— спросил Мишель. — Мне не удается ее прочитать.
— «Подчиняйтесь вышестоящим и слушайтесь их, ибо они стоят на страже».
— И в чем смысл этого высказывания?
— Речь идет о предупреждении тем, кто мог бы раскрыть тайны этой книги.
Мишель вновь опустился на диван.
— Но как эта книга попала в руки к Эмилю?
— Это не важно! В течение нескольких веков огромное количество колдовских книг появлялось в деревнях самыми разными путями… Напротив, что мне кажется важным, так это другой текст, написанный на листке бумаги, который я сожгла; Я его отыскала практически in extensor.
Мюрьель стала набирать текст на клавиатуре, и он появился на экране: «Я обращаюсь ко всем тем, кто составил молитвенник Авеля. Мерзавец, что дурного мы тебе сделали, что ты ищешь нас повсюду: на море, на суше, всегда и везде, без времени и без роздыху?»
Прочитав напечатанное громким голосом, Мюрьель продолжила:
— На этот раз заклинание предназначено не для того, чтобы творить зло, но чтобы от него защититься. Я думаю, Эмиль хотел нейтрализовать колдовские силы, которые другой колдун насылал на него. Велика также вероятность того, что прядь волос и медальон в коробке принадлежат одному и тому же человеку.
— В таком случае, если мы найдем их обладателя, узнаем, от кого Эмиль хотел защититься.
— Хорошая мысль! А ты представляешь, как это сделать?
— Нет, — признался Мишель, — но, может быть, узнаю, когда поговорю с Мюзелье, старым журналистом на пенсии, о котором мне говорил Грапелли.
— Почему именно с ним?
— В то время именно он освещал в газете события, связанные с похоронами Бернара Дюваля и Натали. По словам Грапелли, он также занимался расследованием деятельности колдунов в этой местности.
— Когда ты с ним встречаешься?
— В двадцать сорок пять.
— Я хотела бы поехать с тобой.
— Ни в коем случае. После всех потрясений тебе надо отдохнуть.
Раздосадованная Мюрьель вышла на террасу. Поскольку стало холоднее, она надела свитер, а потом устроилась в шезлонге.
Мишель был не прав. Она рисковала жизнью, чтобы продвинуть следствие, отработать новые версии, но как только зашла речь о ее непосредственном участии в деле, он встал на дыбы. То же происходило и в Соединенных Штатах при ее сотрудничестве с агентами ФБР. Когда надо было выдвигать предложения, делать выводы, ее боготворили. Но как только доходило до практических действий, ее отодвигали в сторону под предлогом, что это опасно, такая работа не для женщины, и приводили массу других доводов.
Мишель сел рядом с ней в другой шезлонг.
— Не надо сердиться. Пойми меня! Ты только что выдержала серьезное испытание. Ты могла умереть. Я думаю, нет необходимости…
— Я уже достаточно взрослая, чтобы определить, что я могу, а что нет! Если я попросила взять меня с собой, так это потому, что чувствую себя достаточно сильной. Кроме того, это, быть может, шанс углубить мои познания в колдовстве.
Мишель рассмеялся:
— В первый раз вижу, как ты сердишься!
— Я не сержусь, я — в ярости! Это большая разница!
— Ладно, — согласился он в конце концов. — Поедем вместе. — Потом он сменил тему: — Мне бы хотелось понять, как дом Эмиля превратился в настоящий холодильник, когда там находилась ты…
— Можно рассмотреть несколько гипотез. Такие явления изучаются гиперфизикой. Любой колдун заряжает свои талисманы энергией, которая может проявляться по-разному. В данном случае Эмиль зарядил предметы негативной энергией, предназначенной творить зло против того, от кого он хотел защититься.
— Но почему ты? Тебя это не касалось…
— Верно. Но я нарушила порядок расположения предметов и их ауру. Таким образом я оказалась в поле действия заклятия. Я поняла это, когда двери захлопнулись и стало холодать. К счастью, спичечный коробок был наполовину опустошен… Вот что меня спасло — проклятие сработало не до конца. Иначе я бы превратилась в ледышку!
— Не верю ни одному слову из того, что ты рассказываешь.
— Знаю, ты считаешь это бредом. Но если бы тебе пришлось побывать в подобных ситуациях, ты бы понял, что не все можно объяснить. Иногда нужно смириться и признать: некоторые люди обладают удивительными способностями…
— Это все фокусники. И только!
— Не только. По неизвестным причинам некоторые мужчины и женщины способны улавливать энергию, контролировать и использовать ее. Некоторые это делают во благо, а некоторые — во вред другим. Вот и вся разница.
— Не могу поверить, что Эмиль носил в себе зло.
— Я тоже. Но он, вероятно, противостоял другому колдуну, у которого было иное понятие о нравственности. Чтобы защититься, Эмиль был вынужден использовать его же оружие.
— Возможно, речь идет о ком-то, кого он сам научил колдовству?
— И чьи инициалы «эм» и «ша»…
— Да, если судить по надписи на медальоне! Но это не помогает нам узнать имя.
— Ты прав.
Поскольку у них еще оставалось немного времени до визита к Мюзелье, они приготовили салат и сели за стол.
Мишель рассказал о посещении Ноэми и Вероники, об их исчезновении и о том, что увидел в их доме множество предметов оккультного характера.
— Невероятно! — воскликнула Мюрьель. — Никогда бы не подумала, что Ноэми лгала…
— Да и… — Внезапно Мишель вскочил со стула. — Черт побери! Из-за всех этих дел я забыл показать тебе погребальную урну, которую обнаружил в комнате Ноэми.
Инспектор пошел в прихожую, где висел его пиджак. Но напрасно он выворачивал карманы — урны там не было! Вспомнив, что оставлял пиджак на сиденье водителя, до того как обнаружил Мюрьель в бессознательном состоянии, он устремился к машине. Вероятно, урна выскользнула из кармана на пол.
Все поиски оказались тщетными. Вещь, представлявшая огромную ценность для расследования, бесследно исчезла!
Раздосадованный на себя за небрежность, он вернулся к Мюрьель.
— Ее там нет! — объявил он, опускаясь на стул.
— Не могла же она улетучиться!
— Нет! Но к машине подходило столько людей, что любой мог ее взять! Это совершенно нетрудно, тем более что я никогда не закрываю дверцы на ключ. Черт! У меня действительно нет головы на плечах!
— Зато есть смягчающие обстоятельства в связи с тем, что произошло…
— Нет! Я плохо сделал свою работу!
— Это не так важно. Попробуй описать мне урну…
— Шкатулка кубической формы, приблизительно десять сантиметров в высоту, сделана из дорогого дерева типа канадской березы. На ней был выгравирован крест…
— На ней что-нибудь написано? Имя, инициалы, эпитафия?
— Нет! Не могу этого утверждать. В доме царил такой беспорядок, что я не успел все как следует рассмотреть.
— Если речь идет о погребальной урне, то она могла содержать останки усопшего человека, близкого Ноэми.
— Вероятно… А поскольку шкатулка хранилась на камине, то, вероятно, это был очень близкий ей, даже родной человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
— «Подчиняйтесь вышестоящим и слушайтесь их, ибо они стоят на страже».
— И в чем смысл этого высказывания?
— Речь идет о предупреждении тем, кто мог бы раскрыть тайны этой книги.
Мишель вновь опустился на диван.
— Но как эта книга попала в руки к Эмилю?
— Это не важно! В течение нескольких веков огромное количество колдовских книг появлялось в деревнях самыми разными путями… Напротив, что мне кажется важным, так это другой текст, написанный на листке бумаги, который я сожгла; Я его отыскала практически in extensor.
Мюрьель стала набирать текст на клавиатуре, и он появился на экране: «Я обращаюсь ко всем тем, кто составил молитвенник Авеля. Мерзавец, что дурного мы тебе сделали, что ты ищешь нас повсюду: на море, на суше, всегда и везде, без времени и без роздыху?»
Прочитав напечатанное громким голосом, Мюрьель продолжила:
— На этот раз заклинание предназначено не для того, чтобы творить зло, но чтобы от него защититься. Я думаю, Эмиль хотел нейтрализовать колдовские силы, которые другой колдун насылал на него. Велика также вероятность того, что прядь волос и медальон в коробке принадлежат одному и тому же человеку.
— В таком случае, если мы найдем их обладателя, узнаем, от кого Эмиль хотел защититься.
— Хорошая мысль! А ты представляешь, как это сделать?
— Нет, — признался Мишель, — но, может быть, узнаю, когда поговорю с Мюзелье, старым журналистом на пенсии, о котором мне говорил Грапелли.
— Почему именно с ним?
— В то время именно он освещал в газете события, связанные с похоронами Бернара Дюваля и Натали. По словам Грапелли, он также занимался расследованием деятельности колдунов в этой местности.
— Когда ты с ним встречаешься?
— В двадцать сорок пять.
— Я хотела бы поехать с тобой.
— Ни в коем случае. После всех потрясений тебе надо отдохнуть.
Раздосадованная Мюрьель вышла на террасу. Поскольку стало холоднее, она надела свитер, а потом устроилась в шезлонге.
Мишель был не прав. Она рисковала жизнью, чтобы продвинуть следствие, отработать новые версии, но как только зашла речь о ее непосредственном участии в деле, он встал на дыбы. То же происходило и в Соединенных Штатах при ее сотрудничестве с агентами ФБР. Когда надо было выдвигать предложения, делать выводы, ее боготворили. Но как только доходило до практических действий, ее отодвигали в сторону под предлогом, что это опасно, такая работа не для женщины, и приводили массу других доводов.
Мишель сел рядом с ней в другой шезлонг.
— Не надо сердиться. Пойми меня! Ты только что выдержала серьезное испытание. Ты могла умереть. Я думаю, нет необходимости…
— Я уже достаточно взрослая, чтобы определить, что я могу, а что нет! Если я попросила взять меня с собой, так это потому, что чувствую себя достаточно сильной. Кроме того, это, быть может, шанс углубить мои познания в колдовстве.
Мишель рассмеялся:
— В первый раз вижу, как ты сердишься!
— Я не сержусь, я — в ярости! Это большая разница!
— Ладно, — согласился он в конце концов. — Поедем вместе. — Потом он сменил тему: — Мне бы хотелось понять, как дом Эмиля превратился в настоящий холодильник, когда там находилась ты…
— Можно рассмотреть несколько гипотез. Такие явления изучаются гиперфизикой. Любой колдун заряжает свои талисманы энергией, которая может проявляться по-разному. В данном случае Эмиль зарядил предметы негативной энергией, предназначенной творить зло против того, от кого он хотел защититься.
— Но почему ты? Тебя это не касалось…
— Верно. Но я нарушила порядок расположения предметов и их ауру. Таким образом я оказалась в поле действия заклятия. Я поняла это, когда двери захлопнулись и стало холодать. К счастью, спичечный коробок был наполовину опустошен… Вот что меня спасло — проклятие сработало не до конца. Иначе я бы превратилась в ледышку!
— Не верю ни одному слову из того, что ты рассказываешь.
— Знаю, ты считаешь это бредом. Но если бы тебе пришлось побывать в подобных ситуациях, ты бы понял, что не все можно объяснить. Иногда нужно смириться и признать: некоторые люди обладают удивительными способностями…
— Это все фокусники. И только!
— Не только. По неизвестным причинам некоторые мужчины и женщины способны улавливать энергию, контролировать и использовать ее. Некоторые это делают во благо, а некоторые — во вред другим. Вот и вся разница.
— Не могу поверить, что Эмиль носил в себе зло.
— Я тоже. Но он, вероятно, противостоял другому колдуну, у которого было иное понятие о нравственности. Чтобы защититься, Эмиль был вынужден использовать его же оружие.
— Возможно, речь идет о ком-то, кого он сам научил колдовству?
— И чьи инициалы «эм» и «ша»…
— Да, если судить по надписи на медальоне! Но это не помогает нам узнать имя.
— Ты прав.
Поскольку у них еще оставалось немного времени до визита к Мюзелье, они приготовили салат и сели за стол.
Мишель рассказал о посещении Ноэми и Вероники, об их исчезновении и о том, что увидел в их доме множество предметов оккультного характера.
— Невероятно! — воскликнула Мюрьель. — Никогда бы не подумала, что Ноэми лгала…
— Да и… — Внезапно Мишель вскочил со стула. — Черт побери! Из-за всех этих дел я забыл показать тебе погребальную урну, которую обнаружил в комнате Ноэми.
Инспектор пошел в прихожую, где висел его пиджак. Но напрасно он выворачивал карманы — урны там не было! Вспомнив, что оставлял пиджак на сиденье водителя, до того как обнаружил Мюрьель в бессознательном состоянии, он устремился к машине. Вероятно, урна выскользнула из кармана на пол.
Все поиски оказались тщетными. Вещь, представлявшая огромную ценность для расследования, бесследно исчезла!
Раздосадованный на себя за небрежность, он вернулся к Мюрьель.
— Ее там нет! — объявил он, опускаясь на стул.
— Не могла же она улетучиться!
— Нет! Но к машине подходило столько людей, что любой мог ее взять! Это совершенно нетрудно, тем более что я никогда не закрываю дверцы на ключ. Черт! У меня действительно нет головы на плечах!
— Зато есть смягчающие обстоятельства в связи с тем, что произошло…
— Нет! Я плохо сделал свою работу!
— Это не так важно. Попробуй описать мне урну…
— Шкатулка кубической формы, приблизительно десять сантиметров в высоту, сделана из дорогого дерева типа канадской березы. На ней был выгравирован крест…
— На ней что-нибудь написано? Имя, инициалы, эпитафия?
— Нет! Не могу этого утверждать. В доме царил такой беспорядок, что я не успел все как следует рассмотреть.
— Если речь идет о погребальной урне, то она могла содержать останки усопшего человека, близкого Ноэми.
— Вероятно… А поскольку шкатулка хранилась на камине, то, вероятно, это был очень близкий ей, даже родной человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72