Насколько я знаю, день наступает во время ланча, а не в момент, когда человек только-только продрал глаза.
— Привет, — ответил я. — Я не заметил, как солнце взошло.
В глазах Делберта сверкнула лукавинка, но на язык он ее не пустил.
— Отец позволил мне побродить с вами, пока он с ланчем управится. Идете, сэр?
— Я тоже не прочь бы позавтракать. А ты?
— Я утром плотно поел. — Он не отвел глаз. Я уже оценил его талант честно врать. — Но если вы сейчас не можете выйти, придется перенести прогулку на вечер. Когда мы работу закончим.
— Снова камни таскаете?… А без тебя отец не обойдется?
Делберт улыбнулся еще шире.
— И спрашивать нечего.
— А если я лично его попрошу на пару часов тебя отпустить? — красоты природы я, конечно, сам мог рассмотреть и, честно говоря, вообще плевать на них 1 хотел, но еще раз освободить мальчишку от изматывающего труда, который ему не по силам, казалось неплохим делом.
— Тогда… может быть, — Делберт передернул плечами. — Вы моему отцу понравились, сэр.
Дверь у меня за спиной открылась с каким-то похрустывающим звуком. Понятно, что я не обратил на него внимания ночью, когда мчался к Джейку, но вчера дверь вроде бы не скрипела.
— С кем это вы болтаете, мистер Хиллбери? — поинтересовалась миссис Гарделл. — А ну, пошел отсюда, паршивец!
Я представить не мог, что дама ее возраста и ее комплекции способна с такой скоростью промчаться по комнате.
— Пошел вон! — повторила она, уставившись на мальчика яростным взглядом. — Дел у тебя других нет, что ли? Ишь, взял привычку: под чужими окнами шнырять! Выродок!
Делберт не огрызнулся. Отступил, опустив голову, и пошел к отцовскому полю, ускоряя шаг. Ссутуленная спина показалась мне совсем хрупкой.
— Зачем вы так, миссис Гарделл? — ошарашенно спросил я. — Это я попросил мальчика показать мне окрестности, он выполнял мою просьбу, а не шнырял…
— Нечего вам с ним возиться, — отрубила хозяйка. — Надо уважение к себе иметь, мистер Хиллбери! Он же выродок! Вот свалилось горе на мою голову, думала, хоть один взрослым окажется, а вы с мистером Риденсом два сапога пара.
Пояснений я не дождался. Миссис Гарделл удалилась, громко сетуя на городских растяп, которые ничего в жизни не понимают, можно подумать, у них матерей не было, чтобы элементарные правила человеческих взаимоотношений объяснить. Слышала бы ее моя мама, ух, и поднялся бы скандал! До свистящих в воздухе полотенец точно бы дошло.
Но как бы миссис Гарделл ни сердилась на горожан, готовых с любым выродком сюсюкать, на приготовленных ею блюдах это не отразилось. Я давно так вкусно не ел. Будь здесь Энни, сразу начала бы жаловаться на количество холестерина и ковырять еду вместо того, чтобы с удовольствием набить желудок. Дожевывая стейк и щедро политую маслом картошку, я серьезно усомнился в том, что люблю Энни. Она тоже вряд ли обо мне переживает. А хоть бы и переживала, телефонов, по словам Джейка, здесь нет. Не ехать же в Гэлтаун ради теплой беседы с ее автоответчиком.
Миссис Гарделл принесла и бутылку виски, которое показалось мне слегка мутноватым. На бутылке была этикетка «Четыре розы», но, рассмотрев содержимое, я решил, что оно имеет мало общего с названием.
Больше похоже на самодельное пойло. Правду Делберт говорил: лучше обойтись без этого угощения.
— Для аппетита рюмочка — самое лучшее, — безапелляционно заявила дама. — Тогда и мясо быстрее пройдет по горлу.
Не спрашивая нашего мнения, она достала две рюмки и налила больше чем наполовину.
— Вам теперь и без меня есть компания, мистер Риденс, так что пейте вдвоем, а я не буду.
— Я не пью с утра.
Она уставилась на меня, будто услышала, что перед ней опасный маньяк. Взгляд напомнил мне миссис Энсон. Того гляди, в ближайшие две минуты окажусь под замком, а старуха побежит за врачом. Хотя тут, наверное, врача нет.
— Для аппетита, — повторила она. — Мистер Хиллбери, да вы что? Опьянеть от одной рюмки боитесь?
— Нет. Но я никогда не пью до вечера. Из принципа.
— Никогда? — миссис Гарделл перевела взгляд на Джейка. — Он не врет?
— Нет.
На настоящего друга всегда можно положиться! ' Держится так, будто забыл, как мы вместе надирались в университете, не посмотрев на часы, и как в тот день, когда Терри Прескотт сообщил, что мою вторую книгу берет «Схоластик Инк» (позвонил он, между прочим, в девять утра), я, не успев положить трубку, жестами показывал Джейку, чтобы он открывал шампанское. Через час мы перешли от шампанского к коньяку, и к тому времени, когда Терри приехал рассказать о договоре с издательством подробнее, подающий надежды молодой писатель лыка не вязал.
Но сказанному Джейком «нет» миссис Гарделл поверила. Слову, произнесенному настолько веско, сам Эдгар Гувер поверил бы. Кроме того, Джейк, кажется, забыл о своем ночном кошмаре. Ел картошку, держа вилку в левой руке, а в правой, естественно, была ручка—и сермахлонцы снова приглашали астронавтов на встречу с вождем.
Когда мы добрались до кофе (миссис Гарделл, не прекращая ворчать, удалилась, сообщив, что в обед принесет жаркое, и посоветовав нам погулять, вместо того чтоб глупости выдумывать), я убедился, что «кажется» было лишним приложением к слову «забыл». Джейк стал зачитывать мне написанное за завтраком и фразу «Джон Рассел первым пошел ко входу в пещеру» я не мог не узнать.
— Ты что, дословно помнишь, что ночью карябал? — спросил я.
— Ночью? — вытаращился Джейк. — Да я почти ничего ночью не написал. Перебрал вчера на танцах с выпивкой.
— А те листы, что я порвал?
— Какие листы?
Пришлось в двух словах объяснить, о чем я говорю. Джейк захлопал глазами:
— Что, правда? Наверное, миссис Гарделл обрывки убрала, пока я спал. А ты не врешь?
Я прикусил ноготь в качестве клятвы и показал на лист в его руке:
— То же самое, слово в слово.
— Да ну? — приличия ради Джейк изобразил удивление. И тут же расплылся в улыбке. — Такое с гениями случается, знаешь?
Гений! Со склада удобрений… Не соображает, что ли, что Нобелевку «за самый гениальный заскок» пока еще не дают?
— Сейчас не боишься, что со страниц монстры полезут? — хмыкнул я.
— Со страниц? — но он быстро сообразил, что к чему. — Это мне снилось? Ничего не помню, Уолт. Раньше помнил, а теперь — ничегошеньки. Видишь, как хорошо ты на меня влияешь.
— Ага. Амнезирующий окружающих живой организм. Можешь это куда-нибудь вставить.
Скажите, пожалуйста, кто меня за язык тянул? У Джейка глаза засверкали, как у ребенка, который в коробке с надписью «макароны» обнаружил модель звездолета.
— Амнезирующий окружающих, — пробормотал он. — Блин, Уолт… Живое существо, контакт с которым приводит к частичной… нет, к полной потере памяти… Уолт, ты тоже гений. Мы с тобой гении. На Сермахлоне будут такие животные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
— Привет, — ответил я. — Я не заметил, как солнце взошло.
В глазах Делберта сверкнула лукавинка, но на язык он ее не пустил.
— Отец позволил мне побродить с вами, пока он с ланчем управится. Идете, сэр?
— Я тоже не прочь бы позавтракать. А ты?
— Я утром плотно поел. — Он не отвел глаз. Я уже оценил его талант честно врать. — Но если вы сейчас не можете выйти, придется перенести прогулку на вечер. Когда мы работу закончим.
— Снова камни таскаете?… А без тебя отец не обойдется?
Делберт улыбнулся еще шире.
— И спрашивать нечего.
— А если я лично его попрошу на пару часов тебя отпустить? — красоты природы я, конечно, сам мог рассмотреть и, честно говоря, вообще плевать на них 1 хотел, но еще раз освободить мальчишку от изматывающего труда, который ему не по силам, казалось неплохим делом.
— Тогда… может быть, — Делберт передернул плечами. — Вы моему отцу понравились, сэр.
Дверь у меня за спиной открылась с каким-то похрустывающим звуком. Понятно, что я не обратил на него внимания ночью, когда мчался к Джейку, но вчера дверь вроде бы не скрипела.
— С кем это вы болтаете, мистер Хиллбери? — поинтересовалась миссис Гарделл. — А ну, пошел отсюда, паршивец!
Я представить не мог, что дама ее возраста и ее комплекции способна с такой скоростью промчаться по комнате.
— Пошел вон! — повторила она, уставившись на мальчика яростным взглядом. — Дел у тебя других нет, что ли? Ишь, взял привычку: под чужими окнами шнырять! Выродок!
Делберт не огрызнулся. Отступил, опустив голову, и пошел к отцовскому полю, ускоряя шаг. Ссутуленная спина показалась мне совсем хрупкой.
— Зачем вы так, миссис Гарделл? — ошарашенно спросил я. — Это я попросил мальчика показать мне окрестности, он выполнял мою просьбу, а не шнырял…
— Нечего вам с ним возиться, — отрубила хозяйка. — Надо уважение к себе иметь, мистер Хиллбери! Он же выродок! Вот свалилось горе на мою голову, думала, хоть один взрослым окажется, а вы с мистером Риденсом два сапога пара.
Пояснений я не дождался. Миссис Гарделл удалилась, громко сетуя на городских растяп, которые ничего в жизни не понимают, можно подумать, у них матерей не было, чтобы элементарные правила человеческих взаимоотношений объяснить. Слышала бы ее моя мама, ух, и поднялся бы скандал! До свистящих в воздухе полотенец точно бы дошло.
Но как бы миссис Гарделл ни сердилась на горожан, готовых с любым выродком сюсюкать, на приготовленных ею блюдах это не отразилось. Я давно так вкусно не ел. Будь здесь Энни, сразу начала бы жаловаться на количество холестерина и ковырять еду вместо того, чтобы с удовольствием набить желудок. Дожевывая стейк и щедро политую маслом картошку, я серьезно усомнился в том, что люблю Энни. Она тоже вряд ли обо мне переживает. А хоть бы и переживала, телефонов, по словам Джейка, здесь нет. Не ехать же в Гэлтаун ради теплой беседы с ее автоответчиком.
Миссис Гарделл принесла и бутылку виски, которое показалось мне слегка мутноватым. На бутылке была этикетка «Четыре розы», но, рассмотрев содержимое, я решил, что оно имеет мало общего с названием.
Больше похоже на самодельное пойло. Правду Делберт говорил: лучше обойтись без этого угощения.
— Для аппетита рюмочка — самое лучшее, — безапелляционно заявила дама. — Тогда и мясо быстрее пройдет по горлу.
Не спрашивая нашего мнения, она достала две рюмки и налила больше чем наполовину.
— Вам теперь и без меня есть компания, мистер Риденс, так что пейте вдвоем, а я не буду.
— Я не пью с утра.
Она уставилась на меня, будто услышала, что перед ней опасный маньяк. Взгляд напомнил мне миссис Энсон. Того гляди, в ближайшие две минуты окажусь под замком, а старуха побежит за врачом. Хотя тут, наверное, врача нет.
— Для аппетита, — повторила она. — Мистер Хиллбери, да вы что? Опьянеть от одной рюмки боитесь?
— Нет. Но я никогда не пью до вечера. Из принципа.
— Никогда? — миссис Гарделл перевела взгляд на Джейка. — Он не врет?
— Нет.
На настоящего друга всегда можно положиться! ' Держится так, будто забыл, как мы вместе надирались в университете, не посмотрев на часы, и как в тот день, когда Терри Прескотт сообщил, что мою вторую книгу берет «Схоластик Инк» (позвонил он, между прочим, в девять утра), я, не успев положить трубку, жестами показывал Джейку, чтобы он открывал шампанское. Через час мы перешли от шампанского к коньяку, и к тому времени, когда Терри приехал рассказать о договоре с издательством подробнее, подающий надежды молодой писатель лыка не вязал.
Но сказанному Джейком «нет» миссис Гарделл поверила. Слову, произнесенному настолько веско, сам Эдгар Гувер поверил бы. Кроме того, Джейк, кажется, забыл о своем ночном кошмаре. Ел картошку, держа вилку в левой руке, а в правой, естественно, была ручка—и сермахлонцы снова приглашали астронавтов на встречу с вождем.
Когда мы добрались до кофе (миссис Гарделл, не прекращая ворчать, удалилась, сообщив, что в обед принесет жаркое, и посоветовав нам погулять, вместо того чтоб глупости выдумывать), я убедился, что «кажется» было лишним приложением к слову «забыл». Джейк стал зачитывать мне написанное за завтраком и фразу «Джон Рассел первым пошел ко входу в пещеру» я не мог не узнать.
— Ты что, дословно помнишь, что ночью карябал? — спросил я.
— Ночью? — вытаращился Джейк. — Да я почти ничего ночью не написал. Перебрал вчера на танцах с выпивкой.
— А те листы, что я порвал?
— Какие листы?
Пришлось в двух словах объяснить, о чем я говорю. Джейк захлопал глазами:
— Что, правда? Наверное, миссис Гарделл обрывки убрала, пока я спал. А ты не врешь?
Я прикусил ноготь в качестве клятвы и показал на лист в его руке:
— То же самое, слово в слово.
— Да ну? — приличия ради Джейк изобразил удивление. И тут же расплылся в улыбке. — Такое с гениями случается, знаешь?
Гений! Со склада удобрений… Не соображает, что ли, что Нобелевку «за самый гениальный заскок» пока еще не дают?
— Сейчас не боишься, что со страниц монстры полезут? — хмыкнул я.
— Со страниц? — но он быстро сообразил, что к чему. — Это мне снилось? Ничего не помню, Уолт. Раньше помнил, а теперь — ничегошеньки. Видишь, как хорошо ты на меня влияешь.
— Ага. Амнезирующий окружающих живой организм. Можешь это куда-нибудь вставить.
Скажите, пожалуйста, кто меня за язык тянул? У Джейка глаза засверкали, как у ребенка, который в коробке с надписью «макароны» обнаружил модель звездолета.
— Амнезирующий окружающих, — пробормотал он. — Блин, Уолт… Живое существо, контакт с которым приводит к частичной… нет, к полной потере памяти… Уолт, ты тоже гений. Мы с тобой гении. На Сермахлоне будут такие животные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110