворота, и это показалось мне странным. Поднимаясь к дому, я заметила, что сад выглядит запущенным, как будто в последнее время за ним не ухаживали. Это тоже меня удивило, но все равно я не ожидала того, что увидела внутри. Дом и особенно кухня были в страшном беспорядке. Повсюду валялись упаковки с остатками еды, даже из отличного индийского ресторана «Акбар», расположенного на бульваре Уилшир, и замечательного маленького итальянского кафе «Пицци-котти» на бульваре Сан-Висенте.
— Господи, Виктория, — Я постаралась скрыть шок, который испытала, — что здесь произошло?
— Я всех уволила.
— Даже садовника?
— Особенно садовника. Он работал на «Нэшнл инкуайрер».
Я заметила, что в конце холла около лестницы в подвал разбито зеркало.
— Вот это да! Что произошло?
— Я разбила его. Я разбила все зеркала в доме. В них я выгляжу толстой.
Конечно, они полнили ее. Она не была толстой по меркам, скажем, города Бредфорда в Пенсильвании, но по голливудским стандартам Викторию можно было назвать тучной.
— Вы разбили все зеркала в доме?
— Что с тобой? — заорала она. — Почему ты повторяешь каждую мою фразу? Ты совсем ненормальная?
— Виктория! — Я даже топнула ногой, чтобы продемонстрировать, что не шучу. — Я не позволю так со мной разговаривать. И не позволю плохо отзываться о ненормальных…
Я уже собиралась рассказать ей о Дэви Фуллере, маленьком мальчике из Шутарленда, который любил прятать чужую обувь. Каждый раз, когда я смотрела в его лицо и на очки с толстыми стеклами, у меня разрывалось сердце, потому что Дэви Фуллер тоже хотел стать писателем. Но я взглянула на Викторию и поняла, что она не в настроении выслушивать чужие истории.
— Почему ты покинула меня? — спросила она, смягчившись.
— Что, простите?
— Почему ты меня бросила? Мне казалось, мы подходим друг другу.
— Не стоит говорить о прошлом, — сказала я. — Сначала нужно навести здесь порядок.
— Как ты считаешь, зачем я позвала тебя?
— Не знаю.
— Я позвонила, потому что постоянно о тебе думаю, — призналась Виктория.
Ее слова меня взволновали. Микаэла рассказала мне во всех подробностях о том, что произошло между ней и одной дамой — директором по кастингу, и я не хочу, чтобы со мной случилось нечто подобное.
— Я никак не могу забыть, что ты сказала мне в тот день.
— О чем?
— Что я должна во всем признаться. Вот это да! Серьезное дело!
— Вы решили сказать правду?
— Да, — подтвердила Виктория. — Позвони Рэндаллу и Джонни. Они должны приехать и помочь с пресс-конференцией.
Я пошла в грязную кухню, взяла телефон и сначала набрала номер Рэндалла. Он не смог ответить, потому что на другой линии обсуждал с кем-то свои права на ребенка. Потом я позвонила Джонни. У него тоже были проблемы.
Я вернулась к Виктории и сказала, что они оба заняты. От Рэндалла ушла жена, а от Джонни — самый важный клиент, Тревис Траск. Кроме того, Джонни обжег в солярии пенис и готовит иск производителю.
— Его «самый важный клиент», — произнесла Виктория, холодно глядя на меня.
Я поняла, что задела ее чувства, и исправила ошибку:
— Один из его самых важных клиентов.
— К черту их! — отмахнулась она. — Они оба уволены.
— Может, нам стоит позвонить Гриффину?
— Кто такой Гриффин?
— Вы должны его помнить. Симпатичный парень, который работал на Джонни.
— Этот гей? Он больше не ассистент Джонни? — удивилась Виктория.
— Нет. Он собирался открыть зоомагазин, но потом передумал.
— Ты совсем свихнулась? — злобно спросила Виктория. — Я что, должна выйти к прессе с владельцем зоомагазина, представляющим мои интересы?
— Нет. Вы не дали мне закончить. Сейчас он менеджер и продюсер. Тревис ушел к нему.
— Почему ты сразу этого не сказала?
— Не знаю. Истории получаются независимо от моих желаний. Они как будто сами себя рассказывают.
Виктория покачала головой и посмотрела на меня так, будто я самое странное существо, которое она видела в жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81