– Ты чего мнешься? – спросил его Никитин. – Что там у вас стряслось?
– Коробов... – пробормотал Герасимов.
– Отставить! – тут же рявкнул Никитин. – Всем оставаться на своих местах. Капитан Коробов от командования «Белой стрелой» временно отстранен... Коробов, сука! Только пальцем шевельни! Сам расстреляю за нарушение боевого приказа!
И уже обращаясь к Герасимову:
– Что там?
– Коробок решил захват производить. Под свою ответственность, – Герасимов усмехнулся. – Вы же знаете, он любит своей головой отвечать. Наверное, подозревает смутно, что особой ценности она не представляет. Разве что – как осадное орудие. Стены таранить...
– Заткнись, Гена. – оборвал его Никитин. – Не о том ты говоришь... Потом разберемся... Сейчас нам нужно с его проблемой разобраться.
Никитин кивнул на Ивана. Герасимов посмотрел на генерала вопросительно. Тот ответил ему взглядом, в котором четко было написано: «Надо, Гена! Надо! Поверь на слово... Потом сам поймешь – почему...» Герасимов слегка пожал плечами, словно говоря: «Надо, так надо... Не все ли равно, в чем ковыряться – в дерьме или в навозе. И то, и другое воняет одинаково...»
– Сначала я с вами разберусь, голубки! – заявил неожиданно Иван, и, достав второй пистолет, взял Герасимова тоже на прицел. – Устроились тут, козлы... Я сам разберусь, у козлов не спрашивая...
– Мы ж помочь хотели... – растерялся Никитин, который никак не мог понять состояние Ивана.
– Хотеть бабу будешь! – оборвал его Иван. – А меня будешь слушать! И отвечать на мои вопросы... И если я почувствую, что ты врешь...
Никитин пожал плечами.
– Спрашивай, – сказал он голосом несколько даже обиженным.
– Зачем убили Надежду?
Герасимов тут же парировал обратным вопросом.
– Можно уточнить? Надеждой звали женщину, которая погибла при взрыве бомбы на восемнадцатом этаже высотного здания на площади Восстания? Мы не смогли ее опознать... Кто она?
– Ты чего мне тут комедию ломаешь? – мрачно ответил ему Иван. – Людей своих на ее квартире в засаде оставляли, а теперь – «Кто она»?
– К сожалению, у нас нет никакой информации ни об этой женщине, ни о ее квартире. Мы даже не знаем, где она находится...
Иван отвернулся к окну и несколько секунд напряженно смотрел через стекло.
– Я ничего не понимаю, – сказал он, наконец, глухим голосом – Крестный убедил меня, что за ней охотился ты, Никитин...
При имени Крестный Никитин и Герасимов быстро переглянулись.
– Вот оно что... – медленно проговорил Никитин, как бы оценивая только что услышанный факт. – Это значит старый дружок мне свинью подложил... Это его любимый прием – самому напакостить, а другого подставить... Он любит все чужими руками делать...
– Я тоже не все понимаю, – вставил Герасимов, хотя кое-что уже прояснилось.
Он повернулся к Никитину и спросил:
– Алексей Степанович, можно?
– Можно, только – осторожно, – отозвался тот.
– Можно? – спросил Герасимов у Ивана тоже.
– Чего ты хочешь? – отозвался тот.
– Я хочу, прежде всего, чтобы между нами никаких неясностей не было... Хочу объяснить тебе – кто ты в нашем понимании, и сформулировать мотивы, которые руководят нашими действиями...
– Валяй, – разрешил Иван, который тоже очень хотел бы разобраться во всех переплетающихся событиях последнего месяца...
– Ты, Иван, – матерый, отпетый убийца, на счету которого только за последний месяц – десятки, если не сотни трупов...
Герасимов посмотрел на Ивана прямо, наблюдая за его реакцией, но тот воспринял его слова совершенно спокойно, он и сам знал, как много ему последнее время приходилось убивать...
– В отношении тебя у нас...
Герасимов посмотрел на Никитина, и тот кивнул, соглашаясь с тем, что хотел, как он уже понял, сказать его заместитель.
– ...у нас есть единственное намерение – уничтожить тебя. Если удастся – взять, а потом судить. Если взять не удастся – убить при захвате...
Герасимов взглянул при этих словах на Ивана. Тот хмыкнул.
– Убейте... – сказал он.
– Рано или поздно – убьем... – заверил его Герасимов. – Но сейчас разговор другой. Почему мы сидим с тобой в машине и разговариваем? Ты думаешь только потому, что держишь нас под своими пушками? Ты ошибешься, если так подумаешь... Стал бы Никитин рисковать своей задницей, чтобы взять такого засранца, как ты... Кто ты? Исполнитель. Талантливый исполнитель. Высочайшего класса. Но ты делаешь то, что тебе прикажут...
Иван хмыкнул, но промолчал...
– Тебе не нравится это слово? Хорошо, пусть – не прикажут... Пусть – закажут... Пусть попросят... Я не знаю, какие взаимоотношения у тебя, с человеком, который делает тебе заказы... Но неужели ты считаешь нас полными идиотами? Так нельзя относиться к противникам. Тебя, например, мы уважаем, как профессионала. Ненавидим, потому, что ты убиваешь наших людей, убиваешь людей, которых мы обязаны защищать, наших друзей, наконец, убиваешь... Но мы отдаем должное твоему мастерству, твоему чутью, твоим способностям... не считай и ты нас за идиотов. Не такие уж мы сопляки и салаги... Правильные выводы мы, во всяком случае, делать умеем... Чем лично тебе насолил, например, директор «Иинтегралбанка» Кроносов? Он ничем тебе насолить не мог. У вас с ним просто контактов никаких не было. Но ты его убил. Потому, что тебе заказали это убийство... Что тебе лично сделал Белоглазов? Это было исполнено виртуозно, не спорю. Но и здесь тобой руководила чужая воля... Тебе не нравится слово «приказали»? Давай попробуем выразиться по-другому. Тогда, может быть, – «купили»?
Иван отрицательно покачал головой, но промолчал в ответ...
– Подожди, Гена... – перебил Герасимова Никитин. – Ты, Иван, не хочешь признать очевидный факт – тобой манипулируют. Ты – исполнитель чужой воли. Инструмент в чьих-то опытных и хитрых руках. Кто-то скользкий и мутный втерся тебе внутрь и командует твоими пальцами, когда они нажимают курок пистолета... Объясни, какого черта поперся ты в Поволжье поджигать лес, взрывать эти газопроводы, имитировать взрыв атомной станции? Разве ты сам это придумал? Разве это было нужно тебе? От тебя требовалась черная работа – создать шум, под шумок грабануть банк, привезти деньги? Так ведь?
Иван не ответил.
– Мы знаем твоего заказчика... Только поэтому я здесь, сижу под твоим стволом и разговариваю вместо того, чтобы разрешить Коробову проводить захват... Мне нужен Крестный... Очень нужен... Ради одного тебя я не полез бы под пулю... Я давно чувствую его руку, которая направляет твои действия... Я знаю, Иван, как он тобой управляет. Только своими насквозь лживыми словами... Он всегда был мастером выдумывать легенды... Я его знаю лет тридцать, наверное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49