— Спасибо, — сказала она, — вы успокоили меня.
Она полагала, что ее голос звучит ровно и спокойно, на самом деле он дрожал от страсти.
— Не могу предложить тебе ничего другого, — пробормотал сквозь сон Гатри. — Спокойной ночи, Каролина.
Через пять минут он уже храпел, но Каролина не переставала ощущать в себе внутреннюю борьбу и напряженно вслушивалась в каждый ночной звук. Затем Гатри перевернулся во сне, и его рука легла на ее левую грудь.
Тотчас тело Каролины напряглось, а сосок левой груди стал нежно пульсировать под ладонью Гатри. Она понимала, что нужно отодвинуться, но чувство неги было так пленительно, и, кроме того, ее не покидал страх, что где-то поблизости от их импровизированного ложа сидят в засаде индейцы.
Гатри тихо промурлыкал во сне и повернулся к Каролине. Она знала, что он спит. Его дыхание было глубоким и ровным. Рука отпустила грудь Каролины и скользнула на ее живот.
Каролина затрепетала, испытывая непреодолимое желание плоти. Ей хотелось получить от Гатри нечто большее, но что именно, она совершенно не имела представления.
— Мистер Хэйес, — позвала она шепотом, потянув Гатри за рукав.
— Давай спать, — услышала она в ответ сонное бормотание.
Каролине захотелось, чтобы Гатри овладел ею. Мир казался огромным и полным опасностей, она же ощущала себя в нем ничтожной и беспомощной. Ей стоило больших усилий прошептать:
— Я хочу, чтобы вы обняли меня. Мне так страшно.
— Послушай, Каролина, — сказал Гатри сиплым голосом. — Это невозможно.
Она начала тихо всхлипывать. Гатри снова чертыхнулся, затем повернулся под одеялом и лег лицом к ее спине. Она почувствовала, как его губы касаются ее волос.
— Я, наверное, очень похожа на свою маму, — сказала она, вздохнув.
До этой ночи ее представления о возможной близости с мужчиной были неопределенными. Сейчас, когда она почувствовала, сколь могущественны могут быть позывы плоти, ее представление об интимной связи стало более реальным. Однако страсть не могла ограничиться только представлением, но требовала реальной близости.
Руки Гатри отыскали и сжали ладони Каролины.
— Что ты имеешь в виду, говоря о сходстве с мамой? — спросил он.
Каролина облизнула губы. Она выглядела несчастной.
— Я впервые лежу рядом с мужчиной, — призналась она, покраснев в темноте. В ней боролись радость и страх. — И боюсь, мне это нравится.
Он рассмеялся и повернулся к ней спиной.
— Что в этом дурного?
— Порядочные женщины скромны, — сказала она с грустью в голосе. — Когда их трогают мужчины — это самое ужасное, что может с ними произойти.
Гатри громко расхохотался, услышав эти слова Каролина от обиды ударила его локтем под ребра.
— Здесь нет ничего смешного, Гатри Хэйес! — вскрикнула она. — Я открываю вам свою душу, а что делаете вы? Вы смеетесь!
Губы Гатри находились так близко от ее уха, что она чувствовала теплоту его дыхания.
— Если ты не замолчишь и не будешь спать, — пригрозил он, — я продемонстрирую тебе все, чем чревато прикосновение мужчины к женщине. В полном объеме.
Каролина открыла было рот, чтобы возмутиться, но не сделала этого. Она снова услышала храп спящего Гатри.
Несмотря на усталость, Каролина не спала. Она глядела в ночное небо. Все ее существо переживало внутреннюю борьбу — борьбу души и тела. Она ощущала страх и боль, однако к этим чувствам примешивались другие — радости и наслаждения.
По ее щеке, серой от пыли, скатилась слеза. Если бы она была с Ситоном, то, конечно, не чувствовала бы ни страха, ни боли. Разве что была бы горечь в связи с несправедливостью, от которой он пострадал. Не было бы, однако, ни чуда, ни радости.
Она молча поплакала, чувствуя себя одинокой, несмотря на то, что Гатри лежал рядом.
Солнце еще не поднялось из-за горной гряды, когда Гатри разбудил Каролину. Он выглядел мрачным, его подбородок покрывала щетина. Если прошедшая ночь и значила что-то для Гатри, его поведение ничем не выдавало этого. Он молча протянул Каролине чашку кофе.
— Я не поеду обратно в Болтон, — твердо заявила она, подкрепившись глотком этого подозрительного напитка.
Гатри выплеснул остатки жидкости из кофейника в кустарник. Каролина заметила, что он едва сдерживает ярость. Это выглядело оскорбительно после проведенной вместе ночи.
— Вам не следует так раздражаться, — сказала она, стряхивая с лица прядь волос. — Это вам не к лицу.
Он присел на корточки, чтобы поближе разглядеть ее. Его зеленые глаза сверкали.
— Не считай меня нерадивым первоклассником, — предостерег он ее мрачным тоном. — Здесь я командую. Ясно?
Каролина вынырнула из-под одеяла.
— Нет! — выпалила она, дрожа от негодования. — Это вы работаете на меня. Понятно?
Гатри поднялся и сделал угрожающий шаг вперед, заставивший отступить Каролину, — Не будь так уверена в этом, — процедил он, раздувая от гнева ноздри. — Слушай, учительница, я сейчас сяду в седло и умчусь в Болтон. Там у меня работа в руднике и постройка дома. Есть женщина, ждущая от меня решения о браке. И чем скорее мы завяжем семейный узел, тем больше она будет нравиться мне. Если ты хочешь, чтобы я продолжал поездку в Ларами, то тебе лучше не досаждать мне.
Каролина закусила губу. Она устыдилась того, что отступила, когда Гатри стал грозить ей пальцем.
— Вы не думали о своей драгоценной Адабель прошлой ночью, когда допускали вольности в отношении меня, — пробормотала она, сдерживая дыхание. В это время Гатри шел седлать лошадей.
Он остановился, хотя был достаточно далеко, чтобы расслышать ее слова, и повернулся, глядя на нее из-под полей своей шляпы.
— Что ты сказала?
Каролина была недовольна собой. Ее внешний вид оставлял желать лучшего: волосы обвисли, одежда была помята. Она находилась в двусмысленном положении с несносным мужчиной.
— Я сказала, что москиты кусали меня всю ночь, — солгала она.
Гатри окинул ее взглядом и пошел заниматься своими делами.
Каролина спряталась за кустом, чтобы привести себя в порядок.
ГЛАВА 6
Перед ними расстилался зеленый ковер травы, уходящий вдаль к зеленому подножию гор. Голубым шатром раскинулся небесный свод. Каролина не имела возможности полюбоваться окружающей красотой. Гатри мчался галопом, неугомонный Тоб петлял рядом с его мерином. Крутобокая кобыла Каролины явно уступала им в скорости. Наконец, когда солнце достигло зенита, а Каролина была близка к обмороку, Гатри натянул поводья и остановился. Он взглянул на нее и хлопнул по бедру своей потрепанной шляпой.
— Если ты не можешь угнаться за нами, — раздраженно сказал он, утерев со лба пот, прежде чем надеть шляпу на голову, — то почему бы тебе не вернуться в Болтон и не дать мне самому довести дело до конца?
Каролина упрямо повела головой. Ни за что на свете она не позволит ему заметить, какое облегчение принесли бы ей несколько минут отдыха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90