Но главное противоречие в «государстве всеобщего благосостояния» состоит в противоположности интересов труда и капитала, а не в формах и методах хозяйствования. Альфред Шюллер следующим образом характеризует эти конфликтующие экономические отношения: «Хотя собственники капитала и наемные работники во многих областях имеют совпадающие интересы, применительно к другим вопросам их интересы четко различаются друг от друга. Для собственников капитала на переднем плане стоит предприятие как целое, поэтому доминирует интерес сохранения и приумножения капитала, что выражается в стремлении максимизировать прибыль <…> Интересы наемных работников, напротив, в большей степени направлены на вопросы, связанные с непосредственным трудовым процессом. Они заинтересованы прежде всего в безопасности рабочего места, в надлежащей оплате труда, в определенных случаях - в вопросе участия в управлении предприятием и лишь в связи с этим - опосредованно - в будущем предприятия как такового». Далее Альфред Шюллер справедливо замечает, что между капиталистами и наемными работниками «…существует и расхождение интересов во время переговоров о величине оплаты труда, так как заработная плата выступает для предпринимателей в качестве издержек, то есть означает уменьшение возможной прибыли. С этой точки зрения труд и капитал являются скорее противниками». Против этого вывода профессора трудно что-либо возразить.
В заключение темы о «государстве всеобщего благоденствия» не могу не привести одно точное высказывание А. Шушарина, который писал, что «…самый расчудесный «шведский социализм», по заверениям тех же не очень зашоренных либерализмом шведов, - это нелепые сказки. Пока при всех прочих благоприобретениях, устранениях «вульгарностей», некоторых размывах классических стратификаций, новых («постиндустриальных») явлениях господствует рыночное равновесие, доминирует рыночный механизм контроля труда и производства, преобладают частная собственность на средства производства, «лицемерие найма» (Р.Дарендорф), «дъявольское влияние» коммерческой организации общества (К.Лоренц), даже «оскаленная пасть эгоизма» (Э.Шредингер), «атомистического», индивидуалистического порядка и пр., т.е. господство именно экономических отношений, что не плохой или хороший, а объективно все тот же «изм», капитализм, сколько бы он не благоденствовал. И при всех его же многообразиях от сытых США до нищей Гаити, хотя это стороны одной и той большущей медали».
Любые формы государственного регулирования капиталистической экономики, обремененной противоречием между интересами труда и капитала (будь то индикативное планирование или регулирование перераспределительных процессов), не могут дать искомого результата. Дело в том, что экономика, нацеленная на максимизацию прибылей предпринимателей, а не на максимизацию удовлетворения потребностей членов общества, всегда будет обречена на социальные конфликты как в рамках отдельных государств, так и в масштабах мирового хозяйства. Такую систему всегда будут сопровождать кризисы. А социальное противостояние всегда генерировало и впредь будет генерировать идеи о более справедливом общественном устройстве. А коли так, то совершенно естественным является и появление самых различных концепций, критикующих или оправдывающих (защищающих) данное общественное устройство.
Однако вернемся к вышеприведенному определению посткапитализма, которое дано В.Иноземцевым. Можно ли его назвать экономической системой, идущей вслед за капитализмом, сменяющей его? Чем оно, по мнению В.Инозмецева, отличается от капитализма? И в чем не отличается?
Не отличается «посткапитализм» от капитализма тремя главными признаками:
*тем, что обе системы основаны на наемном труде;
*товарным характером производства;
*извлечением прибавочной стоимости.
Однако современный капитализм, который называют посткапитализмом (или как-то иначе) отличается от раннего капитализма некоторыми чертами. Рассмотрим их по порядку.
1). Как утверждает В.Иноземцев, в посткапитализме частично преодолено отчуждение непосредственных производителей от средств производства. Однако факты, приводимые самим В.Иноземцевым, опровергают это утверждение. Он пишет: «Рассредоточение акционерного капитала крупных компаний и широкое распыление акций среди мелких держателей (в Англии, например, в 1988 году акциями владели 23 процента граждан), равно как и развитие программы участия работников в капитале собственных предприятий, не имели того значения для изменения структуры собственности, какое придавалась этим процессам в 70-е годы. В США работники получили, таким образом, контроль над не более чем 3 процентами общего объема фондов американских компаний…». О чем говорят эти цифры? Да о том, что высокий процент населения, владеющего акциями, еще не означает их контроля над собственностью компаний. Широкое распространение акций среди населения можно рассматривать как одну из форм привлечения капитала, а не как факт, свидетельствующий об отчуждении «непосредственных производителей от собственности».
2). Экономическое принуждение непосредственного производителя к труду, считает В.Иноземцев, сменилось социальным принуждением. Если под социальным принуждением понимать общественное осуждение неработающих или, наоборот, моральное поощрение работающих, то такие формы принуждения, может быть, и имеют место, однако при капитализме они вряд ли широко распространены. А вот экономическое принуждение к труду, действительно, никуда не исчезло, так как наемные работники вынуждены и сегодня, как двести лет назад, продавать свою рабочую силу, чтобы существовать. Все рассуждения В.Иноземцева о том, что люди идут работать только ради самореализации своей личности, ради саморазвития, являются фантазией.
3). Отличается посткапитализм от капитализма уровнем развития производительных сил, приближающимся к автоматическому производству. Мы уже ранее рассмотрели этот аргумент и пришли к выводу, что ни автоматизация производства, ни его компьютеризация, ни применение новейших технологий и новых видов материалов, ни возрастание энерго- и фондовооруженности труда, которые действительно имеют место, не приводят к изменению сущности экономических отношений. Под воздействием развития производительных сил меняются формы и методы организации производства, его структура, возрастает необходимость планирования как на уровне фирм, так и в масштабах общества, усиливается значение государства как регулятора воспроизводственных процессов, однако базовые экономические отношения (создание прибавочной стоимости и закон накопления капитала) остаются прежними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247
В заключение темы о «государстве всеобщего благоденствия» не могу не привести одно точное высказывание А. Шушарина, который писал, что «…самый расчудесный «шведский социализм», по заверениям тех же не очень зашоренных либерализмом шведов, - это нелепые сказки. Пока при всех прочих благоприобретениях, устранениях «вульгарностей», некоторых размывах классических стратификаций, новых («постиндустриальных») явлениях господствует рыночное равновесие, доминирует рыночный механизм контроля труда и производства, преобладают частная собственность на средства производства, «лицемерие найма» (Р.Дарендорф), «дъявольское влияние» коммерческой организации общества (К.Лоренц), даже «оскаленная пасть эгоизма» (Э.Шредингер), «атомистического», индивидуалистического порядка и пр., т.е. господство именно экономических отношений, что не плохой или хороший, а объективно все тот же «изм», капитализм, сколько бы он не благоденствовал. И при всех его же многообразиях от сытых США до нищей Гаити, хотя это стороны одной и той большущей медали».
Любые формы государственного регулирования капиталистической экономики, обремененной противоречием между интересами труда и капитала (будь то индикативное планирование или регулирование перераспределительных процессов), не могут дать искомого результата. Дело в том, что экономика, нацеленная на максимизацию прибылей предпринимателей, а не на максимизацию удовлетворения потребностей членов общества, всегда будет обречена на социальные конфликты как в рамках отдельных государств, так и в масштабах мирового хозяйства. Такую систему всегда будут сопровождать кризисы. А социальное противостояние всегда генерировало и впредь будет генерировать идеи о более справедливом общественном устройстве. А коли так, то совершенно естественным является и появление самых различных концепций, критикующих или оправдывающих (защищающих) данное общественное устройство.
Однако вернемся к вышеприведенному определению посткапитализма, которое дано В.Иноземцевым. Можно ли его назвать экономической системой, идущей вслед за капитализмом, сменяющей его? Чем оно, по мнению В.Инозмецева, отличается от капитализма? И в чем не отличается?
Не отличается «посткапитализм» от капитализма тремя главными признаками:
*тем, что обе системы основаны на наемном труде;
*товарным характером производства;
*извлечением прибавочной стоимости.
Однако современный капитализм, который называют посткапитализмом (или как-то иначе) отличается от раннего капитализма некоторыми чертами. Рассмотрим их по порядку.
1). Как утверждает В.Иноземцев, в посткапитализме частично преодолено отчуждение непосредственных производителей от средств производства. Однако факты, приводимые самим В.Иноземцевым, опровергают это утверждение. Он пишет: «Рассредоточение акционерного капитала крупных компаний и широкое распыление акций среди мелких держателей (в Англии, например, в 1988 году акциями владели 23 процента граждан), равно как и развитие программы участия работников в капитале собственных предприятий, не имели того значения для изменения структуры собственности, какое придавалась этим процессам в 70-е годы. В США работники получили, таким образом, контроль над не более чем 3 процентами общего объема фондов американских компаний…». О чем говорят эти цифры? Да о том, что высокий процент населения, владеющего акциями, еще не означает их контроля над собственностью компаний. Широкое распространение акций среди населения можно рассматривать как одну из форм привлечения капитала, а не как факт, свидетельствующий об отчуждении «непосредственных производителей от собственности».
2). Экономическое принуждение непосредственного производителя к труду, считает В.Иноземцев, сменилось социальным принуждением. Если под социальным принуждением понимать общественное осуждение неработающих или, наоборот, моральное поощрение работающих, то такие формы принуждения, может быть, и имеют место, однако при капитализме они вряд ли широко распространены. А вот экономическое принуждение к труду, действительно, никуда не исчезло, так как наемные работники вынуждены и сегодня, как двести лет назад, продавать свою рабочую силу, чтобы существовать. Все рассуждения В.Иноземцева о том, что люди идут работать только ради самореализации своей личности, ради саморазвития, являются фантазией.
3). Отличается посткапитализм от капитализма уровнем развития производительных сил, приближающимся к автоматическому производству. Мы уже ранее рассмотрели этот аргумент и пришли к выводу, что ни автоматизация производства, ни его компьютеризация, ни применение новейших технологий и новых видов материалов, ни возрастание энерго- и фондовооруженности труда, которые действительно имеют место, не приводят к изменению сущности экономических отношений. Под воздействием развития производительных сил меняются формы и методы организации производства, его структура, возрастает необходимость планирования как на уровне фирм, так и в масштабах общества, усиливается значение государства как регулятора воспроизводственных процессов, однако базовые экономические отношения (создание прибавочной стоимости и закон накопления капитала) остаются прежними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247