Пальцы сомкнулись на камне. Когда-то Сердце спасло Толчука от огра, который убил его отца — может быть, оно поможет и сейчас.
Он выхватил камень, надеясь, что сейчас тот вспыхнет на его глазах чистым ярким пламенем. Но Сердце оставалось тусклым и мертвым: ни пламени, ни света, ни даже слабого сияния. Толчук смотрел на камень в смертельном отчаянии, и страшная правда струилась через его пальцы.
Сердце умерло, магии больше не было.
К этому времени крыса была уже на пороге. Остатки горящего масла отражались на ее черной шкуре, и от этого она почему-то казалась еще больше. А за ней уже толпились ряды таких же чудовищ, порождения тумана и дьявола. И все они смотрели на Толчука.
С таким количеством врагов бороться он не мог, и в тоске и страхе огр упал на колени. Перед глазами у него поплыла мутная пелена, а в уши ворвались древние крики и кровожадный смех.
16
Елена во все глаза смотрела на Мишель, забыв на мгновение даже про мох, опутавший ее руку. Она изучала резкие линии лица этой женщины и перекрещенные у нее на груди ремни, на которых висели кинжалы. Когда-то она была ей почти теткой, но теперь перед ней стоял совершенно другой, незнакомый человек. И девочка никак не могла связать свои детские воспоминания о тетушке Ми с той отравительницей детей, которая делала это по жестокому приказу Сестринства.
В еленином детстве тетушка Ми была одной из немногих, кто разделял ее увлечения тайными тропками и сокровищами, спрятанными среди садов далекой родины. И если другие пытались приохотить ее к шитью и готовке, Мишель гуляла вместе с девочкой рука об руку по лесам и полям. Они вели долгие разговоры, и Елена радовалась, что Ми относится к ней не как взрослый к ребенку, а как равный к равному, рассказывает про свою жизнь и даже немного про всякие таинственные вещи. Она научила Елену бесшумно красться по лесу, чтобы выследить, например, семейство оленей, показала, какие дикие растения можно употреблять в пищу, а какие нет, и тут... Да, тогда произошла одна неприятная вещь.
Елена отчетливо вспомнила тот день своего детства и вздрогнула. Листья хемлока, корня ночных теней... Значит, уже тогда Мишель многое знала о природных ядах.
Но Мишель, всегда имевшая тонкое чутье на все, тотчас заметила, что Елена расстроена. Она положила ей на плечо большую руку, а когда девушка попыталась ее сбросить, только сжала сильнее. Обратилась Мишель, однако, не к ней.
— Я хочу, чтобы все вы ушли отсюда, — мягко сказала она. — На то, чтобы строить планы о том, как избежать гвардии страха, остались считанные мгновения.
— Если опасность действительно существует, уходить надо немедленно, — нахмурился Эррил.
— Слишком резкие действия только привлекут к нам ненужное внимание и испортят все дело. Гвардия в первую очередь ищет Елену. Иначе мы сейчас не сидели бы здесь и не разговаривали. — Мишель смерила Эррила презрительным взглядом. — Ночью мы составляем план. На рассвете — уходим. — Эррил открыл рот, чтобы возразить, но Мишель снова заговорила, на этот раз намного мягче. — До сих пор ты делал все, чтобы спасти Елену. И ни одного из вас я не могу упрекнуть в том, что вы не выполнили свой долг. Но не все войны выигрываются мечами или магией. Некоторые — только силой сердца. И я знаю, что есть слова, которые Елена сейчас очень хочет услышать, слова женщины женщине. Так позвольте мне сказать ей это наедине.
— Прошу тебя, Эррил, сделай, как она просит, — раздался жалобный голос девушки.
Эррил встал с плотно сжатыми губами. Все это ему крайне не нравилось. Но Крал тоже поднялся и положил ему руку на плечо.
— Мы можем побыть просто в соседней комнате.
Мерик и Могвид тоже встали.
— А мы пока пойдем поедим, — объяснил Мерик, беря Могвида за руку. — Строить планы все-таки лучше на сытый желудок.
Эррил опустил плечи и неохотно кивнул.
— Хорошо. У вас будет время. — Четверо мужчин вышли из комнаты, и Эррил, выходивший последним, обернулся на пороге и тихо добавил. — Но только минута.
Мишель слегка наклонила голову, словно обдумывая эти слова.
Эррил закрыл дверь.
— Только держите дверь запертой на замок! — крикнул он уже через тонкую стену.
Мишель скинула ремни, освободясь от оружия, и тяжело села на кровать рядом с Еленой.
— Как это тебе удалось пробыть с ним так долго?
Удивление в голосе Мишель разбудило в девушке старые воспоминания. Наконец-то с ней рядом был человек, которого она знала с детства, женщина, а не железный воин, столь случайно оказавшийся на ее пути.
— Тетушка... — Елена не знала, как и начать.
Мишель обернулась к девушке и в первый раз та увидела на лице женщины глубокие морщины и тяжелые темные мешки под глазами. Путешествия по стране стоили ей дорогого.
Обеими руками Мишель взяла Елену за щеки и вздохнула, глядя в ее испуганные глаза.
Потом коснулась черных обезображенных волос.
— Твои дивные волосы... — прошептала она.
— Они.... Они вырастут, — пролепетала девушка, не поднимая глаз.
Мишель вздохнула еще глубже.
— Да, но в глазах твоих я вижу то, что уже ничему не даст больше ни вырасти, ни возвратиться. — В голосе Мишель прозвучала боль. — Ты выросла, Елена. Выросла больше, чем я подозревала.
В глазах у девушки закипали слезы, но она держалась.
Мишель убрала руки.
— Лучше бы тебе было оставаться в Винтерфелле. Фила подозревала, что ты будешь единственной, но не была окончательно уверена. Сестринство нередко ошибалось в прошлом. Я пыталась что-то предпринять, чтобы оставить тебя там, но было уже поздно. И теперь я здесь ради тебя. Ведь кто-то родной должен быть с тобой рядом.
— Джоах был... — едва вымолвила Елена имя брата. — Но он... он...
— Я знаю, Елена. — Мишель похлопала ее по колену. — Сестринство знает о том, что произошло. И оно послало меня на твои поиски.
— Зачем?
— По многим причинам. И не только для того, чтобы охранять тебя, но и для того, чтобы учить искусству войны. Надо, чтобы ты умела держать в руках и меч, и кинжал.
— Но у меня есть моя магия.
— Некоторые проблемы гораздо проще разрешаются острым лезвием, чем магией. Ты должна знать все тонкости военного искусства, этому можно научить. Но... — Мишель подняла руку девушки и стянула грубую оленью кожу, скрывавшую розу. — Но об этом мы знаем очень мало. За столетия слишком многое превратилось в сказки и мифы. И со смертью твоего дяди мы потеряли очень много, слишком много. Он через руины школы был хорошо знаком с древними текстами, в которых раскрывались магические приемы. И помочь тебе должен был он. Увы, с его смертью и то немногое, что он знал, ушло безвозвратно, а скалтум сжег его дом, уничтожив и все остальное.
Елена широко расставила розовые пальцы, и во взгляде ее засветилась безнадежная тоска.
— Значит, я одна на путях магии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
Он выхватил камень, надеясь, что сейчас тот вспыхнет на его глазах чистым ярким пламенем. Но Сердце оставалось тусклым и мертвым: ни пламени, ни света, ни даже слабого сияния. Толчук смотрел на камень в смертельном отчаянии, и страшная правда струилась через его пальцы.
Сердце умерло, магии больше не было.
К этому времени крыса была уже на пороге. Остатки горящего масла отражались на ее черной шкуре, и от этого она почему-то казалась еще больше. А за ней уже толпились ряды таких же чудовищ, порождения тумана и дьявола. И все они смотрели на Толчука.
С таким количеством врагов бороться он не мог, и в тоске и страхе огр упал на колени. Перед глазами у него поплыла мутная пелена, а в уши ворвались древние крики и кровожадный смех.
16
Елена во все глаза смотрела на Мишель, забыв на мгновение даже про мох, опутавший ее руку. Она изучала резкие линии лица этой женщины и перекрещенные у нее на груди ремни, на которых висели кинжалы. Когда-то она была ей почти теткой, но теперь перед ней стоял совершенно другой, незнакомый человек. И девочка никак не могла связать свои детские воспоминания о тетушке Ми с той отравительницей детей, которая делала это по жестокому приказу Сестринства.
В еленином детстве тетушка Ми была одной из немногих, кто разделял ее увлечения тайными тропками и сокровищами, спрятанными среди садов далекой родины. И если другие пытались приохотить ее к шитью и готовке, Мишель гуляла вместе с девочкой рука об руку по лесам и полям. Они вели долгие разговоры, и Елена радовалась, что Ми относится к ней не как взрослый к ребенку, а как равный к равному, рассказывает про свою жизнь и даже немного про всякие таинственные вещи. Она научила Елену бесшумно красться по лесу, чтобы выследить, например, семейство оленей, показала, какие дикие растения можно употреблять в пищу, а какие нет, и тут... Да, тогда произошла одна неприятная вещь.
Елена отчетливо вспомнила тот день своего детства и вздрогнула. Листья хемлока, корня ночных теней... Значит, уже тогда Мишель многое знала о природных ядах.
Но Мишель, всегда имевшая тонкое чутье на все, тотчас заметила, что Елена расстроена. Она положила ей на плечо большую руку, а когда девушка попыталась ее сбросить, только сжала сильнее. Обратилась Мишель, однако, не к ней.
— Я хочу, чтобы все вы ушли отсюда, — мягко сказала она. — На то, чтобы строить планы о том, как избежать гвардии страха, остались считанные мгновения.
— Если опасность действительно существует, уходить надо немедленно, — нахмурился Эррил.
— Слишком резкие действия только привлекут к нам ненужное внимание и испортят все дело. Гвардия в первую очередь ищет Елену. Иначе мы сейчас не сидели бы здесь и не разговаривали. — Мишель смерила Эррила презрительным взглядом. — Ночью мы составляем план. На рассвете — уходим. — Эррил открыл рот, чтобы возразить, но Мишель снова заговорила, на этот раз намного мягче. — До сих пор ты делал все, чтобы спасти Елену. И ни одного из вас я не могу упрекнуть в том, что вы не выполнили свой долг. Но не все войны выигрываются мечами или магией. Некоторые — только силой сердца. И я знаю, что есть слова, которые Елена сейчас очень хочет услышать, слова женщины женщине. Так позвольте мне сказать ей это наедине.
— Прошу тебя, Эррил, сделай, как она просит, — раздался жалобный голос девушки.
Эррил встал с плотно сжатыми губами. Все это ему крайне не нравилось. Но Крал тоже поднялся и положил ему руку на плечо.
— Мы можем побыть просто в соседней комнате.
Мерик и Могвид тоже встали.
— А мы пока пойдем поедим, — объяснил Мерик, беря Могвида за руку. — Строить планы все-таки лучше на сытый желудок.
Эррил опустил плечи и неохотно кивнул.
— Хорошо. У вас будет время. — Четверо мужчин вышли из комнаты, и Эррил, выходивший последним, обернулся на пороге и тихо добавил. — Но только минута.
Мишель слегка наклонила голову, словно обдумывая эти слова.
Эррил закрыл дверь.
— Только держите дверь запертой на замок! — крикнул он уже через тонкую стену.
Мишель скинула ремни, освободясь от оружия, и тяжело села на кровать рядом с Еленой.
— Как это тебе удалось пробыть с ним так долго?
Удивление в голосе Мишель разбудило в девушке старые воспоминания. Наконец-то с ней рядом был человек, которого она знала с детства, женщина, а не железный воин, столь случайно оказавшийся на ее пути.
— Тетушка... — Елена не знала, как и начать.
Мишель обернулась к девушке и в первый раз та увидела на лице женщины глубокие морщины и тяжелые темные мешки под глазами. Путешествия по стране стоили ей дорогого.
Обеими руками Мишель взяла Елену за щеки и вздохнула, глядя в ее испуганные глаза.
Потом коснулась черных обезображенных волос.
— Твои дивные волосы... — прошептала она.
— Они.... Они вырастут, — пролепетала девушка, не поднимая глаз.
Мишель вздохнула еще глубже.
— Да, но в глазах твоих я вижу то, что уже ничему не даст больше ни вырасти, ни возвратиться. — В голосе Мишель прозвучала боль. — Ты выросла, Елена. Выросла больше, чем я подозревала.
В глазах у девушки закипали слезы, но она держалась.
Мишель убрала руки.
— Лучше бы тебе было оставаться в Винтерфелле. Фила подозревала, что ты будешь единственной, но не была окончательно уверена. Сестринство нередко ошибалось в прошлом. Я пыталась что-то предпринять, чтобы оставить тебя там, но было уже поздно. И теперь я здесь ради тебя. Ведь кто-то родной должен быть с тобой рядом.
— Джоах был... — едва вымолвила Елена имя брата. — Но он... он...
— Я знаю, Елена. — Мишель похлопала ее по колену. — Сестринство знает о том, что произошло. И оно послало меня на твои поиски.
— Зачем?
— По многим причинам. И не только для того, чтобы охранять тебя, но и для того, чтобы учить искусству войны. Надо, чтобы ты умела держать в руках и меч, и кинжал.
— Но у меня есть моя магия.
— Некоторые проблемы гораздо проще разрешаются острым лезвием, чем магией. Ты должна знать все тонкости военного искусства, этому можно научить. Но... — Мишель подняла руку девушки и стянула грубую оленью кожу, скрывавшую розу. — Но об этом мы знаем очень мало. За столетия слишком многое превратилось в сказки и мифы. И со смертью твоего дяди мы потеряли очень много, слишком много. Он через руины школы был хорошо знаком с древними текстами, в которых раскрывались магические приемы. И помочь тебе должен был он. Увы, с его смертью и то немногое, что он знал, ушло безвозвратно, а скалтум сжег его дом, уничтожив и все остальное.
Елена широко расставила розовые пальцы, и во взгляде ее засветилась безнадежная тоска.
— Значит, я одна на путях магии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139