Вдруг войдет Спинтон, тогда придется долго объясняться. Придется все рассказать про ее прошлое.
Почему Норт так переживает из-за этого? Он пообещал ее деду, что не выдаст тайну ее происхождения. Старый прохвост уже, к счастью, умер. Тогда почему Норт держит слово, данное покойнику, но отговаривает от этого Октавию?
Потому что он дал это обещание, чтобы защитить Октавию, а не для того, чтобы сделать приятное старому графу. Норт лучше умрет, чем позволит, чтобы с ней что-нибудь случилось. Оттого он так испугался, когда, придя домой, узнал, что к нему заявлялся Харкер. Из-за этого страха Норт отослал ее от себя, хотя желал обратного.
– Мне хотелось бы помочь тебе, Ви.
Она кивнула в ответ, понимая, что Норт не кривит душой. Они оба были ограничены множеством клятв, сложившимися привычками и ожиданиями. И страхами. У каждого были свои страхи.
Его ужасало, что он никак не может добраться до Харкера. А сейчас главный враг понял, где самое уязвимое место Норта. Только положение Октавии в обществе, – Харкеру придется не раз подумать, прежде чем бросить такой вызов, – обеспечивало ей относительную безопасность. То, что обычно вызывало в Норте негодование, сейчас становилось главным преимуществом.
– Мы можем поговорить как друзья, Норри? У него между бровями залегла морщинка.
– В любой момент. И о чем угодно.
Октавия улыбнулась. В ее глазах было столько безнадежности, что ему стало больно смотреть на нее, но и отвести взгляд он тоже не мог.
– Мне хотелось бы обсудить с тобой кое-что. Обсудить. Не спросить мнение, не попросить совета.
– Конечно, давай. – Норт стиснул руки в кулаки, чтобы только не дотронуться до нее. – Можешь спрашивать о чем угодно.
– Это очень и очень личное.
О Господи! Она беременна и не знает от кого: от него или от Спинтона. Нет, этого не может быть. Она же говорила, что не была со Спинтоном.
Значит, она беременна, а отец – Норт.
– Я не люблю человека, за которого выхожу замуж.
У него вырвался вздох облегчения. Во-первых, она не беременна, а во-вторых, не испытывает никаких чувств к Спинтону.
– Не такая уж большая редкость среди людей твоего круга. – Октавия не согласится делить постель с нелюбимым. При этом у Норта появилось странное желание изо всех сил торжествующе постучать себе кулаком в грудь.
Услышав слово «круг», Октавия насупилась.
– Среди людей твоего класса – тоже. Но, – вздохнула она, – дело не в этом.
Потерев подбородок, Норт кивнул:
– Тогда в чем?
Она ответила ему прямым и безмятежным взглядом.
– Я люблю другого.
Ему показалось, что кто-то наотмашь ударил его в грудь, полностью выбив из легких воздух. Норт не мог вздохнуть. В голове было пусто. Октавия влюбилась. Она кого-то любит!
– Я его люблю, а обещала выйти замуж за другого. Что же мне делать? – продолжала она, как будто он не умирал рядом с ней.
По мере того как в легкие начал поступать воздух, к Норту вернулся здравый смысл.
– Расскажи мне о том, кого любишь. – Вместо своего голоса он услышал какой-то сиплый шепот.
Она усмехнулась и опустила глаза.
– Он мне не ровня. Иногда забавляет, а иногда я убить его готова. – Она подняла глаза. – У него очень опасная работа, и я страшно беспокоюсь о нем.
Опасная работа? Господи, неужели? Неужели она имеет в виду то, на что Норт боялся надеяться? Как можно быть таким дураком, чтобы не понять сразу?
– Меня убивает мысль о том, что с ним может что-нибудь случиться. Знаю, жизнь с ним не сахар, но боюсь, что без него мне будет еще труднее. Я обещала ему, что всегда буду рядом. Так и будет, только мне неизвестно, как он относится ко мне.
Он, должно быть, выглядел как полный идиот, но ничего не мог с собой поделать.
Когда Октавия взяла его за руку, Норт понял, что пропал.
– Норри, – начала она. Глаза большие и умоляющие. – Что мне делать? Следовать велению моего сердца и надеяться, что он тоже любит меня, или плюнуть на надежды и выйти за Спинтона?
Одно слово, и Октавия его навсегда. Его друг, его жена, его дорогая Ви.
Уязвимое место, которым воспользуется Харкер. Отчетливая цель для всех, кто попытается уничтожить Норта.
Леди. Слишком хорошая. И которая заслуживает лучшей доли, чем ему по силам дать.
Но он мог дать ей свою любовь. Он мог вручить Октавии свое сердце. Это в его силах.
С трудом проглотив комок в пересохшем горле, Норт заглянул ей в глаза. Сердце разрывалось, как будто большая рука выдавливала из него остатки жизни. В горле саднило. Глаза жгло от слез, которые он не собирался скрывать. Только не от нее.
– Выходи за Спинтона, – хрипло выдавил он. – Выходи за человека, который сможет обеспечить тебя веем, чего ты заслуживаешь, и больше ни о чем не думай. Спин-тон – прекрасный человек. Джентльмен в полном смысле этого слова. И ради Бога, прекрати вот так смотреть на меня.
– Норри, пожалуйста…
Октавия его погубит. Совсем не ко времени на глазах выступили слезы.
– Выходи замуж за человека своего круга, Ви. За человека, у которого есть шанс дожить до старости. За того, кто обеспечит твоих детей лучше, чем я. Сделай это ради меня.
У нее были такие же мокрые глаза, как и у него.
– Ты уже говорил это, Норри.
Он рассмеялся бы, если бы ему не было так больно.
– А теперь умоляю…
У нее по щекам потекли слезы.
– Ты никогда ни о чем не умоляешь.
Неправда! Он так часто умолял ее.
– Выходи замуж за Спинтона, – приказал он с решительностью, на какую был способен, а сам направился к дверям.
– А что потом?
Господи, уйдет он отсюда или нет? На пороге Норт остановился и повернулся к Октавии. Если он сейчас не вырвется отсюда, то разревется как идиот.
– А потом никогда не приближайся ко мне даже на пушечный выстрел.
– Спасибо, что нашли время встретиться со мной. Закутанная в черную накидку, Октавия сняла шляпу с вуалью и ступила в убогую, но, к ее удивлению, очень чистенькую комнату.
В приветствии Харкера было и удивление, и любопытство. Он растянулся на синем плюшевом диване, как отдыхающий лев.
– Вы заинтриговали меня, леди Октавия. Как вам удалось сделать то, что не удается вашему любовнику?
Стиснув в руках шляпу, Октавия изобразила удивление на своем бесстрастном лице.
– Имеете в виду, как я вас нашла? Харкер кивнул:
– Он пытается меня найти уже бог знает сколько. Ваша удачливость подозрительна.
Октавия безразлично пожала плечами:
– Норт рано или поздно разыщет вас, мистер Харкер. Если уже не разыскал. – Само имя Норта отозвалось в ней свежей и острой болью. Он не наговорил бы вчера всего того, если бы не любил Октавию. Нужно было всего лишь устранить причину, почему он не хочет это признать.
Лениво поднявшись, Харкер ощерился в усмешке.
– Мы с вами все прекрасно понимаем. Если бы Шеффилд знал, где я, он бы уже был здесь. Он не позволил бы мне заигрывать со своей женщиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Почему Норт так переживает из-за этого? Он пообещал ее деду, что не выдаст тайну ее происхождения. Старый прохвост уже, к счастью, умер. Тогда почему Норт держит слово, данное покойнику, но отговаривает от этого Октавию?
Потому что он дал это обещание, чтобы защитить Октавию, а не для того, чтобы сделать приятное старому графу. Норт лучше умрет, чем позволит, чтобы с ней что-нибудь случилось. Оттого он так испугался, когда, придя домой, узнал, что к нему заявлялся Харкер. Из-за этого страха Норт отослал ее от себя, хотя желал обратного.
– Мне хотелось бы помочь тебе, Ви.
Она кивнула в ответ, понимая, что Норт не кривит душой. Они оба были ограничены множеством клятв, сложившимися привычками и ожиданиями. И страхами. У каждого были свои страхи.
Его ужасало, что он никак не может добраться до Харкера. А сейчас главный враг понял, где самое уязвимое место Норта. Только положение Октавии в обществе, – Харкеру придется не раз подумать, прежде чем бросить такой вызов, – обеспечивало ей относительную безопасность. То, что обычно вызывало в Норте негодование, сейчас становилось главным преимуществом.
– Мы можем поговорить как друзья, Норри? У него между бровями залегла морщинка.
– В любой момент. И о чем угодно.
Октавия улыбнулась. В ее глазах было столько безнадежности, что ему стало больно смотреть на нее, но и отвести взгляд он тоже не мог.
– Мне хотелось бы обсудить с тобой кое-что. Обсудить. Не спросить мнение, не попросить совета.
– Конечно, давай. – Норт стиснул руки в кулаки, чтобы только не дотронуться до нее. – Можешь спрашивать о чем угодно.
– Это очень и очень личное.
О Господи! Она беременна и не знает от кого: от него или от Спинтона. Нет, этого не может быть. Она же говорила, что не была со Спинтоном.
Значит, она беременна, а отец – Норт.
– Я не люблю человека, за которого выхожу замуж.
У него вырвался вздох облегчения. Во-первых, она не беременна, а во-вторых, не испытывает никаких чувств к Спинтону.
– Не такая уж большая редкость среди людей твоего круга. – Октавия не согласится делить постель с нелюбимым. При этом у Норта появилось странное желание изо всех сил торжествующе постучать себе кулаком в грудь.
Услышав слово «круг», Октавия насупилась.
– Среди людей твоего класса – тоже. Но, – вздохнула она, – дело не в этом.
Потерев подбородок, Норт кивнул:
– Тогда в чем?
Она ответила ему прямым и безмятежным взглядом.
– Я люблю другого.
Ему показалось, что кто-то наотмашь ударил его в грудь, полностью выбив из легких воздух. Норт не мог вздохнуть. В голове было пусто. Октавия влюбилась. Она кого-то любит!
– Я его люблю, а обещала выйти замуж за другого. Что же мне делать? – продолжала она, как будто он не умирал рядом с ней.
По мере того как в легкие начал поступать воздух, к Норту вернулся здравый смысл.
– Расскажи мне о том, кого любишь. – Вместо своего голоса он услышал какой-то сиплый шепот.
Она усмехнулась и опустила глаза.
– Он мне не ровня. Иногда забавляет, а иногда я убить его готова. – Она подняла глаза. – У него очень опасная работа, и я страшно беспокоюсь о нем.
Опасная работа? Господи, неужели? Неужели она имеет в виду то, на что Норт боялся надеяться? Как можно быть таким дураком, чтобы не понять сразу?
– Меня убивает мысль о том, что с ним может что-нибудь случиться. Знаю, жизнь с ним не сахар, но боюсь, что без него мне будет еще труднее. Я обещала ему, что всегда буду рядом. Так и будет, только мне неизвестно, как он относится ко мне.
Он, должно быть, выглядел как полный идиот, но ничего не мог с собой поделать.
Когда Октавия взяла его за руку, Норт понял, что пропал.
– Норри, – начала она. Глаза большие и умоляющие. – Что мне делать? Следовать велению моего сердца и надеяться, что он тоже любит меня, или плюнуть на надежды и выйти за Спинтона?
Одно слово, и Октавия его навсегда. Его друг, его жена, его дорогая Ви.
Уязвимое место, которым воспользуется Харкер. Отчетливая цель для всех, кто попытается уничтожить Норта.
Леди. Слишком хорошая. И которая заслуживает лучшей доли, чем ему по силам дать.
Но он мог дать ей свою любовь. Он мог вручить Октавии свое сердце. Это в его силах.
С трудом проглотив комок в пересохшем горле, Норт заглянул ей в глаза. Сердце разрывалось, как будто большая рука выдавливала из него остатки жизни. В горле саднило. Глаза жгло от слез, которые он не собирался скрывать. Только не от нее.
– Выходи за Спинтона, – хрипло выдавил он. – Выходи за человека, который сможет обеспечить тебя веем, чего ты заслуживаешь, и больше ни о чем не думай. Спин-тон – прекрасный человек. Джентльмен в полном смысле этого слова. И ради Бога, прекрати вот так смотреть на меня.
– Норри, пожалуйста…
Октавия его погубит. Совсем не ко времени на глазах выступили слезы.
– Выходи замуж за человека своего круга, Ви. За человека, у которого есть шанс дожить до старости. За того, кто обеспечит твоих детей лучше, чем я. Сделай это ради меня.
У нее были такие же мокрые глаза, как и у него.
– Ты уже говорил это, Норри.
Он рассмеялся бы, если бы ему не было так больно.
– А теперь умоляю…
У нее по щекам потекли слезы.
– Ты никогда ни о чем не умоляешь.
Неправда! Он так часто умолял ее.
– Выходи замуж за Спинтона, – приказал он с решительностью, на какую был способен, а сам направился к дверям.
– А что потом?
Господи, уйдет он отсюда или нет? На пороге Норт остановился и повернулся к Октавии. Если он сейчас не вырвется отсюда, то разревется как идиот.
– А потом никогда не приближайся ко мне даже на пушечный выстрел.
– Спасибо, что нашли время встретиться со мной. Закутанная в черную накидку, Октавия сняла шляпу с вуалью и ступила в убогую, но, к ее удивлению, очень чистенькую комнату.
В приветствии Харкера было и удивление, и любопытство. Он растянулся на синем плюшевом диване, как отдыхающий лев.
– Вы заинтриговали меня, леди Октавия. Как вам удалось сделать то, что не удается вашему любовнику?
Стиснув в руках шляпу, Октавия изобразила удивление на своем бесстрастном лице.
– Имеете в виду, как я вас нашла? Харкер кивнул:
– Он пытается меня найти уже бог знает сколько. Ваша удачливость подозрительна.
Октавия безразлично пожала плечами:
– Норт рано или поздно разыщет вас, мистер Харкер. Если уже не разыскал. – Само имя Норта отозвалось в ней свежей и острой болью. Он не наговорил бы вчера всего того, если бы не любил Октавию. Нужно было всего лишь устранить причину, почему он не хочет это признать.
Лениво поднявшись, Харкер ощерился в усмешке.
– Мы с вами все прекрасно понимаем. Если бы Шеффилд знал, где я, он бы уже был здесь. Он не позволил бы мне заигрывать со своей женщиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76