– Джон Китс. «Ода греческой вазе», 1820 год.
– О, благодарю вас! – воскликнула Сара Молверн. – Но есть еще одна. «Любовь, основанная на...
– «Любовь, основанная на красоте, умирает так же скоро, как умирает красота», – процитировала Пруденс. – Джон Донн. Насколько я помню, элегия. – Она нахмурилась. – По-моему, это 1595 год.
Сара просияла:
– Благодарю вас, мисс...
– Дункан, – подсказала Пруденс, поднимаясь с места и протягивая ей руку. – Я клиентка вашего отца.
Девочка тепло пожала ей руку.
– Я не хотела вам мешать.
– Конечно, не хотела, – пробормотал отец. – Если твое любопытство удовлетворено, Сара...
– Это не любопытство, – возмутилась девочка. – Это любовь к изысканиям...
Гидеон кивнул:
– О да, конечно. К изысканиям.
В уголках его рта зазмеилась улыбка.
– Благодарю за помощь, мисс Дункан, – сказала Сара. Она попятилась, выходя из двери, и спросила, прежде чем закрыть ее: – Ты не будешь обедать дома, папочка?
Он оторвал взгляд от Пруденс. Сидя в кресле, она смотрела в окно, где уже сгустилась темнота.
– По-видимому, нет, – ответил он. – Через час я приду пожелать тебе спокойной ночи.
Сара присела в реверансе:
– Доброй ночи, мисс Дункан. Еще раз благодарю вас.
Пруденс улыбнулась:
– Я сделала это с удовольствием. Доброй ночи, Сара.
После того как дверь за девочкой закрылась, сэр Гидеон заметил:
– Похоже, вы эксперт в области английской литературы.
– Да, и сестры тоже, – сказала Пруденс. – Это увлечение перешло к нам по наследству от матери.
Он кивнул, поднимаясь с места, чтобы задернуть тяжелые бархатные портьеры.
– У Сары хорошие способности к математике. Кроме того, она играет на флейте.
– Музыка и математика дополняют друг друга, – заметила Пруденс. – Кажется, она жаждет знаний. И это напомнило мне о вопросах, которые я должна вам задать. – Она открыла сумочку и извлекла из нее записную книжку. – Мы начали составлять список перспективных невест, и есть один-два пункта, которые следует прояснить.
Гидеон вернулся на свое место. Он откинулся на стуле, сложил руки на груди, поднял брови и скривил губы, что не вдохновляло.
– Хочу предупредить вас, что я занят сверх меры, мисс Дункан. Если вы готовы пожертвовать частью времени, отведенного мною для решения ваших дел, тогда пожалуйста.
– Думаю, мы должны работать в тандеме, – ответила Пруденс. – Вы будете выполнять свою работу, а я свою. Мы полагали, что вы будете рассматривать только тех невест, которые могут понравиться Саре, которым она сможет доверять и с кем будет чувствовать себя легко и свободно.
– Если вы хотите спросить, предполагаю ли я жениться снова, чтобы дать Саре мать, то я отвечу «нет». – Он замотал головой. – Не представляю себе достойную женщину, способную на такую сделку. Возможно, я и женюсь вторично, но лишь в том случае, если встречу подходящую женщину. Мне хотелось бы думать, что Сара найдет эту женщину милой и симпатичной. – Он облокотился о стол. – А теперь ответьте на мой вопрос.
– И все-таки вам едва ли подойдет женщина, не любящая детей, – не отступала Пруденс. – Есть только одна кандидатура, которая могла бы вам подойти. Это вдова по имени Агнес Харгейт. Очаровательная женщина. У нее пятилетний сын. Вас это не отпугнет?
Она подняла глаза от своей записной книжки, поправила очки и тут заметила выражение его лица.
– Эта перспектива меня вовсе не воодушевляет, – заявил он. – Послушайте! У вас и ваших сестер вошло в привычку общаться с падшими женщинами?
– Не понимаю, что вы имеете в виду, говоря «падшие женщины». Уверена, среди ваших знакомых много женщин, не говоря о знакомых лорда Беркли, кто позволяет себе весьма свободный образ жизни. И в этой связи я хочу задать вам еще один вопрос. Вас в качестве возможной жены может заинтересовать только женщина с незапятнанной репутацией?
Он вздохнул.
– Я пытаюсь втолковать вам, Пруденс, что сейчас меня вообще не интересует эта проблема. – Он бросил нетерпеливый взгляд на часы. – Мы не затронули многого из того, что я собирался обсудить сегодня вечером. Я надеялся, что нам с вами предстоит скромный обед, на котором мы могли бы поработать неофициально, но раз вам надо уйти, то...
– В своем письме, больше похожем на повестку в суд, вы ни словом не обмолвились об обеде. И я вынуждена отклонить ваше приглашение, – принялась бессовестно сочинять Пруденс. – У меня другие планы. Я занята нынче вечером.
– Мое письмо нисколько не похоже на повестку в суд, – возразил сэр Гидеон. – Скорее на просьбу.
– Оно показалось мне похожим на повестку.
– В таком случае прошу меня простить.
В его голосе она не услышала ни единой нотки раскаяния. Он резким движением поднялся на ноги и ткнул в нее пальцем.
– Вы и ваши сестры привыкли общаться с падшими женщинами, Мадам Мейфэра?
Пруденс хотела возмутиться, но тут поняла, что он имел в виду.
– В суде не должны знать, что мы втроем издаем газету, – запротестовала она. – Мы же договорились! «Леди Мейфэра» будет представлена только одной из нас. Поэтому они не смогут задать такого вопроса.
Он покачал головой:
– Напрасно вы так уверены в этом. Они перевернут небо и землю, чтобы выследить вас. Могут даже прибегнуть к помощи частного детективного агентства. Уверяю вас, им будет не более приятно, чем мне, видеть в качестве ответчика на свидетельском месте вашу газету.
Он вышел из-за стола, как только напольные часы пробили восемь.
– Детективное агентство? – Пруденс была в шоке. – Конечно же, нет.
Она просунула руки в рукава пальто, которое он ей подал.
– Будьте начеку, – сказал сэр Гидеон, прежде чем открыть ей дверь.
– Как вы полагаете, сколько времени осталось до начала процесса?
Он пожал плечами:
– Три, возможно, четыре недели. Сэм Ричардсон имеет в суде некоторое влияние, а его клерки чрезвычайно шустры. Они разузнают, кто будет председательствовать в суде, Сэм поговорит с ним за обедом в клубе, и процесс начнется, когда он пожелает.
– А вы таким влиянием не располагаете?
– Разумеется, располагаю, однако не собираюсь им воспользоваться, как уже сказал вам.
– Но мы еще не готовы к процессу.
– Принесите мне необходимые документы, мисс Дункан, и... Если не ошибаюсь, вы сказали, что у нас будет все, что требуется, чтобы выиграть процесс.
Он открыл парадную дверь. Уличные фонари уже были зажжены, и Кобем сидел, покуривая трубку, на козлах ландо; лошади нетерпеливо переминались с ноги на ногу – видимо, озябли: осенние ночи были холодными.
Гидеон проводил ее и усадил в экипаж.
– Но вы-то в это верите? – спросила Пруденс, уязвленная его сарказмом.
Он рассмеялся в ответ, и его смех показался Пруденс неприятным.
– Мне ничего другого не остается, моя дорогая. Уверенность в успехе – половина победы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
– О, благодарю вас! – воскликнула Сара Молверн. – Но есть еще одна. «Любовь, основанная на...
– «Любовь, основанная на красоте, умирает так же скоро, как умирает красота», – процитировала Пруденс. – Джон Донн. Насколько я помню, элегия. – Она нахмурилась. – По-моему, это 1595 год.
Сара просияла:
– Благодарю вас, мисс...
– Дункан, – подсказала Пруденс, поднимаясь с места и протягивая ей руку. – Я клиентка вашего отца.
Девочка тепло пожала ей руку.
– Я не хотела вам мешать.
– Конечно, не хотела, – пробормотал отец. – Если твое любопытство удовлетворено, Сара...
– Это не любопытство, – возмутилась девочка. – Это любовь к изысканиям...
Гидеон кивнул:
– О да, конечно. К изысканиям.
В уголках его рта зазмеилась улыбка.
– Благодарю за помощь, мисс Дункан, – сказала Сара. Она попятилась, выходя из двери, и спросила, прежде чем закрыть ее: – Ты не будешь обедать дома, папочка?
Он оторвал взгляд от Пруденс. Сидя в кресле, она смотрела в окно, где уже сгустилась темнота.
– По-видимому, нет, – ответил он. – Через час я приду пожелать тебе спокойной ночи.
Сара присела в реверансе:
– Доброй ночи, мисс Дункан. Еще раз благодарю вас.
Пруденс улыбнулась:
– Я сделала это с удовольствием. Доброй ночи, Сара.
После того как дверь за девочкой закрылась, сэр Гидеон заметил:
– Похоже, вы эксперт в области английской литературы.
– Да, и сестры тоже, – сказала Пруденс. – Это увлечение перешло к нам по наследству от матери.
Он кивнул, поднимаясь с места, чтобы задернуть тяжелые бархатные портьеры.
– У Сары хорошие способности к математике. Кроме того, она играет на флейте.
– Музыка и математика дополняют друг друга, – заметила Пруденс. – Кажется, она жаждет знаний. И это напомнило мне о вопросах, которые я должна вам задать. – Она открыла сумочку и извлекла из нее записную книжку. – Мы начали составлять список перспективных невест, и есть один-два пункта, которые следует прояснить.
Гидеон вернулся на свое место. Он откинулся на стуле, сложил руки на груди, поднял брови и скривил губы, что не вдохновляло.
– Хочу предупредить вас, что я занят сверх меры, мисс Дункан. Если вы готовы пожертвовать частью времени, отведенного мною для решения ваших дел, тогда пожалуйста.
– Думаю, мы должны работать в тандеме, – ответила Пруденс. – Вы будете выполнять свою работу, а я свою. Мы полагали, что вы будете рассматривать только тех невест, которые могут понравиться Саре, которым она сможет доверять и с кем будет чувствовать себя легко и свободно.
– Если вы хотите спросить, предполагаю ли я жениться снова, чтобы дать Саре мать, то я отвечу «нет». – Он замотал головой. – Не представляю себе достойную женщину, способную на такую сделку. Возможно, я и женюсь вторично, но лишь в том случае, если встречу подходящую женщину. Мне хотелось бы думать, что Сара найдет эту женщину милой и симпатичной. – Он облокотился о стол. – А теперь ответьте на мой вопрос.
– И все-таки вам едва ли подойдет женщина, не любящая детей, – не отступала Пруденс. – Есть только одна кандидатура, которая могла бы вам подойти. Это вдова по имени Агнес Харгейт. Очаровательная женщина. У нее пятилетний сын. Вас это не отпугнет?
Она подняла глаза от своей записной книжки, поправила очки и тут заметила выражение его лица.
– Эта перспектива меня вовсе не воодушевляет, – заявил он. – Послушайте! У вас и ваших сестер вошло в привычку общаться с падшими женщинами?
– Не понимаю, что вы имеете в виду, говоря «падшие женщины». Уверена, среди ваших знакомых много женщин, не говоря о знакомых лорда Беркли, кто позволяет себе весьма свободный образ жизни. И в этой связи я хочу задать вам еще один вопрос. Вас в качестве возможной жены может заинтересовать только женщина с незапятнанной репутацией?
Он вздохнул.
– Я пытаюсь втолковать вам, Пруденс, что сейчас меня вообще не интересует эта проблема. – Он бросил нетерпеливый взгляд на часы. – Мы не затронули многого из того, что я собирался обсудить сегодня вечером. Я надеялся, что нам с вами предстоит скромный обед, на котором мы могли бы поработать неофициально, но раз вам надо уйти, то...
– В своем письме, больше похожем на повестку в суд, вы ни словом не обмолвились об обеде. И я вынуждена отклонить ваше приглашение, – принялась бессовестно сочинять Пруденс. – У меня другие планы. Я занята нынче вечером.
– Мое письмо нисколько не похоже на повестку в суд, – возразил сэр Гидеон. – Скорее на просьбу.
– Оно показалось мне похожим на повестку.
– В таком случае прошу меня простить.
В его голосе она не услышала ни единой нотки раскаяния. Он резким движением поднялся на ноги и ткнул в нее пальцем.
– Вы и ваши сестры привыкли общаться с падшими женщинами, Мадам Мейфэра?
Пруденс хотела возмутиться, но тут поняла, что он имел в виду.
– В суде не должны знать, что мы втроем издаем газету, – запротестовала она. – Мы же договорились! «Леди Мейфэра» будет представлена только одной из нас. Поэтому они не смогут задать такого вопроса.
Он покачал головой:
– Напрасно вы так уверены в этом. Они перевернут небо и землю, чтобы выследить вас. Могут даже прибегнуть к помощи частного детективного агентства. Уверяю вас, им будет не более приятно, чем мне, видеть в качестве ответчика на свидетельском месте вашу газету.
Он вышел из-за стола, как только напольные часы пробили восемь.
– Детективное агентство? – Пруденс была в шоке. – Конечно же, нет.
Она просунула руки в рукава пальто, которое он ей подал.
– Будьте начеку, – сказал сэр Гидеон, прежде чем открыть ей дверь.
– Как вы полагаете, сколько времени осталось до начала процесса?
Он пожал плечами:
– Три, возможно, четыре недели. Сэм Ричардсон имеет в суде некоторое влияние, а его клерки чрезвычайно шустры. Они разузнают, кто будет председательствовать в суде, Сэм поговорит с ним за обедом в клубе, и процесс начнется, когда он пожелает.
– А вы таким влиянием не располагаете?
– Разумеется, располагаю, однако не собираюсь им воспользоваться, как уже сказал вам.
– Но мы еще не готовы к процессу.
– Принесите мне необходимые документы, мисс Дункан, и... Если не ошибаюсь, вы сказали, что у нас будет все, что требуется, чтобы выиграть процесс.
Он открыл парадную дверь. Уличные фонари уже были зажжены, и Кобем сидел, покуривая трубку, на козлах ландо; лошади нетерпеливо переминались с ноги на ногу – видимо, озябли: осенние ночи были холодными.
Гидеон проводил ее и усадил в экипаж.
– Но вы-то в это верите? – спросила Пруденс, уязвленная его сарказмом.
Он рассмеялся в ответ, и его смех показался Пруденс неприятным.
– Мне ничего другого не остается, моя дорогая. Уверенность в успехе – половина победы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78