ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Внезапно музыка оборвалась, как рев гангстера на электрическом стуле, и ее сменила разрывающаяся от ревности мелодия аргентинского танго. Перемежаясь с горькими клятвами и тоскливыми всхлипываниями, в этой мелодии звучала чья-то мольба о любви. Тут уже можно было уловить пусть извращенную, но человеческую тоску.
Ирина и Бимби доедали десерт.
– Разомнемся? – спросил он.
– Мне вино в голову ударило, – сказала Ирина.
– Тогда ты будешь танцевать еще лучше.
Он обнял ее за талию, и так крепко, что прижал к себе всю – от коленей до груди. Ирина хотела было отстраниться, но на это у нее не хватило сил, и она невольно сжала его плечо. Танцующих озарял переливающийся свет прожектора – то красный, то оранжевый, то фиолетовый, и они двигались как призраки в медленном ритме танго. Уродливые коротышки дамы танцевали с долговязыми кавалерами. Пожилые мужчины с остекленевшим взглядом прижимали к себе молодых девушек. Все лица застыли в какой-то идиотской неподвижности. Ирина почувствовала, что щека Бимби прикоснулась сначала к ее волосам, потом ко лбу. Это уже показалось ей наглостью, но она опять не нашла в себе силы хотя бы откинуть голову. По спине ее пробежали мурашки. Она насмешливо подумала: «Приходят в действие низшие центры спинного мозга». Что-то всегда говорило ей, что надо оберегать себя от чувственности такого рода. Но что ей беречь теперь? Униженную гордость, оскорбленное самолюбие, растоптанную любовь? Разве этот вечер не спасает ее от раздирающей муки в одинокой комнате? Разве эта плотская радость не хорошая замена иссушающей тоске по Борису? Какой-то смутный импульс, гнездившийся в глубине ее мозга и раскрепощенный вином, побуждал ее отбросить все, закончить этот вечер безрассудным поступком. Вот что она чувствовала сейчас, все крепче прижимаясь к Бимби. Но это был только горький, мстительный порыв, бунт против гордого и скрытого страдания, которое причинил ей Борис. Она знала, что ее мимолетное падение закончится вместе с танго, что больше она никуда не пойдет с Бимби. С ее горячей кровью крепко слился инстинкт порядочности, который запрещал ей сладострастие без любви.
– В воскресенье вечером ко мне придут гости, – сказал Бимби. – Приходи и ты.
– Куда?
– Ко мне домой.
– Ты живешь один?
– Да. У меня квартира.
– Я подумаю.
– О чем тут думать?
Ирина откинула голову назад и рассмеялась. Она не отказала сразу, так как не хотела походить на робкую дурочку. Но Бимби принял этот смех за согласие и прижал ее к себе еще крепче.
– А еще кто придет к тебе? – спросила Ирина.
– Фрейлейн Дитрих, с которой ты уже знакома, один симнатичный австриец, некто Кршиванек, и еще несколько пар.
– А мы с тобой тоже будем парой? – спросила она.
– Это зависит от тебя. Ирина опять рассмеялась.
– А как же фрейлейн Дитрих?
– Какой вздор! – рассердился Бимби. – Фрейлейн Дитрих вовсе не глупая и не ревнивая женщина. Мы с тобой будем парой только по части торговых дел.
– Хорошо. Я подумаю.
Джаз умолк, зажглись лампы, и танцующие вернулись на свои места.
– Перестань воображать всякие глупости, – сказал Бимби, когда они сели за столик. – Хочешь, поговорим серьезно?
– Да, конечно.
Он налил ей вина. Ирина выпила, чтобы подбить своего кавалера на откровенный разговор. Бимби самодовольно улыбнулся.
– Я предлагаю тебе только такое сотрудничество, в котором нет ничего предосудительного, – продолжал он. – И я хотел бы, чтобы ты прежде всего поверила в это. Ты из какой семьи?
– Из мещанской.
– В каком смысле?
– Мой отец – мелкий чиновник.
В пустых, сонливо прищуренных глазах Бимби насмешливо блеснул довольный огонек. Первый раз в жизни Ирину не рассердило высокомерие мужчины из хорошего общества; оно показалось ей просто жалким.
– Так!.. – пробормотал Бимби. – Вот уж никак не похоже. Впрочем, это не имеет значения. На вид ты очень утонченная девушка.
Она снова сделала несколько глотков. Опьянеть она не боялась, так как привыкла к вину с детства. Чакыр разрешал ей выпивать по стаканчику за обедом и ужином. Но вино с виноградника отца было гораздо лучше этого крепленого муската в запечатанных бутылках.
– Что ты хотел мне предложить? – спросила она спокойно.
К Бимби вернулась его самоуверенность.
– Ничего такого, чего не могла бы принять даже девушка с твоими предрассудками. Ты должна вполне мне довериться… Я помогу тебе войти в избранный круг, который иначе был бы тебе недоступен. Некоторые твои качества могут обеспечить тебе успех.
– Ты так думаешь?
– Да. Я давно за тобой наблюдаю. Тебе не нравится та жизнь, которую ведут остальные студенты… Отец твой, вероятно, зажиточный человек?
– Сравнительно.
– Я уважаю его за то, что он решил дать тебе образование. Таких людей я встречал в провинции. Но задавалась ли ты вопросом, что станет с тобой через пять лет? Будешь сельским лекарем!.. Вот и все. А ведь ты прекрасно понимаешь, что этого для тебя совершенно недостаточно, не так ли?
– Да, – откровенно призналась Ирина.
– Значит, тебе нужно уже теперь завязать связи с такими кругами, которые спасут тебя от этого.
– А как их завязать?
– При помощи своей приятной внешности и уменья вести беседу. Ты должна ходить «на чашку чая» в светские дома, играть в покер и бридж. Лето станешь проводить в Варне или Чамкории, а зимой не будешь пропускать ни одного приличного бала.
– Но на это нужны деньги.
– Ты их заработаешь!
– Своим уменьем убеждать?
– Да, но не пойми меня в дурном смысле.
– К сожалению, я именно так тебя понимаю.
– Это только потому, что ты еще неопытная, – сказал Бимби. – Выслушай меня до конца!.. Представь себе, что сегодня прибывает некий серьезный иностранец. Фрейлейн Дитрих или другие сейчас же связывают нас с ним. Чванливые глупцы ждут, когда он сам ими заинтересуется. А мы не позволяем ему скучать в отеле. Мы показываем ему Софию, везем его на машине в Чамкорию, знакомим с приятной компанией и, пока он развлекается, собираем и передаем ему предложения по всем товарам, которые его интересуют. Все это выглядит вполне естественным, если ты общителен, имеешь связи и знаешь иностранные языки. Наше преимущество в том, что мы не назойливы и не алчны. Вот это преимущество мы и обращаем себе на пользу.
– Почему ты говоришь «мы»? – спросила Ирина.
– Ты и я.
– Но я-то тебе зачем?
– Слушай!.. – сказал Бимби самым деловым тоном. – Когда я приглашаю на ужин какого-нибудь утонченного иностранца, я хочу, чтобы стол был красиво украшен. Ты будешь для него экзотической розой.
– И что я должна делать?
– Будешь мило щебетать. Этого довольно, чтобы при прочих равных условиях предпочтение отдали нашим предложениям.
– Но если щебетанья окажется мало, а иностранец попадется требовательный?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272