Раньше-то у люка Куделек всегда вместе с Руди чистил обувь.
После завтрака нужно убирать в каютах. Охотнее всего Руди наводит порядок у первого штурмана. Перебранка с господином Pay становится день ото дня веселее и горячее.
Капитана Руди редко застает в каюте, а если и застает, то тот, увидев юнгу, выходит на палубу. Кажется, капитан доволен уборкой. Только один раз он поймал Руди: достал из ящика письменного стола маленькую кисточку и показал, что пыль не всюду вытерта. С тех пор Руди во время уборки капитанской каюты пользуется рисовальной кисточкой.
Но это отнимает много времени, а нужно еще убрать и ванную, и уборную капитана, и, кроме того, каюту стармеха.
А там сам черт ногу сломает! Стармех почти всегда пьян и до безобразия неряшлив. До обеда Руди надо еще и многое другое сделать: надраить до блеска медь, принести продукты из кладовой, уложить пустые бутылки в ящик, подмести салон, убрать в буфетной - и сколько раз за это время Руди вытрет пот со лба!
В час дня в салоне подают обед. К половине третьего Руди управляется с мытьем посуды. До трех у него обеденный перерыв. А там уже нужно нести по каютам кофе, печенье и кекс. А потом опять драить медь и мыть посуду.
В половине седьмого ужин и в восемь, а чаще всего в половине девятого кончается рабочий день Руди. Обычно он еще немного постоит в буфетной, выпьет стакан лимонада, прислушиваясь к разговорам взрослых, которые потягивают пиво в салоне. Как хорошо было с Кудельком! Сколько веселья, шуток, смеха! Э-эх, Куделек, Куделек!
Что ж теперь делать Руди одному? Нахального Ниманда он терпеть не может. С помощником повара Калле говорить не о чем - скучнее человека на земле не сыщешь, У поваренка Пита свои друзья среди кочегаров, а те очень много пьют. Ну кто же еще? Боцман Иогансен? Руди хотелось бы опять поговорить с ним, но он не решается после того странного вопроса боцмана. Почему он так спросил?
Что он хотел этим сказать? Боцман сам тоже ничего не говорит. Он только здоровается с пареньком.
И Руди все чаще и чаще засиживается в матросском кубрике. Там и Фите, там и Клаус Прютинг, и много других матросов. Если хочешь стать матросом - значит, ты должен быть вместе с матросами.
Сидят они там за длинным столом. Лампа светит тускло.
Фите выставил на стол три свечки. Ему нужно много света: он мастерит модель корабля. Рядом с ним черноволосый, узкоплечий Клаус Прютинг, затем Тетье - корабельный плотник, боцман Иогансен, вечно ворчащий матрос Ян Рикмерс и д'Юрвиль - белокожий, с тонкой женской шеей, рыжеволосый, весь в веснушках Пит Нейгауз и Билле - корабельный юнга. Холлер на вахте в штурвальной, а Иохен - на баке, он - "вперед смотрящий". Даже здесь, в кубрике, слышны его шаги. Из матросского гальюна доносится песня, которую кто-то поет нежным бархатным голосом. Может быть, это Дедель - юнга у кочегаров. В соседнем кочегарском кубрике кто-то ругается. Матросы и кочегары редко бывают вместе. На большинстве кораблей их разделяет вражда между палубой и трюмом. Вражда эта существует с тех пор, как появились пароходы, ...Матросы много рассказали друг другу, спели много песен и просидели так почти до полуночи. Руди вышел на палубу постоять у фальшборта, подышать свежим воздухом. Ночь теплая. Спать еще не хочется. Он смотрит на небо, усеянное звездами, и большими и малыми. Но таких больших, как здесь, Руди еще никогда не видел. И какието незнакомые звезды появились на небосклоне, и каждую ночь из-за горизонта на юге выплывают все новые и новые.
Большая Медведица передвинулась на север, и чем дальше корабль уходит на юг, тем ниже она спускается.
И Руди вспоминает Эльбу, мать, думает об отце, о старой шхуне с залатанным парусом, и снова - о своем друге Кудельке. Но стоит ему только закрыть глаза, как перед ним вырастает маленькая лодка, белый парус над ней и девушка. Ну почему он никак не может вспомнить ее лицо?
Вдруг Руди испуганно вздрагивает. Рядом с ним стоит боцман Иогансен.
Еще не спишь? - спрашивает он.
- Уж очень хорошо тут, наверху.
Боцман облокачивается рядом с Руди и тоже смотрит на искрящуюся воду.
- Нравится здесь?
- Еще как! Только вот Куделька больше нет.
- Я слышал, что это ты его тогда спас?
- Нет, Фите первый выбежал. А я уж за ним.
- Но у Фите ведь ничего не было с собой, а ты лот прихватил.
Руди не знает, что отвечать. Немного спустя он чувствует, что Иогансен положил ему руку на плечо.
- Знаешь что, - говорит он, - приходи завтра ко мне в каюту. У меня есть для тебя кое-что... из Африки! Ну, а теперь отправляйся-ка спать!
И Руди, стараясь шагать в ногу с рослым боцманом, идет к себе в каюту.
4
Каюта боцмана находится, на бот-деке, недалеко от огромной дымовой трубы. В ней жарко, и добела выскобленный деревянный пол испещрен черными точечками копоти. Дверь затянута марлей. Руди видит, что боцман сидит за маленьким столиком и читает. Заметив его, Иогансен откладывает в сторону карандаш, которым он что-то подчеркивал в книге и делал пометки на полях, поднимается, поправляет ладонью темные волосы и подает Руди руку.
- Есть у тебя свободное время?
- До трех, - отвечает Руди. - А потом нужно кофе по каютам разносить. Я уж сегодня всю посуду поскорей перемыл.
Боцман отодвигает в сторону занавеску, прикрывающую одну из коек и достает оттуда ярко раскрашенный ящик.
Руди оглядывается: перед иллюминаторами тоже висят занавески. Столик застлан скатертью. На маленькой полочке стоят книги. Но прочитать отсюда названия Руди не удается.
Гейн Иогансен ставит ящик на стол и пододвигает Руди стул.
- Плотник сейчас на баке, так что ты можешь спокойно посидеть со мной.
Через иллюминаторы Руди видит, как из маленькой трубы рядом с большой дымовой выпускают пар. Через марлю, прикрывающую дверь, проникают мелкие капли воды.
- Будто дождь моросит, - говорит Руди.
Боцман улыбается, открывает ящик и достает из него нож с очень странной резной рукояткой.
- Это крис - малайский кинжал.
Руди с видом знатока пробует лезвие и разочарованно замечает:
- Не острый совсем!
- Я его нарочно притупил немного, чтоб беды не случилось. А когда он ко мне попал, им бриться можно было.
Руди нюхает рукоятку.
- На Суматре это было, - добавляет Иогансен. - А вот это - из Торресова пролива. - И боцман показывает Руди коралл.
- Будто веточка! - Глаза Руди светятся, когда он смотрит на коралл. - Вы сами его со дна достали, да?
Боцман Иогансен смеется:
- Нет, мне его малаец один подарил.
Боцман вынимает из коробки целую горсть ракушек и камней, переливающихся разными цветами. Руди так растерялся, что даже не знает, с чего ему начать. В руках у него огромный зуб.
- Это акулий, да? - спрашивает он.
- У-гу! Но таких у нее в пасти не перечесть, да еще в несколько рядов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82