Он и в самом деле показался ей весьма привлекательным парнем: конечно, его нельзя было назвать красавцем, но тело у него было стройным и сильным, а тонкое лицо с большими грустными карими глазами очень привлекательным…
– Итак? – спросила она. – Ты идешь?
– Да, – сказал он, не раздумывая. – Куда пойдем, на берег или в парк? Берег ближе.
– Я предпочитаю более уединенное место.
– Тогда в парк.
Они направились в парк и устроились под деревом, неподалеку от воды. Жареные куриные ножки, салат с помидорами и свежеиспеченный хлеб они запивали красным вином.
– Я думал, ты не пьешь вина, – заметил Даниэль.
– Иногда пью, – ответила она уклончиво.
Даниэлю показалось, что с ним происходит что-то странное. Вино, подумал он, солнце, свежий воздух и Натали, такая соблазнительная и красивая, кружат ему голову, ускоряют ток крови в жилах.
– Как ты думаешь, сколько мне лет? – вдруг спросила она.
– Семнадцать, – ответил он.
– А тебе сколько?
– Восемнадцать, – решительно сказал Даниэль.
– В самом деле? – Натали скептически подняла бровь.
Она подвинулась ближе, и сердце Даниэля забилось еще чаще. Натали протянула руку и взъерошила ему волосы. Простой дружеский жест. Нейтральный, лишенный чувственной подоплеки. «Четырнадцать, не больше, – решила она. – Совсем еще ребенок».
– Ты когда-нибудь целовался с девушкой? – спросила она тихо.
Но не успел он ответить, как ее рука опустилась ему на шею, указательный палец с длинным ярко-красным ногтем пополз вниз. Даниэль с ужасом почувствовал, как его пенис твердеет у него в штанах. «Черт! – подумал он в панике. – Она заметит!» Натали между тем еще глубже засунула руку ему под рубашку, нащупала один из сосков и начала теребить его двумя пальцами, играть с ним, пока не почувствовала, что Даниэль задрожал всем телом.
– Хочешь поцеловать меня, Даниэль?
Не дожидаясь ответа, она придвинулась вплотную и нежно прильнула губами к его губам. Он сидел не шелохнувшись. Натали слегка отстранилась, облизнулась, как кошка, потом снова придвинулась к нему и коснулась его губ кончиком языка. Они раскрылись ей навстречу, она впилась в них поцелуем, просунула язык ему в рот и опять отстранилась. Даниэль протянул руку и привлек ее к себе. Ему хотелось еще и еще…
– Нет. – Натали оттолкнула его и откинулась на локтях, улыбаясь ему. – Скверный мальчишка. Ты должен лежать смирно. Я сама все буду делать.
Даниэль мучительно ощущал собственное возбуждение, на лбу у него выступила россыпь пота.
– Хороший мальчик, – заворковала Натали. – Теперь ложись на спину, вот так.
Его охватила паника.
– А вдруг кто-нибудь подойдет? Это общественный парк…
– Хочешь перестать, Даниэль? – как ни в чем не бывало спросила Натали, легким, дразнящим жестом положив руку ему на грудь.
Он лишь покачал готовой, не в силах говорить. Она скользнула еще ближе, теперь их бедра соприкасались. Потом она наклонила голову и поцеловала его в мочку уха, щекоча ее языком. Он застонал, а Натали улыбнулась, ее светло-карие глаза потемнели. Она снова сунула руку ему под рубашку, забралась еще глубже, скользя по его груди и постепенно продвигаясь все ниже и ниже. Свободной рукой Натали принялась расстегивать брючный ремень. Его возбуждение стало невыносимым, Даниэль попытался помочь ей, но она оттолкнула его руку.
– Не двигайся, – пригрозила она, – а то я перестану.
Она расстегнула ширинку и схватила его сквозь трусы, осторожно, но крепко. Он застонал и стиснул кулаки, заколотил ими по земле.
– Вот так, – прошептала Натали ему на ухо, – вот так, мой мальчик, теперь ты начинаешь понимать, что к чему. Лежи смирно, не смей двигаться…
И вот тогда ему захотелось ее наказать. Это чувство накатывало на него волнами. Ему хотелось схватить ее многоопытные руки, прижать ее к земле и начать целовать ее так же, как она целовала его. Она дразнила и мучила его, пыталась его сломать… Ладно, он ей еще покажет, он дождется своей очереди, а потом покажет ей, как быстро умеет усваивать уроки…
Она еще раз стиснула его и вдруг безо всякого предупреждения разжала руку, оставив его обнаженным и уязвимым, вытащила вторую руку из-под рубашки и откатилась в сторону.
– Ну вот, – сказала Натали с невинным видом. – Первый урок окончен.
Даниэль лишился дара речи. Как она могла так с ним поступить? Это было невозможно, невыносимо! Может, она в конце концов решила, что он слишком юн? Он не мог этого вынести…
– Не волнуйся, дорогой, – сказала она, нежно улыбаясь ему. – Следующий урок начнется через час. В твоей комнате.
У Даниэля не осталось никаких сомнений: это было самое восхитительное, самое мучительно-сладкое и волнующее ощущение на свете.
– Раздевайся, – скомандовала Натали, как только они добрались до его комнаты.
Она сидела на краю кровати, выпрямившись и строго глядя на него, как учительница на ученика, а он, смущенный, робкий и неловкий, не знал, зачем ему раздеваться, если она все равно раздевала его глазами и, казалось, видела насквозь.
И все-таки он безропотно повиновался.
– Сядь на кровать, – приказала Натали, – и смотри на меня.
Она раздевалась нарочито медленно, а Даниэль следил за ней зачарованным взглядом. Какое грациозное тело, какое соблазнительное и сладострастное! Она как будто вытекала из своих одежд и вот наконец осталась перед ним совершенно обнаженная. Ее кожа напоминала цельные сливки, он не мог оторвать глаз от ее грудей, от заостренных розовых сосков.
– Теперь ложись. – Натали опустилась на колени на постели рядом с ним. – Подвинься немного.
Он молча повиновался. Желание наказать ее, сквитаться за пережитое в парке улетучилось, осталось только восхищение.
– А теперь замри. Попробуй только шевельнуться, Даниэль! Не смей ко мне прикасаться без моего разрешения. Если ты это сделаешь, клянусь, я сразу перестану и никогда больше близко к тебе не подойду!
Она склонилась над ним и начала его целовать. Сначала в губы, долго, почти нежно, потом поднялась выше – ко лбу, к линии волос, потом спустилась чуть ниже, к глазам. Когда Натали вновь принялась ласкать языком мочки его ушей, он вздрогнул, как и раньше, в парке, и она прошептала:
– Помни, не двигайся, пока я не разрешу.
Она опять двинулась вниз, по очереди дуя на его соски и облизывая их языком. Даниэль лежал неподвижно, как было велено. Это стоило ему неслыханного самообладания, какого он до сих пор в себе не подозревал. Она опускалась все ниже и ниже на постели, работая руками, языком, ногами, всем телом. Она лизала, щекотала, терла, царапала, пощипывала, а Даниэль горел и стонал от желания. А потом она оседлала его, взяла его член в руки и направила внутрь себя…
– Подожди, – предупредила Натали, – еще не время.
Она задвигалась, скользя вверх-вниз, потом слезла с него, и он застонал от разочарования, а потом она снова овладела им…
– Да!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
– Итак? – спросила она. – Ты идешь?
– Да, – сказал он, не раздумывая. – Куда пойдем, на берег или в парк? Берег ближе.
– Я предпочитаю более уединенное место.
– Тогда в парк.
Они направились в парк и устроились под деревом, неподалеку от воды. Жареные куриные ножки, салат с помидорами и свежеиспеченный хлеб они запивали красным вином.
– Я думал, ты не пьешь вина, – заметил Даниэль.
– Иногда пью, – ответила она уклончиво.
Даниэлю показалось, что с ним происходит что-то странное. Вино, подумал он, солнце, свежий воздух и Натали, такая соблазнительная и красивая, кружат ему голову, ускоряют ток крови в жилах.
– Как ты думаешь, сколько мне лет? – вдруг спросила она.
– Семнадцать, – ответил он.
– А тебе сколько?
– Восемнадцать, – решительно сказал Даниэль.
– В самом деле? – Натали скептически подняла бровь.
Она подвинулась ближе, и сердце Даниэля забилось еще чаще. Натали протянула руку и взъерошила ему волосы. Простой дружеский жест. Нейтральный, лишенный чувственной подоплеки. «Четырнадцать, не больше, – решила она. – Совсем еще ребенок».
– Ты когда-нибудь целовался с девушкой? – спросила она тихо.
Но не успел он ответить, как ее рука опустилась ему на шею, указательный палец с длинным ярко-красным ногтем пополз вниз. Даниэль с ужасом почувствовал, как его пенис твердеет у него в штанах. «Черт! – подумал он в панике. – Она заметит!» Натали между тем еще глубже засунула руку ему под рубашку, нащупала один из сосков и начала теребить его двумя пальцами, играть с ним, пока не почувствовала, что Даниэль задрожал всем телом.
– Хочешь поцеловать меня, Даниэль?
Не дожидаясь ответа, она придвинулась вплотную и нежно прильнула губами к его губам. Он сидел не шелохнувшись. Натали слегка отстранилась, облизнулась, как кошка, потом снова придвинулась к нему и коснулась его губ кончиком языка. Они раскрылись ей навстречу, она впилась в них поцелуем, просунула язык ему в рот и опять отстранилась. Даниэль протянул руку и привлек ее к себе. Ему хотелось еще и еще…
– Нет. – Натали оттолкнула его и откинулась на локтях, улыбаясь ему. – Скверный мальчишка. Ты должен лежать смирно. Я сама все буду делать.
Даниэль мучительно ощущал собственное возбуждение, на лбу у него выступила россыпь пота.
– Хороший мальчик, – заворковала Натали. – Теперь ложись на спину, вот так.
Его охватила паника.
– А вдруг кто-нибудь подойдет? Это общественный парк…
– Хочешь перестать, Даниэль? – как ни в чем не бывало спросила Натали, легким, дразнящим жестом положив руку ему на грудь.
Он лишь покачал готовой, не в силах говорить. Она скользнула еще ближе, теперь их бедра соприкасались. Потом она наклонила голову и поцеловала его в мочку уха, щекоча ее языком. Он застонал, а Натали улыбнулась, ее светло-карие глаза потемнели. Она снова сунула руку ему под рубашку, забралась еще глубже, скользя по его груди и постепенно продвигаясь все ниже и ниже. Свободной рукой Натали принялась расстегивать брючный ремень. Его возбуждение стало невыносимым, Даниэль попытался помочь ей, но она оттолкнула его руку.
– Не двигайся, – пригрозила она, – а то я перестану.
Она расстегнула ширинку и схватила его сквозь трусы, осторожно, но крепко. Он застонал и стиснул кулаки, заколотил ими по земле.
– Вот так, – прошептала Натали ему на ухо, – вот так, мой мальчик, теперь ты начинаешь понимать, что к чему. Лежи смирно, не смей двигаться…
И вот тогда ему захотелось ее наказать. Это чувство накатывало на него волнами. Ему хотелось схватить ее многоопытные руки, прижать ее к земле и начать целовать ее так же, как она целовала его. Она дразнила и мучила его, пыталась его сломать… Ладно, он ей еще покажет, он дождется своей очереди, а потом покажет ей, как быстро умеет усваивать уроки…
Она еще раз стиснула его и вдруг безо всякого предупреждения разжала руку, оставив его обнаженным и уязвимым, вытащила вторую руку из-под рубашки и откатилась в сторону.
– Ну вот, – сказала Натали с невинным видом. – Первый урок окончен.
Даниэль лишился дара речи. Как она могла так с ним поступить? Это было невозможно, невыносимо! Может, она в конце концов решила, что он слишком юн? Он не мог этого вынести…
– Не волнуйся, дорогой, – сказала она, нежно улыбаясь ему. – Следующий урок начнется через час. В твоей комнате.
У Даниэля не осталось никаких сомнений: это было самое восхитительное, самое мучительно-сладкое и волнующее ощущение на свете.
– Раздевайся, – скомандовала Натали, как только они добрались до его комнаты.
Она сидела на краю кровати, выпрямившись и строго глядя на него, как учительница на ученика, а он, смущенный, робкий и неловкий, не знал, зачем ему раздеваться, если она все равно раздевала его глазами и, казалось, видела насквозь.
И все-таки он безропотно повиновался.
– Сядь на кровать, – приказала Натали, – и смотри на меня.
Она раздевалась нарочито медленно, а Даниэль следил за ней зачарованным взглядом. Какое грациозное тело, какое соблазнительное и сладострастное! Она как будто вытекала из своих одежд и вот наконец осталась перед ним совершенно обнаженная. Ее кожа напоминала цельные сливки, он не мог оторвать глаз от ее грудей, от заостренных розовых сосков.
– Теперь ложись. – Натали опустилась на колени на постели рядом с ним. – Подвинься немного.
Он молча повиновался. Желание наказать ее, сквитаться за пережитое в парке улетучилось, осталось только восхищение.
– А теперь замри. Попробуй только шевельнуться, Даниэль! Не смей ко мне прикасаться без моего разрешения. Если ты это сделаешь, клянусь, я сразу перестану и никогда больше близко к тебе не подойду!
Она склонилась над ним и начала его целовать. Сначала в губы, долго, почти нежно, потом поднялась выше – ко лбу, к линии волос, потом спустилась чуть ниже, к глазам. Когда Натали вновь принялась ласкать языком мочки его ушей, он вздрогнул, как и раньше, в парке, и она прошептала:
– Помни, не двигайся, пока я не разрешу.
Она опять двинулась вниз, по очереди дуя на его соски и облизывая их языком. Даниэль лежал неподвижно, как было велено. Это стоило ему неслыханного самообладания, какого он до сих пор в себе не подозревал. Она опускалась все ниже и ниже на постели, работая руками, языком, ногами, всем телом. Она лизала, щекотала, терла, царапала, пощипывала, а Даниэль горел и стонал от желания. А потом она оседлала его, взяла его член в руки и направила внутрь себя…
– Подожди, – предупредила Натали, – еще не время.
Она задвигалась, скользя вверх-вниз, потом слезла с него, и он застонал от разочарования, а потом она снова овладела им…
– Да!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118