Слезы отчаяния хлынули по лицу оборотня.
— Только ведьма у моих ног освободит тебя, — неумолимо произнес Темный Лорд.
— Но ведь я могу провести... — поднял голову Могвид.
Горящие глаза глянули ему в душу, от чего Могвиду стало дурно.
— Мы сотворили этот сосуд, этого карлика, для великой кровавой охоты. Ты не нужен нам в качестве проводника, оборотень. Если мы учуяли запах магии, мы сами доберемся до нее, так или иначе.
— Тогда зачем вам я? — с тоской прошептал Могвид. — Вы и без меня ее найдете.
Пламя облизало его щеки и заморозило плоть.
— Порой следы остывают. Иди к тем, кто ведет ведьму, и будь с ними. Настанет время, и я обращусь к тебе сам.
В этот момент где-то в глубине Владения раздался громоподобный удар. В выломанную дверь ворвались клубы дыма и пыли. Пол зашатался, и Могвид рухнул на пол, едва успев прикрыть голову руками от падающих обломков. Люстра со звоном рухнула. Потом все стихло, и Могвид приподнялся.
Рядом, словно ничего не случилось, по-прежнему стоял карлик. Огня на нем больше не было, и оборотень понял, что перед ним снова лишь карлик, сосуд зла.
— Тебе лучше оставить Владение, — сказал он, поднимая палец и указывая им на обломки. — То, что построено на слабом фундаменте, редко стоит долго.
— Что?
Но Карлик не ответил и пошел к главному входу, у которого поднял руку — и черное пламя, вырвавшись из ладони, ударило по дубовым доскам. Дверь вспыхнула и разлетелась на тысячи щепок. Не оглянувшись, карлик, скрылся в дыму и пыли.
Могвид встал, но прогрохотал новый удар откуда-то сзади, и оборотень едва не свалился в руки Крала, который ворвался в зал, а по пятам за ним вбежал Толчук с Мериком на руках.
— Нашли! Нашли! — Слишком громко закричал Могвид, криком пытаясь избавиться от холода, сковавшего тело после общения с Черным Лордом.
Крал посмотрел на мертвых близнецов.
— Как тебе это удалось?
Могвид кончиком сапога поддал амулет, висевший на шее Раймана.
— Это скажи спасибо твоей матери, Толчук. Ее отравленный дар сослужил мне хорошую службу.
Крал положил руку на плечо оборотня, едва не уронив его этим движением.
— Ты все продолжаешь удивлять меня, сайлура!
Крал подхватил корзины подмышки, и Могвид понуро поплелся за ним.
— Если б я только знал... — шептали его бледные губы.
Кровавая охота продолжалась вот уже второй день, не зная усталости, не требуя сна. Силы ее поддерживали то заблудившийся в лесу охотник, то оказавшийся в одиночестве на речном берегу фермер. Свежее сердце подкрепляло Торврена, и он несся дальше, стараясь держаться ближе к низкому южному берегу. Запах жертвы стал сильнее в дельте, значит, он находился на верном пути. Главное не потерять запаха.
Так он бежал дальше, давя по берегу чаячьи яйца, но через лигу вдруг обнаружил, что запах ушел с реки. Карлик остановился и поставил нос по ветру. Чисто.
Он оглянулся на реку. Почему ведьма ушла отсюда? Ведь это самый быстрый путь, чтобы добраться до побережья. Торврен снова принюхался. По-прежнему чисто. Он побежал назад и остановился у последнего раздавленного гнезда. Втянув воздух вывороченными ноздрями, он в сердцах топнул ногой по разбросанной скорлупе — ничего. В сердце его начал закрадываться предательский страх. Куда она делась?!
Все же он упорно шел обратно и на мысе переплыл реку. Было уже поздно, тени почти скрывали лес на левом берегу.
Если Темный Лорд узнает о его неудаче...
И вдруг он снова почуял запах, словно блеснула молния летней грозы. Это она, она! Торврен крутанулся на пятках. Но куда бежать?
Карлик взял себя в руки и снова стал втягивать носом вечерний воздух, внимательно оглядываясь по сторонам. Наконец, в прибрежной грязи обнаружился след лошадиной подковы. Он наклонился и обнюхал его. Довольная улыбка искривила каменные губы.
— Я чую тебя! — крикнул он в пространство над отмелью. — Ты не скроешься! Я достану тебя на побережье!
Торврен снова переплыл реку и углубился в лес.
— Да, вот это будет сюрприз, — бормотал он. — Ты явишься на побережье, а я уж буду там тебя поджидать! — Торврен представил себе двух элементалов, распластанных на стене подвала силой его магии — конечно, он не довел дело превращения до конца, но все же сделал немало!
И пусть один ускользнул неиспорченным, зато второй...
Да, прошлой ночью в подвалах Рашемона был сотворен такой могучий гвардеец страха, какого еще не видел свет! И никто не распознает теперь зла, которое кипит за мужественным лицом одного из самых преданных защитников ведьмы!
И Торврен каменными губами попробовал на вкус новое имя предателя — и было оно:
— Легион.

КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ
КРИК ДРАКОНА
21
Наутро после таинственной встречи с двумя неизвестными братьями Джоах проснулся на своей тощей подстилке и посмотрел на висевшие над его головой деревянные балки. Солнце должно было вот-вот подняться, а он так всю ночь и не сомкнул глаз. Слова двух незнакомцев стояли в ушах. Особенно одно — Рагнарк. Почему это слово казалось таким манящим, таким очаровывающим? Имя это или место? Но, как бы то ни было, слово не выходило из головы мальчика. Он огляделся, ища хоть какую-нибудь зацепку, чтобы отвлечься.
У дальней стены на груде одеял лежал Грешюм со сложенными на груди, как у покойника, руками. В отличие от слуги, хозяин спал громко, мощный храп сопровождал каждый его вздох. Но глаза почему-то были открыты. Молочно-мутные зрачки горели красным отблеском всю ночь — и это был вовсе не отблеск огня в камине. Джоах уже давно догадался, что, несмотря на то, что тело мага спит, зрение его никогда не дремлет.
Но мальчик скоро привык к такой странности; он вообще хорошо выучил все привычки хозяина. Так, например, Джоах знал, что сейчас маг будет спать до тех пор, пока солнечный луч не доберется до края высокого окна. А потом проснется и немедля прикажет принести завтрак.
Сегодня мальчик особенно не мог дождаться восхода, поскольку ему очень хотелось как можно скорее вернуться на лестницу в Восточной башне и поискать хотя бы какие-то признаки таинственных незнакомцев. Но он знал, что невозможно даже привстать с постели до тех пор, пока не раздастся приказ Грешюма, ибо иначе маг раскроет его тайну.
И он молча продолжал смотреть в потолок, а на губах снова и снова появлялось одно слово: Рагнарк.
И когда в очередной раз он произнес его, Грешюм присел на постели, будто загадочное слово каким-то образом нарушило его покой. Действительно, как бы подтверждая это предположение, старое иссохшее лицо повернулось прямо к мальчику. И Джоах в первый раз увидел в мутных глазах страх и смятение.
Джоах снова бессмысленно уставился в потолок, прося лишь об одном — чтобы взгляд Грешюма оторвался от него. Надо было срочно убедить мага в своем рабстве и идиотизме, надо было сделать нечто, чтобы отвлечь от себя эти страшные глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139