Сколько немцу осталось жить? То-то и оно! Германия уже на спине лежит, связать ее осталось.
- А ты воевал? - насмешливо спросил молодой солдат. - Небось, в тылу с бабами... Покормил бы вшей в окопах, тогда бы знал: чи воевать, чи штык в землю!
- А я слышал, что Муравьев застрелился! - раздался из угла резкий мужской голос.
В полумраке вагона не было видно, кто это сказал. Но в это время какой-то курильщик щелкнул зажигалкой, и я увидел узкое бледное лицо и большие настороженные глаза подавшего реплику человека.
- Возможно, и так, - заговорил старик в золотых очках, - и я был бы невеждой, если бы верил разным слухам, однако же нет дыма без огня. По моему глубокому убеждению, в слухах об убийстве Муравьева есть доля правды. Ведь слухи сегодня одни тревожнее других. И нигде так много не судачат, как у нас в Мелекессе.
- Да расскажите же, ради бога, толком, что там произошло, - попросил немолодой мужчина в форме преподавателя гимназии.
И женщина начала рассказывать, волнуясь, сбивчиво и торопливо...
- О том, что произошло с Муравьевым, я знаю со слов моего мужа. Он служил в охране здания исполкома и все знает. Но если что и не так, я не в ответе... Так вот. Говорят, Муравьев прибыл внезапно в Симбирск из Казани на пароходе "Межень" со свитой и охраной. Никто не знал, с какой целью и почему главком так неожиданно появился в Симбирске. Вскоре стало известно, что по приказу Муравьева арестованы командарм Тухачевский и группа коммунистов.
В полночь в Совдепе собрались члены исполкома. Коммунисты созвали свою фракцию, левые эсеры - свою. Тогда еще никто не знал, какие войска пойдут за Муравьевым. Пока коммунисты совещались, эсеры вынесли решение: образовать "Поволжскую республику" во главе с Муравьевым.
Тогда Симбирский Совдеп постановил арестовать Муравьева. Арест приурочили к экстренному заседанию исполкома.
Ничего не подозревая, Муравьев явился на заседание. Но почуяв неладное, командующий войсками Симбирской группы эсер Клим Иванов предложил перенести заседание исполкома в другое помещение. Однако коммунисты не согласились, и заседание началось.
Первым на заседании выступил Муравьев. Он вел себя вызывающе, приказывал, угрожал. Но получил отпор и стал нервничать...
Особенно разволновался Муравьев, когда узнал, что разоружили его адъютанта.
Но вот объявили перерыв, и Муравьев хотел было выйти из зала заседания. А перед ним - красноармейские штыки. Говорят, все это было заранее подготовлено. "Что за провокация? Прочь!" - крикнул Муравьев и выхватил револьвер. Трудно сказать, кто первым стал стрелять, красноармейцы или Муравьев, но в завязавшейся перестрелке он был убит.
- Значит, это точно, Муравьев убит? - раздался голос мужчины в золотых очках.
- Убит двойник Муравьева, - категорически заявил военный в гвардейской фуражке. Звеня шпорами, он порывисто поднялся, вынул портсигар и закурил.
- Не знаю, кто убит, но знаю, что главный завет российской революции, господа, это верность союзникам. И Муравьев неукоснительно следовал ему, А коммунисты, вместо того чтобы всей силой русского оружия обрушиться на злейшего врага свободы - кайзеровскую Германию, кланяются ей в пояс, - чуть ли не брызгая слюной, громко ворчал человек в бекеше.
- А вы сами когда-нибудь сидели в окопах? - повторил недавний вопрос молодого солдата мужчина в шинели.
- А вам-то что за дело до меня? Убили Муравьева и ликуете... Не радуйтесь: завтра вас все равно уничтожат.
- Смотрите, как бы это не случилось с вами раньше, - последовал ответ.
На какой-то остановке человек в бекеше и пассажир в гвардейской фуражке исчезли, исчезли так же незаметно, как и появились в нашем вагоне.
* * *
Рано утром поезд наконец-то прибыл в Симбирск, но остановился почему-то за мостом через Волгу.
Я проснулся от тишины и сразу же ощутил знакомое дыхание могучей реки: пряный запах мокрой древесины, приглушенные вздохи катеров, характерный волжский говор. Вышел из вагона и стал взбираться по круче в направлении городского сада. Наверху, у расчищенной площадки, матросы в брезентовых брюках и тельняшках устанавливали крепостную пушку. Восьмерка битюгов, высекая искры из мостовой, тащила орудие. Симбирск готовился к обороне. И тут мое воображение стало рисовать картину того, чем бы могла кончиться муравьевская авантюра, если бы ее своевременно не разгадали.
Свернув за угол, я пошел по обсаженной деревьями улице к штабу контрразведки. Дом по-прежнему выглядел снаружи уютным очагом дворянского семейства - большие окна, тюлевые гардины. Парадный вход был закрыт. Я открыл калитку, зная, что есть вход и со двора, но меня остановил часовой. Команда красноармейцев биваком разместилась посреди двора. Из окон особняка, выходивших во двор, смотрели угрюмые лица военных. Я показал свое удостоверение часовому и прошел в здание.
В большом зале, где все, до последней безделушки, оставалось на своих местах, у окна с книгой в руках сидел мужчина. Его русые волосы были гладко зачесаны. Хорошо сшитый китель, а также начищенные до блеска сапоги на высоких каблуках говорили о том, что этот человек следит за своей внешностью.
- Разрешите задержать вас на одну минуту, - поспешно шагнул он мне навстречу. - Я видел однажды, как вы заходили в гостинице к Валериану Владимировичу, и хотел бы попросить...
- Я вас слушаю.
- Моя фамилия Иванов, Клим Иванов, командующий, виноват, бывший командующий войсками Симбирской группы.
Ах, вот ты какой, подумал я.
- И что же?
- Бога ради, при первой же возможности спросите у Валериана Владимировича, известно ли ему о моем аресте.
- Вряд ли я смогу вам помочь.
- Безусловно можете. Я хотел бы только, чтобы Валериан Владимирович знал, что в деле Муравьева я хотя и виноват, но не настолько, чтобы держать меня под арестом!
Я ничего не ответил, но подумал, что арестован он, видимо, не случайно.
Поднявшись на антресоли, я постучал в знакомую мне дверь и, не дожидаясь разрешения, вошел в кабинет помощника начальника контрразведки.
- О, Дрозд? Имею удовольствие и великое утешение видеть пропавшую душу. Ну, здравствуй! - приветствовал меня Бауэр с неизменной трубкой в зубах.
Карл выглядел усталым, но в его глазах, как всегда, светился живой ум.
- Ты мне пока ничего не рассказывай, а садись и читай, - и Карл протянул мне какую-то бумагу.
Это была запись телеграммы Куйбышева Свердлову по военному проводу.
"10 июля в 9 часов вечера, - читал я, - Муравьев прибыл в Симбирск без политического комиссара с 600 солдатами... После прибытия в Симбирск Муравьев расставил против почты и телеграфа пулеметы, окружив здание Совета броневиками и пулеметами. Арестовал нескольких коммунистов, командующего Первой армией Тухачевского.
У здания Совета Муравьев устроил митинг солдат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65