жрать-то горазды, а вот нестись - не несутся. К тому времени Эльза скопила несколько сот марок. Ну, и за городом, там, где радиомачту ставили, я купил себе маленький участок...
Все кругом молчат. Никто не смотрит на толстого Иохена, и кажется, что у всех мысли где-то далеко-далеко.
- Ну, так вот, - продолжает он. - Скопили мы на домик. А тут - инфляция. Ну и плакали и домик, и денежки.
А ведь только представьте: садик, домик стоит, сам себе хозяин. Сочельник... Ты вернулся как раз из рейса, входишь, а тут ребятишки...
- За-а-тк-нись! - кричит Тетье. Он всегда заикается, когда злится. Он с силой выколачивает трубку. П-пр-прпредставить! А-аа-а, я не х-х-хоч-у - себе представлять! Мне вот подай! Н-на с-с-с-а-а-мом деле!..
Остальные молчат.
- П-п-пя-пятьдесят восемь м-м-мне вот ст-стукнуло. А я с ч-ч-четырнадцати лет плаваю. И-и-и все-гда зарабатывал. Т-только вот в войну н-не зарабатывал. А-а-а ч-что у меня осталось? Н-н-ни-ничего! 3-за квартиру плати! Р-р-ребятам штаны покупай! 3-з-за х-хлеб плати! 3-з-за маргарин п-плати, п-па-па-плати!..
- Да нет, это я так, просто к слову пришлось, - оправдывается толстяк Иохен, - вот придем из рейса, спишусь я с корабля. Сейчас работу можно найти. Может, я себе еще домик и построю. Платят-то хорошо на заводах. Да и Эльза не будет одна. Детей-то у нас пока нет, потому как...
Дверь с треском открывается. В кубрик, обнявшись, вваливаются Нейгауз и Холлер. За ними показывается д'Юрвиль. С палубы доносятся пьяные песни и крики.
Холлер удивленно таращит глаза. Высвободившись из объятий Нейгауза и обняв подпорку, он начинает хохотать:
- Х-ха-ха! - но вдруг делает серьезное лицо, засовывает правую руку за пазуху и провозглашает: - Матросы!.. И-ИК-К.
- Ну и нализался! - замечает Фите.
Холлер ухмыАяется. Его одолела икота.
- Ч-ч-то... и-и-кк... разит от меня? - Но, очевидно, его чтото внезапно осенило, и он затягивает: - Разить врагов мы будем смело!..
Нейгауз оттаскивает его от стола, а бледный д'Юрвиль исчезает в гальюне. Оттуда доносится:
- "Наше знамя на ветру трепещет..."
Холлер и Нейгауз роются в своих шкафчиках. Потом Нейгауз принимается причесывать свою рыжую щетину.
Холлер, покачиваясь, снова подходит к столу, опирается на него и таращит глаза в сторону боцмана Иогансена.
- Матросы!..- гаркает он. - Сегодня у нас рождество!.. Поля... снега... облака... да, да... Рождество!.. Одна семья!.. Германия!.. Так точно! - Холлер, поперхнувшись, закашлялся. Все молча смотрят на него.
Руди делается как-то не по себе, но он боится пошевельнуться.
Нейгауз пытается увести Холлера:
- Да пошли, Эрнст! Нам же-ее на берег надо!
- Отойдите от меня, а то я вас аре-ре-ре-стую!.. Матросы!.. Я ваш капитан... я стармех... стармех - сволочь!.. Так точно!.. Но мы все солдаты нашего фюрера... а солдат есть солдат... Саарская область всегда будет... принадлежать Германии... А колонии... мы завоюем... Матросы!.. никогда не забывайте о Версале!.. Завоюем! Матросы!.. Пит! Отстань от меня... Мы все завоюем! Матросы! Слушай мою команду!..
Толстяк Иохен грузно поднимается, подходит к Холлеру и говорит ему:
- Ложись-ка! Хватит!
- Отстань!.. Наши колонии... матрос... здесь наши колонии... Слушай мою команду!..
Он опускается рядом с Руди, хлопнув руками по столу.
- Т-то-только, ч-ч-чт-чтобы не блевать в кубрике! - заикается Тетье.
- Отставить разговорчики!.. - Холлер, с трудом поднявшись, плетется к дверям.
Нейгауз выходит на палубу, а Холлер исчезает в галыоне и там продолжает свою речь.
- Вот насосался-то! - говорит Георг.
- Да он и не соображает, что говорит, - замечает Иохен. - На "Руфиди", когда мы Новый год справляли, так там тоже один...
- Он говорит так, как должен говорить, - вставляет Иогансен. - Нацисты, когда выпьют, все такие.
Руди с ужасом смотрит на боцмана.
- Нацист он - это верно, - соглашается Фите.
- Да бросьте вы про политику! - вмешивается толстяк Иохен, листая подаренную "за усердную службу" книгу. - Я всегда говорил: подальше от политики! И никогда не жалел...
- Во-во! И книжечку тебе за это преподнесли! А что в ней напечатано? Сказки небось? Ты бы нам почитал свои сказочки! - предлагает Фите.
Иохен, ошеломленный, оглядывается, затем, улыбаясь, говорит:
- А я что, выбирал ее, что ли? Эту книжку теперь всем дарят. Зятю моему ее даже перед свадьбой в магистрате выдали...
- Именно тебе нужно читать эту книгу! - говорит вдруг Иогансен. - Читать до тех пор, пока ты все не поймешь. Тогда будешь знать: кто такие нацисты и чего они хотят.
Фите толкает Иогансена в бок и головой указывает на гальюн. Оттуда доносится только шарканье ног. Потом ктото насвистывает.
- А ну их! - отмахивается Иогансен и снова обращается к Иохену: - Небось дома-то флаг нацистский у тебя хранится? И ты его вывешиваешь, как и все соседи...
- Да я дома-то почти не бываю! Подумаешь, флаг!
- А говорил, что подальше от политики держишься?
- Да чего ты привязался? Давай поговорим о чем-нибудь другом.
- Покажи-ка мне твою книжечку! - Боцман быстро пробегает взглядом оглавление и раскрывает книгу в самом конце. - А ну, гляди-ка сюда! И читай! Может быть, поймешь, что тебе подарили! - Лицо боцмана резко бледнеет.
- Написано, что, мол, нужно обеспечить Германию жизненным пространством...
- Дальше, дальше, - командует Гейн Иогансен, показывая, где нужно читать...
- Это оправдает, дескать, перед богом и будущими поколениями...
- Что оправдает?
- Кровь, посеянную в землю, - нехотя отвечает толстяк.
- Быстро договорился! - вмешивается Фите. - Кровь, посеянная в землю! Ты понимаешь, что это значит, Иохен?
Толстяк огрызается:
- Что это сегодня все ко мне привязались?
- А еще дальше говорится о том, - продолжает боцман, глядите сами!.. О том, что-де не следует жалеть о жертвах, которые понесут сыновья немецкой нации, те, что отправятся сегодня в поход...
- "Сегодня отправятся в поход"... - повторяет Иогансен и, глядя на плотника Тетье, спрашивает: - А сколько твоим ребятам лет?
- Г-г-гейн!.. Т-ты к чему это?
Резко открывается дверь. В кубрик заглядывает Нейгауз. С палубы доносится нестройный пьяный хор: Ах, в Сахаре, ах, в Сахаре, Вот в Сахаре - хорошо!
Нейгауз снова захлопывает дверь.
- Да это все старо, что тут написано! - говорит Клаус. - Разве сейчас кто-нибудь говорит о войне? До войны сейчас, как никогда, далеко!
- То, что здесь написано, не устарело! - Руди видит, как дрожат у боцмана руки. - Это целая программа; здесь обо всем сказано. И о том, что границы государств создаются людьми, и, значит, обязанность людей изменять их силой... И о том, что земля для немецкого народа не упадет, как манна с неба. Она будет... читайте: "Силой завоевана германским мечом"!
"Неужели это написано в "Моей борьбе"?" - изумленно думает Руди.
По правде сказать, он никогда не читал книги Гитлера "Моя борьба", хотя и не раз делал вид, что отлично ее знает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82