.
Флинт опустил глаза.
— Мы все равно осуждены, — тихо ответил он. — Хайфаи охраняли Рагнарка бесчисленные века и сегодня больше не нужны. Пришло время появиться новому герою, который возьмет нашу ношу на свои плечи. — И тут Флинт осторожно коснулся руки Сайвин.
— Это мирая? — пренебрежительно спросил недовольный всем брат, только сейчас как следует рассмотрев русалку. И прежде холодный взор его смягчился.
Флинт вместо ответа приподнял руку девушки и, раздвинув ее пальцы, указал на перепонки.
— Ты всегда был хорошим рыбаком, Флинт, — тихо усмехнулся Джирел. — Я слышал, ты взял и ее дракона?
— Он в Гроте, израненный, но живой. И лекари спасут ее спутника жизни.
Сайвин, вообще уже уставшая от всех недоразумений, смущенно закашлялась.
— Это не мой спутник.
— То обстоятельство, что у тебя нет от него детей, еще не говорит о том, что он не твой спутник. Дракон все равно привязан к тебе твоими месячными.
— Но... — прошептала Сайвин, совсем засмущавшаяся от подобных разговоров. — Но Конч мой друг, он не связан со мной даже этим. Это суженый моей матери.
Лицо Флинта мгновенно изменилось.
— Но пророчество совершенно определенно... Все было ясно... — Он сел на пол рядом с каменным драконом и обхватил себя за плечи. — Значит, он должен стать твоим спутником жизни!
Сайвин тихо покачала головой, а брат Джирел обрадовано воскликнул:
— Я же говорил, что пророчество Мориса ошибочно! — В голосе его прозвучало облегчение.
— И все же я прав! — раздался вдруг за ними могучий бас.
Все обернулись и увидели крупного темнокожего человека с откинутым капюшоном, отчего его лысая голова ярко сверкала отражением кристаллов.
— Рагнарк просыпается. Это точно. Я слышу его зов. И пророчество верно. Когда каменный дракон проснется, его сны должны быть разгаданы мираей и ее мужем... или Алоа Глен погибнет навсегда.
Из-за спины могучего брата неожиданно выскользнул рыжеволосый мальчик, зажимающий уши руками.
— Слишком громко! Громко! Не могу! — кричал он, словно пытаясь перекричать что-то. Лицо его кривилось от боли.
Сайвин внимательно разглядывала мальчика. Он был, вероятно, ее ровесник, и в его зеленых глазах стояло такое же смущение, что и в ее.
— Да это же мальчишка с лестницы, — вдруг сказал Джирел. — Как ты осмелился привести его сюда, Морис?! Это же создание Темного Лорда!
— Нет. Он великий созидатель снов, — ответил темнокожий. — Рагнарк зовет и его.
Джирел отвернулся от всех.
— Ты нарушаешь наш закон, Морис! И ты тоже, Флинт! Вы показываете наше святилище незнакомцам! И ради чего? Ради какого-то нелепого предсказания, которое никогда не станет правдой. — Он со злобой ткнул пальцем в Сайвин и Каста. — Эти явились вообще без женатого дракона! Все ложь и обман!
Он говорил все громче, и постепенно вокруг них стал собираться народ.
— Их надо изгнать! — наконец, закончил свою бурную речь Джирел, подстегиваемый собственным страхом и молчаливым одобрением остальных.
Флинт еще пытался спорить, но темнокожий положил руку ему на плечо.
— Мы проиграли, — спокойно сказал он. — Пророчество абсолютно справедливо. Но без женатого дракона Рагнарк умрет сразу же, как только проснется. Он превратится в мертвую скалу, которая столько лет хранила его. А освободиться из-под ее власти он не сможет без мираи и ее спутника жизни.
— Простите меня, — прошептал Флинт. — Но я был настолько уверен... Ведь она мирая, и так защищала раненого дракона...
Вдруг по залу пронесся громкий хруст, и все обернулись в сторону каменной громады.
Сайвин уже давно поняла, что, несмотря на споры, все братья ждут пробуждения дракона. Но настоящую причину шума указал ей рыжеволосый мальчик.
— Вон там! — звонко крикнул он, и все обернулись.
Слева от дракона каменная стена вдруг почернела и расплавилась. Она медленно заворачивалась в тугую волну, чернея все больше. И скоро там, где была скала, появилась маслянистая тень. Все смотрели, затаив дыхание, пока из беспроглядной темноты не метнулся им навстречу кулак с посохом, охваченным черной энергией. Посох этот, казалось, втягивал в себя весь окружающий свет и тепло.
Сайвин стало плохо от того зла, что таилось за внезапно явившейся силой, и она упала навзничь, на стоявшего позади нее Каста. Рядом оказался и странный мальчик.
— Это он за мной, за мной... — шептал он, но слова его слышала только русалка. — Это я привел его сюда...
От стены отделился человек в рясе, окруженный чернильно-темными тенями. Он был горбат, тяжело опирался на посох, а глаза на морщинистом лице светились молочно-голубым светом, как у младенца. За стариком появился еще один гость, являвший собой полную противоположность первому. Это был высокий молодой человек с красивым лицом и широкими плечами. Он окинул взглядом зал, и на прекрасном высокомерном лице застыло выражение холодной жестокости.
Сайвин задрожала под его тяжелым взглядом.
— Это Претор! — прошептал за ее спиной Джирел. — Мы преданы!
— Гибель наша близка, — безнадежно произнес и Флинт.
От этих слов в самом низу живота у русалки вспыхнул жестокий огонь, и, задыхаясь, она рухнула на колени, ослепленная страшной болью. Схватившись за плечи, девушка тяжело раскачивалась взад-вперед... Никогда еще ей не было так плохо.
Но нагнулся к ней лишь рыжий мальчик.
— Надо бежать, — еле слышно шепнул он Сайвин в самое ухо и стал пытаться поднять ее.
Но Сайвин не могла ему ничего ответить, не то, что подняться и куда-то идти. Ее бедра рвала на части чудовищная боль.
О, мама, мамочка, помоги мне!
Но мольба осталась без ответа. Последний спазм свернул ее тело, и по ногам, моча тонкие брюки, хлынула кровь. Такого кровотечения у нее еще никогда не было.
— Да ты истекаешь кровью! — воскликнул мальчик, отпуская ее плечо. — Эй, вы, у нее месячные! Надо унести ее отсюда!
Каст нагнулся над девушкой, оттолкнув мальчишескую руку и... замер. Потом быстро сорвал с шеи шарф и попытался положить ей между ног.
Но русалка оттолкнула руку и впилась взглядом в обнажившуюся татуировку на шее. Лицо ее окаменело, дыхание остановилось, а глаза пожирали черно-красного сокола. И вот они встретились с грозным взором птицы, сердце ее застучало, подобно грому, и мирая потянулась руками к Касту.
— Нет! Ты не должна! — послышался дикий крик Флинта, но было уже поздно.
Ее пальцы коснулись морского сокола.
23
Джоах застыл у ног каменного дракона, а в зале наступил хаос. Белые робы смешались, как морская пена. Кто-то бился о стену, пытаясь убежать от двух черных магов, хотя большинство встало перед ними, обнажив ножи, спрятанные в складках одежды. Они не собирались так просто отдать свое святилище темным силам.
Но вот из дальнего конца зала выступило черное пламя и стало ползти на белые одежды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
Флинт опустил глаза.
— Мы все равно осуждены, — тихо ответил он. — Хайфаи охраняли Рагнарка бесчисленные века и сегодня больше не нужны. Пришло время появиться новому герою, который возьмет нашу ношу на свои плечи. — И тут Флинт осторожно коснулся руки Сайвин.
— Это мирая? — пренебрежительно спросил недовольный всем брат, только сейчас как следует рассмотрев русалку. И прежде холодный взор его смягчился.
Флинт вместо ответа приподнял руку девушки и, раздвинув ее пальцы, указал на перепонки.
— Ты всегда был хорошим рыбаком, Флинт, — тихо усмехнулся Джирел. — Я слышал, ты взял и ее дракона?
— Он в Гроте, израненный, но живой. И лекари спасут ее спутника жизни.
Сайвин, вообще уже уставшая от всех недоразумений, смущенно закашлялась.
— Это не мой спутник.
— То обстоятельство, что у тебя нет от него детей, еще не говорит о том, что он не твой спутник. Дракон все равно привязан к тебе твоими месячными.
— Но... — прошептала Сайвин, совсем засмущавшаяся от подобных разговоров. — Но Конч мой друг, он не связан со мной даже этим. Это суженый моей матери.
Лицо Флинта мгновенно изменилось.
— Но пророчество совершенно определенно... Все было ясно... — Он сел на пол рядом с каменным драконом и обхватил себя за плечи. — Значит, он должен стать твоим спутником жизни!
Сайвин тихо покачала головой, а брат Джирел обрадовано воскликнул:
— Я же говорил, что пророчество Мориса ошибочно! — В голосе его прозвучало облегчение.
— И все же я прав! — раздался вдруг за ними могучий бас.
Все обернулись и увидели крупного темнокожего человека с откинутым капюшоном, отчего его лысая голова ярко сверкала отражением кристаллов.
— Рагнарк просыпается. Это точно. Я слышу его зов. И пророчество верно. Когда каменный дракон проснется, его сны должны быть разгаданы мираей и ее мужем... или Алоа Глен погибнет навсегда.
Из-за спины могучего брата неожиданно выскользнул рыжеволосый мальчик, зажимающий уши руками.
— Слишком громко! Громко! Не могу! — кричал он, словно пытаясь перекричать что-то. Лицо его кривилось от боли.
Сайвин внимательно разглядывала мальчика. Он был, вероятно, ее ровесник, и в его зеленых глазах стояло такое же смущение, что и в ее.
— Да это же мальчишка с лестницы, — вдруг сказал Джирел. — Как ты осмелился привести его сюда, Морис?! Это же создание Темного Лорда!
— Нет. Он великий созидатель снов, — ответил темнокожий. — Рагнарк зовет и его.
Джирел отвернулся от всех.
— Ты нарушаешь наш закон, Морис! И ты тоже, Флинт! Вы показываете наше святилище незнакомцам! И ради чего? Ради какого-то нелепого предсказания, которое никогда не станет правдой. — Он со злобой ткнул пальцем в Сайвин и Каста. — Эти явились вообще без женатого дракона! Все ложь и обман!
Он говорил все громче, и постепенно вокруг них стал собираться народ.
— Их надо изгнать! — наконец, закончил свою бурную речь Джирел, подстегиваемый собственным страхом и молчаливым одобрением остальных.
Флинт еще пытался спорить, но темнокожий положил руку ему на плечо.
— Мы проиграли, — спокойно сказал он. — Пророчество абсолютно справедливо. Но без женатого дракона Рагнарк умрет сразу же, как только проснется. Он превратится в мертвую скалу, которая столько лет хранила его. А освободиться из-под ее власти он не сможет без мираи и ее спутника жизни.
— Простите меня, — прошептал Флинт. — Но я был настолько уверен... Ведь она мирая, и так защищала раненого дракона...
Вдруг по залу пронесся громкий хруст, и все обернулись в сторону каменной громады.
Сайвин уже давно поняла, что, несмотря на споры, все братья ждут пробуждения дракона. Но настоящую причину шума указал ей рыжеволосый мальчик.
— Вон там! — звонко крикнул он, и все обернулись.
Слева от дракона каменная стена вдруг почернела и расплавилась. Она медленно заворачивалась в тугую волну, чернея все больше. И скоро там, где была скала, появилась маслянистая тень. Все смотрели, затаив дыхание, пока из беспроглядной темноты не метнулся им навстречу кулак с посохом, охваченным черной энергией. Посох этот, казалось, втягивал в себя весь окружающий свет и тепло.
Сайвин стало плохо от того зла, что таилось за внезапно явившейся силой, и она упала навзничь, на стоявшего позади нее Каста. Рядом оказался и странный мальчик.
— Это он за мной, за мной... — шептал он, но слова его слышала только русалка. — Это я привел его сюда...
От стены отделился человек в рясе, окруженный чернильно-темными тенями. Он был горбат, тяжело опирался на посох, а глаза на морщинистом лице светились молочно-голубым светом, как у младенца. За стариком появился еще один гость, являвший собой полную противоположность первому. Это был высокий молодой человек с красивым лицом и широкими плечами. Он окинул взглядом зал, и на прекрасном высокомерном лице застыло выражение холодной жестокости.
Сайвин задрожала под его тяжелым взглядом.
— Это Претор! — прошептал за ее спиной Джирел. — Мы преданы!
— Гибель наша близка, — безнадежно произнес и Флинт.
От этих слов в самом низу живота у русалки вспыхнул жестокий огонь, и, задыхаясь, она рухнула на колени, ослепленная страшной болью. Схватившись за плечи, девушка тяжело раскачивалась взад-вперед... Никогда еще ей не было так плохо.
Но нагнулся к ней лишь рыжий мальчик.
— Надо бежать, — еле слышно шепнул он Сайвин в самое ухо и стал пытаться поднять ее.
Но Сайвин не могла ему ничего ответить, не то, что подняться и куда-то идти. Ее бедра рвала на части чудовищная боль.
О, мама, мамочка, помоги мне!
Но мольба осталась без ответа. Последний спазм свернул ее тело, и по ногам, моча тонкие брюки, хлынула кровь. Такого кровотечения у нее еще никогда не было.
— Да ты истекаешь кровью! — воскликнул мальчик, отпуская ее плечо. — Эй, вы, у нее месячные! Надо унести ее отсюда!
Каст нагнулся над девушкой, оттолкнув мальчишескую руку и... замер. Потом быстро сорвал с шеи шарф и попытался положить ей между ног.
Но русалка оттолкнула руку и впилась взглядом в обнажившуюся татуировку на шее. Лицо ее окаменело, дыхание остановилось, а глаза пожирали черно-красного сокола. И вот они встретились с грозным взором птицы, сердце ее застучало, подобно грому, и мирая потянулась руками к Касту.
— Нет! Ты не должна! — послышался дикий крик Флинта, но было уже поздно.
Ее пальцы коснулись морского сокола.
23
Джоах застыл у ног каменного дракона, а в зале наступил хаос. Белые робы смешались, как морская пена. Кто-то бился о стену, пытаясь убежать от двух черных магов, хотя большинство встало перед ними, обнажив ножи, спрятанные в складках одежды. Они не собирались так просто отдать свое святилище темным силам.
Но вот из дальнего конца зала выступило черное пламя и стало ползти на белые одежды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139