- Человек, способный на угрызения совести, болван или преступник, а все остальные скоты! - Иван Иванович оглянулся, пошатываясь, хотел закрыть дверь, но не смог. - Закрой дверь! И слушай, что я тебе скажу. В крнце концов свобода родит анархию, а анархия приводит черт знает к чему. Разве это не порочный круг? Человек думает, что он добился свободы, на самом же деле... Ты знаешь, что такое Комуч? Тоже не знаешь? Комуч - печать временности, переходности, текучести! Итак, мой милый, выпьем за глупость, которая дарует нам власть над дураками.
- Выпьем лучше за ваш светлый ум, дорогой Иван Иванович...
- Ты мне нравишься, Дрозд! Образованьишко у тебя, видно, не ахти какое, но вообще образование - великий вздор. Вот, например, я знаю, как звали лошадь Александра Македонского, а ты? Не знаешь, потому что ты неуч. Ну и черт с тобой! Хочешь знать новость? Она у меня в боковом кармане пиджака. Завтра эта сенсация будет на страницах газет, а сегодня это еще секрет. Итак, вот и Симбирск уже взят! Как мы и предвидели, задача выполнена блестяще. Народная армия проделала феерический марш. В пять дней 130 верст на телегах, оставляя вправо и влево от себя большевистские войска! И всего-то шли 1500 человек... Двигались, переговаривались с Симбирском по телефону, так что большевики думали, будто говорят их собственные войска. Чехословацкий полк под командованием Степанова вошел с левого берега Волги. И Комуч дает мне в Симбирске те же исключительные полномочия, которыми я пользовался и в Сызрани и вообще на территории, занятой нашими войсками. Вот теперь и посмотри, что получается. Большевистская Россия без хлеба, без выхода к морю, без топлива, без железа. У большевиков осталось менее десяти губерний из пятидесяти шести. У нас хлеб, мясо, уголь, морские пути, за нас Антанта, на нас работает весь мир... А что у большевиков? Ленин в пиджачке и поношенных штиблетах?! Наши генералы ведут войска под колокольный звон на Москву, Казань и Петроград... Это, брат, стратегия партии социалистов-революционеров! Красные бегут - и знаешь как бегут!
Редактор сует мне еще одну перехваченную телеграмму Вацетиса, касающуюся того же 4-го латышского полка. Я понимаю, как важно нашему командованию знать то, что мне сообщил Иван Иванович, и думаю о том, как завладеть его портфелем.
Опасаясь, как бы мой собеседник не протрезвел, я предложил выпить за победу правды над злом. Предложение было охотно принято. Этот лишний стакан вина и свалил моего спутника с ног. В полночь, когда санлетучка тронулась со станции Верхняя Часовня, я с портфелем Ивана Ивановича покинул вагон и зарослями спустился к Волге...
На рассвете 25 июля передо мною был уже берег Волги. Усевшись под каким-то деревом, я открыл портфель и начал просматривать то, ради чего рисковал.
В одной из папок оказалась деловая переписка редактора газеты "Земля и воля" с председателем Комуча Вольским и членом Комуча - "специалистом" по крестьянским делам Климушкиным. Другая папка, с грифом "секретно", была озаглавлена "Задачи военного строительства". В ней находился краткий доклад полковника Махина от 17 июля 1918 года, состоявший из семи пунктов: 1) принцип создания военного ведомства Комуча; 2) формирование армии в Поволжье и Сибири; 3) создание тыловой базы по линии Екатеринбург - Челябинск Оренбург; 4) оперативное направление главного удара "народной армии"; 5) пункты сосредоточения резервов Вятка - Пермь - Сарапул; 6) план восстания в тылу красных и инструкция для партизан; 7) снабжение и денежная помощь.
К "Задачам военного строительства" была заботливо приложена "Таблица людских средств Приволжья, Приуралья и Сибири" с указанием численности населения и количества дивизий, которые надлежало сформировать в указанных районах. Кажется, речь шла о 42 дивизиях. В этой же папке оказались шифр и список "надежных лиц" в Симбирске и Казани.
Объявления, приказы и воззвания Комуча, отпечатанные для Симбирска, секретное постановление Комуча, в котором объявлялся выговор начальнику штаба "народной армии" полковнику Галкину за отказ давать Комучу оперативные сводки, вырезки из газет, банковские счета и другие малозначащие бумаги пришлось вместе с портфелем зарыть под деревом. Рассовав остальное по карманам, в том числе кольт и деньги, я направился к переправе...
В церквах и на площадях Симбирска в честь победы шли торжественные богослужения. В городе хозяйничал командир 1-го чехословацкого полка капитан Степанов. Ему помогали наводить "порядок" местные кадеты, народные социалисты, черносотенцы из "Союза Михаила архангела", лавочники, домовладельцы, чиновники и гимназисты. Главной же опорой белых являлось реакционное офицерство и небольшая группа из "Комитета спасения родины и революции".
Появляться на улицах было опасно - казалось, все население занято вылавливанием подозрительных. Задержанных расстреливали на месте или передавали контрразведке чехословаков, которая работала в тесном контакте с контрразведкой "народной армии".
На пристани готовились к отплытию пароходы "Георгий Морозов", "Горец", "Мичман Дмитрий" и еще два, названий которых я не запомнил.
Заглянул в затон. Здесь под руководством морских офицеров солдаты устанавливали на палубе огромной железобетонной баржи 42-линейные пушки, ломовые извозчики подвозили к пароходам ящики со снарядами.
В сумерках отправляюсь на станцию Симбирск-1. Там работал телеграфистом наш человек. Он, пожалуй, был единственным, с кем я мог бы теперь связаться в Симбирске. К счастью, Сергей был на дежурстве.
Свой-то свой, а все же осторожность не помешает, подумал я, сочиняя "телеграмму", и, выбрав удобный момент, подошел к окошечку телеграфиста.
- Примите срочную депешу.
Телеграфист посмотрел на меня, видимо, узнал, перевел глаза на телеграмму и стал читать:
"Самара, торговая фирма "Полярная звезда", Закупка провианта проходит туговато, цепы растут. Дрозд".
- "Полярной звезды" больше не существует, гражданин Дрозд, - произнес телеграфист и возвратил мне телеграмму.
- Вы окажете мне большую услугу, если объясните...
Но телеграфист не дал мне договорить.
- Через час встретимся в сквере у вокзала, - тихо произнес он.
В сквере телеграфист рассказал мне о трех днях господства чехословаков и уполномоченного Комуча Владимира Лебедева в Симбирске.
Особенно взволновал меня арест руководителя боевых групп самарского подполья Саши Мандракова. Я знал, что Мандраков был резидентом агентурной разведки штаба 1-й армии, которой руководил комиссар штаба армии Мазо. Эта группа разведчиков работала непосредственно в Самаре и была связана с группой подпольщиков, руководимой Паршиным1.
Мандраков был опознан провокатором и схвачен охранным отделением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65