Он много часов подряд не оставлял бесплодных попыток, глаза жгло от постоянного напряжения. Глубокие борозды остались на пальцах — так крепко он сжимал инструменты, но все напрасно. Он не сумел выделить еще одну нить сна.
Рапсодия больше не годилась для его целей. В первый раз ему просто повезло, больше на это рассчитывать не приходилось — теперь ткань ее снов была неразрывно связана с Эши. Несмотря на потерю памяти о событиях последней ночи, любая мысль, мелькнувшая в ее подсознании, имела непосредственное отношение к Эши. Попытки Меридиона вытащить нить и прикрепить ее к чему-то другому причиняли ей боль, вызывали панику и страх. Он видел, какие кошмары преследовали Рапсодию всю ночь после их разлуки. Меридион в отчаянии отбросил серебряный остроконечный инструмент.
Конец приближался. И он не мог их предупредить.
Все его манипуляции с Прошлым ни к чему не привели, в итоге результат все равно не изменился.
Меридион опустил голову на инструментальную панель Редактора Времени и разрыдался.
Рядом валялись фрагменты времени, обрезки пленки и обрывки нитей, оставшихся от исходной пряди Прошлого, которое он пытался изменить. Он удрученно смел их в сторону, один кусочек прилип к влажным от пота пальцам.
Меридион тряхнул рукой, но кусочек не желал отставать. Тогда он поднес пальцы к источнику света Редактора Времени.
От изображения на обрывке пленки не осталось ничего, жар Редактора Времени безнадежно ее испортил. Верхняя часть также была разорвана, сенсорная информация уничтожена. Лишь нижняя часть пленки не пострадала, здесь был записан звук из Прошлого. Меридион поднес кусочек к уху.
Раздался едва слышный шелест голоса Праматери, подобный стрекоту насекомого.
«Спасение этого мира есть задача, непосильная одному человеку. Мир, чья судьба зависит от желаний одного, слишком прост, чтобы его следовало спасать».
Меридион обдумал услышанные слова.
«Задача, непосильная одному человеку».
Никакому.
У него неожиданно возникла замечательная идея, и вновь обретенная надежда заставила Меридиона забыть об усталости и охватившем его отчаянии.
Он вновь включил Редактор Времени. Яркий свет озарил стеклянные стены его сферического кабинета, висящего среди тусклых звезд, жар кипящих морей образовывал пелену тумана над поверхностью мира под ним.
Существовал еще один путь, другой способ подсоединения нити сна. Путь, который уже освещен, синхронный уже существующему.
Имя, которое уже использовано.
Когда машина была полностью готова к работе, Меридион вновь заглянул в окуляр и осторожно вернул пленку на сутки назад, чтобы рассмотреть другое место в темных горах, где ночь была черной как смола. Довольно быстро Меридион нашел то, что искал. Начиналась буря, ветер с Зубов нес кристаллы холодного снега.
Он легко поймал нить сна и закрепил ее в новом месте. Ему удалось создать предупреждение.
Оставалось лишь проследить, воспользуются ли они им.
Луч солнечного света, подобный золотым волосам Рапсодии, прорвался сквозь утренние облака. Эши вошел в золотой круг, и его туманный плащ засверкал миллионами крошечных капель-бриллиантов в холодном воздухе ран ней зимы.
Рапсодия улыбнулась из-под своего капюшона. Чудесная картина, воспоминание, которое она прибережет для долгих печальных дней. Залитый солнцем Эши, закутанный в туманный плащ, стоит на фоне сияющих снежных вершин на крутой горной тропе. У Рапсодии защемило сердце: сейчас они расстанутся, и он навсегда уйдет из ее жизни.
Со стороны Зубов донесся оглушительный рев, и она вздрогнула. Звук эхом отразился от горных отрогов и прокатился по широкой пустоши, пугая животных, оставшихся там, несмотря на наступление зимы. Этот рев ни с чем нельзя было спутать.
— Грунтор! — Рапсодия обернулась, пытаясь найти в ослепительном утреннем свете источник крика.
Эши приложил руку к глазам, оглядывая залитые солнцем горы. Потом показал в сторону бараков, где жили стражники Илорка.
— Вон там, — сказал он.
Рапсодия последовала его примеру и поднесла руку к глазам. Из пещеры, служившей входом в бараки, стремительно выскакивали маленькие фигурки, похожие на хлопья пепла проснувшегося вулкана. Солдаты болги спешно покидали казармы, прятались за выступами скал. Рапсодия покачала головой.
— Наверное, у Грунтора опять кошмары, — заметила она, наблюдая за разбегающимися болгами.
Через мгновение выяснилось, что она не ошиблась. Из пещеры показалась более крупная фигура, хотя с такого расстояния и она выглядела совсем маленькой. Рапсодия сразу поняла, что Грунтор в смятении.
Она подождала подходящего порыва ветра, который донес бы ее крик до пещеры.
— Эй, Грунтор! — позвала она.
Могучая фигура застыла на месте, затем фирболг заметил ее и энергично замахал руками. Рапсодия помахала в ответ.
— Извини, — сказала она Эши, стоявшему опираясь на посох. — Я должна идти к нему. — Она провела ладонью по его плечу.
Эши кивнул. Туманный плащ скрыл его разочарование.
— Конечно, — отозвался он, — я подожду.
Рапсодия вновь погладила его по плечу и быстро побежала наверх. Она заметила, что солдаты, стараясь не привлекать к себе внимания, возвращаются в пещеру.
— Боги, что случилось? Ты ужасно выглядишь.
Хотя Грунтор успел немного пробежаться, его глаза все еще горели безумным огнем. Огромная грудь великана стремительно вздымалась.
— Успокойся, все в порядке, — велела Рапсодия, используя голос Дающей Имя. — Что случилось?
Грунтор постепенно успокоился и вскоре стал дышать ровнее.
— Мы должны спуститься вниз, герцогиня. Она нуждается в нас.
— Праматерь? Или Дитя? И откуда ты знаешь?
Великан наклонился и уперся могучими руками в колени.
— Дитя Земли. Ой не знает, откуда Ой знает, Ой просто делает. Я могу видеть ее сны, она в панике. И Ой не может ее винить — такие это сны. Тебе нужно спеть для нее, твоя светлость. Она в ужасе.
— Хорошо, Грунтор, — успокаивающе сказала Рапсодия. — Я пойду с тобой. Но сначала мне нужно спуститься обратно к Эши, он уходит.
Грунтор выпрямился и бросил на нее пристальный взгляд.
— Совсем?
— Да.
В глазах великана появилось сочувствие.
— С тобой все в порядке, герцогиня?
Рапсодия улыбнулась. Она вспомнила, как он впервые задал ей этот вопрос — в одном из бесконечных туннелей Корня, Грунтор пытался выяснить, не свалилась ли она в бездонную пропасть. Тогда она ответила утвердительно, понимая, что ее слова правдивы лишь отчасти, она больше никогда не будет по-настоящему «в порядке». Какая печальная ирония: услышать тот же самый вопрос именно сейчас.
— Со мной все будет хорошо, — просто ответила она. — Разбуди Акмеда и принеси мои доспехи. Встретимся на пустоши.
Грунтор кивнул, потрепал ее по плечу и зашагал обратно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
Рапсодия больше не годилась для его целей. В первый раз ему просто повезло, больше на это рассчитывать не приходилось — теперь ткань ее снов была неразрывно связана с Эши. Несмотря на потерю памяти о событиях последней ночи, любая мысль, мелькнувшая в ее подсознании, имела непосредственное отношение к Эши. Попытки Меридиона вытащить нить и прикрепить ее к чему-то другому причиняли ей боль, вызывали панику и страх. Он видел, какие кошмары преследовали Рапсодию всю ночь после их разлуки. Меридион в отчаянии отбросил серебряный остроконечный инструмент.
Конец приближался. И он не мог их предупредить.
Все его манипуляции с Прошлым ни к чему не привели, в итоге результат все равно не изменился.
Меридион опустил голову на инструментальную панель Редактора Времени и разрыдался.
Рядом валялись фрагменты времени, обрезки пленки и обрывки нитей, оставшихся от исходной пряди Прошлого, которое он пытался изменить. Он удрученно смел их в сторону, один кусочек прилип к влажным от пота пальцам.
Меридион тряхнул рукой, но кусочек не желал отставать. Тогда он поднес пальцы к источнику света Редактора Времени.
От изображения на обрывке пленки не осталось ничего, жар Редактора Времени безнадежно ее испортил. Верхняя часть также была разорвана, сенсорная информация уничтожена. Лишь нижняя часть пленки не пострадала, здесь был записан звук из Прошлого. Меридион поднес кусочек к уху.
Раздался едва слышный шелест голоса Праматери, подобный стрекоту насекомого.
«Спасение этого мира есть задача, непосильная одному человеку. Мир, чья судьба зависит от желаний одного, слишком прост, чтобы его следовало спасать».
Меридион обдумал услышанные слова.
«Задача, непосильная одному человеку».
Никакому.
У него неожиданно возникла замечательная идея, и вновь обретенная надежда заставила Меридиона забыть об усталости и охватившем его отчаянии.
Он вновь включил Редактор Времени. Яркий свет озарил стеклянные стены его сферического кабинета, висящего среди тусклых звезд, жар кипящих морей образовывал пелену тумана над поверхностью мира под ним.
Существовал еще один путь, другой способ подсоединения нити сна. Путь, который уже освещен, синхронный уже существующему.
Имя, которое уже использовано.
Когда машина была полностью готова к работе, Меридион вновь заглянул в окуляр и осторожно вернул пленку на сутки назад, чтобы рассмотреть другое место в темных горах, где ночь была черной как смола. Довольно быстро Меридион нашел то, что искал. Начиналась буря, ветер с Зубов нес кристаллы холодного снега.
Он легко поймал нить сна и закрепил ее в новом месте. Ему удалось создать предупреждение.
Оставалось лишь проследить, воспользуются ли они им.
Луч солнечного света, подобный золотым волосам Рапсодии, прорвался сквозь утренние облака. Эши вошел в золотой круг, и его туманный плащ засверкал миллионами крошечных капель-бриллиантов в холодном воздухе ран ней зимы.
Рапсодия улыбнулась из-под своего капюшона. Чудесная картина, воспоминание, которое она прибережет для долгих печальных дней. Залитый солнцем Эши, закутанный в туманный плащ, стоит на фоне сияющих снежных вершин на крутой горной тропе. У Рапсодии защемило сердце: сейчас они расстанутся, и он навсегда уйдет из ее жизни.
Со стороны Зубов донесся оглушительный рев, и она вздрогнула. Звук эхом отразился от горных отрогов и прокатился по широкой пустоши, пугая животных, оставшихся там, несмотря на наступление зимы. Этот рев ни с чем нельзя было спутать.
— Грунтор! — Рапсодия обернулась, пытаясь найти в ослепительном утреннем свете источник крика.
Эши приложил руку к глазам, оглядывая залитые солнцем горы. Потом показал в сторону бараков, где жили стражники Илорка.
— Вон там, — сказал он.
Рапсодия последовала его примеру и поднесла руку к глазам. Из пещеры, служившей входом в бараки, стремительно выскакивали маленькие фигурки, похожие на хлопья пепла проснувшегося вулкана. Солдаты болги спешно покидали казармы, прятались за выступами скал. Рапсодия покачала головой.
— Наверное, у Грунтора опять кошмары, — заметила она, наблюдая за разбегающимися болгами.
Через мгновение выяснилось, что она не ошиблась. Из пещеры показалась более крупная фигура, хотя с такого расстояния и она выглядела совсем маленькой. Рапсодия сразу поняла, что Грунтор в смятении.
Она подождала подходящего порыва ветра, который донес бы ее крик до пещеры.
— Эй, Грунтор! — позвала она.
Могучая фигура застыла на месте, затем фирболг заметил ее и энергично замахал руками. Рапсодия помахала в ответ.
— Извини, — сказала она Эши, стоявшему опираясь на посох. — Я должна идти к нему. — Она провела ладонью по его плечу.
Эши кивнул. Туманный плащ скрыл его разочарование.
— Конечно, — отозвался он, — я подожду.
Рапсодия вновь погладила его по плечу и быстро побежала наверх. Она заметила, что солдаты, стараясь не привлекать к себе внимания, возвращаются в пещеру.
— Боги, что случилось? Ты ужасно выглядишь.
Хотя Грунтор успел немного пробежаться, его глаза все еще горели безумным огнем. Огромная грудь великана стремительно вздымалась.
— Успокойся, все в порядке, — велела Рапсодия, используя голос Дающей Имя. — Что случилось?
Грунтор постепенно успокоился и вскоре стал дышать ровнее.
— Мы должны спуститься вниз, герцогиня. Она нуждается в нас.
— Праматерь? Или Дитя? И откуда ты знаешь?
Великан наклонился и уперся могучими руками в колени.
— Дитя Земли. Ой не знает, откуда Ой знает, Ой просто делает. Я могу видеть ее сны, она в панике. И Ой не может ее винить — такие это сны. Тебе нужно спеть для нее, твоя светлость. Она в ужасе.
— Хорошо, Грунтор, — успокаивающе сказала Рапсодия. — Я пойду с тобой. Но сначала мне нужно спуститься обратно к Эши, он уходит.
Грунтор выпрямился и бросил на нее пристальный взгляд.
— Совсем?
— Да.
В глазах великана появилось сочувствие.
— С тобой все в порядке, герцогиня?
Рапсодия улыбнулась. Она вспомнила, как он впервые задал ей этот вопрос — в одном из бесконечных туннелей Корня, Грунтор пытался выяснить, не свалилась ли она в бездонную пропасть. Тогда она ответила утвердительно, понимая, что ее слова правдивы лишь отчасти, она больше никогда не будет по-настоящему «в порядке». Какая печальная ирония: услышать тот же самый вопрос именно сейчас.
— Со мной все будет хорошо, — просто ответила она. — Разбуди Акмеда и принеси мои доспехи. Встретимся на пустоши.
Грунтор кивнул, потрепал ее по плечу и зашагал обратно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181