Я всегда считала, что чертыхание — признак скудного словарного запаса.
Гатри стиснул зубы и издал странный возглас. Он снова поднялся. На этот раз он удержался на ногах, пошатываясь и морщась от боли.
Каролина стояла недалеко от него в замешательстве. Все, что она ни говорила, было невпопад.
Он подошел к своей лошади и стал снимать с нее седельные вьюки. Он еще был так слаб, что Каролине хотелось броситься ему на помощь. Вряд ли, однако, он оценил бы ее порыв. Гатри швырнул кожаные мешки к ее ногам:
— Там вяленая говядина.
Каролина была так голодна, что не отказалась и от этой еды.
Она неторопливо развязала мешки и вынула мясо. Нашла она также и небольшое фото в овальной рамке из почерневшего серебра, размером не больше ладони. Из-под треснувшего стекла безмятежно смотрели на Каролину глаза женщины. Ее прическа была сделана со вкусом.
Каролина швырнула кусок говядины Тобу и принялась есть сама. Впрочем, на мгновение она забыла про голод. Все внимание ее сосредоточилось на фото.
— Это Адабель?
Гатри пересек разделявшее их пространство и выхватил фото из ее рук. Машинально он протер овальное стекло о свою рубашку на груди и спрятал его в кожаный мешок.
— Нет, — ответил он, избегая взгляда Каролины, — это Анна.
Каролина опечалилась.
Гатри снова привязал вьюки к седлу ремнями из сыромятной кожи. — Садись на свою лошадь, Дикая Кошка, — сказал он, — мы возвращаемся в Ларами.
Это небрежное замечание поразило Каролину словно током.
— О чем вы говорите, Гатри. Я ведь в розыске и не могу ехать в Ларами.
Он повернулся в седле, чтобы видеть ее.
— Каролина! Я уже решил это. Разве не ясно, что Флинн не убил или не изнасиловал тебя по чистой случайности. Сейчас тюрьма в Ларами — самое безопасное для тебя место.
— Я не поеду туда, Гатри!
— Поедешь, — настаивал он, — даже если мне придется связать тебя по рукам и ногам и везти, как вьюк, на лошади.
Каролина сделала шаг назад.
Ее глаза округлились, а голос звучал на самой высокой ноте.
— Помилуй, Гатри! Я могу быть полезной тебе. Разве несколько минут назад я не спасла тебе жизнь?
Гатри прервал ее.
— Если бы ты не повела себя таким образом, я бы уже возвращался в Ларами со связанным Флинном. У меня не было бы раны на голове. В общем, садись на эту чертову кобылу и прикуси язык.
Каролина вспыхнула.
— Не груби!
Затем она села в седло, понимая, что спорить бесполезно. Она решила про себя, что подчинится ему только для видимости. На самом деле ей нужно выиграть время и выработать свой план Действий.
Весь день Гатри ехал впереди нее. Он был озабочен и насторожен. Каролина понимала, что он опасался засады Флинна. Она сама нервничала по этому поводу.
— Вы так и не нашли времени, чтобы жениться на Адабель? — спросила Каролина, когда они сделали привал у речки, чтобы напоить лошадей. Вдали уже был виден Ларами, а Каролина так и не придумала плана.
Гатри усмехнулся. Это была первая доброжелательная реакция с его стороны за весь день.
— Да, Дикая Кошка, — сказал он, — мне так и не удалось сделать это.
Каролина отвернулась, чтобы не видеть мечтательного выражения на его лице.
— Понимаю, — сказала она, — очень жаль!
— Каролина, иди сюда, — позвал он ее интригующим тоном.
Она подошла и оказалась в объятиях Гатри, прежде чем смогла сказать, что не хочет ему подчиняться. Молодая женщина запрокинула голову, и их губы слились в поцелуе.
Ее рот не мог не поддаться искушению принять в себя его язык. Каролина застонала. Она должна была сопротивляться, но Гатри уже приучил ее тело не слушаться доводов разума.
Он держал ее ладонями под ягодицами, чуть приподняв и тесно прижимая к себе. Член его напрягся и пылал вожделением. Она чувствовала, как все более поддается желанию принять его в свое теплое томящееся лоно.
— Я скучал по тебе, Дикая Кошка, — прошептал Гатри. Свои слова он сопровождал теперь покусыванием ее шеи. Он расстегнул ее брюки и спустил их вниз. Улыбка озарила его лицо, когда он увидел, что под брюками не было панталон.
— Ты уже приготовилась, — усмехнулся он, Каролина напряглась и закинула голову, отвечая на его ласки.
Каролина сама расстегнула рубашку и обнажила свои груди. Гатри обхватил губами сосок и стал жадно сосать. Каролина затрепетала в его руках.
Здесь не было комфорта для любовных утех: чистых простыней и тепла от камина. Гатри расстелил свой плащ, и они легли, продолжая ласкать друг друга.
Гатри был воином. Каролина — его женщиной. Их молодые тела, полные жизни, требовали совокупления.
Когда Гатри широко раздвинул колени Каролины, она выразила удовлетворение коротким восклицанием. Затем он приподнял ее настолько, чтобы она почувствовала его член у входа в свое лоно. Гатри входил в нее с напором и мощью завоевателя. Это было как раз то, чего жаждала Каролина.
С каждым движением Гатри наслаждение от слияния их плоти становилось все сильнее и острее, пока наконец не перешло в сладострастный экстаз.
Когда все было кончено, Каролина томно произнесла:
— Мистер Хэйес, как жаль, что мы недостаточно любим друг друга.
Над ухом Каролины раздался его отрывистый смех.
— Верно, Дикая Кошка, — сказал он, гладя ее спину, — но возможно, что к лучшему. Злоупотребление любовью убьет нас обоих.
Каролина немного отстранилась и взглянула ему в лицо. Кровь запеклась на его ране. Бледность Гатри свидетельствовала о том, что он не вполне оправился от перенесенных испытаний.
— Вы хотите сказать, что наша любовь для вас не то же самое, что любовь с «первой попавшейся женщиной?»
Гатри нежно провел рукой по ее лицу.
— Нет, разумеется. Наша любовь восхитительна. Но когда я с тобой, я трижды опускаюсь в ад, а затем излетаю к небесам.
Она обняла Гатри и прижалась к его плечу.
— Ты все еще намерен отвезти меня в Ларами?
— Да, — ответил он решительно.
— На этот раз, черт побери, ты будешь сидеть в камере, пока я не вернусь.
— Ты не представляешь себе, как зол сейчас шериф, — волновалась Каролина. — Он ведь расценивает мой побег с точки зрения своих профессиональных способностей.
Гатри рассмеялся.
— Не волнуйся, Дикая Кошка, Стоун отличный парень. Если бы это было не так, я не доверил бы ему тебя.
Каролина откинула назад голову, чтобы видеть лицо Гатри.
— Я думала, что ты не вернешься, — сказала она. — Мне действительно казалось, что ты забыл про меня и уехал жениться на Адабель.
Гатри ласкал ее нежным взглядом.
— Я доведу дело до конца, — произнес он тихо. — Можешь положиться на меня.
И все же мысль о водворении в тюремную камеру была ужасна. Каролина отступила назад. Она прикидывала, каковы были бы ее шансы на успех, если бы она села в седло и помчалась отсюда как можно быстрее.
Каролина вздохнула. Не проехала бы она и сотни ярдов, как Гатри настиг бы ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Гатри стиснул зубы и издал странный возглас. Он снова поднялся. На этот раз он удержался на ногах, пошатываясь и морщась от боли.
Каролина стояла недалеко от него в замешательстве. Все, что она ни говорила, было невпопад.
Он подошел к своей лошади и стал снимать с нее седельные вьюки. Он еще был так слаб, что Каролине хотелось броситься ему на помощь. Вряд ли, однако, он оценил бы ее порыв. Гатри швырнул кожаные мешки к ее ногам:
— Там вяленая говядина.
Каролина была так голодна, что не отказалась и от этой еды.
Она неторопливо развязала мешки и вынула мясо. Нашла она также и небольшое фото в овальной рамке из почерневшего серебра, размером не больше ладони. Из-под треснувшего стекла безмятежно смотрели на Каролину глаза женщины. Ее прическа была сделана со вкусом.
Каролина швырнула кусок говядины Тобу и принялась есть сама. Впрочем, на мгновение она забыла про голод. Все внимание ее сосредоточилось на фото.
— Это Адабель?
Гатри пересек разделявшее их пространство и выхватил фото из ее рук. Машинально он протер овальное стекло о свою рубашку на груди и спрятал его в кожаный мешок.
— Нет, — ответил он, избегая взгляда Каролины, — это Анна.
Каролина опечалилась.
Гатри снова привязал вьюки к седлу ремнями из сыромятной кожи. — Садись на свою лошадь, Дикая Кошка, — сказал он, — мы возвращаемся в Ларами.
Это небрежное замечание поразило Каролину словно током.
— О чем вы говорите, Гатри. Я ведь в розыске и не могу ехать в Ларами.
Он повернулся в седле, чтобы видеть ее.
— Каролина! Я уже решил это. Разве не ясно, что Флинн не убил или не изнасиловал тебя по чистой случайности. Сейчас тюрьма в Ларами — самое безопасное для тебя место.
— Я не поеду туда, Гатри!
— Поедешь, — настаивал он, — даже если мне придется связать тебя по рукам и ногам и везти, как вьюк, на лошади.
Каролина сделала шаг назад.
Ее глаза округлились, а голос звучал на самой высокой ноте.
— Помилуй, Гатри! Я могу быть полезной тебе. Разве несколько минут назад я не спасла тебе жизнь?
Гатри прервал ее.
— Если бы ты не повела себя таким образом, я бы уже возвращался в Ларами со связанным Флинном. У меня не было бы раны на голове. В общем, садись на эту чертову кобылу и прикуси язык.
Каролина вспыхнула.
— Не груби!
Затем она села в седло, понимая, что спорить бесполезно. Она решила про себя, что подчинится ему только для видимости. На самом деле ей нужно выиграть время и выработать свой план Действий.
Весь день Гатри ехал впереди нее. Он был озабочен и насторожен. Каролина понимала, что он опасался засады Флинна. Она сама нервничала по этому поводу.
— Вы так и не нашли времени, чтобы жениться на Адабель? — спросила Каролина, когда они сделали привал у речки, чтобы напоить лошадей. Вдали уже был виден Ларами, а Каролина так и не придумала плана.
Гатри усмехнулся. Это была первая доброжелательная реакция с его стороны за весь день.
— Да, Дикая Кошка, — сказал он, — мне так и не удалось сделать это.
Каролина отвернулась, чтобы не видеть мечтательного выражения на его лице.
— Понимаю, — сказала она, — очень жаль!
— Каролина, иди сюда, — позвал он ее интригующим тоном.
Она подошла и оказалась в объятиях Гатри, прежде чем смогла сказать, что не хочет ему подчиняться. Молодая женщина запрокинула голову, и их губы слились в поцелуе.
Ее рот не мог не поддаться искушению принять в себя его язык. Каролина застонала. Она должна была сопротивляться, но Гатри уже приучил ее тело не слушаться доводов разума.
Он держал ее ладонями под ягодицами, чуть приподняв и тесно прижимая к себе. Член его напрягся и пылал вожделением. Она чувствовала, как все более поддается желанию принять его в свое теплое томящееся лоно.
— Я скучал по тебе, Дикая Кошка, — прошептал Гатри. Свои слова он сопровождал теперь покусыванием ее шеи. Он расстегнул ее брюки и спустил их вниз. Улыбка озарила его лицо, когда он увидел, что под брюками не было панталон.
— Ты уже приготовилась, — усмехнулся он, Каролина напряглась и закинула голову, отвечая на его ласки.
Каролина сама расстегнула рубашку и обнажила свои груди. Гатри обхватил губами сосок и стал жадно сосать. Каролина затрепетала в его руках.
Здесь не было комфорта для любовных утех: чистых простыней и тепла от камина. Гатри расстелил свой плащ, и они легли, продолжая ласкать друг друга.
Гатри был воином. Каролина — его женщиной. Их молодые тела, полные жизни, требовали совокупления.
Когда Гатри широко раздвинул колени Каролины, она выразила удовлетворение коротким восклицанием. Затем он приподнял ее настолько, чтобы она почувствовала его член у входа в свое лоно. Гатри входил в нее с напором и мощью завоевателя. Это было как раз то, чего жаждала Каролина.
С каждым движением Гатри наслаждение от слияния их плоти становилось все сильнее и острее, пока наконец не перешло в сладострастный экстаз.
Когда все было кончено, Каролина томно произнесла:
— Мистер Хэйес, как жаль, что мы недостаточно любим друг друга.
Над ухом Каролины раздался его отрывистый смех.
— Верно, Дикая Кошка, — сказал он, гладя ее спину, — но возможно, что к лучшему. Злоупотребление любовью убьет нас обоих.
Каролина немного отстранилась и взглянула ему в лицо. Кровь запеклась на его ране. Бледность Гатри свидетельствовала о том, что он не вполне оправился от перенесенных испытаний.
— Вы хотите сказать, что наша любовь для вас не то же самое, что любовь с «первой попавшейся женщиной?»
Гатри нежно провел рукой по ее лицу.
— Нет, разумеется. Наша любовь восхитительна. Но когда я с тобой, я трижды опускаюсь в ад, а затем излетаю к небесам.
Она обняла Гатри и прижалась к его плечу.
— Ты все еще намерен отвезти меня в Ларами?
— Да, — ответил он решительно.
— На этот раз, черт побери, ты будешь сидеть в камере, пока я не вернусь.
— Ты не представляешь себе, как зол сейчас шериф, — волновалась Каролина. — Он ведь расценивает мой побег с точки зрения своих профессиональных способностей.
Гатри рассмеялся.
— Не волнуйся, Дикая Кошка, Стоун отличный парень. Если бы это было не так, я не доверил бы ему тебя.
Каролина откинула назад голову, чтобы видеть лицо Гатри.
— Я думала, что ты не вернешься, — сказала она. — Мне действительно казалось, что ты забыл про меня и уехал жениться на Адабель.
Гатри ласкал ее нежным взглядом.
— Я доведу дело до конца, — произнес он тихо. — Можешь положиться на меня.
И все же мысль о водворении в тюремную камеру была ужасна. Каролина отступила назад. Она прикидывала, каковы были бы ее шансы на успех, если бы она села в седло и помчалась отсюда как можно быстрее.
Каролина вздохнула. Не проехала бы она и сотни ярдов, как Гатри настиг бы ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90