ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Он стоял достаточно далеко от старого дома, в котором жила его вдова. Госпожа Спиридонова все еще не могла простить зятю его плебейского, чиновничьего происхождения.
Из вестибюля была видна анфилада комнат первого этажа; просторный холл, столовая, гостиная и зимний сад. Витая деревянная лестница, украшенная большими вазами из керамики и субтропическими растениями, вела на второй этаж. Мария несколько месяцев подряд не давала покоя архитекторам и декораторам, пока не обставила весь дом в современном стиле.
Борису стало приятно, как и всякий раз, когда он возвращался домой. Что за чудесный у него дом!.. Роскошь и современные удобства удачно сочетались здесь с прямыми линиями, удлиненными прямоугольниками комнат и нежными тонами красок. Внутреннее убранство напоминало простые, но неповторимо элегантные наряды Марии. Борис представил себе ее бледное, словно написанное акварелью, лицо дурнушки, худенькое тело и длинный, стянутый в талии халат из тяжелого розового шелка, который она носила дома. Его охватило слабое волнение, похожее на нежность. Мария и не докучала упреками, и не мешала работать, и не изменяла ему. Впрочем, она не была красива, и, когда вышла замуж, поклонники сразу же ее забыли. Она жила уединенно, уже почти не играла на рояле и, вероятно, страдала от мысли, что не может иметь ребенка. Борис почувствовал угрызения совести. Он вспоминал о жене, только когда приходил домой.
– Госпожица Зара здесь, – доложил слуга.
– Где она? – быстро спросил Борис.
– В маленькой гостиной.
– Хорошо.
Зара ждала уже полчаса. Мария отказалась принять ее наверху. Подруги по колледжу теперь охладели друг к другу, и отношения у них были чисто светские. Борис снял пальто и вошел в маленькую гостиную.
– Так, – произнес он вместо приветствия.
Зара сердито отшвырнула старый номер какого-то английского журнала, который перелистывала.
– Хозяйке дома не худо было бы быть повежливей, – сказала она, покраснев от гнева. – Я не портниха, чтобы заставлять меня дожидаться здесь.
– Рассказывай!.. – сухо приказал Борис.
Зара возмущенно посмотрела на него.
– Иногда вы оба становитесь форменными грубиянами – Она – маньячка, ты – выскочка!
«Шлюха», – подумал Борис, но овладел собой и стал делать. Лицо его сделалось неподвижным, как у мумии. Брови Зары беспокойно дрогнули.
– Что это значит? – спросила она изменившимся голосом.
– Ничего!.. – Он коварно улыбнулся. – Мария больна.
– До этого мне нет дела!.. – Зара быстро обрела свою нахальную самоуверенность. – Изнеженные дамы чаще всего заболевают от безделья и собственной глупости.
«Настоящая шлюха», – опять подумал Борис. Черные глаза гостьи блуждали с озлоблением и тоской по красивой обстановке комнаты. Заре показалось вдруг, что, если бы она обладала всеми этими вещами, она, может быть, не была бы такой подлой. Но сейчас собственная подлость наполняла ее злорадством.
– Что нового? – спросил Борис.
– Ничего особенного. Вчера вечером была на приеме в посольстве, и фрау Тренделенбург представила меня своему мужу… Прекрасно говорит по-английски… Хайльборн со дня на день ожидает, что его отзовут, а Лихтенфельд – мелкий пройдоха. Я начинаю думать, что этот тип связан с Германским папиросным концерном.
– Так.
– А ты не подозреваешь этого?
– Нет.
Брови у Зары опять беспокойно дрогнули. Тогда, стремясь убедить его в своей искренности, она сказала то, чего не должна была говорить.
– В немецком посольстве уже полгода работает одна служащая… некая Дитрих. Хайльборн подозревает, что она из тайной гитлеровской полиции… Но простовата и глупа, как тыква.
– А что представляет собой Кршиванек?
Лицо у Зары было испуганным.
– Кршиванек?… Не знаю… Кршиванек… Подожди, Дай вспомнить… Кажется, это один австриец, который старается перейти в германское подданство.
– Он занимается табаком?
– Не знаю. Но могу выяснить.
Наступило молчание, во время которого Зара снова овладела собой.
– Как идут твои дела? – быстро спросила она. – Узнал что-нибудь новое?
– Нет, – хмуро ответил Борис.
– А с Барутчиевым что решили?… Позволь мне поправить тебе галстук… Вот так!.. Он тоже был на приеме?
– Он отказался мне помочь.
– Но ты… – Зара не решалась продолжать.
– Что?
– Ты очень на него рассчитывал?
– Сука! – внезапно прохрипел Борис – Для Кршиванека выспрашиваешь?
Зара побледнела.
– Ничего не понимаю… Это еще что за чушь?
– Иди и скажи ему, что проституткам нечего делать в торговле.
– Борис!..
– Сию минуту вон отсюда!
– Это сплетни!.. Я видела его только два раза у Вагнера. Ты помнишь его?… Представитель по продаже анилиновых красок?
– Вон отсюда, сейчас же!
– Выслушай меня!.. Он, правда, пытался кое-что у меня выудить, но не смог… честное слово!
– Немедленно убирайся из моего дома! – В голосе Бориса клокотал гнев. – И завтра же освободи квартиру, в которой живешь! Слышишь?
– Квартиру?… – Зара содрогнулась. – Квартира моя.
– Нет, не твоя.
– Что ты говоришь?… Папаша Пьер подарил ее мне.
– Нет. Он ее тебе не Дарил.
– Борис!.. – В глазах Зары блеснул огонек истерии. Она была похожа на проститутку, у которой отнимают скопленные деньги. – Что ты хочешь сказать?
– Если не выедешь добровольно – вышвырнем тебя с полицией.
– Кто? Уж не ты ли с Марией?
– Акционеры «Никотианы».
– Но я докажу, что квартира моя! – Голос Зары прозвучал жалко и беспомощно. В глазах ее блеснули слезы. – Увидишь!
– У тебя нет купчей крепости.
– Я ее достану.
– Ее уже достали, и она у меня.
Слезы потекли по прекрасным нежно-смуглым щекам Зары.
– Ты… вы с Марией… чудовища… Я подам в суд.
– В суд? – Борис жестко рассмеялся. – Уж не собираешься ли ты доказать в судебном порядке, что была любовницей папаши Пьера?
– Да!.. – В голосе Зары прозвучала мрачная решимость. – Я скомпрометирую твоего тестя… твою жену, подругой которой я была.
– Моя жена не имеет никакого отношения к любовницам своего отца, – гневно прошипел Борис. – Но вот что скажут о тебе? Представь себе изумление фрау Тренделенбург, Хайльборна, всех почтенных семейных людей, у которых ты бываешь!.. Что ж, возбуждай дело, если хочешь. Закону вышвырнуть тебя, еще проще.
Лицо у Зары скривилось, губы задрожали. Никогда еще ей не угрожала такая опасность погибнуть, быть отторгнутой от пиршества жизни. И как раз теперь, когда она наконец устроилась, когда ее везде принимают и уважают, когда с деньгами, которые она зарабатывает, можно играть роль независимой женщины из высшего общества… Какая глупость – эта история с Кршиванеком! Надо же ей было отказаться от Бориса ради чечевичной похлебки… А он настоящий демон, не знающий жалости.
Зара сгорбилась и тихо заплакала.
– Чего ты этим добиваешься?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272