Давайте лучше подумаем, какие качества сэр Гидеон хотел бы видеть в своей второй жене.
– Верность, – сказала Пруденс с коротким смешком.
– Это само собой разумеется.
– По-моему, ему нравятся покладистые женщины, – добавила Пруденс. – Чтобы не перечили ему.
– Пру, от тебя никакой помощи, – упрекнула ее Констанс.
– Ладно, – кивнула Пруденс. – Раз он не против женского образования, то наверняка предпочтет женщину образованную. – Пруденс допила чай. – И конечно, скромную, чтобы не мешала ему на всяких сборищах светского характера, которые он посещает.
Честити порылась в сумочке в поисках блокнота и карандаша.
– Давайте составим список качеств, которые, как нам кажется, он сочтет необходимыми для своей избранницы, а потом покажем этот список ему. Быть может, он выразит свои пожелания и что-нибудь добавит.
– Не следует забывать и о его дочери, – заметила Констанс. – Хотелось бы знать, учтет ли он ее пожелания.
– Думаю, ему нужна женщина, любящая детей и умеющая с ними ладить, – решительно заявила Пруденс. – С нашей стороны будет нечестно предложить ему женщину, питающую антипатию к детям.
– Пру совершенно права, – согласились сестры, а Констанс добавила: – Ему нужна женщина образованная. Если он отправил дочь в школу для леди, значит, рассчитывает, что она продолжит образование в женском колледже Кембриджского университета. Вы так не думаете? И ему захочется, чтобы в доме была женщина, образованная не хуже его дочери и способная составить ей компанию.
Пруденс размышляла: Гертон, женский колледж Кембриджского университета, формально не допускал женщин до сдачи экзаменов. Им также не разрешалось получать ученую степень, а вообще у них почти не было ограничений, но делалось все тайком.
– В таком случае он готовит ее к какой-то карьере, – произнесла Пруденс задумчиво, – возможно, к преподавательской деятельности.
– Кого мы знаем, имеющего знания и право преподавать? Нет, я имею в виду не гувернантку, конечно, а уровень, близкий к университетскому, или по крайней мере женщину, способную и имеющую право преподавать в престижной школе для девочек. А это будет означать, что она умеет ладить с детьми.
– Астрид Беллами, – предложила Честити. – Она просто помешана на женском образовании. Ездила в Оксфорд к леди Маргарет Холл.
– Слишком стара, – вынесла свой вердикт Пруденс. – Ей, должно быть, под сорок.
– Но мы не знаем, какой возраст он предпочитает, – заметила Констанс. – И хочет ли иметь еще детей.
– В этом случае он бы проявил больше активности в поисках жены, – сказала Пруденс. – Ему где-то под сорок.
Констанс нахмурилась.
– Но если он заинтересуется этой проблемой, возможно, она станет для него важной.
– Думаю, это так, – неуверенно произнесла Пруденс.
– Можно спросить у него, – сказала Констанс.
– Можно, – согласилась Пруденс.
– Ты, я смотрю, относишься к этому без особого энтузиазма, Пру, – с упреком заметила Констанс.
Пруденс покачала головой:
– Нет. Ничего подобного.
– Извини, мне так показалось.
Честити перевела взгляд с одной сестры на другую и вернулась к своему блокноту.
– А внешность? – спросила она. – Внешность имеет для него значение? Женщина должна быть красивой?
– По-моему, ум и интеллект для него важнее, – сказала Пруденс и пожала плечами: – Впрочем, откуда мне знать?
– Ты знаешь больше, чем мы, – возразила Честити, покусывая кончик карандаша. – Ты общалась с ним целый вечер.
– Я не могу разобраться в его властной, надменной и в то же время снисходительной натуре, – заявила Пруденс. – Думаю, ему подошла бы женщина с сильным характером и собственными суждениями. А вот о внешности ничего не могу сказать.
– Это мне напоминает историю с Максом, – промолвила Констанс. – Не знаю только, сильный ли у меня характер и есть ли собственные суждения.
Пруденс запустила в нее подушкой.
– У Макса больше достоинств, чем недостатков.
– Возможно, у сэра Гидеона Молверна тоже, надо хорошенько к нему присмотреться, – решила Честити. – Что вы думаете насчет Агнес Харгейт? Она молода, привлекательна, начитанна, хотя и не училась в университете.
– Она вдова с пятилетним сыном, – возразила Пруденс.
– Значит, любит детей, – заключила Констанс.
– Но готов ли он взять в жены женщину с ребенком? – усомнилась Пруденс.
– Опять-таки можно его об этом спросить, – не сдавалась Честити. – Уверена, Агнес заинтересуется им. Она устала от одиночества.
– Он ничего об этом не говорил, Пру, после того как ты предложила найти ему пару? – спросила Констанс.
– Да, – оживилась Честити. – Он хоть намекнул, какие женщины ему нравятся?
Пруденс заколебалась. Что он сказал после того, как поцеловал ее? Что теперь она должна знать, какого сорта женщины ему нравятся, а также почувствовать, способен ли он удовлетворить женщину как любовник. Но рассказать об этом сестрам Пруденс не могла.
– Нет, – ответила она наконец. – Он сказал, что не ищет жену и что угодить ему нелегко.
– Что же! Это обнадеживает, – заметила Констанс сухо. – Еще чаю?
Пруденс передала ей свою чашку. Констанс сразу заметила, что сестра без всякого энтузиазма отнеслась к предстоящей сделке. Но почему? Ведь это ее идея – найти их адвокату жену. Блестящее решение почти неразрешимой финансовой проблемы. Но ни одна женщина, которую предлагали ее сестры, не казалась ей подходящей. И Пруденс решила, что у нее плохое настроение. Да, она подавлена и угнетена. Чем больше она думала о предстоящем судебном процессе, тем меньше у нее оставалось надежды одолеть их врагов.
Констанс и Честити обменялись взглядами. Происходило нечто странное с их сестрой. Пруденс всегда твердо держала в руках бразды правления, не сбиваясь с курса. Ее сестры были склонны к порывам и фантазиям. У Пруденс здравый смысл всегда брал верх над эмоциями. Но по неизвестной причине сегодня она была сама не своя.
– Простите, мадам. – В дверях появилась горничная: – Фред только что доставил это для мисс Пру. – Она протягивала письмо. – Оно пришло на Манчестер-сквер, и мистер Дженкинс прислал его сюда, подумав, что, возможно, оно важное.
– Благодарю вас, Бренда.
Констанс взяла письмо и посмотрела на конверт.
– От сэра Гидеона Молверна, королевского советника. – Она передала письмо Пруденс. – Он не теряет времени. Верно?
Пруденс вскрыла конверт и развернула письмо.
– Он сообщает, что получил срочное подтверждение от поверенных Беркли о том, что признан официальным защитником в деле Беркли против «Леди Мсйфэра». – Она подняла глаза на сестер: – Гидеон пишет, что отправил им письмо нынче днем. Они ответили моментально. Что бы это могло значить? – Пруденс нахмурилась.
– Хоть бы скорее покончить с этим делом, – сказала Констанс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
– Верность, – сказала Пруденс с коротким смешком.
– Это само собой разумеется.
– По-моему, ему нравятся покладистые женщины, – добавила Пруденс. – Чтобы не перечили ему.
– Пру, от тебя никакой помощи, – упрекнула ее Констанс.
– Ладно, – кивнула Пруденс. – Раз он не против женского образования, то наверняка предпочтет женщину образованную. – Пруденс допила чай. – И конечно, скромную, чтобы не мешала ему на всяких сборищах светского характера, которые он посещает.
Честити порылась в сумочке в поисках блокнота и карандаша.
– Давайте составим список качеств, которые, как нам кажется, он сочтет необходимыми для своей избранницы, а потом покажем этот список ему. Быть может, он выразит свои пожелания и что-нибудь добавит.
– Не следует забывать и о его дочери, – заметила Констанс. – Хотелось бы знать, учтет ли он ее пожелания.
– Думаю, ему нужна женщина, любящая детей и умеющая с ними ладить, – решительно заявила Пруденс. – С нашей стороны будет нечестно предложить ему женщину, питающую антипатию к детям.
– Пру совершенно права, – согласились сестры, а Констанс добавила: – Ему нужна женщина образованная. Если он отправил дочь в школу для леди, значит, рассчитывает, что она продолжит образование в женском колледже Кембриджского университета. Вы так не думаете? И ему захочется, чтобы в доме была женщина, образованная не хуже его дочери и способная составить ей компанию.
Пруденс размышляла: Гертон, женский колледж Кембриджского университета, формально не допускал женщин до сдачи экзаменов. Им также не разрешалось получать ученую степень, а вообще у них почти не было ограничений, но делалось все тайком.
– В таком случае он готовит ее к какой-то карьере, – произнесла Пруденс задумчиво, – возможно, к преподавательской деятельности.
– Кого мы знаем, имеющего знания и право преподавать? Нет, я имею в виду не гувернантку, конечно, а уровень, близкий к университетскому, или по крайней мере женщину, способную и имеющую право преподавать в престижной школе для девочек. А это будет означать, что она умеет ладить с детьми.
– Астрид Беллами, – предложила Честити. – Она просто помешана на женском образовании. Ездила в Оксфорд к леди Маргарет Холл.
– Слишком стара, – вынесла свой вердикт Пруденс. – Ей, должно быть, под сорок.
– Но мы не знаем, какой возраст он предпочитает, – заметила Констанс. – И хочет ли иметь еще детей.
– В этом случае он бы проявил больше активности в поисках жены, – сказала Пруденс. – Ему где-то под сорок.
Констанс нахмурилась.
– Но если он заинтересуется этой проблемой, возможно, она станет для него важной.
– Думаю, это так, – неуверенно произнесла Пруденс.
– Можно спросить у него, – сказала Констанс.
– Можно, – согласилась Пруденс.
– Ты, я смотрю, относишься к этому без особого энтузиазма, Пру, – с упреком заметила Констанс.
Пруденс покачала головой:
– Нет. Ничего подобного.
– Извини, мне так показалось.
Честити перевела взгляд с одной сестры на другую и вернулась к своему блокноту.
– А внешность? – спросила она. – Внешность имеет для него значение? Женщина должна быть красивой?
– По-моему, ум и интеллект для него важнее, – сказала Пруденс и пожала плечами: – Впрочем, откуда мне знать?
– Ты знаешь больше, чем мы, – возразила Честити, покусывая кончик карандаша. – Ты общалась с ним целый вечер.
– Я не могу разобраться в его властной, надменной и в то же время снисходительной натуре, – заявила Пруденс. – Думаю, ему подошла бы женщина с сильным характером и собственными суждениями. А вот о внешности ничего не могу сказать.
– Это мне напоминает историю с Максом, – промолвила Констанс. – Не знаю только, сильный ли у меня характер и есть ли собственные суждения.
Пруденс запустила в нее подушкой.
– У Макса больше достоинств, чем недостатков.
– Возможно, у сэра Гидеона Молверна тоже, надо хорошенько к нему присмотреться, – решила Честити. – Что вы думаете насчет Агнес Харгейт? Она молода, привлекательна, начитанна, хотя и не училась в университете.
– Она вдова с пятилетним сыном, – возразила Пруденс.
– Значит, любит детей, – заключила Констанс.
– Но готов ли он взять в жены женщину с ребенком? – усомнилась Пруденс.
– Опять-таки можно его об этом спросить, – не сдавалась Честити. – Уверена, Агнес заинтересуется им. Она устала от одиночества.
– Он ничего об этом не говорил, Пру, после того как ты предложила найти ему пару? – спросила Констанс.
– Да, – оживилась Честити. – Он хоть намекнул, какие женщины ему нравятся?
Пруденс заколебалась. Что он сказал после того, как поцеловал ее? Что теперь она должна знать, какого сорта женщины ему нравятся, а также почувствовать, способен ли он удовлетворить женщину как любовник. Но рассказать об этом сестрам Пруденс не могла.
– Нет, – ответила она наконец. – Он сказал, что не ищет жену и что угодить ему нелегко.
– Что же! Это обнадеживает, – заметила Констанс сухо. – Еще чаю?
Пруденс передала ей свою чашку. Констанс сразу заметила, что сестра без всякого энтузиазма отнеслась к предстоящей сделке. Но почему? Ведь это ее идея – найти их адвокату жену. Блестящее решение почти неразрешимой финансовой проблемы. Но ни одна женщина, которую предлагали ее сестры, не казалась ей подходящей. И Пруденс решила, что у нее плохое настроение. Да, она подавлена и угнетена. Чем больше она думала о предстоящем судебном процессе, тем меньше у нее оставалось надежды одолеть их врагов.
Констанс и Честити обменялись взглядами. Происходило нечто странное с их сестрой. Пруденс всегда твердо держала в руках бразды правления, не сбиваясь с курса. Ее сестры были склонны к порывам и фантазиям. У Пруденс здравый смысл всегда брал верх над эмоциями. Но по неизвестной причине сегодня она была сама не своя.
– Простите, мадам. – В дверях появилась горничная: – Фред только что доставил это для мисс Пру. – Она протягивала письмо. – Оно пришло на Манчестер-сквер, и мистер Дженкинс прислал его сюда, подумав, что, возможно, оно важное.
– Благодарю вас, Бренда.
Констанс взяла письмо и посмотрела на конверт.
– От сэра Гидеона Молверна, королевского советника. – Она передала письмо Пруденс. – Он не теряет времени. Верно?
Пруденс вскрыла конверт и развернула письмо.
– Он сообщает, что получил срочное подтверждение от поверенных Беркли о том, что признан официальным защитником в деле Беркли против «Леди Мсйфэра». – Она подняла глаза на сестер: – Гидеон пишет, что отправил им письмо нынче днем. Они ответили моментально. Что бы это могло значить? – Пруденс нахмурилась.
– Хоть бы скорее покончить с этим делом, – сказала Констанс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78