В последнее время она была сыта по горло общением с такими особами, хватит. Прокладывая себе дорогу к телеге с сидром, Джилл озиралась по сторонам, чтобы вовремя заметить знакомых, но никого, слава Богу, не было видно. Только Питер Пайпер из местной газеты. Его она тоже старательно обогнула – не хотелось общаться, потому что лицо у него уже прилично побагровело. В другой раз она, может, и поболтала бы с ним, но сегодня рассчитывала на приключение. Какое у него все-таки глупое имя. Улыбнувшись, она пообещала себе, что, если он к ней подойдет, она ему это наконец скажет.
Джилл протянула руку, и улыбчивая молочница вложила в нее стакан, Джилл протянула другую, и в ней тут же оказался кусок сыра.
– Хлеб – вон там, – указала подательница сыра с несколько уже потускневшей улыбкой. Неудивительно. В здешних краях, если уж что-то раздают бесплатно, можно не сомневаться: местные жители не уйдут, пока не подберут все. Вероятно, это следствие многовекового правления южан, выдоивших Север до последней капли.
Джилл направилась к хлебному столу, надо было чем-нибудь заесть сыр: он оказался таким острым, что во рту горело. Дэвид любит такой. Она незаметно положила надкусанный кусок на край сырной телеги, надеясь, что никто этого не заметит, и по дороге взяла стакан сидра – промыть горло.
Но сидр оказался еще хуже. Будучи во хмелю и от этого несколько излишне раскрепощенной, Джилл с детской непосредственностью скорчила гримасу, сказала: «Бр-р!» – и собиралась уже было поставить стакан, как вдруг услышала рядом голос:
– Вам не понравился ни наш сыр, ни наш сидр. Что же вы любите?
Должно быть, это был хозяин – нечто командно-хозяйское слышалось в слове «наш».
Джилл подняла голову.
Мужчина улыбался ей чуть сардонической улыбкой. Волосы с проседью, очень прямая спина, военная выправка. Деревенская клетчатая рубашка, галстук из шнурка. На щеке прямо под левым глазом – небольшой шрам, грубоватая бледная веснушчатая кожа и глаза цвета морской волны под пушистыми рыжеватыми ресницами. Не ее тип. От улыбки шрам преломился крышечкой. Джилл почувствовала, как краснеет, – из-за сыра со следами ее зубов, укоризненно лежавшего там, где она его оставила, из-за нескромной критики в адрес сидра, которую себе позволила. Она опустила, потом снова подняла глаза. О чем он ее спросил, она уже забыла и сделала вид, что не расслышала:
– Что?
Улыбка на лице мужчины стала шире.
– Я спросил, что вы любите, если вам не нравится сидр.
– Шампанское, – беззаботно ответила она, полагая, что мужчина ее все равно не знает, а скоро она отсюда улизнет.
– Меня это не удивляет, – неожиданно мягко отозвался он.
Джилл слегка отодвинулась.
– А кого удивляет? – Ее голос прозвучал напряжен по-механически, как у плохой актрисы. Она поднесла стакан ко рту и отпила еще глоток отвратительного пойла. – Становится вкуснее, – солгала она как можно любезнее и хотела добавить что-нибудь насчет мероприятия вообще, как вдруг неожиданно для самой себя с горячностью выпалила: – А почему вы не приехали и не познакомились с нашей продукцией?
– А вы кто? – быстро спросил он. Она представилась.
Незнакомец забрал у нее стакан, поставил и взял ее под локоть.
– Давайте на минутку пройдем в контору.
Ни в коем случае, мелькнуло у нее в голове. Она деликатно высвободила локоть и ответила:
– Мне пора ехать.
Облокотившись на край телеги, скрестив руки на груди, приняв вальяжно-расслабленную позу и не обращая никакого внимания на окружавшую их толпу людей, он объяснил:
– Причина заключается в том, что мы провели на карте линию, которую решили не переступать.
– Немного напоминает суждения Медвежонка Руперта, – вырвалось у Джилл, и она тут же пожалела, что упомянула семейную шутку.
Он рассмеялся, шрам совсем исчез в морщинке.
– Медвежонка Руперта?
– Да так, ерунда. У нас в семье так говорят, когда имеют в виду, что взрослый человек ведет себя как ребенок.
– Судя по вашему «бр-р» и гримасе, которую вы скорчили, когда попробовали мой сидр, ребенку лет восемь.
Это наглость.
– Тем не менее, – для убедительности Джилл ткнула пальцем в борт телеги, – ограничивать себя какими-то произвольными линиями неразумно, это едва ли свидетельствует о хорошем деловом чутье!
– В противном случае мы бы дошли до того, что стали бы закупать картошку аж в Дунрее. Надо же где-то поставить предел.
Она, сама того не желая, хихикнула:
– Лучистая картошка.
Мужчина с недоумением приподнял бровь.
– В Дунрее находится атомная электростанция, – пояснила она.
– Я сказал это просто для примера, – возразил он, подобравшись, и Джилл заметила, что взгляд его стал менее приветливым.
– Так или иначе, мне пора ехать. Мой муж болен.
Мужчина огляделся по сторонам:
– Ваш муж здесь?
Джилл не смогла сдержать смеха. Представить себе, что Дэвид, с распухшей щекой, в пижаме, разгуливает по этой деревенской ярмарке, было действительно забавно.
– Нет, – сказала она, – мой бизнес его мало интересует. К тому же у него болит зуб. – Опять невольно хихикнула и смущенно прикрыла рот рукой.
– Значит, это ваш бизнес?
– Да, – сказала она, пригвождая его, как надеялась, уничтожающим взглядом. – Мой. Только мой! – Черт, такой капризный тон и вовсе уж пристал разве что трехлетнему ребенку. – Мне нужно идти.
– Ну, тогда мы могли бы поехать и… гм-м… посмотреть, что там у вас есть.
Джилл через плечо бросила взгляд на васильковую Лору Эшли, потом снова на мужчину. Их взгляды скрестились, в них промелькнуло нечто заговорщицкое.
Странным образом рядом вдруг оказался Сидни Берни, подошел взять еще сидра. Кивнув, он буркнул что-то, что Джилл истолковала как приветствие и извинение за беспокойство.
– Один из моих помощников, – торжественно представила его Джилл. – Не так ли, Сидни?
У Сидни был затравленный вид. Рыжие брови поползли вверх, потом опустились на место.
– А вот вам, судя по всему, сидр понравился. Угощайтесь. – Хозяин жестом пригласил Сидни подойти поближе. – Джейн, налей-ка еще джентльмену.
Его интонация показалась Джилл настолько покровительственной, что захотелось чем-нибудь в него запустить. Этот тип вызывал у нее такие же эмоции, какие порой вызывал Дэвид. Она отошла от телеги, моля Бога, чтобы розовый шарф не слишком развевался на бедрах. Мужчина последовал за ней.
– Вы не представите меня своей жене, пока я не ушла? – с вызовом предложила она.
Он остановился, тоже бросил взгляд на васильковое платье и просто ответил:
– В другой раз. Сейчас она, кажется, очень занята.
– Джилл? – послышался голос у нее за спиной. Это был Питер Пайпер. – Джилл, а где Дэвид? Иди сюда, поговори с одиноким стариком-репортером. Что-нибудь присмотрела?
– Еще нет, – с улыбкой ответил за нее хозяин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82