Хрущев, разумеется, ее не принял, хотя она настоятельно просила личной встречи и жаловалась, что в ЦК на ее письма никто не отвечает.
На этот раз ей позвонили и пригласили на Старую площадь. Принимал ее ответственный работник ЦК Золотухин.
— Ваше письмо на имя Никиты Сергеевича зачитано на заседании Президиума ЦК, — сказал он. — Решено, что ваш вопрос поднимать сейчас не время.
— Как же мне быть? — упавшим голосом спросила Тимашук. — Вокруг моего имени столько пересудов…
— Ни о чем не беспокойтесь, — произнес Золотухин. — Работайте на прежнем месте и в той же должности. Никто вас не будет преследовать. Если же вдруг появятся какие-либо трудности, обращайтесь к нам в ЦК…
На том и расстались.
ЗА КУЛИСАМИ
Обычно, повествуя о деле кремлевских врачей, всегда начинают с Лидии Тимашук, отводя ей главную роль в этой драматической истории. В публикациях горбачевской поры несчастная женщина выставлялась чуть ли не единственной виновницей, из-за которой разгорелся весь сыр-бор.
Пересмотреть устоявшуюся точку зрения помогли рассекреченные архивные материалы.
Дело врачей началось отнюдь не в начале пятьдесят третьего года, когда на свет было извлечено списанное в архив письмо Лидии Тимашук пятилетней давности — кто-то ведь вспомнил о нем! Дело началось значительно раньше, а если быть точным, восемнадцатого января пятидесятого года.
В этот день был арестован известный профессор-терапевт Г. Этингер, который в свое время лечил А. С. Щербакова — с конца сорок четвертого до дня его кончины десятого мая сорок пятого года. Александр Сергеевич был уникальной личностью — занимал одновременно пять должностей. С ноября 1938 по май 1945 года возглавлял МК и МГК партии, одновременно с 1941 года был секретарем ЦК партии, с 1942 года — начальником ГлавПура, начальником Совинформбюро, заместителем наркома обороны.
Сорокачетырехлетний Щербаков был человеком Жданова, который приблизил его к себе еще во время работы в Нижнем Новгороде. Когда после убийства Кирова Сталин направил Жданова возглавлять Ленинградскую партийную организацию, Жданов добился перевода Щербакова на должность секретаря Ленинградского обкома. Оттуда выдвиженец Жданова пересел в кресло первого секретаря МК и МГК.
Щербаков страдал сердечной недостаточностью. Этингер с Виноградовым дважды в день посещали больного, составляли утренний и вечерний бюллетени о состоянии его здоровья, которые немедленно направлялись лично Сталину. Увы, спасти Щербакова не удалось.
На один из его постов — начальника ГлавПура — Жданов добился назначения своего человека. Им стал малоизвестный ныне генерал И. Шикин. Жуков, узнав, что Жданов уговорил Сталина назначить на пост начальника ГлавПура своего человека, обратился к Маленкову, который при любом удобном случае выдвигал этого маршала на первый план.
Но Жданов был далеко не прост. Он обвинил Жукова в игнорировании партийного руководства в армии. То, что данная формулировка была официально использована Сталиным для обоснования смещения Жукова в сорок шестом году, свидетельствует о необычайно прочных позициях Жданова в ту пору. Перебравшись в конце войны в Москву из Ленинграда, где он прославился великой обороной города, Жданов пользовался неограниченным доверием Сталина и благодаря этому несколько ослабил позиции основных своих конкурентов — Маленкова и Берии, которые время от времени наносили удары по нему и его группе.
Удары были обоюдоострыми. Маленков после скоропостижной смерти Жданова окончательно добьет его выдвиженцев — секретаря ЦК А. А. Кузнецова, председателя Госплана СССР Н. А. Вознесенского, председателя Совмина России М. И. Родионова, многихдругих. Чудом уцелеет А. Н. Косыгин, который только после смещения Маленкова Хрущевым начнет новое восхождение на кремлевский Олимп.
Все это будет, повторяем, после кончины Жданова. Но при его жизни группа Маленкова явно проигрывала. В мае сорок шестого года Жданову удалось одержать и вовсе неслыханную викторию — в результате тонко разыгранной интриги Маленков был отстранен от должности секретаря и начальника управления кадров ЦК и направлен в длительную командировку в Среднюю Азию. Освободившийся ключевой пост занял выдвиженец Жданова А. А. Кузнецов.
Проигравшая сторона искала возможности нанесения контрудара. Хороший случай вскоре представился.
Поскольку после войны на первый план выдвинулись вопросы идеологии, их курировал Жданов, занимавший доминирующее положение в окружении Сталина. Маленков возглавлял созданный при СНК комитет по восстановлению народного хозяйства в районах, освобожденных от немецких оккупантов, и в идеологических вопросах не был столь силен. Он слыл гроссмейстером организационной, кадровой работы.
Многоходовая комбинация тандема Маленков-Берия основывалась на разжигании острого внимания Сталина к ленинградской партийной организации, которая вызывала у него подозрительность еще со времен оппозиционера Зиновьева и убийства Кирова. Сталин внимательно прислушивался к умело навязываемым разговорам о «сепаратизме ленинградцев».
Ответный удар маленковцев по Жданову был нанесен через… Зощенко.
РАЗВЕДКА БОЕМ
Двадцать шестого июля 1946 года известный советский писатель Михаил Зощенко решением Ленинградского горкома партии был утвержден членом редколлегии издававшегося в городе на Неве журнала «Звезда».
— Тот самый Зощенко? — переспросил Маленков, когда начальник управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) Александров доложил ему об этом.
— Тот самый, — подтвердил Александров.
Впрочем, есть версия, согласно которой новость, сообщенная Александровым, не была неожиданной для Маленкова. Вроде бы выдвижение Зощенко членом редколлегии журнала являлось составной частью плана группировки Маленкова и было ею инициировано. Сам писатель, разумеется, не знал о той роли, которая ему готовилась. Не догадывались, разумеется, и в Ленинградском горкоме.
— Чистейшей воды сепаратизм, — якобы произнес Маленков. — Ленинградцы явно игнорируют установки ЦК. Надо немедленно проинформировать об этом вопиющем случае Иосифа Виссарионовича.
Фамилия Зощенко сидела острой занозой у людей Маленкова. В 1943 году московский журнал «Октябрь» опубликовал первую часть повести Зощенко «Перед восходом солнца». Начальник Управления пропаганды ЦК Александров — человек Маленкова — подал своему шефу докладную записку: да это же клевета на наш народ!
Говорят, что перед тем как подписать докладную, осторожный Александров позвонил главному редактору журнала и спросил, не стоит ли кто-нибудь из сильных мира сего за этой публикацией. Редактор ответил честно — рукопись читал и одобрил к печати товарищ Еголин, заместитель Александрова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168