Хирург работает мясником. Математик – кассиром. Художник – маляром. Скульптор – штукатуром. Адмирал – швейцаром. Парикмахер – постригальщиком газонов. Пианистка – машинисткой. Дирижер – регулировщиком уличного движения. А вот у сатирика большой спектр профессий: дворник, мусорщик, сантехник, ассенизатор, могильщик.
* * *
Голос стюардессы прервал мои размышления:
– Мы подлетаем к России. Затяните потуже пояса.
* * *
Маленькую Данию можно сравнить с большим магазином. В этом магазине есть все. Яблоки – как биллиардные шары: все одинаковые, крепкие, блестящие. Если на яблоке есть хотя бы одна царапина, оно не пересечет границу Дании. Ни в том, ни в другом направлении.
Хотел бы я там жить? Нет. Невозможно жить в магазине. Все время будет тянуть домой. Рассказывать друзьям, что ты ел своими глазами, показать, что на тебе надето.
Но если ты здесь выйдешь на улицу в том, что там на тебя надели, тебя обдерут, как елку в конце января.
Там глупо хвастаться, а здесь – опасно.
Нет, конечно, маленькая Дания – не только большой магазин, но и большой стадион, большой музей, большой работяга. Но уезжать туда?.. Нет, лучше здесь – вместе с оставшимися в живых вытаскивать из мусора, грязи, слез и крови то, что нам приходится называть этим красным словом – родина.
Копенгаген – Ленинград. 1988 г.
Военный мир
Расскажите это своей бабушке.
Русская поговорка
Расскажите это солдатам морской пехоты.
Английская поговорка
Я служил в ракетных войсках. Ракеты были с ядерными боеголовками. Местные жители называли их «болеголовками». Вероятно – потому, что имели от них головную боль.
В лесу, где стояла наша дивизия, было полно грибов. Причем – все белые. И рыжики, и мухоморы, и красные, и черноголовики – все белого цвета.
И это понятно: радиационный фон в лесу превышал допустимое количество рентген.
Но местных жителей это не смущало, потому что грибов они не ели. А только собирали. Смущало это покупателей на рынке.
– А они не заразные? – спрашивал какой-нибудь хитрый покупатель у старухи-грибницы.
– Откудова? – говорила старуха и разрезала гриб ножом. – Вишь? Ничего нет! Ни одного рейгана.
Если же покупатель продолжал сомневаться, нет ли в грибах какой другой химии или физики, ему объясняли:
– А если и есть. Так что? Ты их кушай в противогазе.
* * *
В армии считается, что главное на войне – это аккуратно пришитый подворотничок и умение ходить строем. Блеск ума в армии заменяют на блеск сапог. Причем сапоги чистят почему-то перед едой. Солдат занят своим внешним видом больше, чем голливудская кинозвезда. Он все время что-то стирает, подметает, смазывает, скребет, моет и моется сам. Такое чувство, что солдат все время готовится не к нападению противника, а к свиданию с девушкой.
И это действительно так. Я даже знаю имена этих девушек. Их зовут: Поверка, Проверка, Тревога, Патруль и Инспекция.
Да! Инспекция – это девушка: она никогда не появляется вовремя, причем в то время, которое сама же и назначила; но ждешь её всегда, она снится тебе даже ночью; а как ты готовишься к встрече с ней! – приводишь в порядок свою одежду, аккуратно застилаешь кровать, драишь пол, качаешь мышцу, учишь слова, которые ласкали бы её слух; а когда наконец с ней встречаешься, забываешь все, что должен был ей сказать, мнешься, обливаешься потом, оттого что не знаешь, как она к тебе относится, что взбредет ей сейчас в голову и больше всего боишься её приговора: «Нет, ты – не настоящий мужчина!»
* * *
Можно представить себе наши чувства, когда мы узнали, что из штаба округа к нам едет инспекция! Инспектировать нас в стрельбе.
Командование полка стало думать, как нам лучше отстреляться.
Перебрали уйму вариантов, вплоть до поголовной дизентерии, чтобы всякие инспекции нас за версту обходили. И наконец остановились на следующем.
Насыпать перед мишенями гравий. Если пуля-дура смажет, она попадет в гравий, а гравий-молодец отскочит и попадет в мишень!
– А если дура-пуля смажет и мимо дурака-гравия? спросил командир полка.
– А мы подстрахуемся, – сказали командиру. – Посадим орла-снайпера на дерево.
И вот приезжает инспекция во главе с генералом.
– Кто отстреляется на «отлично», – говорит генерал, – тот получит отпуск на родину с завтрашнего дня.
Начали мы стрелять – и генерал бледнеет. Получается, что с завтрашнего дня в отпуск идёт весь полк.
Потом генерал багровеет, потому что, видно, что-то смикитил, и говорит:
– А может ли кто-нибудь из вас промазать?
И надо же! – никто промазать не может. Хотя стараются.
Вдруг один смазал.
– Стоп! – обрадовался генерал. – Посмотрим, действительно ли он смазал.
Идем. Все видят: вокруг мишеней – гравий. Под деревом – снайпер. Кровь – на заднице.
В отпуск мы, конечно, не поехали, но «отлично» получили. За солдатскую смекалку.
* * *
Наш полк охранял ракетные точки. Перед заступлением на дежурство начальник караула нас инструктировал:
– Задача охраны. Первое – не допустить проникновения на охраняемый объект потусторонних лиц. Второе – если таковые лица проникли на охраняемый объект, не допустить ими запуска ракеты. Третье – если запуск ракеты ими произведен, расстрелять ракету из автомата.
Что делать, если ракета из автомата не расстреляется, начальник караула не объяснял. Но ясно было всем: застрелиться.
* * *
Я все не мог понять, от кого охраняют ракету. Потом я понял: ракету охраняют не столько от врагов, сколько от своих. Чтобы её не растащили на хозяйственные нужды, сувениры, украшения и просто так: «А чего она без дела стоит?» Потом я понял, ЧТО охраняет вообще армия: она охраняет себя.
* * *
Солдат, несущий охрану, должен владеть не только оружием, но и приемами рукопашного боя.
Занятий по рукопашному бою у нас было не очень много. Точней – одно. Вел его капитан, владевший приемами как рукопашного боя, так и ногопашного.
Он построил нас в шеренгу и сказал:
– Кто хочет вступить со мной в единоборство?
И тут же, не дав нам опомниться, вызвал из строя самого маленького и хилого солдата. Мы его так и звали – Хилуй.
Хилуй вышел из строя, снял автомат и положил его на землю.
– Бросок через бедро! – объявил капитан и бросил через бедро Хилуго.
Хилуй поднялся, а капитан обратился к остальным:
– Кто может повторить?
– Я! – сказал солдат по фамилии Доценко. – Только сильно не бросайте.
– Да не я должен бросать, а ты, – объяснил ему капитан.
Доценко взял Хилуго за шкирку и бросил. Правда, не через бедро, а через что-то другое.
– Не так, – сказал капитан и бросил Хилуго ещё раз. – А теперь, – капитан кивнул на Хилуго, – представьте, что у него – нож.
Хилуй весь напрягся.
– Не так держишь нож, – сказал капитан.
Хилуй сжал пустую руку в кулак.
Капитан крикнул «Йя!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
* * *
Голос стюардессы прервал мои размышления:
– Мы подлетаем к России. Затяните потуже пояса.
* * *
Маленькую Данию можно сравнить с большим магазином. В этом магазине есть все. Яблоки – как биллиардные шары: все одинаковые, крепкие, блестящие. Если на яблоке есть хотя бы одна царапина, оно не пересечет границу Дании. Ни в том, ни в другом направлении.
Хотел бы я там жить? Нет. Невозможно жить в магазине. Все время будет тянуть домой. Рассказывать друзьям, что ты ел своими глазами, показать, что на тебе надето.
Но если ты здесь выйдешь на улицу в том, что там на тебя надели, тебя обдерут, как елку в конце января.
Там глупо хвастаться, а здесь – опасно.
Нет, конечно, маленькая Дания – не только большой магазин, но и большой стадион, большой музей, большой работяга. Но уезжать туда?.. Нет, лучше здесь – вместе с оставшимися в живых вытаскивать из мусора, грязи, слез и крови то, что нам приходится называть этим красным словом – родина.
Копенгаген – Ленинград. 1988 г.
Военный мир
Расскажите это своей бабушке.
Русская поговорка
Расскажите это солдатам морской пехоты.
Английская поговорка
Я служил в ракетных войсках. Ракеты были с ядерными боеголовками. Местные жители называли их «болеголовками». Вероятно – потому, что имели от них головную боль.
В лесу, где стояла наша дивизия, было полно грибов. Причем – все белые. И рыжики, и мухоморы, и красные, и черноголовики – все белого цвета.
И это понятно: радиационный фон в лесу превышал допустимое количество рентген.
Но местных жителей это не смущало, потому что грибов они не ели. А только собирали. Смущало это покупателей на рынке.
– А они не заразные? – спрашивал какой-нибудь хитрый покупатель у старухи-грибницы.
– Откудова? – говорила старуха и разрезала гриб ножом. – Вишь? Ничего нет! Ни одного рейгана.
Если же покупатель продолжал сомневаться, нет ли в грибах какой другой химии или физики, ему объясняли:
– А если и есть. Так что? Ты их кушай в противогазе.
* * *
В армии считается, что главное на войне – это аккуратно пришитый подворотничок и умение ходить строем. Блеск ума в армии заменяют на блеск сапог. Причем сапоги чистят почему-то перед едой. Солдат занят своим внешним видом больше, чем голливудская кинозвезда. Он все время что-то стирает, подметает, смазывает, скребет, моет и моется сам. Такое чувство, что солдат все время готовится не к нападению противника, а к свиданию с девушкой.
И это действительно так. Я даже знаю имена этих девушек. Их зовут: Поверка, Проверка, Тревога, Патруль и Инспекция.
Да! Инспекция – это девушка: она никогда не появляется вовремя, причем в то время, которое сама же и назначила; но ждешь её всегда, она снится тебе даже ночью; а как ты готовишься к встрече с ней! – приводишь в порядок свою одежду, аккуратно застилаешь кровать, драишь пол, качаешь мышцу, учишь слова, которые ласкали бы её слух; а когда наконец с ней встречаешься, забываешь все, что должен был ей сказать, мнешься, обливаешься потом, оттого что не знаешь, как она к тебе относится, что взбредет ей сейчас в голову и больше всего боишься её приговора: «Нет, ты – не настоящий мужчина!»
* * *
Можно представить себе наши чувства, когда мы узнали, что из штаба округа к нам едет инспекция! Инспектировать нас в стрельбе.
Командование полка стало думать, как нам лучше отстреляться.
Перебрали уйму вариантов, вплоть до поголовной дизентерии, чтобы всякие инспекции нас за версту обходили. И наконец остановились на следующем.
Насыпать перед мишенями гравий. Если пуля-дура смажет, она попадет в гравий, а гравий-молодец отскочит и попадет в мишень!
– А если дура-пуля смажет и мимо дурака-гравия? спросил командир полка.
– А мы подстрахуемся, – сказали командиру. – Посадим орла-снайпера на дерево.
И вот приезжает инспекция во главе с генералом.
– Кто отстреляется на «отлично», – говорит генерал, – тот получит отпуск на родину с завтрашнего дня.
Начали мы стрелять – и генерал бледнеет. Получается, что с завтрашнего дня в отпуск идёт весь полк.
Потом генерал багровеет, потому что, видно, что-то смикитил, и говорит:
– А может ли кто-нибудь из вас промазать?
И надо же! – никто промазать не может. Хотя стараются.
Вдруг один смазал.
– Стоп! – обрадовался генерал. – Посмотрим, действительно ли он смазал.
Идем. Все видят: вокруг мишеней – гравий. Под деревом – снайпер. Кровь – на заднице.
В отпуск мы, конечно, не поехали, но «отлично» получили. За солдатскую смекалку.
* * *
Наш полк охранял ракетные точки. Перед заступлением на дежурство начальник караула нас инструктировал:
– Задача охраны. Первое – не допустить проникновения на охраняемый объект потусторонних лиц. Второе – если таковые лица проникли на охраняемый объект, не допустить ими запуска ракеты. Третье – если запуск ракеты ими произведен, расстрелять ракету из автомата.
Что делать, если ракета из автомата не расстреляется, начальник караула не объяснял. Но ясно было всем: застрелиться.
* * *
Я все не мог понять, от кого охраняют ракету. Потом я понял: ракету охраняют не столько от врагов, сколько от своих. Чтобы её не растащили на хозяйственные нужды, сувениры, украшения и просто так: «А чего она без дела стоит?» Потом я понял, ЧТО охраняет вообще армия: она охраняет себя.
* * *
Солдат, несущий охрану, должен владеть не только оружием, но и приемами рукопашного боя.
Занятий по рукопашному бою у нас было не очень много. Точней – одно. Вел его капитан, владевший приемами как рукопашного боя, так и ногопашного.
Он построил нас в шеренгу и сказал:
– Кто хочет вступить со мной в единоборство?
И тут же, не дав нам опомниться, вызвал из строя самого маленького и хилого солдата. Мы его так и звали – Хилуй.
Хилуй вышел из строя, снял автомат и положил его на землю.
– Бросок через бедро! – объявил капитан и бросил через бедро Хилуго.
Хилуй поднялся, а капитан обратился к остальным:
– Кто может повторить?
– Я! – сказал солдат по фамилии Доценко. – Только сильно не бросайте.
– Да не я должен бросать, а ты, – объяснил ему капитан.
Доценко взял Хилуго за шкирку и бросил. Правда, не через бедро, а через что-то другое.
– Не так, – сказал капитан и бросил Хилуго ещё раз. – А теперь, – капитан кивнул на Хилуго, – представьте, что у него – нож.
Хилуй весь напрягся.
– Не так держишь нож, – сказал капитан.
Хилуй сжал пустую руку в кулак.
Капитан крикнул «Йя!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82