Там тоже на полу были высечены эти символы.
Он бросил взгляд на длинную нить, медленно перемещающуюся над плато, и понял, что это маятник часов, беззвучно отмеряющих мгновения, часы и смену времен года давно исчезнувшего царства; каждый взмах маятника отмечал новый фрагмент бесконечно движущегося времени.
— Здесь проходило обучение ритуалу Порабощения, тренировки и посвящение, — сказала Праматерь. Множество голосов слились в один — в высокое шипение, которое ранее слышал Акмед. Очевидно, она посчитала, что Грунтору это знать необязательно. — В прежние дни здесь бывало множество людей, звучало биение тысяч сердец — прекрасное место для обучения тех, кто хочет уметь выделять ритм одного-единственного сердца, выйти на охоту на ф'доров. — Акмед кивнул.
Праматерь обратила темные глаза на великана болга. Когда она заговорила снова, ее голос зазвучал в двух регистрах.
— Много жизней назад в горах существовали огромные города и огромные залы советов. Туннели являлись венами Колонии, по которым текла ее жизненная сила.
И мы были ее жизненной силой, жередиты, Братство. Здесь находилось сердце Колонии.
— А как зажигается огонь? — спросил Акмед.
— Здесь нет огня.
Два болга удивленно посмотрели на Праматерь, а по том переглянулись. Перед глазами у Грунтора все неожиданно прояснилось, хотя в воздухе по-прежнему висели дым и сажа и едко пахло расплавленным металлом.
Лицо Праматери не изменилось, но глаза заблестели.
— Здесь нет огня, — повторила она, со значением глядя на Акмеда. — Ты дракианин, но не жередит, не член Братства. Ты никогда не был частью Колонии.
— Верно. — К горлу Акмеда подкатила тошнота. Прошлое была навеки погребено в его памяти, и ему совсем не хотелось вытаскивать его на свет. Он приготовился к расспросам, но Праматерь лишь кивнула.
— Никто из Братства не стал бы использовать огонь даже по мелочам. Огонь — стихия нашего врага. Здесь вполне достаточно тепла в водоемах и источниках. — Перед глазами болгов возникли серные пруды с горячими ключами, над которыми поднимался пар, с другой стороны скалы такие же горячие источники били под Лориториумом.
Они имели тот же источник, что и тусклый свет, наполнявший туннели и пещеры размытым сиянием. Да и туннели в Корне освещались так же.
Праматерь указала на землю.
— Садитесь, — коротко бросила она. — Я должна рассказать вам историю гибели этого города. — Когда они послушно сели, она посмотрела на Акмеда, а потом ее взгляд вновь обратился в темноту. — Вы должны услышать ее от начала и до конца, поскольку в некотором смысле это история и вашей смерти.
16
Ночью Элендру разбудил странный сон — ей снилась тьма. Она стояла, как и двадцать лет назад, перед Ллауроном, сыном Энвин, у ног ее сестры Мэнвин, прорицательницы Будущего. Она задрожала в своей постели, когда слова безумной женщины возникли в ее памяти.
«Берегись, носительница меча. Ты можешь уничтожить того, кого ищешь, но если ты отправишься сегодня ночью, риск возрастет. Если ты потерпишь поражение, то не умрешь, но однажды, в старом мире, ты уже потеряла часть своего сердца и души, теперь с тобой случится то же самое, но в физическом плане. И та часть, которую ты потеряешь, будет преследовать тебя до тех пор, пока ты не взмолишься о смерти, потому что он будет использовать тебя, как игрушку, подчиняя своей воле, чтобы творить злые дела, даже обеспечивая его детьми».
Элендра резко села на постели. Меховые одеяла намокли от пота и слез, она дрожала. Элендра медленно встала и подошла к камину. Огонь почти погас, лишь несколько угольков продолжали тлеть среди серого пепла. Элендра подула на них, они на мгновение покраснели, а потом подернулись пеплом.
«Ничего не осталось, — казалось, говорили они. — Признай, рано или поздно даже самый яркий огонь гаснет. Вот как это выглядит».
Элендра не нуждалась в напоминаниях. Она каждое утро видела это в зеркале.
Уже десять лет к ней не возвращался этот сон. Почему он приснился сейчас? Меч вернулся. Она почувствовала, когда его вытащили из земли, но потом его пламя стало удаляться, пока не исчезло совсем. Но сейчас она вновь его ощущала, на закате и во время восхода, он был где-то со всем близко. Элендра посмотрела на темный камин и вздохнула. Когда погас последний уголек, она опустила голову на каминную доску и закрыла глаза.
— Я бы хотела немного изменить наш маршрут в Тириан.
Эши наклонился вперед, чтобы лучше слышать Рапсодию. Она одевалась за занавеской, и стук капель, падающих с листвы, заглушал ее слова.
— Что?
Занавеска отодвинулась, и Рапсодия вернулась в комнату.
— Я бы хотела зайти в поселение филидов возле Гвинвуда. Поскольку ты проходил подготовку в Круге, тебе нетрудно его найти, верно?
Ветер неожиданно стих, и наступила напряженная тишина.
— Пожалуй, — после некоторых раздумий ответил он. — Хотя это было много лет назад.
В его голосе послышалась такая неуверенность, что Рапсодия удивленно заморгала. Он провел ее из самого Канрифа через Бет-Корбэр, Ярим и Кандерр к северной границе Гвинвудского леса, где находилось логово Элинсинос, не пользуясь картой и ни разу не сбившись с пути. Он путешествовал по девственным лесам и бескрайним полям, простирающимся во всех направлениях до самого горизонта, словно был бродячим лордом, владельцем этих земель. Ей показалось странным, что Эши не уверен, найдет ли он дорогу к поселению филидов у подножия Великого Белого Дерева, которое, по ее предположению, находилось совсем рядом.
— Если ты не знаешь, как туда идти, не сомневаюсь, что я и сама доберусь, — заявила она, поудобнее пристраивая дорожную сумку на плечах. — Если я напрягусь, то даже отсюда услышу песню Дерева. Более того, мне кажется, что до первых хижин филидов совсем близко. Кстати, мы сейчас в Наварне или Гвинвуде?
Эши ответил после долгой паузы:
— В Гвинвуде.
— Так я и думала. Я была в этой части леса вместе с Гэвином.
— Я могу найти Круг. — Голос Эши стал напряженным. — Что тебе там нужно?
— Отправить письмо в Илорк, чтобы они узнали об изменении моих планов. Я не могу задержаться на несколько месяцев у Элендры, не дав им знать. У Ллаурона есть почтовые птицы. Он отправит послание Акмеду, если я его попрошу. Но мне кажется, тебя что-то смущает. Мне не хочется навязываться.
Эши покачал головой:
— Я отведу тебя к Кругу, однако мне бы не хотелось в него входить. Буду ждать тебя в лесу на юге, пока ты не отправишь свое послание, а потом провожу до Тириана.
Рапсодия улыбнулась:
— Спасибо, я тебе очень благодарна.
Эши отвернулся и вздохнул, потом посмотрел в окно и закрыл глаза.
— В таком случае, дай мне поспать. До рассвета еще далеко.
На следующее утро небо очистилось, и земля быстро подсохла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
Он бросил взгляд на длинную нить, медленно перемещающуюся над плато, и понял, что это маятник часов, беззвучно отмеряющих мгновения, часы и смену времен года давно исчезнувшего царства; каждый взмах маятника отмечал новый фрагмент бесконечно движущегося времени.
— Здесь проходило обучение ритуалу Порабощения, тренировки и посвящение, — сказала Праматерь. Множество голосов слились в один — в высокое шипение, которое ранее слышал Акмед. Очевидно, она посчитала, что Грунтору это знать необязательно. — В прежние дни здесь бывало множество людей, звучало биение тысяч сердец — прекрасное место для обучения тех, кто хочет уметь выделять ритм одного-единственного сердца, выйти на охоту на ф'доров. — Акмед кивнул.
Праматерь обратила темные глаза на великана болга. Когда она заговорила снова, ее голос зазвучал в двух регистрах.
— Много жизней назад в горах существовали огромные города и огромные залы советов. Туннели являлись венами Колонии, по которым текла ее жизненная сила.
И мы были ее жизненной силой, жередиты, Братство. Здесь находилось сердце Колонии.
— А как зажигается огонь? — спросил Акмед.
— Здесь нет огня.
Два болга удивленно посмотрели на Праматерь, а по том переглянулись. Перед глазами у Грунтора все неожиданно прояснилось, хотя в воздухе по-прежнему висели дым и сажа и едко пахло расплавленным металлом.
Лицо Праматери не изменилось, но глаза заблестели.
— Здесь нет огня, — повторила она, со значением глядя на Акмеда. — Ты дракианин, но не жередит, не член Братства. Ты никогда не был частью Колонии.
— Верно. — К горлу Акмеда подкатила тошнота. Прошлое была навеки погребено в его памяти, и ему совсем не хотелось вытаскивать его на свет. Он приготовился к расспросам, но Праматерь лишь кивнула.
— Никто из Братства не стал бы использовать огонь даже по мелочам. Огонь — стихия нашего врага. Здесь вполне достаточно тепла в водоемах и источниках. — Перед глазами болгов возникли серные пруды с горячими ключами, над которыми поднимался пар, с другой стороны скалы такие же горячие источники били под Лориториумом.
Они имели тот же источник, что и тусклый свет, наполнявший туннели и пещеры размытым сиянием. Да и туннели в Корне освещались так же.
Праматерь указала на землю.
— Садитесь, — коротко бросила она. — Я должна рассказать вам историю гибели этого города. — Когда они послушно сели, она посмотрела на Акмеда, а потом ее взгляд вновь обратился в темноту. — Вы должны услышать ее от начала и до конца, поскольку в некотором смысле это история и вашей смерти.
16
Ночью Элендру разбудил странный сон — ей снилась тьма. Она стояла, как и двадцать лет назад, перед Ллауроном, сыном Энвин, у ног ее сестры Мэнвин, прорицательницы Будущего. Она задрожала в своей постели, когда слова безумной женщины возникли в ее памяти.
«Берегись, носительница меча. Ты можешь уничтожить того, кого ищешь, но если ты отправишься сегодня ночью, риск возрастет. Если ты потерпишь поражение, то не умрешь, но однажды, в старом мире, ты уже потеряла часть своего сердца и души, теперь с тобой случится то же самое, но в физическом плане. И та часть, которую ты потеряешь, будет преследовать тебя до тех пор, пока ты не взмолишься о смерти, потому что он будет использовать тебя, как игрушку, подчиняя своей воле, чтобы творить злые дела, даже обеспечивая его детьми».
Элендра резко села на постели. Меховые одеяла намокли от пота и слез, она дрожала. Элендра медленно встала и подошла к камину. Огонь почти погас, лишь несколько угольков продолжали тлеть среди серого пепла. Элендра подула на них, они на мгновение покраснели, а потом подернулись пеплом.
«Ничего не осталось, — казалось, говорили они. — Признай, рано или поздно даже самый яркий огонь гаснет. Вот как это выглядит».
Элендра не нуждалась в напоминаниях. Она каждое утро видела это в зеркале.
Уже десять лет к ней не возвращался этот сон. Почему он приснился сейчас? Меч вернулся. Она почувствовала, когда его вытащили из земли, но потом его пламя стало удаляться, пока не исчезло совсем. Но сейчас она вновь его ощущала, на закате и во время восхода, он был где-то со всем близко. Элендра посмотрела на темный камин и вздохнула. Когда погас последний уголек, она опустила голову на каминную доску и закрыла глаза.
— Я бы хотела немного изменить наш маршрут в Тириан.
Эши наклонился вперед, чтобы лучше слышать Рапсодию. Она одевалась за занавеской, и стук капель, падающих с листвы, заглушал ее слова.
— Что?
Занавеска отодвинулась, и Рапсодия вернулась в комнату.
— Я бы хотела зайти в поселение филидов возле Гвинвуда. Поскольку ты проходил подготовку в Круге, тебе нетрудно его найти, верно?
Ветер неожиданно стих, и наступила напряженная тишина.
— Пожалуй, — после некоторых раздумий ответил он. — Хотя это было много лет назад.
В его голосе послышалась такая неуверенность, что Рапсодия удивленно заморгала. Он провел ее из самого Канрифа через Бет-Корбэр, Ярим и Кандерр к северной границе Гвинвудского леса, где находилось логово Элинсинос, не пользуясь картой и ни разу не сбившись с пути. Он путешествовал по девственным лесам и бескрайним полям, простирающимся во всех направлениях до самого горизонта, словно был бродячим лордом, владельцем этих земель. Ей показалось странным, что Эши не уверен, найдет ли он дорогу к поселению филидов у подножия Великого Белого Дерева, которое, по ее предположению, находилось совсем рядом.
— Если ты не знаешь, как туда идти, не сомневаюсь, что я и сама доберусь, — заявила она, поудобнее пристраивая дорожную сумку на плечах. — Если я напрягусь, то даже отсюда услышу песню Дерева. Более того, мне кажется, что до первых хижин филидов совсем близко. Кстати, мы сейчас в Наварне или Гвинвуде?
Эши ответил после долгой паузы:
— В Гвинвуде.
— Так я и думала. Я была в этой части леса вместе с Гэвином.
— Я могу найти Круг. — Голос Эши стал напряженным. — Что тебе там нужно?
— Отправить письмо в Илорк, чтобы они узнали об изменении моих планов. Я не могу задержаться на несколько месяцев у Элендры, не дав им знать. У Ллаурона есть почтовые птицы. Он отправит послание Акмеду, если я его попрошу. Но мне кажется, тебя что-то смущает. Мне не хочется навязываться.
Эши покачал головой:
— Я отведу тебя к Кругу, однако мне бы не хотелось в него входить. Буду ждать тебя в лесу на юге, пока ты не отправишь свое послание, а потом провожу до Тириана.
Рапсодия улыбнулась:
— Спасибо, я тебе очень благодарна.
Эши отвернулся и вздохнул, потом посмотрел в окно и закрыл глаза.
— В таком случае, дай мне поспать. До рассвета еще далеко.
На следующее утро небо очистилось, и земля быстро подсохла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181