В нем не было гнева, и Рапсодия обрадовалась. Ей совсем не хотелось оказаться в логове разгневанного дракона. — Он ударил Энвин и убил множество намерьенов. Этот коготь был дарован ей, но Гвиллиам оставил его себе. Спасибо, что принесла его мне, Прелестница.
— Пожалуйста, Элинсинос. Я сожалею о том, что случилось с Энвин.
Гудение стало громче. Рапсодия почувствовала, как в пещере становится жарче.
— Энвин такая же плохая, как Гвиллиам. Она уничтожила собственные сокровища. Дракон никогда не должен так поступать. Мне стыдно, что она принадлежит к моему потомству. Она больше не мое дитя. Дракон до своего последнего часа должен защищать сокровища. Энвин уничтожила свои сокровища.
— Свои сокровища? Какие сокровища?
— Посмотри на меня, Прелестница. Я постараюсь тебя не взять. — Голос был глубоким и нежным. — Если ты мой друг, то должна мне верить, да?
«Рапсодия, не смотри ей в глаза».
Глядя в землю, Рапсодия медленно повернулась. Мерцающее пламя факела отражалось на чешуе, его свет вол нами накатывал на ее льняную рубашку, превращая белую ткань в переливающуюся радугу. Нежность голоса покорила сердце Рапсодии, хотя мозг еще продолжал работать, предупреждая, что она должна опасаться гигантской змеи. Коварство драконов вошло в поговорки, и предупреждение Эши звенело в ее ушах:
«Рапсодия, не смотри ей в глаза».
— Ее сокровищем были намерьены, — ответила Элинсинос. — Они обладали волшебством; им удалось перейти из одного мира в другой и остановить для себя время. В них отобразились все стихии, пусть люди и не умели ими пользоваться. Так здесь появились расы, о которых ничего не знали в здешних местах: гвадды и лирингласы, гвенены и наины, древние серенны и дракиане, а также митлины — человеческий сад, полный самых прекрасных цветов. Они были особенными, Прелестница, удивительные люди, которые заслуживали того, чтобы их лелеяли и защищали. А она повернула против них и многих уничтожила, лишь бы они не достались Гвиллиаму. Мне стыдно.
Рапсодия ощутила влагу на своем лице, посмотрела вниз и обнаружила, что стоит в луже мерцающей жидкости. Она автоматически подняла взгляд и обнаружила, что заворожено смотрит на огромное существо. Элинсинос рыдала.
Рапсодия почувствовала, как разрывается ее сердце, в этот момент она бы с радостью отдала все, чтобы утешить Элинсинос. Возможно, тут не обошлось без магии — почему она так быстро прониклась сочувствием к чудовищу? Или все дело в том, что Элинсинос так удивительно красива? Она подошла к драконихе и мягко коснулась ее массивного когтя.
— Не плачь, Элинсинос.
Дракониха слегка повернула голову и пристально по смотрела на Рапсодию огромными повлажневшими глазами.
— Значит, ты немного со мной побудешь?
— Да. Я останусь у тебя погостить.
6
Уже в четвертый раз за день Грунтор неуклюже остановился, слишком неловкий, чтобы сделать это так же быстро, как Акмед, и тяжело вздохнул.
— Она все еще там, сэр?
— Да. — После каждой паузы голос Акмеда становился все более раздраженным. Король фирболгов обернулся и закричал: — Проклятье, Джо, иди домой, или я привяжу тебя к сталагмиту и оставлю ждать нашего возвращения.
Раздался приглушенный свист, и маленький кинжал с бронзовой рукояткой вонзился в стену пещеры рядом с ухом Акмеда.
— Ты мерзкая свинья, — прорычала в ответ Джо. — Ты не можешь оставить меня одну с маленькими сопляками. Я пойду с вами, проклятый ублюдок, нравится тебе или нет.
Акмед спрятал улыбку и зашагал обратно по туннелю, нырнул за груду камней и вытащил оттуда Джо.
— Хочу дать тебе совет насчет мерзких свиней, — почти весело заявил он. — Они кусаются. Так что не становись у них на пути, они запросто отгрызут от тебя кусочек.
— Да, конечно, ты все знаешь о мерзких свиньях, Акмед. Ты с ними живешь. Видит бог, никто больше на тебя не польстится, за исключением слепца.
— Шагай домой, маленькая мисси, — строго сказал Грунтор. — Ты ведь не хочешь, чтобы я потерял терпение.
— Перестань, Грунтор, — взмолилась Джо, пытаясь скорчить несчастную рожицу — впрочем, у нее ничего не вышло. — Я ненавижу маленьких ублюдков. Мне так хочется пойти с вами. Пожалуйста.
— Разве можно так называть своих внучатых племянников и племянниц? — неискренне осведомился Акмед. — Твоя сестра будет очень огорчена, если услышит, как ты называешь ее внучатых сопляков.
— Они маленькие чудовища. Они все время норовят подставить мне подножку, когда мы поднимаемся в горы, — пожаловалась Джо. — В следующий раз я могу случайно сбросить парочку из них в пропасть. Пожалуйста, не оставляйте меня с ними. Я хочу пойти с вами.
— Нет. Ты пойдешь обратно сама или тебе потребуется сопровождение?
Джо скрестила руки на груди, и на ее лице застыло выражение упрямой злости. Акмед вздохнул:
— Послушай, Джо, вот мое последнее предложение. Если мы найдем то, что ищем, и опасность окажется не слишком серьезной, обещаю, в следующий раз мы возьмем тебя с собой. Но если ты еще раз увяжешься за нами, я свяжу тебя по рукам и ногам и отправлю в детскую, где внучатые сопляки Рапсодии будут играть тобой в мяч. Ты меня поняла? — Джо мрачно кивнула. — Хорошо. А теперь возвращайся обратно и не вздумай идти за нами.
Грунтор вытащил кинжал из стены и протянул его упрямой девчонке, она схватила оружие и засунула его в свой сапог.
Двое болгов молча посмотрели вслед сердитой Джо, с угрюмым видом пошагавшей обратно. Затем они стали спускаться дальше.
Через некоторое время Акмед резко обернулся. Они успели так глубоко спуститься вниз, что свет больше не проникал в туннель, теперь, чтобы подняться обратно, пришлось бы потратить целый день. Прошло несколько недель, прежде чем они с Грунтором сумели выбраться в длительное путешествие в поисках Лориториума, тайногохранилища, карты которого они показывали Рапсодии. К несчастью, вредная девица, ее приемная сестра, узнала об экспедиции и отказалась остаться дома. Им никак не удавалось заставить ее подчиниться.
Акмед чувствовал присутствие Джо, хотя не слышал биения ее сердца, как слышал сердца Грунтора и Рапсодии. Способность различать ритмы лишь тех, кто родился на Серендаире, — вот и все, что осталось от его дара — крови из старого мира.
Джо он чувствовал иначе. Они находились в его горах, он был королем, поэтому он знал, что Джо снова где-то неподалеку и что она в очередной раз ослушалась его приказа. Он повернулся к своему спутнику:
— Грунтор, помнишь, ты как-то говорил, что можешь ощущать движение Земли?
Грунтор почесал в затылке и ухмыльнулся.
— Ой не помнит, чтобы делился своими мыслями с тобой. Честно говоря, Ой только один раз был настолько откровенен — когда много лет назад посетил Дворец Наслаждений старушки Бренды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
— Пожалуйста, Элинсинос. Я сожалею о том, что случилось с Энвин.
Гудение стало громче. Рапсодия почувствовала, как в пещере становится жарче.
— Энвин такая же плохая, как Гвиллиам. Она уничтожила собственные сокровища. Дракон никогда не должен так поступать. Мне стыдно, что она принадлежит к моему потомству. Она больше не мое дитя. Дракон до своего последнего часа должен защищать сокровища. Энвин уничтожила свои сокровища.
— Свои сокровища? Какие сокровища?
— Посмотри на меня, Прелестница. Я постараюсь тебя не взять. — Голос был глубоким и нежным. — Если ты мой друг, то должна мне верить, да?
«Рапсодия, не смотри ей в глаза».
Глядя в землю, Рапсодия медленно повернулась. Мерцающее пламя факела отражалось на чешуе, его свет вол нами накатывал на ее льняную рубашку, превращая белую ткань в переливающуюся радугу. Нежность голоса покорила сердце Рапсодии, хотя мозг еще продолжал работать, предупреждая, что она должна опасаться гигантской змеи. Коварство драконов вошло в поговорки, и предупреждение Эши звенело в ее ушах:
«Рапсодия, не смотри ей в глаза».
— Ее сокровищем были намерьены, — ответила Элинсинос. — Они обладали волшебством; им удалось перейти из одного мира в другой и остановить для себя время. В них отобразились все стихии, пусть люди и не умели ими пользоваться. Так здесь появились расы, о которых ничего не знали в здешних местах: гвадды и лирингласы, гвенены и наины, древние серенны и дракиане, а также митлины — человеческий сад, полный самых прекрасных цветов. Они были особенными, Прелестница, удивительные люди, которые заслуживали того, чтобы их лелеяли и защищали. А она повернула против них и многих уничтожила, лишь бы они не достались Гвиллиаму. Мне стыдно.
Рапсодия ощутила влагу на своем лице, посмотрела вниз и обнаружила, что стоит в луже мерцающей жидкости. Она автоматически подняла взгляд и обнаружила, что заворожено смотрит на огромное существо. Элинсинос рыдала.
Рапсодия почувствовала, как разрывается ее сердце, в этот момент она бы с радостью отдала все, чтобы утешить Элинсинос. Возможно, тут не обошлось без магии — почему она так быстро прониклась сочувствием к чудовищу? Или все дело в том, что Элинсинос так удивительно красива? Она подошла к драконихе и мягко коснулась ее массивного когтя.
— Не плачь, Элинсинос.
Дракониха слегка повернула голову и пристально по смотрела на Рапсодию огромными повлажневшими глазами.
— Значит, ты немного со мной побудешь?
— Да. Я останусь у тебя погостить.
6
Уже в четвертый раз за день Грунтор неуклюже остановился, слишком неловкий, чтобы сделать это так же быстро, как Акмед, и тяжело вздохнул.
— Она все еще там, сэр?
— Да. — После каждой паузы голос Акмеда становился все более раздраженным. Король фирболгов обернулся и закричал: — Проклятье, Джо, иди домой, или я привяжу тебя к сталагмиту и оставлю ждать нашего возвращения.
Раздался приглушенный свист, и маленький кинжал с бронзовой рукояткой вонзился в стену пещеры рядом с ухом Акмеда.
— Ты мерзкая свинья, — прорычала в ответ Джо. — Ты не можешь оставить меня одну с маленькими сопляками. Я пойду с вами, проклятый ублюдок, нравится тебе или нет.
Акмед спрятал улыбку и зашагал обратно по туннелю, нырнул за груду камней и вытащил оттуда Джо.
— Хочу дать тебе совет насчет мерзких свиней, — почти весело заявил он. — Они кусаются. Так что не становись у них на пути, они запросто отгрызут от тебя кусочек.
— Да, конечно, ты все знаешь о мерзких свиньях, Акмед. Ты с ними живешь. Видит бог, никто больше на тебя не польстится, за исключением слепца.
— Шагай домой, маленькая мисси, — строго сказал Грунтор. — Ты ведь не хочешь, чтобы я потерял терпение.
— Перестань, Грунтор, — взмолилась Джо, пытаясь скорчить несчастную рожицу — впрочем, у нее ничего не вышло. — Я ненавижу маленьких ублюдков. Мне так хочется пойти с вами. Пожалуйста.
— Разве можно так называть своих внучатых племянников и племянниц? — неискренне осведомился Акмед. — Твоя сестра будет очень огорчена, если услышит, как ты называешь ее внучатых сопляков.
— Они маленькие чудовища. Они все время норовят подставить мне подножку, когда мы поднимаемся в горы, — пожаловалась Джо. — В следующий раз я могу случайно сбросить парочку из них в пропасть. Пожалуйста, не оставляйте меня с ними. Я хочу пойти с вами.
— Нет. Ты пойдешь обратно сама или тебе потребуется сопровождение?
Джо скрестила руки на груди, и на ее лице застыло выражение упрямой злости. Акмед вздохнул:
— Послушай, Джо, вот мое последнее предложение. Если мы найдем то, что ищем, и опасность окажется не слишком серьезной, обещаю, в следующий раз мы возьмем тебя с собой. Но если ты еще раз увяжешься за нами, я свяжу тебя по рукам и ногам и отправлю в детскую, где внучатые сопляки Рапсодии будут играть тобой в мяч. Ты меня поняла? — Джо мрачно кивнула. — Хорошо. А теперь возвращайся обратно и не вздумай идти за нами.
Грунтор вытащил кинжал из стены и протянул его упрямой девчонке, она схватила оружие и засунула его в свой сапог.
Двое болгов молча посмотрели вслед сердитой Джо, с угрюмым видом пошагавшей обратно. Затем они стали спускаться дальше.
Через некоторое время Акмед резко обернулся. Они успели так глубоко спуститься вниз, что свет больше не проникал в туннель, теперь, чтобы подняться обратно, пришлось бы потратить целый день. Прошло несколько недель, прежде чем они с Грунтором сумели выбраться в длительное путешествие в поисках Лориториума, тайногохранилища, карты которого они показывали Рапсодии. К несчастью, вредная девица, ее приемная сестра, узнала об экспедиции и отказалась остаться дома. Им никак не удавалось заставить ее подчиниться.
Акмед чувствовал присутствие Джо, хотя не слышал биения ее сердца, как слышал сердца Грунтора и Рапсодии. Способность различать ритмы лишь тех, кто родился на Серендаире, — вот и все, что осталось от его дара — крови из старого мира.
Джо он чувствовал иначе. Они находились в его горах, он был королем, поэтому он знал, что Джо снова где-то неподалеку и что она в очередной раз ослушалась его приказа. Он повернулся к своему спутнику:
— Грунтор, помнишь, ты как-то говорил, что можешь ощущать движение Земли?
Грунтор почесал в затылке и ухмыльнулся.
— Ой не помнит, чтобы делился своими мыслями с тобой. Честно говоря, Ой только один раз был настолько откровенен — когда много лет назад посетил Дворец Наслаждений старушки Бренды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181