Соскользнув по шелковой простыне, она утыкается лицом в развилку между его ног, продолжая гладить руками его живот. Что делают ее губы, не видно за упавшими налицо и окутавшими его бедра волосами. И это не новые рыжие локоны Маргарет, а ее собственные. И у мужчины лицо не любовника, которого Маргарет привезла с собой, и не Дэвида, а какое-то незнакомое, новое – бесконечно нежное. Оно взирает на нее сверху и улыбается в радостном недоумении. Джилл, будто третий партнер в этой любовной игре, мысленно укрывает их простыней, тянет за руки, описывает круги. Она ощущает аромат роз, слышит шелест шелка и больше не сдерживает себя.
Дыхание женщины становится хриплым. Удивительно, как она не разбудила Дэвида, – тот по-прежнему спит как дитя, уютно прижимаясь к ней. Она чуть-чуть отодвинулась. Ей не хотелось прикасаться к мужу, он чересчур реален. Она вдыхала аромат свежих роз, которые сама принесла в их комнату, и мускусный запах сухих лепестков, который смешался с отчетливо пробивающимся сквозь листки запахом страсти.
…Теперь любовники стоят на коленях, мужчина гладит и целует лицо женщины, ее шею, спускается ниже, к груди, из глубины которой вырывается прерывистый вздох, женщина выгибается навстречу ему, откинув голову назад. Очень нежно он совлекает шелк, коим обернуты их ноги, и сбрасывает его с кровати, потом притягивает се к себе ближе, ближе, вот она уже сидит на нем, а он раскачивает ее взад-вперед, взад-вперед…
Джилл отвернулась и, спрятав лицо в подушку, тихонько всхлипнула.
– Лучше бы она сюда не приезжала, – сказала она в пустоту.
Шелк продолжал шуршать, глубокие вздохи по-прежнему витали в воздухе, и кожа все так же терлась о кожу, она слышала все это, слышала! А Дэвид… Дэвид лежал рядом как мертвый.
– Я хочу любовника, – шепчет она в темноту. – Дэвид, я хочу любовника.
Ответом ей был тихий уютный храп.
Глава 27
После нашего визита я начала опасаться за Джилл. Пока мы гостили у них, она казалась отстраненной – не только от меня, но вообще от всего – и постоянно демонстрировала несколько натужную веселость. К моему удивлению, она не расспрашивала меня об Оксфорде и не пыталась остаться со мной наедине. Впрочем, сделать это было не так легко, как прежде. Не скажешь же новому любовнику: «Проваливай-ка отсюда, а мы с подружкой немного о тебе посудачим». В традиционной субботней поездке в город на рынок на сей раз Оксфорд тоже участвовал. Но что меня изумило больше всего, так это то, что мне хотелось, чтобы он поехал с нами, гораздо больше, чем потрепаться с Джилл без посторонних. Кроме того, мне казалось, что я должна его защищать. Дэвид замучил его своей любимой газонокосилкой и обсуждением плана новых построек, так что было бы немилосердно, а равно и невежливо предоставить Оксфорда столь печальной участи.
Я надеялась, что в какой-то момент мы с Джилл все же останемся наедине, что это случится само собой, как раньше. Но конечно, обстоятельства изменились. Теперь, когда Оксфорд прочно угнездился у меня под боком, она уже не могла пораньше утром нырнуть ко мне под одеяло, как делала прежде, чтобы поболтать по душам.
Первая ночь в ее доме показалась мне особенно эротичной – было что-то порочное в том, чтобы предаваться любви на двуспальной кровати Джилл после того, как много лет я спала одна в крохотной девичьей комнатке в конце коридора. На второе по приезде утро я заглянула в былое убежище. Комната не скрыла от меня своей обиды, словно я показала ей нос. Подойдя к окну, я выглянула наружу: цветущие яблони, овцы, словно перхоть, рассыпанные по непричесанному пейзажу, пара пугал в огороде. Все как всегда, только фокус стал резче. Будто я увидела все это после долгой разлуки. Я улыбнулась, откинула постельное покрывало с пышным воланом, тронула рукой подушку в рюшах… Потом подошла к полкам, висевшим напротив некогда любимой узкой кровати, и заглянула в миниатюрный кукольный домик. Когда-то это была игрушка самой Джилл. Играли с ним и Сасси, и Аманда. Переставляя мебель и фигурки, я вспомнила миссис Мортимер. Давать себе волю действительно оказалось волнующим занятием. Да, да. Я поступила правильно, наплевав на все условности ради чувственного наслаждения красными шелковыми простынями и ароматом роз, ждущими меня там, двумя дверями дальше.
Оксфорд сунул голову в мою бывшую светелку, и от его улыбки сердце мое затрепетало.
– Чья это комната? – спросил он.
– Ничья, – ответила я и вышла, закрыв дверь.
Дэвид, которого мы повстречали на верхней площадке лестницы, выглядел немного смущенным, но довольным.
– Хорошо спали? – вежливо осведомился он и слегка покраснел.
– Да, спасибо, – сказал Оксфорд и заговорщицки добавил: – Очень удобная кровать.
– Да, – охотно согласился Дэвид. Мы начали спускаться по ступенькам. – До того, как купили новую, мы сами на ней спали. Мне она всегда нравилась. Давайте я после завтрака покажу вам дворовые постройки. Нам нужны идеи. Джилл расширяет хозяйство. – Он хмыкнул с показным пренебрежением и тайной гордостью. – Теперь, когда наши птенчики вылетели из гнезда, она заделалась настоящей бизнесвумен.
– Это на нее не похоже, – удивилась я.
Он толкнул дверь в столовую. Стол был накрыт изысканно – цветы в кувшине, крахмальные салфетки в кольцах, тонкий фарфор вместо привычных толстых кружек. Запах кофе смешивался с запахом жареного бекона, булочки были с пылу с жару. Джилл, несомненно, расстаралась. Я ей улыбнулась как довольная кошка – именно такой реакции подруга, по моим представлениям, и должна была ожидать.
Позднее, когда я помогала готовить воскресный обед, а мужчины в гостиной читали газеты – забавный ритуал, коего не коснулся либеральный ток времен, – я спросила Джилл, что она думает о моем новом приятеле. Она подняла голову от моркови, которую резала, и с глазами, полными слез, сказала, что он очарователен.
– Ты его любишь? – спросила она.
– Ну, для этого мы еще слишком мало знакомы, – уклонилась я. – Но мне с ним очень хорошо.
– Это видно. – Она с удвоенной энергией заработала ножом.
– Не волнуйся. – Я тоже вернулась к своей картошке. – Я знаю, что делаю. И он тоже. – На кончике языка вертелось: «Наш роман безнадежно конечен», – но я сдержалась. Джилл это разочаровало бы. Зачем лишать ее романтических иллюзий? Я вспомнила Дэвида, который действительно стал похож на пудинг даже больше, чем она рассказывала. Ей было необходимо что-то предпринять, чтобы подпитать свой романтизм.
– Дэвид выглядит… э-э-э… занятым, – осторожно заметила я.
– Дэвид в полном порядке, – отрезала Джилл и перевела разговор на Саскию, Джайлза и опасности, связанные с автофургоном своей дочери. – Ты когда-нибудь мне завидовала? – вдруг спросила она. – Я имею в виду мужа, детей, все прочее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82