Сын своей родины – Англии, подданный его королевского величества, драгоценнейшей особы – короля Георга III.
– Нет, сэр, не совсем.
Роберт изобразил негодование на своем лице и отшатнулся от Хоукинса.
– Это что? Измена!
– Не разыгрывайте меня, мистер Роберт. Да, я родился в Англии, это так. Во мне течет британская кровь. Но, как я вам уже говорил, я живу в Испании уже двадцать семь лет, ровно столько, сколько Вы ходите по этой земле, сэр. Я говорю по-испански, следую испанским обычаям, ем пищу, которую едят испанцы. И Испания, хвала Богу – католическая страна.
– Значит твоя лояльность налицо, – мягко сказал Роберт. – Да, я теперь все понимаю. Но тебе известно об этой компании революционеров, в которую тебя втянули?
– Никакие революционеры меня никуда не втягивали, – запротестовал карлик. – Я всего лишь верю в справедливость, дон Роберт. Мой исповедник представил меня брату Илие. Он полагал, что я могу помочь ему из-за того, что служу дому Мендоза.
Хоукинс затряс своей большой головой.
– Я ничего не мог сделать для них полезного вплоть до сегодняшнего дня. Я имею в виду то, что я смог уговорить вас посетить этот монастырь и поговорить с братом Илией.
Роберт промолчал. Монах сообщил ему, что карлик – святой. Может быть, он и был таковым. Гораздо более важным для Роберта являлось то, что Хоукинс знал этих людей и их планы. Но сейчас он думал о том, как ему поступать: сохранять дому Мендоза нейтралитет во всех этих закулисных интригах, или же войти в альянс с братом Илией и его тайным обществом?!
Роберт, натянув поводья, заставил своего коня идти шагом, а затем и остановиться. К ним приближался наездник, и Роберт хотел с ним встретиться без посторонних ушей. Взгорья в окрестностях Кордовы поросли жестким низкорослым кустарником, пригодным в пищу лишь козлам, которые здесь паслись в изобилии. Невдалеке находилось ранчо, но скота видно не было, за исключением того, на котором восседали он со своими спутниками и встречный наездник, вернее наездница.
– Добрый день, дон Роберт, – приветствовала его Мария Ортега.
Прежде чем ответить на ее приветствие, он внимательно ее разглядывал. Выглядела Мария эффектно и элегантно: привычно сидела в седле, из-под ее черной длинной юбки выглядывали изящные сапожки для верховой езды, ее рыжие волосы покрывала широкая черная шляпа с притороченным к ней букетиком желтых коготков какого-то зверька. На ней было элегантное болеро того же черного цвета. Несколько странным казалось ее темное одеяние.
– Спасибо, что приехали встретиться со мной, донья Мария.
– Брат Илия сообщил мне, что Вы дадите о себе знать. Я не удивилась тому, что Вы согласились с ним встретиться.
– Ах, да, этот неистовый монах. Могу я верить, что он служит объяснением вашей… вашего общения с доном Доминго?
– Я ведь была любовницей Доминго, это вам хорошо известно. Поэтому проще называть вещи своими именами.
Роберт не ожидал подобной откровенности.
– Ради нашего общего дела, – добавила она.
– А что же это за наше, да еще общее?.. Я не могу пока разобраться.
– Мы не смогли бы добиться успеха без опоры на дом Мендоза ни в Андалузии, ни вообще в Испании. Заполучить Доминго добровольно надежды не было. К сожалению, он не обладал широким кругозором и не мог предвидеть грядущие события. Поэтому пришлось использовать иные, более надежные методы…
– Но со мной они же не пройдут, сеньорита.
– Я знаю, поэтому очень обязана брату Илие, который сумел вас уговорить.
Роберт отрицательно покачал головой.
– Я лишь сказал ему, что готов продолжать разговор. Никаких обязательств я на себя не брал.
– Это только начало.
– Если вы хотите от меня большего, тогда скажите, кто еще вас поддерживает?
Лошадь доньи Марии попятилась назад, испугавшись прошмыгнувшего в кустарнике кролика. Резким, привычным жестом, натянув поводья, наездница вернула ее на прежнее место.
– Этого я не могу вам сказать. Многих я и сама не знаю – это один из способов обезопасить себя, инквизиция все еще применяет пытки и никто из нас не может быть уверен, что из него получится образцовый великомученик, если его этим пыткам подвергнут.
– Может только Гарри Хоукинс. Брат Илия говорил мне, что он святой.
– Возможно, – согласилась она, – но ему известно немного. – Меня, например, он не знает.
– Или об истинных мотивах поступков Хавьера, алькальда Мадрида? – По ее глазам он понял, что попал в точку.
Эта была внезапная, молниеносная догадка, сверкнувшая в его голове словно молния.
– Хавьер абсолютно преданный нам человек, – призналась она.
– И вы решили организовать для этого, абсолютно преданного вашему делу, человека «незначительную» сделку. Доминго взял у него десять тысяч реалов под залог поместья. Вы ему помогли приобрести хоть небольшой, но все же контроль за домом Мендоза. Так же у вас все получилось?
– Я пыталась приобрести влияние Мендозы, я уже говорила вам об этом.
– Если вы желаете моей помощи, то постарайтесь убедить меня в том, что вы ее заслуживаете. Так поступить – в ваших же интересах. Иначе я превращусь в вашего противника и постараюсь не проиграть… У меня это получится, уверяю вас, донья Мария. Не ошибитесь…
– Не бойтесь, я не совершу ошибки, – она повернула лошадь в ту сторону, откуда появилась. – Я должна ехать.
– Но мы еще поговорим об этом?
– Как только вы пожелаете. Adios, дон Роберт.
– Adios, донья Мария.
Она уже пришпорила коня, но вдруг повернулась и вновь оказалась рядом с Робертом.
– Еще один вопрос, если можно. – Он кивнул. – Что вы сделали с моими жемчужинами?
– Продал. Благодаря вам, у нас некоторое время не хватало наличности. Но теперь это уже позади.
– Понимаю. Рада, что вам удалось решить сложные проблемы, дон Роберт, но жемчуга мне все же жаль – это были очень красивые бусы, мне они очень нравились.
Вновь встретиться с доньей Марией Роберту довелось только в октябре. На этот раз его пригласили в дом, который стоял в горах. Это была не просто хижина фермера, а кое-что посолиднее – одноэтажное глинобитное здание, одним боком прилепившееся к склону горы. Стоял вечер и с гор веяло прохладой. В очаге горели, потрескивая, сосновые поленья.
– Вы здесь живете одна? – спросил Роберт.
– Нет, еще трое слуг при мне. Когда вы меня выставили, один из моих друзей любезно предоставил мне этот дом.
– Вы ожидаете, что рассыплюсь в извинениях за свой поступок. Но вы сами его заслужили.
Мария пригнулась к камину и перевернула горящие поленья в нем. Поднялись легкие, яркие искры, приятно запахло дымом.
– Вполне возможно. Особенно, если взирать на это с ваших позиций.
– С любых позиций. Вы ведь шантажировали Доминго, позорили его супругу.
– Не для себя, а ради нашего дела, – не соглашалась она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
– Нет, сэр, не совсем.
Роберт изобразил негодование на своем лице и отшатнулся от Хоукинса.
– Это что? Измена!
– Не разыгрывайте меня, мистер Роберт. Да, я родился в Англии, это так. Во мне течет британская кровь. Но, как я вам уже говорил, я живу в Испании уже двадцать семь лет, ровно столько, сколько Вы ходите по этой земле, сэр. Я говорю по-испански, следую испанским обычаям, ем пищу, которую едят испанцы. И Испания, хвала Богу – католическая страна.
– Значит твоя лояльность налицо, – мягко сказал Роберт. – Да, я теперь все понимаю. Но тебе известно об этой компании революционеров, в которую тебя втянули?
– Никакие революционеры меня никуда не втягивали, – запротестовал карлик. – Я всего лишь верю в справедливость, дон Роберт. Мой исповедник представил меня брату Илие. Он полагал, что я могу помочь ему из-за того, что служу дому Мендоза.
Хоукинс затряс своей большой головой.
– Я ничего не мог сделать для них полезного вплоть до сегодняшнего дня. Я имею в виду то, что я смог уговорить вас посетить этот монастырь и поговорить с братом Илией.
Роберт промолчал. Монах сообщил ему, что карлик – святой. Может быть, он и был таковым. Гораздо более важным для Роберта являлось то, что Хоукинс знал этих людей и их планы. Но сейчас он думал о том, как ему поступать: сохранять дому Мендоза нейтралитет во всех этих закулисных интригах, или же войти в альянс с братом Илией и его тайным обществом?!
Роберт, натянув поводья, заставил своего коня идти шагом, а затем и остановиться. К ним приближался наездник, и Роберт хотел с ним встретиться без посторонних ушей. Взгорья в окрестностях Кордовы поросли жестким низкорослым кустарником, пригодным в пищу лишь козлам, которые здесь паслись в изобилии. Невдалеке находилось ранчо, но скота видно не было, за исключением того, на котором восседали он со своими спутниками и встречный наездник, вернее наездница.
– Добрый день, дон Роберт, – приветствовала его Мария Ортега.
Прежде чем ответить на ее приветствие, он внимательно ее разглядывал. Выглядела Мария эффектно и элегантно: привычно сидела в седле, из-под ее черной длинной юбки выглядывали изящные сапожки для верховой езды, ее рыжие волосы покрывала широкая черная шляпа с притороченным к ней букетиком желтых коготков какого-то зверька. На ней было элегантное болеро того же черного цвета. Несколько странным казалось ее темное одеяние.
– Спасибо, что приехали встретиться со мной, донья Мария.
– Брат Илия сообщил мне, что Вы дадите о себе знать. Я не удивилась тому, что Вы согласились с ним встретиться.
– Ах, да, этот неистовый монах. Могу я верить, что он служит объяснением вашей… вашего общения с доном Доминго?
– Я ведь была любовницей Доминго, это вам хорошо известно. Поэтому проще называть вещи своими именами.
Роберт не ожидал подобной откровенности.
– Ради нашего общего дела, – добавила она.
– А что же это за наше, да еще общее?.. Я не могу пока разобраться.
– Мы не смогли бы добиться успеха без опоры на дом Мендоза ни в Андалузии, ни вообще в Испании. Заполучить Доминго добровольно надежды не было. К сожалению, он не обладал широким кругозором и не мог предвидеть грядущие события. Поэтому пришлось использовать иные, более надежные методы…
– Но со мной они же не пройдут, сеньорита.
– Я знаю, поэтому очень обязана брату Илие, который сумел вас уговорить.
Роберт отрицательно покачал головой.
– Я лишь сказал ему, что готов продолжать разговор. Никаких обязательств я на себя не брал.
– Это только начало.
– Если вы хотите от меня большего, тогда скажите, кто еще вас поддерживает?
Лошадь доньи Марии попятилась назад, испугавшись прошмыгнувшего в кустарнике кролика. Резким, привычным жестом, натянув поводья, наездница вернула ее на прежнее место.
– Этого я не могу вам сказать. Многих я и сама не знаю – это один из способов обезопасить себя, инквизиция все еще применяет пытки и никто из нас не может быть уверен, что из него получится образцовый великомученик, если его этим пыткам подвергнут.
– Может только Гарри Хоукинс. Брат Илия говорил мне, что он святой.
– Возможно, – согласилась она, – но ему известно немного. – Меня, например, он не знает.
– Или об истинных мотивах поступков Хавьера, алькальда Мадрида? – По ее глазам он понял, что попал в точку.
Эта была внезапная, молниеносная догадка, сверкнувшая в его голове словно молния.
– Хавьер абсолютно преданный нам человек, – призналась она.
– И вы решили организовать для этого, абсолютно преданного вашему делу, человека «незначительную» сделку. Доминго взял у него десять тысяч реалов под залог поместья. Вы ему помогли приобрести хоть небольшой, но все же контроль за домом Мендоза. Так же у вас все получилось?
– Я пыталась приобрести влияние Мендозы, я уже говорила вам об этом.
– Если вы желаете моей помощи, то постарайтесь убедить меня в том, что вы ее заслуживаете. Так поступить – в ваших же интересах. Иначе я превращусь в вашего противника и постараюсь не проиграть… У меня это получится, уверяю вас, донья Мария. Не ошибитесь…
– Не бойтесь, я не совершу ошибки, – она повернула лошадь в ту сторону, откуда появилась. – Я должна ехать.
– Но мы еще поговорим об этом?
– Как только вы пожелаете. Adios, дон Роберт.
– Adios, донья Мария.
Она уже пришпорила коня, но вдруг повернулась и вновь оказалась рядом с Робертом.
– Еще один вопрос, если можно. – Он кивнул. – Что вы сделали с моими жемчужинами?
– Продал. Благодаря вам, у нас некоторое время не хватало наличности. Но теперь это уже позади.
– Понимаю. Рада, что вам удалось решить сложные проблемы, дон Роберт, но жемчуга мне все же жаль – это были очень красивые бусы, мне они очень нравились.
Вновь встретиться с доньей Марией Роберту довелось только в октябре. На этот раз его пригласили в дом, который стоял в горах. Это была не просто хижина фермера, а кое-что посолиднее – одноэтажное глинобитное здание, одним боком прилепившееся к склону горы. Стоял вечер и с гор веяло прохладой. В очаге горели, потрескивая, сосновые поленья.
– Вы здесь живете одна? – спросил Роберт.
– Нет, еще трое слуг при мне. Когда вы меня выставили, один из моих друзей любезно предоставил мне этот дом.
– Вы ожидаете, что рассыплюсь в извинениях за свой поступок. Но вы сами его заслужили.
Мария пригнулась к камину и перевернула горящие поленья в нем. Поднялись легкие, яркие искры, приятно запахло дымом.
– Вполне возможно. Особенно, если взирать на это с ваших позиций.
– С любых позиций. Вы ведь шантажировали Доминго, позорили его супругу.
– Не для себя, а ради нашего дела, – не соглашалась она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123