О вещах и наименованиях

Беат. Бонифаций
Беат. Бонифацию — доброго здоровья!
Бонифаций. Доброго и тебе здоровья, Беат, здравствуй! Но если бы еще каждый из нас обладал тем свойством, которое обозначают наши имена, — ты был бы богат, а я красив!…
Беат. А разве иметь пышное и громкое имя — так уже мало, по-твоему?
Бонифаций. По-моему, имя вообще ничего не значит, если нет самой вещи.
Беат. Но многие смертные судят иначе.
Бонифаций. Может быть, они и смертные, но люди — едва ли.
Беат. И люди тоже, мой милый, если только ты не считаешь, что и в наши дни разгуливают ослы и верблюды в людском обличий.
Бонифаций. Скорее уж я в это поверю, чем в то, что смертные, которые имя ценят дороже вещи, — люди.
Беат. Я готов согласиться, что в известных случаях большинство предпочитает вещь имени, но часто — наоборот.
Бонифаций. Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь.
Беат. Да мы сами тому примером. Ты зовешься Бонифацием-Прекрасноликим, и так оно на самом деле и есть. Но если бы настала необходимость лишиться одного из двух — либо имени, либо прекрасного лика, что бы ты предпочел: быть некрасивым или из Бонифация сделаться Корнелием?
Бонифаций. Я предпочел бы прозываться хоть и Ферситом, чем иметь безобразную наружность! Впрочем, хороша ли она теперь, не знаю.
Беат. Вот и я так же, если бы был богат и если бы предстояло отказаться либо от богатства, либо от имени, предпочел бы получить имя Ира, чем остаться нищим.
Бонифаций. Вполне с тобою согласен.
Беат. Да не иначе, мне думается, выбрали бы и другие, кто наделен крепким здоровьем или иными телесными достоинствами.
Бонифаций. Пожалуй.
Беат. Но разве мало мы встречаем таких, что предпочитают носить имя ученых и благочестивых, чем быть доподлинно образованными и честными?
Бонифаций. Я знаю очень многих из этой породы.
Беат. Так разве не больше весу имеет у нас имя, нежели вещь?
Бонифаций. По-видимому, больше.
Беат. И если бы явился среди нас диалектик, который умело определил бы, что такое государь, что епископ, что городской правитель, что философ, быть может, и тут нашлись бы многие, которые вещи предпочли бы имя.
Бонифаций. Не сомневаюсь, если государь — это тот, кто в согласии с законами и со справедливостью целью себе полагает благо народа, а не свое собственное, епископ — тот, кто целиком посвятил себя заботам о пастве господней, правитель — кто искренне печется о городе, философ — кто, пренебрегши дарами судьбы, старается стяжать одну только мудрость.
Беат. Теперь ты видишь, сколько примеров такого рода мог бы я наприводить.
Бонифаций. Да, без счета.
Беат. И все те, кого я упомянул, по-твоему, не люди?
Бонифаций. Боюсь, как бы скорее нам самим не потерять имя человека.
Беат. Но если человек — животное разумное, то как далеко это от разума: в телесных даже не благах, но скорее выгодах, в вещах внешних, которые судьба и дарит и отнимает по своему произволу, мы вещь предпочитаем имени, а в истинных благах души имя ценим больше вещи.
Бонифаций. Превратное, клянусь, суждение, если вдуматься!
Беат. Но и в противоположных обстоятельствах — та же превратность.
Бонифаций. Я жду, продолжай.
Беат. Что было сказано о наименованиях вещей желательных, следует приложить и к названиям вещей, которых надо избегать.
Бонифаций. Очевидно, так.
Беат. Быть тираном ужаснее, чем имя тирана; и если дурной епископ, но евангельскому приговору, — вор и разбойник, не так должны мы гнушаться этих слов, как самой вещи.
Бонифаций. Ну, еще бы!
Беат. Об остальном заключи сходным образом сам.
Бонифаций. Я прекрасно тебя понимаю.
Беат. Согласится ли кто носить имя дурака?
Бонифаций. Никто решительно!
Беат. Разве не дурень тот, кто ловит рыбу золотым крючком, кто стекло предпочитает самоцветам, кому кони дороже жены и детей?
Бонифаций. Такой человек был бы глупее любого Кореба.
Беат. Но далеко ли ушли от него те, кто спешит на войну и в ожидании не бог весть какой выгоды подвергает опасности тело и душу? Кто усердно копит богатства, тогда как душою наги и неимущи? Кто украшает платье и жилище, тогда как душа заброшена и неприбрана? Кто боязливо дорожит телесным здоровьем, душою же, страдающей столькими смертельными недугами, пренебрегает? Кто, наконец, мимолетнейшими наслаждениями этой жизни выслуживает себе вечную муку?
Бонифаций. Сам разум заставляет признать, что они более чем дураки.
Беат. Но хотя подобными дураками полон мир, ты едва ли найдешь хоть одного, кто стерпел бы это наименование, тогда как вещь ни малейшего отвращения у них не вызывает.
Бонифаций. Да, конечно.
Беат. Ты знаешь, как всем ненавистны наименования «лгун» или «вор».
Бонифаций. До крайности. И не без причины.
Беат. Согласен. Но хотя бесчестить мужних жен — хуже всякого воровства, иные даже хвастаются именем прелюбодея. А обзови их кто вором — тут же обнажат меч.
Бонифаций. Так ведут себя многие.
Беат. И многие безнадежно погрязли в блуде и пьянстве, и при этом радуются, и никого не таятся, но имя распутного гуляки их оскорбляет.
Бонифаций. Не сомневаюсь, что вещь они вменяют себе, в славу, тогда как названия, которое ей принадлежит, страшатся.
Беат. Но едва ли какое слово звучит для нас более невыносимо, чем лжец.
Бонифаций. Я знаю людей, которые за это слово мстили смертью.
Беат. Если бы они одинаково гнушались и самой вещи! С тобою никогда не случается, что человек обещает вернуть долг к известному сроку и обманывает?
Бонифаций. Часто. А бывает, что и клятвенно отпирается от своего обещания. И это не однажды, но снова и снова.
Беат. Может, им нечем было платить?
Бонифаций. Нет, было, но они полагали для себя удобнее не расплачиваться.
Беат. Но разве это не значит лгать?
Бонифаций. Безусловно!
Беат. А ты посмел бы обратиться к такому должнику с такою речью: «Почему ты лжешь мне раз за разом?»
Бонифаций. Нет, если бы только не изготовился к бою.
Беат. А разве не так же всякий день обманывают нас каменщики, кузнецы, портные и золотых дел мастера, обещая закончить работу к известному дню и не заканчивая, хоть это и очень для нас важно?
Бонифаций. Поразительное бесстыдство! Но прибавь к ним и адвокатов, которые обещают свою помощь.
Беат. Можешь прибавить еще сотни других. И, однако, никто из этих людей не стал бы терпеть прозвания «лжец».
Бонифаций. Обманами такого рода полна вселенная.
Беат. Имени «вор» тоже никто не переносит, а к самой вещи далеко не все так уж непримиримы.
Бонифаций. Жду объяснений.
Беат. Какое различие меж тем, кто крадет твое имущество из сундука, и тем, кто ложно клянется, будто ничего не принимал от тебя на сохранение?
Бонифаций. Никакого. Разве что больший злодей тот, кто грабит человека, который ему доверился.
Беат. А многие ли возвращают принятое на сохранение?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153