А потом, как ни в чём не бывало, легко выкарабкался из стога не твёрдую землю и подал руки своей спутнице – безмятежный и спокойный, словно каждый день вот так переносился за сотни вёрст. Колдунья взялась за протянутые ладони и чинно выбралась следом, прихватив с собой лишь узелок. Вопросов она больше задавать не стала. Снова сделала постное лицо, будто по-прежнему считала, что ничего диковинного не произошло.
Надо сказать, вид у Люции снова был донельзя потешный – мужская рубаха, заправленная в шерстяную юбку и при этом, всё – размеров на пять больше, чем требовалась. Ни дать, ни взять – уличная нищенка. На мгновение магу стало жаль девчонку, которая и без того не блистала красотой, а уж в этаком наряде и вовсе становилась похожей на бездомную бродяжку.
«Надо раздобыть ей приличное платье, – неожиданно для себя подумал Торой, – какое-нибудь зелёное или голубое, чтобы подошло к цвету глаз».
Ведьма, разумеется, не догадывалась о благих человеколюбивых намерениях своего спутника. Она сосредоточенно выбирала травинки из спутавшихся волос и озиралась, как показалось Торою, исподтишка. Словно бы намеренно не хотела льстить ему своими восторгами. Волшебник с трудом скрыл улыбку и поднял из травы Илана, самозабвенно охотящегося за кузнечиком.
Люция, обрадованная, что спутник отвлёкся, огляделась уже смелее – широкий, скошенный луг, утыканный стогами, простирался вокруг, насколько хватало глаз, и только вдалеке маячили аккуратные деревенские домики. Странно – в Фариджо не пришла зима… Могло ли статься так, что и люди здесь не засыпали? Колдунья почесала кончик носа и полезла в свой узелок за гребешком. Торой тем временем ловко перехватил восторженно бегающего по скошенной траве Илана, принялся приводить мальчишку в порядок – очищать от сухих травинок, расправлять одежду. Паренёк терпеливо поворачивался то так, то эдак, чтобы волшебнику было удобнее.
– Ты очень храбро дрался, – Похвалил его маг. – Если бы не меткий бросок, мы бы нипочём не выбрались. Видел, как огонёк испугал ведьму?
Илан покраснел от гордости и кивнул. Волшебное пламя и впрямь разрезало кисею снежинок, словно горячий нож масло. Конечно, это ни в коей мере не напугало и уж тем более не остановило ведьму, лишь на долю секунды задержало, но… Именно эти драгоценные мгновения и позволили путникам так удачно унести ноги. Неужто же не сказать об этом отважному мальчишке, который вместо того, чтобы плакать, бесстрашно защищался наравне со взрослыми?
– Торой, – вдруг застенчиво сказал Илан, – я бы тоже хотел стать волшебником.
Он потупил глаза, словно признался в чём-то постыдном. Маг даже заподозрил, уж не внушал ли кто пареньку мыслей о том, что здешний мир был бы куда как спокойнее без волшебства? Собственно, в свете последних событий, нельзя было не согласиться с правотой подобных замечаний.
Но чародей оставил своё мнение при себе, лишь потрепал мальчика по льняной макушке и ответил:
– К сожалению, магом нельзя стать вот так – по желанию. Им нужно родиться.
Внучок зеркальщика жалко шмыгнул носом, но, тем не менее, не особенно расстроился. Про себя он уже решил, что попробует стать волшебником. Ну, мало ли, вдруг получится… Мальчишка вытер нос рукавом рубашонки и резво рванул вперёд, туда, где маячили вдалеке крыши деревенских домов. Взрослые, хотя и менее поспешно, отправились следом.
– Люция… – Торой внимательно посмотрел на ведьму, словно раздумывая, стоит ли продолжать и, наконец, закончил, – Если бы не ты, мы бы погибли.
Девушка польщённо улыбнулась, отчего на щеках обозначились едва заметные, но очень трогательные ямочки.
– Я всё хотел поблагодарить тебя, – продолжил маг, боясь, как бы девушка не перебила его, – ну, что тащила меня по лесу, не бросила умирать в снегу, не оставила на растерзание волкам и вот, сейчас… Знаешь, я не думал, что Ихвель осмелится напасть, по правде сказать, я был к этому совсем не готов и даже не смог толком отразить удар, лишь отвёл в сторону…
Он сбился и замолчал. Ещё никогда в жизни Торой не признавался перед кем-то в своей несостоятельности. Делать это оказалось далеко не так трудно, как он представлял себе раньше, но всё-таки неприятно. А потому волшебник до крайности не хотел, что бы Люция охотно подхватила его самобичевания и, не приведи Сила, усилила их какими-нибудь едкими замечаниями, до которых была та ещё мастерица. Однако этого не произошло. Ведьма рассеяно кивнула, принимая благодарность и опуская всё остальное, а потом спросила:
– Эта Ихвель, она кто?
Маг на несколько мгновений замялся, а потом ответил:
– Она погодная ведьма. Ну, знаешь из тех, что подстраиваются под любую погоду и тянут силы из всяких природных явлений – снега там или дождя… Она очень сильная колдунья. Пожалуй, самая сильная из всех, каких я только знал. Честно говоря, я сперва подумал, уж не она ли так круто обошлась с Мираром, но потом понял – не она. У неё над головой парила та же руна Ан, что стерегла честность и близнецов-чернокнижников.
Люция с наслаждением вдохнула прогретый, напоённый ароматом подсыхающей травы воздух и беспечно спросила:
– Что за руна Ан?
Торою пришлось вкратце рассказать и о руне, и о её назначении.
Некоторое время после этого путники шли в молчании, смотрели на приближающуюся деревню и думали каждый о своём. Наконец, девушка нарушила тишину:
– Ты так и не ответил мне, кто такая Ихвель.
Маг усмехнулся. Вообще-то ответил. Не всё, конечно, но… Но разве что утаишь от этой вредной неказистой прощелыги?
– Разве?
Колдунка хмыкнула, давая понять, что именно думает о его ответах. Уж узнать в Ихвели погодную ведьму она и сама смогла, чай, не глупее полена.
– Не всё. – Она устремила взгляд под ноги и теперь сосредоточенно смотрела на подол своей необъятной юбки. – Безо всякого повода она, узнав тебя, не стала бы волком кидаться.
Торой отвернулся, пряча улыбку, но всё же отозвался:
– Давно, когда я ещё только примкнул к Гильдии Чернокнижников, у нас с Ихвелью был роман.
Люция нахохлилась и приняла самый отсутствующий вид, а потом всё же не удержалась и, словно вскользь, произнесла, глядя на бегущего вереди Илана:
– С этой… косоглазой?!
Волшебник расхохотался тому, как веско и в то же самое время с плохо скрытой злостью ведьма произнесла эти слова.
– Ну, – ответил он, отсмеявшись и проигнорировав досадливый взгляд своей собеседницы, – дело тут не в глазах, она на самом деле очень… Как бы тебе сказать… Очень интересна, многое знает, оригинальна в суждениях, занимательная собеседница и при желании умеет быть до крайности обворожительной.
Юная колдунка презрительно скривила губы и ответила:
– Видимо, о тебе она думает вовсе не столь лестно, раз вознамерилась прикончить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151