— Он здесь самый горячий поклонник моего творчества. У тебя ничего не просил почитать?
— Нет.
— А за мной с первого дня бегал, как щенок: можно посмотреть, что вы пишете? А у вас никаких книг с собой нет? А можно взять почитать?
— Разве ты привез с собой книги?
— Купил по дороге «Моби Дика» и детектив Ивена Хантера. Отдал ему обе.
— Рецензию получил? Джейк покачал головой.
— Мальчишка целыми днями в поле не разгибается. Когда читаешь в свободное время, которого у тебя нет…
— То здорово экономишь на книгах. Библиотека здесь прогорела бы.
— Кинотеатр тоже. Здесь даже телевизоры не у всех.
— Перестань!
— А ты посчитай антенны, — логично предложил Джейк.
Он бы еще предложил комаров посчитать в такой темноте! Но я был доволен: Джейк не вздрагивал, не вспоминал о своих кошмарах, ничего не боялся и вел машину так уверенно, будто прожил в Моухее всю жизнь. Я бы обязательно наскочил на колдобину. Свет из окон до дороги не дотягивался, а вдоль нее никаких фонарей не было. «Свои знают путь, — объявляла темнота, — а чужаки пусть сюда не суются!»
ГЛАВА 5
Я шел по бульвару Сансет, разглядывая девушек, и лениво представлял, что скажет Энни, когда, явившись из телестудии за полночь, обнаружит у меня в постели вот эту цыпочку с грудью на зависть Памеле Андерсон… Или ту, с красивыми ногами… Нет, вон ту, у которой в придачу к роскошной груди и длинным ногам еще и длинные светлые волосы. Да это же Айлин! Айлин О'Доннел собственной персоной прогуливалась по ночному Лос-Анджелесу, и я автоматически окликнул ее, пошел навстречу, уже готовый услышать, что обознался. Но это действительно была Айлин, и никто, глядя на ее раскованную походку, гордо вскинутую голову и сверкающий стразами топ, туго натянутый на груди, не посмел бы назвать ее деревенской девчонкой.
— Привет, Уолт, — сказала она, протягивая мне руку. Я услышал, как тихо поскрипывает ее юбка, миниатюрный намек на одежду из блестящей и словно позолоченной кожи. Юная баядера, дорогая проститутка, предмет восхищения и зависти — Айлин улыбалась так же открыто, как в Моухее. И серо-голубые глаза сохранили то же приветливое выражение.
— Откуда ты тут взялась? — пробормотал я.
— Приехала посмотреть большой город. — Айлин ! пожала загорелыми плечами, и ее собственная кожа блеснула апельсиновым переливом. — Мистер Риденс нарисовал мне план пути. Вот…
Я не представлял, как может между ее юбочкой и телом поместиться карман, но она провела рукой вдоль бедра и вытащила из незаметного разреза в золоченой коже сложенный вдвое листок. Я узнал почерк Джейка: «прекрасная инопланетянка подошла ближе и положила ладонь на грудь капитану»… Ну, как обычно. Айлин развернула бумагу; нарисованный план очень походил на тот, что Джейк прислал мне.
Это и есть тот план, это мое письмо!
— Я смотрела на него всю дорогу, — улыбнулась Айлин.
Я чуть не вскрикнул: «Ты украла его у меня!» Но девушка повела себя еще более странно: взмахнула листком перед моим лицом и пронзительно закричала:
— Разорви это! Разорви сейчас же!
Я схватился за листок, но он скользил в пальцах, извивался, как живой, а Айлин снова кричала:
— Разорви это! — и ее голос стал грубее… мужским. Я проснулся, дернувшись, и сообразил, что сжимаю вместо листа край одеяла. Но крик не оборвался. За стенкой Джейк истошно вопил: «Разорви это!» Черт его знает, какой раз он выкрикивал эту фразу. Вскочив, я чуть не врезался в стул, стоящий спинкой к кровати, пробежал до двери, толкнул ее, опомнился и дернул на себя, а крик стал громче. Да что тут творится?!
Дверь в комнату Джейка подалась мгновенно. Я сощурился от света: под потолком горела люстра. Джейк сидел в постели, подтянув колени к груди и низко опустив голову, будто боялся увидеть перед собой что-то жуткое. Он отмахивался обеими руками от пустоты и вопил, как оглашенный.
— Джейк! — гаркнул я. — Какого черта?! Что случилось?
— Уолт! — он буквально взвизгнул. — Разорви это!
— Что?!
— Это! — Трясущаяся рука ткнула в стопку листов на тумбочке около кровати. — Все это! Скорей!
Я подошел и поднял верхний лист. «Сермахлонка указала на отверстие в скале. «Наш вождь ждет вас, — сказала она. — Не принуждайте его ждать, иначе он выйдет после первого дождя». Астронавты переглянулись. Джон Рассел первым пошел ко входу в пещеру».
— Рви! Рви, я сказал!
Да ради бога! На Нобелевскую премию это все равно не потянет. Пусть Джон Рассел катится к черту. Лист разорвался с шуршанием, как будто застегнулась «молния» на курточке гнома.
— Все! Все, Уолт, скорее!
Я уже не читал перлы, записанные на листах… на половинках листов… на мелких обрывках. Звук рвущейся бумаги успокоил Джейка. Он поднял голову и исподлобья смотрел, как я уничтожаю новую главу его романа; покрасневшие глаза опухли, темные круги под ними стали шире. Полубезумный, встрепанный Джейк с приоткрытым ртом и трясущимися губами сейчас выглядел именно тем существом, увидев которое возле своей кровати нормальный человек завопит и попытается спрятаться.
— Хорошо, — бормотал он. — Хорошо, Уолт, хорошо, вот так…
— Что с тобой происходит? — я бросил на пол пос-ледние клочки рукописи и присел на край его кровати. — Чего ты испугался?
Джейк помотал головой. Сильно потер глаза и обхватил себя руками, но, когда глянул на разбросанные обрывки, улыбнулся. От этой его улыбки мне стало холодно.
— Выпить хочешь? Он кивнул.
— Я сейчас принесу.
— Уолт…
— Что такое?
— Шоколада у тебя нет?
— Есть. Подожди.
Я включил свет в коридоре и на кухне, нашел в шкафу не допитую днем бутылку, а в кармане пиджака — шоколадку, купленную в придорожном кафе. Содовую мы вроде бы прикончили. На столе стоял пустой стакан, из шкафа я вытащил рюмку побольше. Покрытый линолеумом пол был холодным,
как дно могилы
и у меня уже замерзли ноги. Подумав секунду, я взял еще одну рюмку, сунул бутылку под мышку, набрал в стакан воды из крана и вернулся к Джейку. Он слегка расслабился, привалился спиной к стене и прикрыл глаза.
— Как тебе разбавить? — спросил я, сгружая свою ношу на тумбочку.
— Лей чистое. И давай сюда шоколад.
Выполнив его просьбу, я плеснул немного виски себе, долил рюмку водой до краев и стал наблюдать за весьма экстравагантным способом питья: Джейк с быстротой и методичностью машины отламывал от шоколадной плитки маленькие кусочки, совал их в рот и проглатывал, почти не жуя, но запивая каждый кусок глотком чистого виски.
— Вкусно? — поинтересовался я.
Джейк кивнул. Его ужас отступил, а когда от шоколадки остались только крошки на фольге, в глаза вернулось полностью осмысленное выражение. Вздохнув, Джейк протянул мне рюмку и жестом попросил наполнить ее еще раз.
— Я писал перед тем, как уснуть, — сказал он, не дожидаясь расспросов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110