Приходить будете каждый вечер, приносить по доллару, кидать в аквариум. Если кто что спросит, скажете – должок мне отдаете...
Ордынцы молчали, потому что от такой наглости просто дар речи потеряли.
Садиться им не хотелось, перед «ордой» позориться – тоже. Своими крепкими в драках, но слабыми в размышлениях лбами они все же понимали, что с районной милицией им не тягаться, уровень свой знали. Ордынцы решили просить помощи. Через третьи руки передали «жалобу» Крестному, который иногда выступал в роли третейского судьи в межгрупповых разборках.
Обычно Крестный подобными мелочами не занимался. Но в этом деле обещал помочь. Правда, не потому, что его возмутила наглость шантажиста-мента, это была вещь обычная. Его забавляла ситуация, в которую влезла твердолобая замоскворецкая шпана, но руководил его действиями все же интерес к самому Андрееву, проявившему столько упрямства и даже стойкости. Такой человек мог оказаться хорошим объектом для учебы его воспитанников.
Иван в это время был свободен, и Крестный решил проверить его возможности в «перевоспитании» человека. Случай показался ему подходящим. Крестный намеренно сформулировал задание посложнее. Иван нужен был Крестному не только в роли ликвидатора, он должен был уметь решать и задачи другого плана.
Пусть Иван попробует добиться от этого человека того, чего добиться от него просто невозможно. На первый взгляд. Крестному и нужно было, чтобы Иван умел добиваться невозможного.
Например, заставить этого самолюбивого и наглого московского «лавочника», имеющего, к тому же, прикрытие в милиции, отдать свои «лавки» в руки другого человека. А Крестному не столько его магазины нужны были, сколько учебная база для своих кадров, ведь не только ликвидациями он занимался. Иметь под рукой сеть магазинов, в которых можно было прилично и, главное, не привлекая ничьего внимания, срочно одеть или экипировать любого из своих «специалистов» или «клиентов», было бы чрезвычайно удобно.
Ивану он поставил условия: не поднимать особого шума, не организовывать массовых сцен с перестрелками, по возможности, не портить товарный вид в этих самых «Андреевских» и уложиться максимум за неделю.
Сам Крестный искренне считал придуманное им задание невыполнимым и никогда бы не взялся за него даже за очень большие деньги.
Иван, помнится, выслушал его молча, так ничего и не сказал, но и не отказался.
Через два дня он передал Крестному подписанные Андреевым документы на передачу своего имущества в оперативное управление.
Крестный потребовал подробностей. И когда Иван рассказывал, даже видавший всякое Крестный поеживался и все более убеждался, что этот человек способен выполнить ту миссию, к которой он его постепенно и направленно готовил.
...Первое, что Иван сделал, – отправился в «Гаргантюа». Он пришел туда вечером, когда по его расчетам, посетителей должно было быть побольше. Ему пришлось минут сорок сидеть у барной стойки в ожидании, когда освободится место за столиком. За это время он осмотрелся и сразу же нащупал информацию, за которую можно было зацепиться как за повод для встречи с Андреевым.
Зал был небольшой, на десять маленьких тесных столиков, которые полностью были заняты, да еще у стойки сидело человек пять. Ивана прежде всего интересовал порядок расчета с клиентами.
Двое официантов бегали со всех ног с подносами, бутылками, грязной и чистой посудой. Освещение в зале ресторана было весьма интимным, что очень затрудняло Ивану наблюдение, но от огромного «Панасоника» с диагональю метра в полтора, висящего на стене, шло достаточно света, чтобы следить за вечерней жизнью ресторана.
Усевшись за стол и сделав заказ, Иван около получаса потягивал сладковатый темный австрийский «Zipfer», курил, разглядывал посетителей. Народ потихоньку рассасывался, расплачиваясь с официантами.
Дождавшись заказа и не торопясь ужиная, Иван суммировал свои первые наблюдения. За полтора часа ресторан покинули компании из-за семи столиков. Все они, естественно, предварительно расплатились.
Ни один из двух официантов не приносил за столики счет. Они раскрывали свои блокноты и просто называли суммы, которые посетители должны заплатить. Деньги относили старшему бармену за стойку.
Тот ни разу не воспользовался кассовым аппаратом и не выбил ни одного чека.
Поев, Иван заказал еще литр пива с креветками и просидел в ресторане еще час.
Народу осталось немного, заняты были всего три столика, и Иван отметил то, на что внимания кроме него никто не обратил. Все столики в зале стал обслуживать один официант, а второй пристроился у тумбочки, где у официантов хранились чистые приборы, повернулся к залу спиной и принялся сосредоточенно выписывать счета.
Уверенный, что его действия вряд ли кого-нибудь заинтересуют, официант не особенно заботился о конспирации, хотя и старался закрывать корпусом от зала свою тумбочку, на которой писал. На него, действительно, никто и не смотрел. Кроме Ивана, который пришел сюда, в ресторан, с вполне определенной целью и скоро разгадал несложный смысл происходящего на его глазах.
Официант брал из стопки скрепленные по двое чистые бланки, отрывал верхний, аккуратно его сворачивал и засовывал в левый карман брюк, стараясь делать это не очень заметно и поворачиваясь в этот момент левым боком к стене. Затем прикладывал ко второму экземпляру счета копировальную бумагу, сверху накладывал какой-то трафарет, скреплял все это, чтобы не расползалось, и выписывал счет. При этом он довольно долго изучал свой блокнот, что-то там дописывал и вычеркивал.
Закончив с одним счетом, он отдавал его старшему бармену, аномально высокому, за два метра, субъекту с застывшим на лице подобострастием, явно фальшивым, а сам принимался за следующий.
Высокий бармен смотрел сумму, некоторые счета откладывал в какой-то свой ящик сразу, а взглянув на другие, пробивал какую-то сумму на кассовом аппарате, и прикреплял к счету чек.
Иван усмехнулся.
Нехитрый механизм, позволяющий вычеркивать из реального счета все, что в баре и на кухне удалось съэкономить, а также все, что удалось пронести в ресторан барменам и поварам своего, не вписанного в отчетность. Ведь цены в ресторане, без всякого сомнения, намного выше, чем в любом соседнем магазине.
Он подошел к долговязому бармену, потрепался с ним о коктейлях, спросил, много ли за день бывает народу, выслушал сетования бармена на не очень большую «проходимость», особенно в дневные часы, заказал еще пива и вновь уселся на свое место.
Полистав меню, он прикинул среднюю стоимость обеда или ужина в ресторане, умножил на примерное число посетителей и получил ежедневную выручку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Ордынцы молчали, потому что от такой наглости просто дар речи потеряли.
Садиться им не хотелось, перед «ордой» позориться – тоже. Своими крепкими в драках, но слабыми в размышлениях лбами они все же понимали, что с районной милицией им не тягаться, уровень свой знали. Ордынцы решили просить помощи. Через третьи руки передали «жалобу» Крестному, который иногда выступал в роли третейского судьи в межгрупповых разборках.
Обычно Крестный подобными мелочами не занимался. Но в этом деле обещал помочь. Правда, не потому, что его возмутила наглость шантажиста-мента, это была вещь обычная. Его забавляла ситуация, в которую влезла твердолобая замоскворецкая шпана, но руководил его действиями все же интерес к самому Андрееву, проявившему столько упрямства и даже стойкости. Такой человек мог оказаться хорошим объектом для учебы его воспитанников.
Иван в это время был свободен, и Крестный решил проверить его возможности в «перевоспитании» человека. Случай показался ему подходящим. Крестный намеренно сформулировал задание посложнее. Иван нужен был Крестному не только в роли ликвидатора, он должен был уметь решать и задачи другого плана.
Пусть Иван попробует добиться от этого человека того, чего добиться от него просто невозможно. На первый взгляд. Крестному и нужно было, чтобы Иван умел добиваться невозможного.
Например, заставить этого самолюбивого и наглого московского «лавочника», имеющего, к тому же, прикрытие в милиции, отдать свои «лавки» в руки другого человека. А Крестному не столько его магазины нужны были, сколько учебная база для своих кадров, ведь не только ликвидациями он занимался. Иметь под рукой сеть магазинов, в которых можно было прилично и, главное, не привлекая ничьего внимания, срочно одеть или экипировать любого из своих «специалистов» или «клиентов», было бы чрезвычайно удобно.
Ивану он поставил условия: не поднимать особого шума, не организовывать массовых сцен с перестрелками, по возможности, не портить товарный вид в этих самых «Андреевских» и уложиться максимум за неделю.
Сам Крестный искренне считал придуманное им задание невыполнимым и никогда бы не взялся за него даже за очень большие деньги.
Иван, помнится, выслушал его молча, так ничего и не сказал, но и не отказался.
Через два дня он передал Крестному подписанные Андреевым документы на передачу своего имущества в оперативное управление.
Крестный потребовал подробностей. И когда Иван рассказывал, даже видавший всякое Крестный поеживался и все более убеждался, что этот человек способен выполнить ту миссию, к которой он его постепенно и направленно готовил.
...Первое, что Иван сделал, – отправился в «Гаргантюа». Он пришел туда вечером, когда по его расчетам, посетителей должно было быть побольше. Ему пришлось минут сорок сидеть у барной стойки в ожидании, когда освободится место за столиком. За это время он осмотрелся и сразу же нащупал информацию, за которую можно было зацепиться как за повод для встречи с Андреевым.
Зал был небольшой, на десять маленьких тесных столиков, которые полностью были заняты, да еще у стойки сидело человек пять. Ивана прежде всего интересовал порядок расчета с клиентами.
Двое официантов бегали со всех ног с подносами, бутылками, грязной и чистой посудой. Освещение в зале ресторана было весьма интимным, что очень затрудняло Ивану наблюдение, но от огромного «Панасоника» с диагональю метра в полтора, висящего на стене, шло достаточно света, чтобы следить за вечерней жизнью ресторана.
Усевшись за стол и сделав заказ, Иван около получаса потягивал сладковатый темный австрийский «Zipfer», курил, разглядывал посетителей. Народ потихоньку рассасывался, расплачиваясь с официантами.
Дождавшись заказа и не торопясь ужиная, Иван суммировал свои первые наблюдения. За полтора часа ресторан покинули компании из-за семи столиков. Все они, естественно, предварительно расплатились.
Ни один из двух официантов не приносил за столики счет. Они раскрывали свои блокноты и просто называли суммы, которые посетители должны заплатить. Деньги относили старшему бармену за стойку.
Тот ни разу не воспользовался кассовым аппаратом и не выбил ни одного чека.
Поев, Иван заказал еще литр пива с креветками и просидел в ресторане еще час.
Народу осталось немного, заняты были всего три столика, и Иван отметил то, на что внимания кроме него никто не обратил. Все столики в зале стал обслуживать один официант, а второй пристроился у тумбочки, где у официантов хранились чистые приборы, повернулся к залу спиной и принялся сосредоточенно выписывать счета.
Уверенный, что его действия вряд ли кого-нибудь заинтересуют, официант не особенно заботился о конспирации, хотя и старался закрывать корпусом от зала свою тумбочку, на которой писал. На него, действительно, никто и не смотрел. Кроме Ивана, который пришел сюда, в ресторан, с вполне определенной целью и скоро разгадал несложный смысл происходящего на его глазах.
Официант брал из стопки скрепленные по двое чистые бланки, отрывал верхний, аккуратно его сворачивал и засовывал в левый карман брюк, стараясь делать это не очень заметно и поворачиваясь в этот момент левым боком к стене. Затем прикладывал ко второму экземпляру счета копировальную бумагу, сверху накладывал какой-то трафарет, скреплял все это, чтобы не расползалось, и выписывал счет. При этом он довольно долго изучал свой блокнот, что-то там дописывал и вычеркивал.
Закончив с одним счетом, он отдавал его старшему бармену, аномально высокому, за два метра, субъекту с застывшим на лице подобострастием, явно фальшивым, а сам принимался за следующий.
Высокий бармен смотрел сумму, некоторые счета откладывал в какой-то свой ящик сразу, а взглянув на другие, пробивал какую-то сумму на кассовом аппарате, и прикреплял к счету чек.
Иван усмехнулся.
Нехитрый механизм, позволяющий вычеркивать из реального счета все, что в баре и на кухне удалось съэкономить, а также все, что удалось пронести в ресторан барменам и поварам своего, не вписанного в отчетность. Ведь цены в ресторане, без всякого сомнения, намного выше, чем в любом соседнем магазине.
Он подошел к долговязому бармену, потрепался с ним о коктейлях, спросил, много ли за день бывает народу, выслушал сетования бармена на не очень большую «проходимость», особенно в дневные часы, заказал еще пива и вновь уселся на свое место.
Полистав меню, он прикинул среднюю стоимость обеда или ужина в ресторане, умножил на примерное число посетителей и получил ежедневную выручку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50